Хватится меня Цыпа уже нынче вечером, но серьезные поиски организует, по ходу, лишь утром. Чтобы засечь радиомаяк в черте города, понадобятся часа два-три... Да, к полудню завтрашнего дня мальчики уже должны вышибить дверь в мое подвальное узилище. Значит, надо продержаться живым менее суток...

Несколько воодушевленный этими нехитрыми арифметическими прикидками, я выудил новую папиросу из портсигара, чтобы терпким дымом задушить некстати народившуюся мрачную мыслишку, что, возможно, держать меня здесь целые сутки похитители вовсе не планируют, и где-то рядом на огороде уже хищно разинула черный зев свежевырытая яма, готовясь заглотить мой труп.

Словно подтверждая мои худшие опасения, чья-то нетерпеливая рука забрякала засовом и замком, отпирая дверь в подвал-камеру.

В проеме нарисовался высокий лохматый детина в джинсовом костюме. Яркий до боли в глазах дневной свет из-за его спины не дал разглядеть лицо, но мне показалось, что уже имел счастье где-то встречать этого верзилу.

– Монах, на выход! С вещами! – заржал джинсовый тип, явно подражая ментам.

Как видно, с чувством плоского юмора у него ништяк, все в порядке, то бишь.

Далеко идти не пришлось. Не слишком учтиво подталкиваемый в спину долговязым, я свернул за угол бревенчатого дома и поднялся на невысокое скрипучее крыльцо. Здесь нас поджидали. По ходу, я удостоился чести стать некой своеобразной эстафетой, которую бережно передают из рук в руки.

В доме почетный эскорт мне составляли уже два «качка». Их я сразу узнал – «кожаные затылки» из казино «Екатеринбург». Ситуация начинала проясняться. А когда воочию увидел, к кому меня привели, – последние сомнения моментально испарились, как плевок в мартеновской печи.

В «красном» углу под единственной закопченной иконой Николы Чудотворца восседал на скамейке перед столом Паша Беспредел, начальник охраны казино, главным владельцем коего являлся я. Лицо его выражало тупое самодовольство, в своем воображении он явно казался себе этаким крутым феодалом, к которому доставили провинившегося вассала.

– Привет, Монах! – осклабился Паша, обнажая стальные зубы не только верхней, но и нижней челюсти.

Наверное, от избытка чувств. Я явственно ощутил искреннее желание своего правого кулака вбить все эти произведения зубопротезного искусства в горло хозяину. Но благоразумно сдержал порыв, да и наручники, признаться, весьма убедительно гасили глупую при моем нынешнем положении агрессивность.

– Привет, Пашок! Что это у тебя за идиотские шуточки?

– Шутковать и не думаю. Тебе кранты, Монах, давай осознай и смирись. Ты ведь мужик далеко не глупый, как говорят. Луну крутить не буду – отсюда живым ты не выйдешь.

– Ценю, Пашок, за искренность и определенность, – выдавил я из себя, чувствуя, как от нахлынувшей ярой ненависти начало ломить виски от боли.

Нервы, черт их забери!

– Чего скривился, Монах? Не в кайф такой расклад? Но другого не предусматривается. Хотя кой-какой выбор у тебя все-таки имеется. В натуре.

– Просекаю. Способ ухода в подлунный мир выбрать предложишь?

– Нет. У нас без затей. Пуля в затылок – и все дела. А альтернатива вот какая: либо закопаем тебя, переломав все кости, живьем, либо совсем безболезненно – с одной только пулевой дыркой в голове. Прилично-интеллигентно, так сказать. Чего молчишь?

– Жду продолжения. Ты еще не поведал, какую плату за «интеллигентность» хочешь наварить.

– Соображаешь! – хохотнул довольный Беспредел. – Ясно, за безболезненно-скорый переезд в Сочи тебе заплатить придется. Сам понимаешь – мы не вшивые благотворители.

– Это точно, – я даже невольно усмехнулся. – И каковы же условия такой миленькой взаимовыгодной сделки?

– Самые простые. – Паша Беспредел закинул ноги на стол и полюбовался блеском своих начищенных желтых туфель из свиной кожи.

Он явно чувствовал себя превосходно и в полнейшей безопасности – два его гаврика старательно пасли каждое мое движение, по ходу, не слишком доверяясь наручникам.

– Самые простые, – повторил Беспредел. Он, быдло, безусловно, и понятия не имел об афоризме, гласившем: «Повторение – признак скудости ума». – Чего лыбишься, Монах? Шифер со страху поехал?

– Не обращай внимания, Пашок. Это я о своем. Продолжай.

– Ха! Как раз ведь в тему, – идиотские смешки Беспредела начинали меня уже децал утомлять. – Я именно о твоем и базарю, дорогой ты наш! Сколько «лимонов» в неделю весишь? Пришло время поделиться.

– Каким образом?

– Твоя личная собственность – только гостиница «Кент» и стриптиз-клуб «У Мари». Но хоть бар «Вспомни былое» на Тома оформлен, а «Приют для друга» на Цыпу, доходы-то тебе идут.

– Ты про казино забыл.