Вызывало недоумение, с какой легкостью и быстротой был создан этот лагерь.

“По поступившим неофициальным сообщениям, – говорилось в докладе ФБР, представленном сенатской комиссии по расследованию этого дела, – американские инструкторы мучили молодых солдат шаманскими ритуалами, жестоким контролем не только дисциплины, но и образа мысли, а также жертвоприношениями, которые выходили далеко за рамки профессиональной военной подготовки”. Далее шли характеристики семи инструкторов, принимавших участие в подготовке сальвадорских солдат. Просматривая эти досье, Ник не находил для себя ничего удивительного. Все инструкторы были из различных отборных американских подразделений, которые выполняли секретные миссии по всему свету еще со времен вьетнамской войны. Ими руководил подполковник десантно-диверсионных войск, так называемых “зеленых беретов”, по имени Раймонд Шрек из Потстауна, штат Пенсильвания, заслуженный ветеран корейской войны, получивший за нее не одну награду. В девятнадцать лет он стал самым молодым мастер-сержантом сухопутных войск США; потом, в звании майора, он был самым молодым “зеленым беретом”, который помогал готовить добровольцев на Кубу, в Залив Свиней. Это было в начале шестидесятых. Три раза был во Вьетнаме, принимал участие в самых сложных и опасных операциях, но в 1968 году был осужден военным трибуналом за убийство подозреваемого вьетконговского агента. Правда, ЦРУ все-таки позаботилось о нем. В следующем году он уже был в составе Рэм-Дайн. Его правой рукой был мастер-сержант Джон Д.Пайн (агентурные клички – Джек, Пайн-О) из Нью-Йорка, бывший сержант войск специального назначения, который тоже имел за плечами большой опыт боевых операций во Вьетнаме. Однако после войны этот самый Пайн никак не мог вернуться к нормальной жизни, и в один прекрасный день был схвачен на месте преступления, когда пытался обчистить гарнизонный магазин и унести из него несколько тысяч долларов. Тем не менее, вместо судебного осуждения и позорного разжалования его просто уволили со службы в начале 1978 года. “Вы оба порядочные ублюдки. Два сапога пара, – подумал Ник. – Прямо под стать друг другу”.

Вполне возможно, что именно Пайн и Шрек, споткнувшись в своей военной карьере и имея незаурядный опыт боевых действий, а также умение делать любые, даже невозможные вещи, были истинными виновниками всех последующих событий. Нет, скорее всего, не одни они. Виновато было и истеричное правоцентристское правительство Сальвадора; не обошлось здесь и без ошеломляющей победы “левых”, когда батальон правительственных войск, разместившись на ночлег, не выставил охранников, а наутро в жестокой перестрелке потерял двадцать восемь человек, причем все происходило на глазах у американских кино- и фоторепортеров, которые это засняли. Виноваты были и те силы, которые постоянно требовали от Вашингтона результатов, результатов и еще раз результатов, чего-нибудь такого, что продемонстрировало бы американскую политику в действии. И естественно, виноваты были гнев, ужас и бравада самого батальона “Пантеры”.

Восьмого июня 1991 года с целью проведения широкомасштабной операция против партизан, батальон “Пантеры” был переброшен по воздуху в долину Окалупо, находившуюся в трехстах милях от их тренировочного лагеря. Но когда “Пантеры”, называемые так за свои черные береты и черно-зеленую камуфляжную форму, вошли в деревню Куэмбо, они угодили под сильный снайперский огонь, который велся из окружавшего деревню леса. Их командир, бригадный генерал Эстебан Гарсия де Раджиджо, выслал в Куэмбо взвод разведки. Углубившись в деревню, взвод попал под мощный перекрестный огонь. Погибли все до одного. Затем партизаны изувечили трупы и скрылись.

Именно деревня Куэмбо и вызвала ярость у батальона “Пантеры”. Более поздние (правда, вновь неофициальные) источники сообщали, что батальон “Пантеры” в Куэмбо сопровождали американские инструкторы. Однако эти данные не были подтверждены. Зато вообще не требовало подтверждения другое: на следующий день, 9 июня 1991 года, батальон “Пантеры” за два часа убил более двухсот человек мужчин, женщин и детей. Их согнали к берегу реки Сампул и расстреляли из пулеметов и автоматов. Трупы убитых детей плавали после этого по реке еще несколько дней. Лицо Ника исказила гримаса отвращения, и, сам не понимая от чего, то ли от ярости, то ли от ужаса, он снова заплакал.

Дрожащей рукой он открыл следующую страницу. Нет, это не было злосчастное Приложение Б, которое, наверное, надежно спрятано то ли в здании ЦРУ, то ли в Пентагоне, а может, в штаб-квартире ФБР или в Лэнгли. Тем не менее, здесь тоже было кое-что интересное.

Это была копия заказа на “Электроток 5400”, электронный прибор проникающего целенаправленного действия, который предназначался для военной разведки Сальвадора; через таможню его переправила организация Рэм-Дайн. Это был именно тот прибор, благодаря которому удалось подслушать Ланцмана в отеле, когда он звонил ему, Нику Мемфису, агенту ФБР в Новом Орлеане. Потом они просто зашли и убили Ланцмана топором.

Ник тяжело вздохнул.

Это уже было серьезное военное совещание. Шрек, какой-то крутой негр, которого все называли Морган Стэйт, и насупившийся Хатчер сидели в комнате и ждали только его.

– Полковник Шрек, я…

– Сейчас вы слушаете меня, Добблер. Мне нужна быстрая оценка ситуации. Попытайтесь не допустить ошибки.

Лицо Шрека вытянулось и окаменело. Сейчас он был похож на статую того средневекового немецкого рыцаря, который в детстве так сильно поразил воображение Добблера в оружейном зале музея “Метрополитен”.

– За несколько минут до гибели Суэггер какое-то время пробыл в пикапе с этим агентом ФБР один на один. Теперь мне надо знать, была ли между ними беседа? В процессе разбора операции выяснилось, что вместе они провели не более четырех минут, причем все четыре минуты прошли в крайне тяжелой психологической обстановке. Может ли случиться, что в течение этого короткого промежутка времени Суэггер взял да и рассказал этому агенту что-нибудь такое, что изменило бы его отношение к этому делу?

– Э-э… – мялся Добблер, стараясь оттянуть время ответа. Потом вдруг резко ответил: – Нет, нет. Этого не может быть. Суэггер индивидуалист, очень замкнутый и неконтактный человек. Мы все это видели. Он не смог бы довериться первому встречному, тем более, что он не знал, кого взял в заложники. Нет, на него это не похоже.

– Может, он все-таки шепнул ему пару слов напоследок? – спросил Морган Стэйт.

– Полковник Шрек, у нас не было прямой связи. Мы действовали согласно этим проклятым инструкциям и не оставили никаких следов. О чем мог говорить с ним Суэггер? – Добблер нервничал.