Глава 7. Труд, голод, холод

Так хотелось тепла и солнца, но зиме, казалось, не будет конца. Страшные морозы чередовались с не менее свирепыми вьюгами, но, несмотря на непогоду, заключенные выстроили целый квартал двухэтажных домов. Дома обнесли высоким проволочным забором, установили вышки для часовых и решили перевести туда несколько бригад заключенных — образовать лагерное подразделение. В это подразделение должна была войти и Левина бригада.

Глава 8. Монах

К весне бригаду, в которой был Лева, перевели обратно в барак. Здесь Лева сдружился с заключенным, который не ругался, как прочие в бригаде, и отличался от других своею скромностью. Узнав, что Лева верующий, новый знакомый стал расспрашивать его о сути его верований, а потом открылся ему: мол, всю жизнь был монахом Сызранского монастыря. Как монаха его и забрали. Вся «вина» его, следовательно, заключалась только в том, что он был монахом.

Глава 9. Брат-кузнец

Левы услышал, что среди расконвоированных заключенных есть один — кузнец по специальности. Про него говорили, что он не ругается и слывет среди людей «божественным» человеком.

Глава 10. Сосковец

»…Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие».

Глава 11. Первые работы

Первые недели бригада Левы копала котлованы, потом их поставили корчевать пни: надо было подготовить место для каких-то новых построек. Почва была полупесчаной. Лева выкорчевал один пень, ему дали другой. Вероятно, на этом месте росла большая сосна. Лева работал напряженно, но вовсе не потому, что мечтал получить зачет рабочих дней. У него совсем не было надежды стать свободным, поскольку сам Христос не обрел свободы на земле. считал, что везде нужно трудиться добросовестно. Кроме того, сам характер работы вызвал у юноши приятные воспоминания, остро напомнив ему детство, когда они с отцом корчевали пни яблонь. Вот почему, несмотря на то, что рабочий день уже кончался, Лева продолжал окапывать отведанный ему пень, стараясь извлечь того из земли, и спустился около него по пояс в яму.

Глава 12. Мать

А на воле в это время шло планомерное уничтожение духовной жизни. Общины были разбиты, союзы и организации верующих прекратили свое существование. Редко кто из братьев получал письма от своих общин, писали только родные.

Глава 13. Жизненное призвание

Чем и как прославить Господа? Этот вопрос не давал Леве покоя.

Глава 14. Медтехник

Близ лагерного пункта — вне зоны — расположился большой Сосновецкий лазарет. Это было огромное бревенчатое здание. Однако и в нем мест для больных не хватало, поэтому рядом с лазаретом выстроили бараки и палатки, которые также были заняты больными.

Глава 15. Первое мая

Наступила весна. Работы на канале шли успешно, заключенные прилагали все силы, чтобы только заработать большую горбушку, получить зачет рабочих дней и поскорее вернуться домой. Болынинство строителей были крестьяне, они привыкли трудиться. Одних из них окрестили на следствии подкулачниками, другие действительно были кулаками. Так или иначе, все это были люди, крепко заинтересованные в труде и его результатах.

Глава 16. Адвентист

На строительстве среди заключенных было немало верующих — не только православных, старообрядцев, евангельских христиан-баптистов, но и молокан (духовных христиан), и субботников. В общении каждый старался держаться ближе к людям своего вероисповедания, но был в лагере один человек, который испытывал любовь ко всем. Невысокого роста, с бледным, осунувшимся лицом, он ходил в сером суконном бушлате и с глазами, полными любви, всех приветствовал: все были ему братья. Этого человека — адвентиста 7-го дня, или субботника, — звали Иваном Ефимовичем Кутумовым.

Глава 17. Толстовцы

Работая в лазарете, Лева особенно переживал за фельдшера Ваню Баутина, который с каждым днем становился все слабее и слабее. Он не только кашлял, но у него усилились боли в животе. Ваню все очень уважали и любили. Хирург Троицкий и другие врачи устроили консилиум, но, к сожалению, и это не помогло.

Глава 18. Ценят и обесценивают

Трудовое лето 1933 года было в полном разгаре. Спешили досрочно сдать канал, пустить суда. Все работали, не покладая рук. Доставалось и медработникам. Количество трудовых травм беспрерывно возрастало. Главный хирург Троицкий решил открыть при лазарете

Глава 19. Канал построен

Приближались месяцы окончания стройки. Работа кипела везде, в санчасти тоже не было никакого отдыха. У работяг участились случаи сильных поносов. Истощенные люди гибли, как мухи. Рядом с лазаретом построили еще большой барак-палатку. Медперсонала не хватало. Обслуживание этой палатки также поручили Леве. Там лежали десятки больных — в основном дистрофиков, авитаминозников. Здесь Леве впервые пришлось вплотную столкнуться с болезнью, именуемой пеллагра. Это шершавая кожа, резко, до дермативов, измененные натыли костей и стоп, это диарея — бесконечные, ничем не останавливаемые поносы, это депрессия — тяжелое угнетение психики. Одним словом, три «д». С витаминами было плохо, в дефиците был и витамин Р2, который является главным средством лечения больных пеллагрой. И хотя пеллагриков пользовали дрожжами, которые были богаты витаминами, люди продолжали умирать.

Глава 20. На Кольском полуострове

«Господи! сила моя и крепость моя и прибежище мое з день скорби!..»

Глава 21. Старый врач

Еще до поступления на работу в лазарет Лева много слышал от уже находившихся там некоторое время заключенных об удивительной женщине-враче — Ольге Владимировне Рогге. Все без исключения называли эту старушкой матерью,

Глава 22. Целебная грязь

В перерыве между работой Лева выходил из лагеря, шел на косогор, который уже обсох от снега, и любовался маленькими карликовыми березами Заполярья, Они пускали листочки, пахнущие жизнью и весной.

Глава 23. Кому служить?

Вечером, лежа на койке, Лева долго не мог заснуть. И причиной испытываемого им беспокойства была ощущавшаяся им раздвоенность желаний.

Глава 24. Братские общения

При всей своей большой занятости Леве не так часто приходилось быть среди братьев, работающих в бригадах на разных работах. Однако воскресными вечерами он всегда старался уйти к ним, предупреждая при этом Ольгу Владимировну на тот случай, если понадобится, в каком бараке он будет.

Глава 25. Брат-куряка