— Ты все время была с ним? Ни на минуту не отлучалась? — спросил ее Телланд.

— Все время,— кивнула она.— Но он звонил по телефону.

— Два раза,— сказал он.

— Да. Один раз он соединился с Харлеем.— Она на секунду замолчала.— Поскольку Харлей тоже на нашей стороне, мы, вероятно, можем быть спокойны.

— При чем здесь телефонные разговоры? — спросил я.

— Уточняем детали,— ответил Телланд.

— Но мне совершенно неинтересно слушать...

И в тот же момент меня охватило тревожное чувство. Откуда он узнал, что я звонил дважды из номера?

— Нет, продолжайте. Только введите меня в курс дела. Если я правильно понял, вся эта сцена ревности там, на озере, была вами инсценирована. Вы хотели выкурить меня из домика, чтобы основательно его обшарить?

— В общем и целом — да.

Я не совсем понимал, что он имел в виду под «общим и целым», но не стал уточнять.

— Что же вы там искали? Я могу вам помочь?

— Кассету с пленкой.

Я бросил взгляд на Джулию.

— Может быть, вы еще раз расскажете ему...

— Что?

— Он до сих пор не верит, что я отослал ленту своему приятелю.

— Я видела только, что вы опустили что-то в почтовый ящик. Больше ничего.

— Вы в своем уме...

Телланд шевельнулся в своем кресле.

— Здесь очень жарко, Джулия. Может быть, запустить кондиционер?

— Хорошо.— Она встала и вышла из комнаты.

Через несколько секунд заработал мотор. Джулия вернулась.

— На что вы намекаете? — спросил я Джулию уже более спокойно.— Вы же видели, как я отправил пленку.

Она немного наклонилась вперед.

— О, я не сомневаюсь, вы что-то отправили. Но что именно, я не могу сказать. Это могла быть кассета, но могло быть и что-нибудь другое.... И потом, мне показалось, что ваша бандероль очень тихо стукнулась о дно почтового ящика. Кассета издала бы при падении более сильный звук. Правда, это только мои предположения, и, сознаюсь, я могла ошибиться. Во всяком случае важно не то, отправили вы ее или нет, а нечто другое. Ведь вы могли отправить ее и на свое имя. Вы хотели убедить нас, что у вас есть напарник, и вначале вам это удалось.— Она задумчиво посмотрела на меня.— Вы меня слушаете, мистер Харлан?

Конечно же, я слушал ее! И уже начал побаиваться, что дело оборачивается не в мою пользу. Но ни в коем случае нельзя, чтобы они заметили это,— иначе я пропал.

— Да, слушаю,.. Но больше не хочу слушать, Значит, вы считаете, что кассета у меня?

— Вы не совсем нас поняли, мистер Харлан.

— Но тогда...

— Откровенно говоря, мы не знаем, у вас она или нет. Если она у вас, то вы ее спрятали тщательно. Да и не в том суть. Вы ее никому не посылали. Вот это-то и является главным. Понятно?

— Вы что, с ума сошли? Вы же слышали мой разговор с человеком, которому я ее послал...

— В самом деле? — вкрадчиво спросила она, взглянув на Телланда.— А ты, Дэн... Что ты скажешь по этому поводу?

Я испуганно взглянул на Телланда.

— О чем, собственно, вы говорите?

Она улыбнулась.

— Мне кажется, мы слишком спешим. Мистер Харлан не в состоянии сразу все воспринять.

— Наверное, ты его просто замучила за эти четыре дня,— хмуро буркнул Телланд, а потом обратился ко мне: — Помните, Харлан, вы сказали нам, что у нас есть две возможности: или заплатить вам, или, если мы будем уверены, что никто, кроме вас, в этой истории не замешан,— убить вас. Вы поступили очень порядочно, сообщив нам об этом. После этого вы делали все, чтобы убедить нас, что работаете не один. Самое странное, что до сих пор мы так и не пришли ни к какому выводу, но склонны полагать, что никакого напарника у вас нет. В настоящее время ситуация изменилась не в вашу пользу. Но как бы то ни было, я не хочу предвосхищать события и думаю детально обсудить все с вами. Вы нас уверяли, что, если с вами что-нибудь случится, ваш напарник передаст кассету в полицию. Не так ли?

— Конечно!

— Очень хорошо. Но тут сразу напрашивается вопрос: каким образом он узнает, что с вами что-то случилось?

Я рассмеялся в душе. Так вот в чем дело! Значит, я спас себе жизнь, позвонив Джорджу!

— Каким образом он узнает? Очень просто. Когда потеряет связь со мной.

— Понятно. А когда вы последний раз с ним разговаривали?

Я с улыбкой посмотрел на Джулию.

— Скажите ему, дорогая!

Она тоже мило улыбнулась мне.

— Лучше сами скажите, дорогой!

— Ну что ж, если вы этого так хотите,— пожал я плечами.— Наверное, не нужно, чтобы Телланд знал, что вы в этот момент стояли передо мной в чем мама родила и пытались уловить смысл нашего телефонного разговора?

Я повернулся к Телланду.

— Я разговаривал с ним вчера утром, в начале одиннадцатого.

— Вы в этом уверены? — спросил он, подняв брови.

— Спросите у вашей милей подруги. Она была свидетельницей этого разговора. Не так ли?

— О. мы прекрасно знаем, что вы звонили по телефону. Но мы сально сомневаемся, чтобы тот человек, с которым вы разговаривали, был в курсе ваших махинаций.