Я позволю себе выразить надежду, что с приходом Горбачева ваши секретные службы будут служить народу, а не наоборот.

– Где же грань между безопасностью и демократией?

– Есть четкое правило. У секретных служб не должно быть собственной политической линии и собственного политического мнения. Они должны подчиняться политическому руководству. А политическое руководство должно быть подотчетно парламенту. И таким образом все они вместе отвечают за сохранение законности.

Есть ясные критерии, что можно, а что нельзя. Они вытекают из закона и опираются на закон. В нашей стране бывали случаи, когда начальники спецслужб нарушали правила. И они расставались с должностью, шли под суд. Очень важна гласность, огромную роль играют средства массовой информации. Уже сейчас видно, что в Советском Союзе печать стала на стражу законности и следит за тем, чтобы законы соблюдались.

Я полагаю, что если во главе государства находится человек не только умный, но еще и честный, порядочный, то тайная служба должна быть подчинена ему.

– Вы считаете, что секретные службы должны подчиняться одному человеку, а не Конгрессу, например, или Верховному Совету?

– Я полагаю, что либо глава государства, либо какое-то политическое звено должны отвечать за деятельность служб безопасности. Они обязательно должны быть под контролем, чтобы сами руководители государства в один прекрасный день не оказались бы объектами неприятных сюрпризов.

Мне кажется, что Горбачев, укрепляя демократию и гласность, к этому стремился. Ни в коем случае не следует выпускать из своих рук контроль за секретными службами.

– Совсем недавно мы были свидетелями того, как неожиданно объединились усилия наших стран в борьбе с терроризмом. Я говорю о бандитах, захвативших детей в качестве заложников и угнавших советский самолет в Израиль. Мы действовали здесь заодно. Это был обнадеживающий пример.

– Я думаю, что наши разведки и службы безопасности могут сотрудничать. Я жду, что наступит день, когда это сотрудничество начнется. Оно может быть полезным и эффективным. Потому что, вопреки явно выраженному антисемитизму в Советском Союзе, у нас здесь никогда не было ярого антисоветизма. Наоборот, здесь сильны симпатии к советскому народу. Я хотел бы, чтобы вы видели, как здесь принимают артистов из вашей страны. Это отличается от всех других мест в мире. Я сам, разговаривая с русскими, испытываю сентиментальные чувства.

– Вам хочется побывать в местах, где вы родились?

– Очень. Но не пришло еще время.