– Наш-ш-шел уже!
– зашипел племянник, но дядя перебил:

– И ты, конечно же, знаешь о делах своей...

– Не тебе ее судить!
– гневно воскликнул раненый, отчаянно дернувшись. Но вырваться из захвата ему не удалось.

– Я и не сужу, мальчик. Совсем нет, - усмешка старшего аше-ара была на редкость неприятной.
– Во многом я даже понимаю Белоснежную. Путь к власти всегда усеян трупами, даже если они глубоко закопаны под аккуратными плитами красивой аллеи. И на ее месте, возможно, я действовал бы даже жестче, но...
– он сделал паузу, глядя на Мий-Кули.
– Мне эта тварь доставила кучу проблем, мне и всему моему роду.

– Кули сами напросились!
– огрызнулся парень, сплюнув кровь.

– ... сказал один из тех самых Кули, - с сарказмом подметил Кир.
– Так вот, парень, к чему я веду... Мы заключили с Белкой сделку. Она не трогает моих родных, я - отбываю ссылку длиной в полторы тысячи лет и не отравляю ей жизнь. Она первая нарушила договор, взяв тебя на службу телохранителем.

– Я сам! Она не...

– Заткнись, - осадил его старший родственник.
– Может не она, а ты сам, все может быть... Но тогда подумай хорошенько, кому следует мстить, прежде чем кидаться на своего родного дядю, который из-за благополучия твоей мамы, да и вас, оболтусов, тоже, обрек себя на длительную изоляцию у черта на рогах, как иногда выражается моя невес-с-ста!

– Невеста?
– как-то затравлено переспросил мальчишка и покосился сначала на ухо дяди, полуприкрытое растрепанными волосами, а потом и на шарту, в котором сидели мы с Лирэн-Кули.

– Именно! Еще раз оскорбишь ее, ноги вырву, идиот, - вполне серьезно пообещал мой жених, - будешь неделю в лазарете валяться и новые отращивать, - сказав это, он отпустил племянника и встал.

Мий-Кули тоже заворочался, начиная подниматься. Протянутую дядей руку, он естественно не принял.

– Ну?
– спросила меня глава рода, "по-сестрински" хлопнув по плечу. Я аж прогнулась под тяжестью ее небольшой с виду ладони.
– Когда свадьбу играем?

Задумчиво посмотрев на белокожую женщину с кучей мелких косичек, завязанных в хвост, перевела взгляд на идущего Кира, которому услужливый дом опустил на землю крыльцо, и, встав с кресла, честно ответила:

– Без понятия.

Тем же вечером, забрав из главного шарту гитару, кактус и купленные на рынке вещи, я переехала в дом жениха. Но не успели мы сесть ужинать, как явился Сэн с важным разговором все про ту же пресловутую гайю Белоснежную и ее беглых прихвостней. Судя по всему, у него допросить Многоликого получилось куда лучше, чем у моего мужчины. И, хоть о мертвых плохо не говорят, но я, если честно, начала тихо ненавидеть эту самую гайю, из-за которой, как выяснилось, случилось много всего плохого.

Довершением вечера стала просьба Кир-Кули одолжить ему на время говорящий кактус, взамен же он обещал мне подарить чуть позже что-то особенное. На этой интригующей ноте я и отправилась спать, ибо сидеть и клевать носом под аккомпанемент скучного мужского разговора, было, как минимум, неприлично, и, как максимум - неудобно. Мне неудобно.

Так что, помахав обоим магам ручкой, я ушла в свою комнату, разворошила кучу своих вещей из жизни до амнезии, нашла там просторную футболку с радостно скалящимся черепом, черное белье и носки. Натянула все это на себя после непродолжительных водных процедур и жутко довольная завалилась спать. Здесь я чувствовала себя спокойно и как-то... уютно, что ли? Может, потому что была... дома?

Той же ночью в шарту Кир-кули...

На этот раз сон не на небеса меня отправил, а на твердую поверхность. Петляющая между каменными глыбами дорожка была холодной и немного скользкой. Свет необыкновенно ярких и крупных звезд подсвечивал острые грани и полупрозрачную сердцевину валунов, так похожих на осколки стекла. По обе стороны от тропы тянулись ввысь безжизненные скалы, а по каменистой поверхности моего пути стелился сизый туман.

Я шагала уверено, легко перескакивая наиболее скользкие на вид участки дороги. Отсутствие обуви на ногах почему-то нисколько не смущало и не вызывало неудобств. Даже забавляло - полосатые носки вместо сапог смотрелись оригинально. Ступни не мерзли, не мокли, и вообще не испытывали никакого дискомфорта, как, впрочем, и я сама. Мне было легко, удобно и... любопытно. Куда приведет эта странная тропа, а главное, к кому? Хотя нет, в том, что меня ожидает новая встреча с Кей-Кули, я не сомневалась.

Предчувствия не обманули. Фигуру призрачной девушки в черном платке, повязанном на манер банданы, я заметила сразу. Очень уж она выделялась на серо-сизом фоне пейзажа. Сотканного из тьмы коня сегодня рядом с ней не наблюдалось, зато вокруг кружили странные птицы, похожие на клочки черного тумана.

– Кей, здравствуй!
– приветливо махнула ей рукой, едва не перейдя с шага на бег.

Праматерь рода Кули обернулась на мой крик, кивнула, но навстречу не пошла. Вместо этого снова уставилась куда-то вниз. Она так и стояла на краю обрыва, к которому вывела меня горная тропа, и задумчиво смотрела в кишащую туманными птицами пропасть, на дне которой виднелся силуэт каменного моста.

– Что это?
– спросила я, подходя к ней.

– Тайлишес, - ответила призрак и, не дожидаясь очередного вопроса от меня, пояснила: Это ущелье в первом мире Тайлаари, где спрятан одноименный храм Древних, в котором заточили мою девочку.

– Но... как мы...?
– я замолчала, пытаясь четко сформулировать мысль. Ведь она говорила, что антураж сна составляют фантомы, а сейчас мы стоим и смотрим на... На что? На плод ее воображения или на настоящие подступы к затерянному в горах храму?