Кивнув мне на соседний стул, он открыл папку и достал чистый лист бумаги. Потом быстро начал на нем что-то писать.

Так! Я мигом припомнил весь вчерашний день, и немного огорчился. Сейчас, я бы предпочел, чтобы все это мне приснилось, и струсить все воспоминания, как не очень приятный сон.

Но, увы! Все это происходило именно со мной. Здесь и сейчас. И отвертеться от этого факта было невозможно.

Я сел за стол, напротив следователя. За моей спиной хлопотала мама. Она поставила на плиту чайник и уже резала бутерброды. Сегодня была суббота, обычно в такое время мы встаем позже. Но этот неожиданный визит выбил нашу обычную и размеренную жизнь из колеи.

— Расскажи мне все,– коротко и внятно сказал следователь.

— Что это «все»?– переспросил я.

Толстяк посмотрел на меня удивленным взглядом, потом брови его нахмурились.

— Все – это значит все, что ты знаешь,– сказал он еще более отчетливо.

Я замолчал, уставившись в одну точку. Мне совсем не понравился тон этого господина. Да и внешность его была тоже отнюдь не располагающей. В общем, неприятный такой тип.

Мое молчание ему тоже не понравилось. Но я и не обязан кому-то нравиться. А если у него такая работа, то пусть и вопросы задает конкретные, без этих следовательских «штучек». Я ведь не бандит какой-нибудь, и не преступник.

Толстяк видимо уловил мое враждебное настроение, и несколько смягчил тон.

— Ты Данилу Ковалева знал?– спросил он.

Меня как обухом по голове стукнули. Что значит «знал»? Почему он об этом спросил в прошедшем времени?

— Да, знал,– промямлил я.

— Давно знакомы?

— Нет, около года. Как они в наш дом въехали…

В общем, дальше пошли обычные вопросы – как часто общались, бывал ли дома, кого знаю из его друзей. Ну и, конечно, где видел в последний раз, и при каких обстоятельствах.

Сказал я немного. Много говорить о Даньке было нечего, я и сам его едва знал. Хотя впечатление он и произвел на меня очень хорошее.

— Алекс, ты напрягись, может, вспомнишь еще что-то,– вступил в разговор папа.– Понимаешь, мальчик пропал, все его ищут, родители извелись совсем…

Я вздохнул. Добавить, действительно, было нечего.

— Ну, ладно,– сказал следователь, и закрыл папку.– На сегодня больше вас беспокоить не буду. Если что-то еще захотите рассказать, позвоните, вот мой номер.

Как только захлопнулась дверь за неожиданным визитером, мама сразу же позвала всех к столу. Папа, как обычно, ел бутерброды, мне перепало немного жареной картошки с мясом, оставшейся с ужина. Себе мама сделала творожную массу.

За столом все молчали, говорить не хотелось. Вся эта история натянула, как следует, нервы всем, без исключения. Папа включил маленький телевизор, стоявший на холодильнике, и мы переключили свое внимание на него.

Шли как раз новости. На экране появилось лицо хорошенькой дикторши.

— … И в заключение о погоде. В последующие двое суток погодные условия будут формировать теплые неустойчивые воздушные массы, поступающие на нашу территорию с акватории южных морей. В четверг, во многих районах ожидаются кратковременные дожди, местами грозы, сильные дожди. Ветер южный с переходом на северный умеренный, при грозах порывистый. Температура воздуха…

По экрану побежала строка с текстом:

— Выходи на улицу, там тебя ждет такси. Возьми с собой плеер.

Сперва мне показалось, что на телевидении что-то напутали. Но когда текст запылал ярко-красным цветом, еще и замигал, я понял, что обращаются именно ко мне.

Я посмотрел на папу, потом на маму. Никакой особенной реакции на их лицах я не увидел. Из чего стало понятно – эти слова вижу только я.

— Спасибо,– сказал я, и встал из-за стола.

— Надеюсь, домой придешь не поздно?– спросил папа, прихлебывая кофе.– Вечером хоккейный матч по первому каналу.

Я промычал что-то, поскольку и сам не очень понимал, что буду сегодня делать, и куда мне нужно ехать прямо сейчас.

В комнате я прихватил свой рюкзак, привычно закинув его за плечо. Немного подумав, взял с собой еще немного денег. Что-то не припомню, чтобы кого-то в такси катали бесплатно. Портативный плеер я тоже положил в карман.

Уже в парадном я вдруг остановился. А зачем, собственно, я вышел из дома? С какой такой стати я должен куда-то бежать?

Плеер запрыгал у меня в кармане. Намек был понятен без слов – я вставил в ухо наушник, и тут же услышал знакомый голос:

— Конечно, ты никому ничего не должен. Можешь не идти, но… Разве ты не хочешь помочь своему другу? Ты не хочешь помочь родителям найти Данилу?

Это был удар ниже пояса. Я застыл, наверное, с открытым ртом, настолько было это неожиданно.