— Ссс-мешно… — сказал Кашинцев. Губы стали вдруг непослушными. Похоже, до него только сейчас дошло, во что он ввязался.

«Впрочем, у меня не было выбора».

Валерий Алексеевич привел его в комнату без окон — большую, как актовый зал в родной школе.

— Хотите немного отдохнуть? Может быть, поспать? — спросил он Кашинцева.

— У меня есть время? — вопросом на вопрос ответил он.

— Нет. У нас, — подчеркнул Валерий Алексеевич, — времени нет. Но я хочу, чтобы у вас была свежая голова.

— Для этого мне надо выпить, — нашелся Кашинцев.

— Яблочный сок подойдет? — знак вопроса угадывался с трудом, интонация была скорее утвердительной.

— Да, неплохо.

— Располагайтесь, сейчас принесут все необходимые документы.

Кашинцев медленно пошел по залу, осматривая столы и стулья, стоявшие строго по линейке. Он даже нагнулся, чтобы проверить: может, они прикручены к полу? Оказалось, нет. Не прикручены. Просто их постоянно выравнивали.

«Как глупо люди проживают свою, одну-единственную, Богом дарованную жизнь! — подумалось Кашинцеву. — На что они ее тратят? На то, чтобы выравнивать в подземном бункере столы и стулья? Зачем? Все равно этого никто не видит. Ну, или почти никто.»

Он обернулся на Валерия Алексеевича. Подтянутый, стройный мужчина неопределенного возраста. Средних лет. Лицо — самое рядовое, абсолютно незапоминающееся. Он расценил взгляд Кашинцева по-своему: кивнул и, разлепив тонкие губы, коротко сказал: «Сейчас».

Дверь в дальнем конце зала открылась, и вошел еще один мужчина, без пиджака, в одной белой рубашке и темно-синем галстуке.

Мужчина нес железный ящик, какие бывают в банковских депозитариях. Он поставил ящик на стол и достал из кармана ключ на длинной цепочке.

Валерий Алексеевич подошел и расписался в какой-то толстой книжке, напоминавшей студенческий конспект. Только после этого мужчина отпер ящик и сразу же отступил на два шага.

Валерий Алексеевич кивнул, мужчина развернулся и тихо вышел.

Через пару минут он появился снова; на этот раз он катил перед собой столик с ноутбуком и проектором, под мышкой он держал свернутый в рулон экран.

Мужчина повесил экран на стену, настроил проектор, запустил ноутбук и, скрывая корпусом клавиатуру, ввел пароль. Кашинцев вспомнил, что в древности особо приближенным слугам отрезали язык, чтобы не разболтали тайны господина.

«Да… В общем-то, наверное, это правильно…»

— А сок? — напомнил он.

Ему хотелось услышать хоть слово от молчаливого сотрудника, убедиться, что он может говорить. Мужчина в рубашке посмотрел на Валерия Алексеевича.

— Яблочный, — уточнил тот.

Мужчина снова кивнул, вышел и вернулся с подносом, на котором стояли четыре разных пакета и два высоких стакана.

— Приступайте, Игорь Константинович.

Валерий Алексеевич выложил из железного ящика внушительную стопку документов.

— Здесь все, что вам может потребоваться.

Кашинцев прикинул объем текста: выходило не менее полутора тысяч страниц. «Ну что же? Чем труднее задача, тем больше кураж!» Он вытащил из кармана пачку сигарет, зажигалку и приступил к работе.

— Товарищ генерал! Вы уверены, что мы поступаем правильно?

Этот вопрос заставил Карлова оторваться от любимого занятия.

Он отложил в сторону лист бумаги с нарисованным на нем бегущим человечком и поднял взгляд на референта. Глаза его недобро сузились.

— Хотелось бы мне знать, — вкрадчиво начал Карлов (референт по собственному опыту знал, что ничего хорошего это не сулит), — с каких это пор ты стал таким деликатным?

— То есть?

— Вот эта вот формулировка? «Мы поступаем правильно?» Что это должно означать?

Референт пожал плечами.

— Я просто…

— Ты просто никак не можешь понять, что поступаю здесь я… А твое дело — выполнять приказы. Может, хочешь устроить дискуссию на тему: «Все ли приказы нужно выполнять?» Что ж, это вполне в духе времени. Но ты забываешь одну мелочь. Это не в духе генерала Карлова. Я все доступно излагаю?

Краска отхлынула с лица референта. Он вытянулся по стойке «смирно» — насколько возможно вытянуться, сидя на стуле.

— Так точно. Я только полагал…

— Я знаю, что ты полагал, — перебил его Карлов. — Что те двенадцать листов, которые лежат сейчас в моем сейфе, значительно ускорят и облегчат дело? Ведь так?

Референт кивнул.

Карлов покачал головой.

— Ты ни черта не понимаешь! — раздраженно продолжал он. — Чем меньше людей будут об этом знать, тем лучше! Да, мы в курсе, что есть такой выход. Если потребуется, никогда не поздно отключить рубильник. Но ведь это можно сделать и без посторонней помощи. Так что тут мы в советах не нуждаемся. Но пойдем на это только в самом крайнем случае, потому что два таких масштабных события несложно сопоставить, а сопоставив — прийти к определенным выводам.