Таиров объявил:

– С завтрашнего дня начнем работать над пьесой. Я объявляю пока четыре роли, которые уже согласованы с автором. Комиссара будет играть Алиса Георгиевна, Алексея -Михаил Жаров, Вожака - Сережа Ценин, Сиплого - Виктор Кларов.

После перерыва Вс. Вишневский выступил с развернутой характеристикой действующих лиц, места действия, говорил о гражданской войне и особенно много о флоте и матросах. Много места уделил он и своим личным воспоминаниям, послужившим материалом для пьесы. Я не хочу подробно об этом рассказывать, так как стенограмма обсуждения "Оптимистической трагедии" в Камерном театре 8 декабря 1933 года с заголовком "Автор о трагедии" широко известна, она была напечатана, мы ее читали и перечитывали, но одно дело читать, а другое - слушать из первых уст.

Мы вторично пережили всю историю морского отряда. Если бы Горький был с нами и слушал Вишневского, то, мне кажется, не появилось бы его статьи "О бойкости". Прав, конечно, Горький: когда читаешь стенограмму, "я" выпирает чуть ли не в каждой фразе. В живом же рассказе это было лишь поводом для вздоха, для динамического движения речи рассказчика. Печатное слово не могло передать интонацию живой речи, а у Вишневского это было главным.

Постановка "Оптимистической трагедии" стала основной работой нового Камерного театра. Так, во всяком случае, заявил Таиров, считавший, что этот спектакль должен быть таким же этапным в истории его театра, как когда-то была "Сакунтала".

Первый состав актеров выяснился окончательно в ближайшие же дни. Кроме ранее объявленных, в спектакле играли: Боцмана - Иван Аркадии, Вайнонена - Николай Новлянскпй, Командира - Георгий Яниковский. Ведущими были Иван Александров и Николай Чаплыгин, последний позже, когда я ушел из театра, играя Алексея.

Начав работу над "Оптимистической", Таиров преобразился, похудел, стал, как нам казалось, моложе.

Летом Вишневский сообщил Таирову, что на Балтийском флоте будут происходить большие маневры и что его вместе с Таировым пригласили на них присутствовать.

"Эстет" Таиров отправился к балтийским морякам.

Александр Яковлевич приехал с флота восторженный, загорелый. Я никогда не видел его ни потом, ни до этого в столь приподнятом состоянии духа. Он как бы весь преобразился, окунувшись в соленую морскую волну, набрался сил и энергии и, как мне показалось, даже ходить стал, как "морской волк", - вразвалочку.

Авторы пьесы 6р. Тур и Л. Шейнин (он в то время был следователем по особо важным делам Прокуратуры СССР) часто

бывали на репетициях

Вернулся он с готовым планом спектакля, набросками оформления и разработанными характеристиками образов. Передо мной он поставил задачу сыграть Алексея как сложный психологический и вместе с тем героический образ. Для меня это было ново, а значит, и интересно.

К тому времени в советском театре, с легкой руки Г. Коврова и В. Ванина, создавших в "Шторме" великолепный образ красного моряка, выработалось особое амплуа "братишки".

Играть "братишку" я, конечно, не собирался, но Вишневский, зная, что сыграть этот навязший в зубах образ для меня легче легкого, в разговоре со мной не преминул предупредить:

– Боже сохрани тебя играть "братишку". Мы их уже видели на экране и на сцене. Твой Алексей - совсем другой! Помни, что я всегда здесь с вами, если тебя что-то не греет, что-то неясно и непонятно, спрашивай! Требуй! Работать будем вместе!

'Очная ставка' бр. ТУР и Л. Шейнина. Режиссер М. Жаров.

Камерный театр. 1938 год. Вместе с художником Б. Щуко мы

кадрировали спектакль на ряд сцен. Это рисунок Б. Щуко к сцене 'Убийство на железной дороге '

Он принес мне литературу о флоте, о гражданской войне, словом, создавал вокруг меня атмосферу флотской жизни.

Таиров как-то сказал:

– Всеволод хочет, чтобы вы играли его. Попробуйте!

Пробовать я не стал - мы были уж очень разные. Я даже сознательно избегал его чудесных, но мешающих мне быть самостоятельным интонаций.

Словом, Алексей не был похож на Вишневского, и не был даже его братом. Передо мной стоял другой моряк, который манил меня, возбуждая фантазию. Я видел его и хотел показать, как человек с большой биографией, наш современник, мучительно на практике решает важнейшие

вопросы бытия и, философски осмыслив их, отдает в борьбе за народ свою жизнь.

Успех пьесы Вс. Вишневского был немыслим без Александра Яковлевича, который отдался работе целиком, без остатка, и вложил в нее не только все свое огромное искусство, мастерство, но и душу.

Надо отдать должное - в работе над спектаклем автор и режиссер были едины. Малейшие изменения и предложения Таирова автор реализовывал немедленно. Вишневскому много пришлось поработать над пьесой еще до театра, это можно установить хотя бы по названию пьесы, которое он менял трижды: вначале это была "Героика" (тема "Авроры"), затем "Да здравствует жизнь!" и, наконец, "Оптимистическая трагедия".