Шрифт:
— Они поверят ему, а он наберет силу! И для него время таки будет бежать быстрее, а сам он будет быстрее расти!
— Все рокеры торопятся вперед, — сообщил детям конь- качалка. — Поэтому я качаюсь день и ночь.
— Но конь–качалка — это же игрушка, он из детства, — заметил Грегори. — Тебе не хотелось бы остаться вещью из детства?
— Ой, как бы это было здорово: вырасти, но остаться ребенком! — восторженно воскликнула Корделия.
Род пожал плечами.
— Это было бы замечательно, — согласился конь–качал- ка. — Вот поэтому–то я и качаюсь круглые сутки [5] .
5
А тут он говорит про «rock around the clock», что можно перевести и как «катание вокруг часов», и как «рок–н–ролл круглые сутки». «Rock around the Clock» — популярный старый рок–н–ролл.
Векс воскликнул:
— Зрелые особи с независимостью и способностями взрослых, но при этом с разумом и эмоциями детей? О нет, это был бы сущий хаос!
Магнус насторожился.
— Хаос? Векс… а не приложили ли ко всему этому руку пришельцы?
— Все может быть, сынок, все может быть, — медленно выговорил Род.
— Думай, рассуждай, — посоветовал мальчику Магнус. — Посмотри, не вырастет ли из этого гипотеза.
Магнус умолк и глубоко задумался.
— Я немножко растерянна, боюсь ошибиться, — призналась Корделия.
Это было сказано с типичным для девочки кокетством. Корделия могла не сомневаться в том, что уж кто–нибудь непременно задаст ей вопрос. Конь–качалка не стал исключением.
— Что у тебя на уме?
— Я подумала, что ты мог бы двигаться быстрее, если бы не зависел от этих деревянных полозьев, если бы встал на собственные копытца.
— Что?! — возмущенно воскликнул конь–качалка. — Ты хочешь у меня почву из–под ног выбить? Стыд тебе и позор, барышня!
— Да, советик так себе, — поддержал его Джеффри. — Каков он будет в сравнении с взрослой лошадью?
— Очень даже я буду хорош! Разве ваш спутник не такой же, как я, — только взрослый?
Дети вытаращили глаза. Все четверо медленно повернули головы и воззрились на Векса.
— Это в каком же смысле? — опасливо осведомился робот.
— В том самом, что ты не более настоящий, чем я. Ты просто модель лошади, ты такое же творение чужого разума и рук, как я! Но ты же вырос? Вот и мне хочется!
— Да, мы оба искусственные, — согласился Векс, — но на этом наше сходство заканчивается. Мой «мозг» — это компьютер, а твой — всего лишь запись готовых ответов, сделанная тем разумом, который тебя породил.
— Векс, — проговорил Магнус. Его голос прозвучал глухо, встревоженно. — Разве это — не определение программы?
Огромный черный конь умолк и замер в неподвижности. Наконец он произнес:
— Магнус, подобная формулировка грешит чудовищным упрощением.
— И все–таки что–то тут есть, — возразил Грегори. — Получается, что те, кто способен творить создания из ведьмина мха, навязывают своим игрушкам какую–то программу, да?
— Игрушкам! — оскорбленно фыркнул конь–качалка. — Я не игрушка, во мне учтено много разных моментов!
— Да, много, покуда ты привязан к часам, — проговорил Джеффри и обвел взглядом циферблат.
— Нет, нет, конечно, — горячо возразил Грегори. — Ты такой чудесный! Ты не просто игрушка. Ты мог бы стать верным другом для ребенка. И где ты только был три годика назад, когда мне так хотелось, чтобы ты был у меня?
Конь–качалка смущенно уставился на малыша.
— Не расстраивайся, братец, — успокоил его Магнус. — Мы все мечтали о таком дружке, когда были маленькими.
— Все, кроме Корделии!
— Нет уж, кроме тебя, раз ты так говоришь! — оскорбилась Корделия. — Я на Магнусовом коньке качалась чаще, чем он!
— Да, она даже про свою метлу забывала, — с улыбкой проговорил Магнус. — Хотя по идее метла ей роднее.
Корделия показала ему язык.
— Ну что же… — нерешительно проговорил конь–качал- ка, — если уж я вам так нравлюсь… тогда пожалуйста. Хотите покататься?
— Хотим, хотим! — Грегори без раздумий оседлал лошадку. Конь–качалка от неожиданности встал «на дыбы», вполне музыкально заржал, а Грегори заливисто рассмеялся.
— Грегори! — вскрикнула Гвен в тревоге. — Не надо…
Однако она тут же осеклась и умолкла, глядя на то, как ее младший сын раскачивается вперед и назад, как конь- качалка везет его по всей окружности циферблата, как он шлепает коня–качалку по бокам своей шляпой и весело визжит.
— Пусть порадуется, милая, — с улыбкой пробормотал Род.
— Не запрещай ему, мамочка, — умоляюще проговорила Корделия. — Ничего опасного нет!
— Пожалуй, — согласилась Гвен. — Так редко бывает, чтобы он вел себя как дитя, а ведь он еще совсем дитя!