Присутствующие взволнованно зашумели, обмениваясь впечатлениями от рассказа.

– Сколько всего было разбойников? – спросил Джок.

– Двенадцать человек в их лагере и шестеро на дороге. В лагере мы похоронили убитого ими барона и его спутника. Имя, извините, забыла. Могилы на краю поляны хорошо видны, если родственники захотят – найдут.

– Подробности! – потребовал Джок. – Если вы прямо сейчас нам все не расскажите, вас отсюда просто не выпустят.

– Мы как раз после ночевки в очень старом лесу начали пробираться к тракту, когда услышали голоса, – начала рассказывать Альда слушателям, которые буквально ловили каждое ее слово.

Рассказ шел в полной тишине и закончился описанием боя на дороге.

– А потом я только гнала лошадей с тем, чтобы успеть довезти отца. Дорога уже сильно размокла,

и лошади стали поскальзываться. Отцов жеребец вообще чуть не упал, так что пришлось ехать медленнее.

Завтрак закончился, но желающих пообщаться с необычной гостьей было предостаточно. Со своего места встала Лани и решительно направилась к Альде, но Джок оказался быстрее.

– Господа, дамы, – сказал он, обращаясь ко всем. – Я понимаю ваше желание пообщаться с госпожой Буше, но давайте это перенесем на потом. Девушка в замке еще не устроилась, у нее в тяжелом состоянии отец, которого она несомненно хочет навестить. Наши гости по понятным причинам еще долго будут пользоваться гостеприимством милорда герцога, так что успеете еще наговориться. А сейчас я ее похищаю.

Джок встал и предложил Альде руку, на которую она оперлась. Девушка была немного смущена и всеобщим вниманием, и демонстративным почтением барона Лишнея, поэтому молча последовала за ним, опустив глаза. Последним, что она увидела перед выходом из зала, был возмущенный взгляд сестры герцога.

– Мне надо с вами поговорить, – обратился Джок к спутнице. – Не бойтесь, надолго я вас не задержу. Сделать это будет лучше в моем кабинете, где нам никто не помешает. А после управляющий пришлет девушку, которая будет прислуживать вам постоянно на все время вашего пребывания в замке и покажет ваши комнаты. Когда немного со всем разберетесь, можно будет сходить в лазарет проведать отца и мальчика.

Они подошли к двери кабинета, и Джок открыл ее своим ключом.

– Этой комнатой еще пользуется уважаемый Джолин, но сейчас он нам мешать не будет. Не держите на него зла. У каждого человека есть свои недостатки. Он со своими борется… иногда. А когда забывает, мы ему об этом ему тактично напоминаем. Он хороший работник и неплохой человек, но иногда его заносит. К примеру, как вчера.

– Я вчера испугалась. Понимаете, не за себя, за отца. Подумалось, что все зря, что вот сейчас его сбросят с лошади, и для меня все остальное будет уже неважно. А вы и в самом деле тот самый Джок Лишней?

– А что, есть и другие? Присаживайтесь, Альда. Мне можно вас называть по имени, когда мы наедине? Вот и прекрасно. Вы еще будете иметь возможность убедиться, что герцог и его окружение не слишком жалуют этикет и, если это не несет урона достоинству хозяина дома, не очень придерживаются его правил. Судя по вашему тону вы обо мне кое-что слышали, но не склонны в это верить. Можно узнать почему?

– Я просто больше верю тому, что вижу, нежели сплетням. О нас с отцом тоже чего только не говорили. Вот ваш Джолин и поверил. Так что шарахаться от вас я не буду.

– Вы удивительная девушка, – Джок подарил ей такую теплую улыбку, увидев которую любой, кто его знал, впал бы в ступор. – Был бы я лет на двадцать моложе, я бы всерьез стал добиваться вашей благосклонности. И не надо так мило краснеть. Поверьте, это не комплимент, я так действительно думаю.

– По-моему, все эти сплетни о вас – одна ложь, – сказала Альда, чтобы уйти от смущавшей ее темы. – Говорят, что вы любите лично убивать врагов герцога. Ведь это не так? Или это секрет?

– Никакого секрета здесь нет. Просто я, милая Альда, не всегда был бароном. Я крепко битый жизнью человек, который повидал много всего. Но вы правы: убивать я не люблю, хотя и приходилось.

– Мой отец на службе у короля тоже убивал. Он часто говаривал, что жизнь устроена так, что женщины дарят жизнь, а мужчины ее отбирают. Он и мне не позволил обучаться с мечом из-за того, что я женщина. Хотя потом жалел.

– В чем-то он прав. Но вы же развили в себе таланты, позволяющие отнимать жизнь. И ведь пригодилось? Несмотря на все его достоинства вашему отцу без вашей помощи пришлось бы плохо. Ладно, оставим эту тему. Мне бы хотелось узнать о ваших дальнейших планах на жизнь. К сожалению, я не могу об этом поговорить с вашим отцом, но ведь он с вами этим делился?

– Да, конечно. Отец решил уйти из тех мест, где у него остались враги. Изменение нашего положения могло подвигнуть некоторых к сведению счетов.

– Разумно.

– Он решил перебраться сюда на юг ближе к новому герцогу и купить дом в столице. Он полагал, что новый герцог в силу молодости и решительности характера станет обустраивать провинцию и начнет, скорее всего, с места своего пребывания. Отец очень хороший боец и имел намерение давать уроки фехтования. Где много перемен, там много новых людей. А создание армии привлечет в нее много молодежи. Так что без клиентов он бы не остался. Деньги у нас были, но если их не зарабатывать, хватило бы на год-два.