Шрифт:
«Блин горелый! Везет же мне на кровников! Еще один со старыми счетами прибыл, как пан кастелян с переломанной ногой. А я, грешный, даже не знаю, в чем перед ними настоящий командор провинился. Ну, фон Верт, ну щучий сын, да сколько же я буду по твоим долгам платить?! Надоело уже», — с той же застывшей на лице улыбкой взирал Никитин на все еще преклонявшего перед ним колено рыцаря.
— Не знаю, смогу ли я принять у тебя присягу ордену Святого Креста, сын мой, коли ты говоришь такие слова его последнему «хранителю» и главе прямо в глаза!
Отец Павел сделал шаг вперед, прекратив быть безучастным свидетелем сцены. Рыцарь тут же повернул к нему лицо, на глазах выступили слезы.
— Прости великодушно, святой отец. Мой батюшка, барон Густав фон Райтенберг, и граф Андреас фон Верт, — Зигмунд поклонился Андрею, — тогда еще не надели орденские плащи. Это давно прошедшие дела, о которых знают только наши родные.
— Но не так, чтобы угрожать духовному лицу?! Граф Андреас фон Верт отсутствует уже тридцать лет. А ныне есть командор и глава ордена крестоносцев, его светлость брат Андреас, или брат Анджей, как принято иной раз произносить это имя.
— О нет, святой отец! Даже в мыслях такого не было — угрожать своему крестному отцу?! Тут совсем иное! Дела семейные! Я знаю, что перед присягой нам всем предстоит стоять ночь на бдении в церкви. Я исповедуюсь тебе, святой отец, и ты сразу поймешь и не осудишь мою некоторую горячность. Но она связана совсем с иным…
— Хорошо, сын мой, — кротким голосом остановил фон Райтенберга старый священник. И подняв руку, величаво благословил обоих молодых рыцарей и знаком велел подняться с колена. Посмотрел на них с отческим выражением и негромко спросил: — Все ли ваши воины согласились добровольно вступить в орден Святого Креста? Не поступил ли кто так, не по велению веры и чистого сердца, а только по выполнению долга перед вами, своими господами, и данной вам ими присяги. Так ли это, благородные рыцари?
— Да, так, совершенно верно, — хором отозвались оба молодых человека, и чех виновато добавил, разведя руки: — Одного своего мечника я освободил от данной мне вассальной присяги. Ему предстоит вскоре жениться, а ждать двенадцать лет невесты из простолюдинок не будут…
— А у вас, рыцари, нет ли у самих невест? Не обещали ли вы кому сами обручения или женитьбы? Не имеете ли вы, может, иных долгов, духовных али материальных?
— Нет, святой отец!
Дружное рявканье молодых и зычных голосов было отцу Павлу ответом. У простых ратников ордена такого никогда не спрашивали, да и у оруженосцев тоже — только полноправные «братья» обязаны были блюсти свою честь в целибате. Впрочем, отнюдь не строгом, а так, с некоторыми, и весьма значительными, послаблениями.
«Лишь только одни орденские священники да магистры, как выяснилось, его обязаны строго соблюдать», — с огорчением подумал Андрей и непроизвольно скривился. Каждую ночь глава и единственный «хранитель» испытывал неимоверные мучения.
Искушения, прямо как у святого Антония, начались — ему чуть ли не каждую ночь снились прекрасные нагие женщины и девушки, знакомые и незнакомые, что обещали дать ему отведать наслаждение во всех видах. И тут же от слов переходили к делу…
Но, просыпаясь утром в каменной каморке в холодном поту, он видел не положившую ему на плечо прелестную девичью головку, а бесстрастное лицо одного из своих постоянных телохранителей, что неподвижно и без сна сидели всю долгую ночь на лавке у противоположной стены с обнаженным мечом на коленях. Старые орденцы Арни, Иржи и Грумуж несли свою вахту поочередно, охраняя командора и бдя его, аки церберы…
ГЛАВА 5
У тяжело нагруженных возов, что привел посланник папского нунция, царило оживление — караванщик, судя по его командному рыку, всячески понукал усталых обозников с унылыми рожами вычистить от пыли лошадей и, кроме того, начинать сгружать у крепостных стен на подстеленные дерюги привезенное добро.
Внутрь замка никого не пропустили — там был слишком мал двор, чтобы вместить весь пришедший сюда обоз. А потому после разгрузки повозки отгонят к селу, где распределят по дворам — обычная практика.
Да и нечего всяким посторонним изнутри укрепления рассматривать. Так и на вражеского соглядатая нарваться можно. А так все просто и без обид — крыша у вас над головой будет, а замок, вот он, смотрите на стены и любуйтесь, но только снаружи. Тут вы гости незваные!
Дабы взять процесс под свой контроль, хотя оруженосец Болеслав, вот уже пять с лишним лет бывший комендантом замка, дело знал хорошо, Андрей медленно пошел к возам, сопровождаемый с двух сторон, стиснутый плечами Иржи и Арни.
Обозники разом замерли, торговец засуетился еще резвее, ожидая скорый подход начальства и подчеркнуто показывая тому свое рвение. Однако эта суетливость была слишком наигранной — да и лицом прибывший караван-баши не походил на холуя. Те такой независимый вид не имеют. И знакомый, тут Андрей мог поклясться в чем угодно — где-то ему уже приходилось видеть этого купца, и он тут вспомнил трактир, где они с Велемиром так славно провели время.
Но стоило вспомнить миленькую служанку Ядвижку с которой у него была там небольшая дорожная интрижка, и тут же командор поневоле загрустил. Как-то ненормально здоровому мужику, у которого гормоны играют, вот так поневоле «поститься».