Для опытного барса справиться с четырьмя королевскими гвардейцами не представляет большой трудности, но и не скажешь, что он это сделает одной левой. Моими противниками были не королевские гвардейцы, а баронские, но по мастерству не намного слабее первых. Однако и я еще не барс, а барсик, и с такими бойцами ранее не сталкивался.

Полминуты «холода» – это и много и мало. Времени хватит только на одну атаку против каждого. Если хоть один отобьется, повторный бросок мне придется совершать в обычном состоянии. К тому же в течение тридцати секунд после выхода из «холода» я буду восстанавливаться, то есть стану довольно средним бойцом на то время.

Действуя на пределе, я начал с гвардейца справа и сзади от меня. Отбив шпагу, в длинном выпаде провел укол под подбородок. Есть. Не мешкая прыгнул к следующему и стопой двинул по колену, шпагой заблокировал его клинок и ударил кинжалом в подмышечную ямку. Два. В третьего метнул кинжал. Такая атака, видно, была для гвардейца неожиданной, да и скорость у меня – не уследить. Третий с кинжалом в глазу стал падать навзничь, когда я подскочил к последнему. Короткий обмен ударами и блоками... Этот гвардеец был хорош – некоторое время он смог эффективно противостоять моей скорости, однако все-таки чуть-чуть не успел, и мой клинок взрезал его шейную артерию.

Все. Разбойников рядом не наблюдается. Я вышел из «холода», немного постоял, глубоко дыша и впитывая энергию всем телом. Сознание прояснилось, и вскоре тело опять было готово к бою. Я поспешил к дороге, но там уже все закончилось. Среди разбойников пронесся панический крик: «Нас предали!» – и, когда я выскочил на дорогу, оставшиеся в живых бандиты разбегались кто куда. Их не преследовали. В отряде Леокарта после боя насчитывалось всего четверо бойцов, включая баронского сына и седого ветерана, способных держать оружие. Двое гвардейцев были убиты и трое ранены. Из охранников на ногах остались восемь человек.

Немного переведя дух, охранники вместе с гвардейцами, выжившими возчиками и слугами торговцев пошли вдоль каравана, оказывая помощь раненым товарищам и добивая разбойников. Тела бандитов стаскивали на обочину, укладывая в ряд. По мере своих сил и способностей я тоже принял участие в исцелении ран. Мог я, правда, не много – остановить кровотечение, зашить резаную рану, перевязать колотую и немного ускорить регенерацию. Вымотался под конец, как собака, честно выполнившая свой долг по облаиванию чужака. Присел в тенечек под деревом и разве что язык не вывалил, так тяжело дышал. Заодно начал тщательно обдумывать ситуацию с нападением.

То, что отряд Леокарта без рассуждений кинулся на помощь и храбро сражался с бандитами, было очевидно. Но и форму с гербом барона, в которую были одеты напавшие на меня, я видел достаточно отчетливо. Поскольку носить ее могли, не оскорбляя чести и достоинства владетельного дворянина, только его люди, следовательно, действовали они по его прямой указке. Вполне могло быть так, что барон все-таки послал гвардейцев разобраться с обидчиками его сына, а те посчитали момент благоприятным для нападения. Тогда понятно их стремление уйти, не выполнив задачу до конца – Ромис дрался у всех на виду, убить его незаметно было невозможно, а поскольку к охранникам подоспела помощь, вполне вероятно, что гвардейцам за нападение на защитника не поздоровилось бы.

Не исключал я также и того, что барон действительно пошаливает на дорогах с помощью прикормленной банды. Пятерка воинов в этом случае работала наводчиками, сообщая время выхода каравана, численность охраны и порядок следования. Потом эта же пятерка забирала свою долю добычи и переправляла барону. В этом случае сынок Тафки был ни при чем. Он знать не знал о шалостях своего папеньки, поэтому и в бой ввязался очертя голову.

В результате нападения больше всего пострадали головная и хвостовая части каравана. Там погибли все: арьергард из пяти охранников и авангард также из пяти бойцов во главе с командиром, а еще торговцы и их слуги. Центр, где были сосредоточены основные силы охраны, почти не пострадал. Все повозки с барахлом остались целыми. Ведь разбойники рассчитывали поживиться и не стали их крушить-ломать.

Я сидел под деревом, восстанавливался, впитывал энергию и ломал голову над загадками, пытаясь продумать свое дальнейшее поведение в этой ситуации. Мимо меня под руки провели двух чудом выживших торговцев. Они шли медленно, не поднимая глаз и тяжело подволакивая ноги. Однако стоило им увидеть Леокарта и его отряд, как оба стали вырываться из рук помощников.

– Это разбойники! Что же вы все медлите?! Убейте их! – закричал один из караванщиков, указывая охране на гвардейцев.

Леокарт резво развернулся к предполагаемому неприятелю и... никого позади себя не увидел. Недоумевая, он спросил крикуна:

– Какие разбойники? Где ты их видишь? Они уже разбежались давно. Кто выжил, конечно.

– Ты разбойник! Ты напал на караван! Это тебе даром не пройдет.

Далее из его путаной речи, полной угроз пожаловаться королю, выяснилось, что командовал разбойниками некий барон, лицо которого оба торговца видели не очень отчетливо, но зато прекрасно разглядели форму и герб. Кроме того, они слышали, как бандиты обращались к нему «господин барон» и «твоя милость». Данный факт они готовы подтвердить под присягой.