Вышла в туалет и, надо же чтобы настолько не везло, столкнулась лоб в лоб с Котом. Вот кого мне меньше всего хотелось бы видеть. И, как назло, ни одного человека вокруг, претворяться не перед кем.

– Привет! Развлекаешься?
– промурлыкал Тихомиров.

– Развлекаю Дарку, - поправила я.
– А ты? Лилечку развлекаешь?

– Мне кажется, ты не совсем адекватно реагируешь на мое общение с девушками, - с довольным видом поделился рассуждениями брюнетик.

– С чего бы мне вообще на него реагировать?
– удивляюсь я.

– Вот и я думаю, с чего?

– Котик, с тобой все в порядке? Глазки у тебя уж больно странные... На таблетках не сидишь?

– Какие таблетки? Ну, может, покурил немножко, - у Котика сразу вид, как у щенка, написавшего в тапок и пойманного хозяином за этим неблагородным делом.

– Еще и за руль сядешь?
– ужасаюсь я.

– Я без машины. А ты, никак обо мне беспокоишься?

– Пусть о тебе твои подружки беспокоятся!
– да что с ним такое? Что за новая серия игр? Вел же себя, как нормальный человек столько времени!

– Лина!
– это что еще за вопль умирающего в пустыне?
– Лиииина!
– рука в стену у моего лица, вторая - на мое бедро, приподнимая платье, и снова его губы на моих, а его язык хозяйничает у меня во рту. Нет, ну, ладно, он обкуренный, не соображает, что творит, но я почему отвечаю?

Губы... черт! слишком мягкие, слишком горячие, слишком горькие... ай! Больно же! Зачем кусаться? Бью кулаком в каменное плечо, и чувствую, как он шепчет 'прости', почти не отрываясь от моих губ. Его язык выделывает такие пируэты внутри моего рта, что я забываю, кто я. Вообще, не любительница я французских поцелуев, только Кот большой мастер в этом искусстве. А если этот язык применить немного иначе... о, нет! Изо всех сил бью этого озабоченного обкуренного идиота по тупой голове. Все равно, мозгом не пользуется.

– Что?
– он еще и удивляется?! Я же говорю, не пользуется серым веществом, совсем.

– Ты вчера своим языком у моей подруги между ног был, а сегодня мне в рот его суешь?! Не подходи ко мне и близко!
– Кот еще с минуту смотрит на меня озадаченно, а потом начинает смеяться. Нет, не смеяться - нагло, беззастенчиво ржать.

Молча разворачиваюсь и быстро выхожу на улицу. Повезло, что здесь всегда несколько машин такси дежурят, иначе совсем плохо пришлось бы мне без верхней одежды. Стоит мне назвать адрес, как из дверей выскакивает Тихомиров и всовывает мне в руки плащ.

– Ты же приедешь ко мне на выходные?
– все еще смеясь, спрашивает он. Бросаю возмущенный взгляд на это ходячее недоразумение: как же, делать мне больше нечего!

Я вяло собираюсь на работу: впереди три пары, а я с утра еле живая. Даже не думала, что общение с лучшей подругой может оказаться настолько тяжелым испытанием. А прошло только два дня! Вернувшись вчера, нет, какое вчера, сегодня, в четыре утра, Даринка, не задумываясь, разбудила меня и потребовала кормить ужином (или завтраком). Сегодня пусть делает что хочет, я никуда не пойду.

Как обычно, когда утро не задается, первая пара у группы, которая нравится мне меньше всего, а может, когда первая пара у этой группы, у меня настроение портится заранее. Помечтала еще, что не появится милейшая Мариетта, но нет, вся она здесь, во всей своей красе.

– А где Вы были, Николина Владимировна?
– томно тянет она, ехидно глядя на меня.
– Неужели нездоровилось?

– Ну, что Вы, Петрова, мое здоровье, Вашими молитвами, крепко и непоколебимо. Я была в отъезде.

– А говорят, Вас видели в гостях у одного всем хорошо известного товарища...

– Ах, Петрова, - очень грустно говорю я, - Вам всего девятнадцать, а уже такие проблемы со зрением... или с психикой? Я, конечно, заметила, что Ваша любовь ко мне сильна, но не думала, что стану Вам мерещиться в самых неожиданных местах...
– так же грустно качаю головой под смех студентов и начинаю проверку домашнего задания, чтобы больше ни у кого не возникло желания говорить на отвлеченные темы.

От первых отбилась, только не легче мне стало, ох, не легче: вторая пара и моя любимая группа во главе с моим любимым студентом. Мог бы и прогулять!

– Good afternoon! We`ll start checking your homework, - дружный вопль разочарования. Уж простите, я теперь лучше подстрахуюсь, чтобы не было желания глупые вопросы задавать.
– Тихомиров, you were absent so let`s begin with you.

– No, YOU were absent. Not me.

Ну что за наглый студент пошел?! Преподаватель не отсутствует, он отлучается по делам! Совсем распустились! И домашняя работа, к моему огромному сожалению, у Тихомирова наличествовала, и сделана была правильно, не придерешься. Жаль, жаль... так этот поганец, заметив мое разочарование, еще и предложил, чтобы я его в следующий раз предупреждала, когда у меня плохое настроение, чтобы он не готовился к занятию, и у меня была возможность на нем оторваться. Хорошо, есть у меня преданный рыцарь - Лешик, поднявший настроение очередным опусом, в котором сравнивал неопределенный предмет своих воздыханий сначала с тортом к новому году, потом с букетом к первому сентября и, в финале, с водкой ко дню рождения. Да, подрастеряли романтизм современные поэты...