Не замечая неловкости ситуации, Тьюсон продолжал:

– Я осматривал крыло, когда обнаружил царапины, идущие по всей его длине. Под микроскопом стало видно, что в углублениях царапин имеются вкрапления синей и желтой краски. – Он с самодовольной улыбкой откинулся на спинку стула.

– И что из этого? – спросил Келлер.

– А вот что. Какие цвета используются в символике компании?

– Синий и желтый.

– Именно так. И она наносится по всей длине фюзеляжа от носа самолета и почти до передней кромки крыла. Сейчас делают химический анализ краски, чтобы подтвердить, что это та самая краска, но я знаю, что я прав.

– Но что же все-таки это значит? – нетерпеливо воскликнул Келлер.

– А то, старина, что часть стены салона была вырвана ударом колоссальной силы. Это был взрыв. И взрыв такой мощности, которую могла дать только бомба.

И он цинично усмехнулся, глядя в побелевшее как полотно лицо Келлера.

Дернувшись, маленький черный автомобильчик замер почти у самой ограды; Кен Пейнтер постарался приткнуться к ней как можно ближе.

– Мы не завязнем здесь, как ты думаешь? – спросила сидящая рядом с ним девушка, обеспокоенно вглядываясь в черноту ночи через боковое стекло.

– Ничего, все в порядке, – успокоил ее Кен, ставя машину на ручной тормоз, хотя и знал, что особой нужды в этом нет. – Дорога широкая, а земля здесь достаточно плотная. Не застрянем.

Он выключил фары, и внезапно темнота заставила обоих вздрогнуть. Некоторое время они сидели молча, пока глаза привыкали к поглотившему их мраку. Кен был доволен своей малюткой «Мини» – подержанной машиной, обладателем которой он был вот уже целых три месяца. Да, уж если ты работаешь в гараже, то надо быть всегда начеку, чтобы не упустить какое-либо выгодное дельце из тех, что время от времени там подворачиваются, а это подвернулось как раз вовремя. Работая учеником механика, он зарабатывал не так уж много, по крайней мере сейчас, но хозяин согласился еженедельно удерживать часть зарплаты в счет той пары сотен, в которые ему обошлась покупка. Что и говорить, Кен был в восторге от своей малютки; ведь она сделала доступными для него замечательные темные улочки вроде этой, а если у тебя нет собственного угла, то машина и такая вот темная улочка – как раз то, что надо.

Но что уж совсем не вызывало у него восторгов, так это Одри. Она становилась просто занозой в заднице. У него было немало знакомых девчонок, которые были непрочь побывать с ним в таких вот укромных местечках; Одри же все время долдонит о какой-то там романтической любви, необходимости сохранить себя для Того-Одного-Единственного, о важности серьезного и правильного отношения к сексу – и о прочей белиберде! Ладно уж, сегодня он даст ей последний шанс, но если она снова заупрямится, то может катиться ко всем чертям. Нечего с ней больше возиться. Впрочем, ножки у нее ничего.

Одри повернулась к Кену, стараясь в темноте рассмотреть его лицо. Она знала, что он любит ее, чувствовала это. Ведь всякий раз, когда они встречаются, между ними возникает тот магический контакт, о котором знают все настоящие влюбленные: когда сердце громко стучит в груди, когда жар охватывает все тело. Долгое время она не подпускала его к себе и временами ей казалось, что она непременно потеряет его, но он прошел испытание! Он действительно любит ее, иначе уж давно перестал бы встречаться с ней. Теперь, когда она уверена в нем, возможно, пришла пора и вознаградить его. Но слегка. Ровно настолько, чтобы не угас его интерес. Чтобы продолжал оставаться к ней внимательным! Она наклонилась в его сторону, намереваясь чмокнуть в щечку. И промахнулась, так как в это же самое время он придвинулся к ней поближе, чтобы как бы невзначай положить ей руку на бедро. Кен дернулся и принялся вытирать замусоленный глаз.

– Извини, – церемонно сказала она.

Пробурчав что-то нечленораздельное, он снова потянулся к ней. На этот раз их губы встретились и они поцеловались, она – восторженно, он же – используя момент для демонстрации своей силы.

Ошеломленная таким натиском, девушка вырвалась из его объятий.

– Ты делаешь мне больно, Кен, – жалобно сказала она.

– Извини, дорогая, но ты же знаешь, как я чувствую себя, когда ты рядом.

«Просто торчу», – про себя добавил он.

– Знаю, Кен. Ты в самом деле любишь меня, да?

«Хочется так думать, ну и на здоровье», – подумал он, а вслух сказал:

– Конечно, люблю, крошка. Я полюбил тебя с первого взгляда.

Она вздохнула и положила голову ему на плечо. «Теперь надо чуток выждать», – снова про себя подумал он. – «И не слишком распускать руки».

– Мне холодно, Кен.

Освободив левую руку, он обнял ее сзади за плечи.

– Я в момент тебя согрею, – сказал он тоном соблазнителя. И услышал, как она тихонько засмеялась.

«Ага, кажется, дело пошло!» – и вдруг он почувствовал, как все ее тело напряглось.

«Ну вот, опять она за свое!» – и слегка разжал объятья.

– Где мы, Кен? – спросила девушка, выпрямляясь и протирая уже слегка запотевшее ветровое стекло.

– Что?

– Где мы находимся? – повторила она.

– В моем автомобиле.

– Нет, я не о том. Мы что, рядом с Южным Полем?

– Ну да, позади него. В что?

– Господи, как ты мог привезти меня сюда? Ведь здесь же разбился самолет!

– Ну и что? Ведь прошло уже столько времени! К тому же мы далеко от того места, где он шлепнулся.