Я позвонила к нему на стройку. На работе его тоже не было, и никто не знал, где он. На Юрека это было не похоже – он никогда не прогуливал. Я обзвонила всех знакомых. Никто его не видел. После работы я обошла все кафе и рестораны, расспрашивал о нем. И опять все впустую. Ходила даже в больницу: вдруг какой-нибудь несчастный случай… И здесь ничего. Всю следующую ночь просидела У двери, все ждала – может, вернется. Утром опять пошла в милицию. На этот раз у меня приняли заявление, начали розыск. На третий день какие-то туристы сообщили, что в зарослях обнаружили труп мужчины. Это был Юрек. Раздетый. Обыскав весь берег, милиция нашла в кустах – как я говорила – одежду, бумажник и деньги. Ничто не пропало, кроме бумаг. Даже часы остались в кармане пиджака.

Следствие на том и кончилось. Но я не успокоилась. Сама продолжала опрашивать людей, хотя так ничего и не добилась. В конце концов люди стали меня сторониться, тогда и я начала их избегать. Работа, дом. Да вот еще Ясик – это все, что у меня осталось. Если бы не вы, я лишилась бы и его. Я бесконечно вам благодарна. Простите, что я отняла у вас столько времени, но я все никак не могу успокоиться, все думаю, должно же быть какое-то объяснение, какие-то причины…

– Чего же вы хотите от меня? – спрашивает Корч с необычайной серьезностью.

– Я бы солгала, сказав, что ничего. Прошу вас, познакомьтесь с материалами дела, посмотрите, все ли сделано правильно. Вам я поверю. Тогда я успокоюсь и буду знать, что сделала все, что могла. Не отказывайте мне! – Девушка умолкает, в глазах у нее ожидание.

– Хорошо, – коротко произносит Корч. – Я изучу дело, но прошу вас на многое не рассчитывать.

Девушка уходит. «Хорошо, я изучу дело», – произносит про себя Корч.

Майор Кароль Земба, удобно расположившись в кресле, внимательно слушает доклад Корча.

Поручик листает материалы дела и подробно излагает все, что ему удалось установить:

– В пробах грунта, взятого в трех местах предполагаемых источников пожара, эксперты обнаружили следы воска. По их мнению, вполне возможно, что поджог был совершен с помощью свечей. Преступник мог расставить их на складе поблизости от легко воспламеняющихся материалов в местах, невидимых через окна. Способ этот хорошо известен в криминальной практике. Применение его затрудняет определение точного времени преступления, поскольку оно зависит от сорта, толщины и длины свечей, а установить это бывает невозможно. Нам известно, что кладовщик ушел с работы в пятнадцать часов, а пожар был замечен около двадцати часов.

– А на складе имелись вообще свечи? – интересуется Земба.

– Да. Антос показал на допросе, что на складе хранилась пачка свечей. Он якобы часто работал по вечерам, а электростанция иногда неожиданно отключает свет. Бывали случаи и коротких замыканий, поскольку проводка в помещениях старая и требовала замены. Он утверждает, что много раз письменно обращался даже к генеральному директору Якубяку с просьбой заменить проводку и установить автоматические предохранители, но все без толку. В этой части его показания находят подтверждение. Я разыскал его докладные. Последняя датирована десятым июля. Пожар возник пятнадцатого. По мнению Антоса, причиной явилось именно короткое замыкание. Проверить этого нельзя. Вся проводка сгорела.

– Следовательно, нельзя исключить и короткое замыкание, – прерывает Земба доклад Корча. – Следы воска действительно могли остаться от свечей, которыми пользовался Антос, работая по вечерам. Он наверняка расставлял их в разных местах в зависимости от необходимости.

– Конечно. Но пожар возник в трех местах одновременно. Возможно ли, чтобы именно те места, в которых работал Антос и где он расставлял свечи, стали потом источником пожара, вызванного коротким замыканием? Это было бы уж совершенно необычайным стечением обстоятельств. Одним на миллион случаев. Невероятно. А если к этому добавить еще и совпадение дат: пожар возник пятнадцатого июля, а на шестнадцатое была назначена ревизия, то вывод напрашивается сам собой.

– Не рано ли делать выводы? – искоса смотрит Земба на докладчика. – Какие факты дают основания подозревать так называемый «ревизионный» поджог?

– Предварительно проведенные подсчеты показывают, что огнем уничтожено стройматериалов примерно на 20 миллионов злотых. Сколько же это должно быть стройматериалов на такую сумму? Склад был бы забит ими до потолка, по самую крышу и лопался бы по швам. И даже при этом я не уверен, что такое количество материалов могло в нем уместиться. А в то же время из показаний рабочих, бывавших в последние дни на складе, следует, что материалов в нем было сравнительно немного. Последнее поступление, как они утверждают, было уже развезено по стройкам. Они сами грузили прибывавшие машины. Строители же утверждают, что отсутствие поставок стройматериалов в этот период привело к срыву сроков завершающих работ. Проверить все эти показания я еще не успел.

– Надо сверить накладные на стройках с бухгалтерскими учетами и нарядами строительного управления, – замечает Земба. – Это первоочередная задача.

– Слушаюсь! – Корч достает из папки бумагу. – Я имел в виду обратиться в комитет народного контроля с просьбой провести проверку и подготовил бумагу по этому вопросу за вашей подписью.

Корч подает начальнику проект письма. Тот внимательно его читает, исправляет какую-то фразу и подписывает.

– Ты установил, кто еще, кроме Антоса, имел право доступа на склад? Какие там были предусмотрены меры безопасности? Где и как хранились ключи?