Сами можете оценить умственные качества «экспертов», объявляющих Вам, почему выросла цена на нефть на 10 долларов за баррель. Это же касается 99% любых других новостей от финансовых экспертов... И теперь сами можете прикинуть, кто и сколько зарабатывает на этой новости».

«Либерализация» в сфере международной торговли имеет также другой важный аспект. Расширение сферы рыночных отношений в мире в прошедшие два десятилетия достигалось активным втягиванием стран в орбиту Всемирной торговой организации (ВТО). Эта организация потребовала от государств отмены всяких барьеров, затруднявших проникновение транснациональных корпораций со своими товарами на внутренние рынки тех стран, которые ещё не были «интегрированы» в мировую экономику. После завершения этого процесса само понятие «внутренний», «национальный» рынок потеряло всякий смысл. Речь сегодня может идти лишь о «страновых сегментах» мирового рынка.

Сегодня многие страны уже больше работают больше не своих внутренних потребителей, а потребителей, которые находятся далеко за пределами этих стран. За период с 1960 г. по 2005 г. доля товаров и услуг, вывозимых в другие страны, в мировом ВВП возросла с 9,5% до 29,8%. Поскольку объём мирового импорта примерно равен объёму экспорта, то мировой внешнеторговый оборот достиг к середине текущего десятилетия почти 60% мирового ВВП [222] . Это одно из ярких проявлений глобализации мировой экономики.

Россия, формально не подписав ещё документов о вступлении в ВТО, давно уже оказалась «интегрированной» в мировой рынок.

Так, в 2000 г. доля экспорта в ВВП России составила 42,6%. Соответствующие показатели по США, странам Европейского сообщества (ЕС), Японии за тот же год составили (%): 7,8; 8,6; 9,71 [223] .

За пределами мирового рынка осталось лишь несколько «стран-изгоев» (типа Северной Кореи), которые дядя Сэм объявил «недемократичными». Он хочет убедить в преимуществах «Вашингтонского консенсуса» с помощью бомб и ракет [224] .

Либерализация международного движения капитала — снятие национальными государствами ограничений и запретов на ввоз и вывоз капитала в любых формах (прямые инвестиции, портфельные инвестиции, кредиты и займы). Вообще-то либерализация движения капитала началась ещё до того, как на вооружение был взят Вашингтонский консенсус, но в 80-е и особенно 90-е годы она приобрела глобальный масштаб. По сути, всеобщая либерализация международного движения капитала составляет суть финансовой глобализации, которая стала доминирующей тенденцией развития мировой «экономики».

Из всех факторов производства именно денежный капитал стал наиболее мобильным фактором, не признающим никаких национальных границ. Именно ради повышения его мобильности был начат процесс размывания национальных границ, а в конечном счёте, — уничтожения национального суверенитета государств.

Даже такой мировой олигарх, как Джордж Сорос в вышедшей десять лет назад книге «Кризис глобального капитализма» обратил внимание на то, что на смену «традиционному» (т.е. промышленному) капитализму приходит финансовый, или денежный капитализм, базирующийся на свободе перемещения денежного капитала в масштабах планеты. При этом основную роль, как он отмечает, начинают играть не инвестиции в создание новых производственных мощностей (увеличение физического капитала), а спекулятивные инвестиции в виде вложений в чисто «финансовые» активы (увеличение финансового капитала): «Отличительной чертой системы мирового капитализма является свободное движение капитала. Международная торговля товарами и услугами недостаточна для создания мировой экономики; должны стать взаимозаменяемыми факторы производства. Земля и другие естественные ресурсы не перемещаются, — перемещаются люди со своими проблемами, поэтому именно мобильность капитала и информации, а также предпринимательство несут ответственность за экономическую интеграцию. Поскольку финансовый капитал является ещё более мобильным, чем физические инвестиции (инвестиции в создание основных производственных фондов. — В.К.), он занимает привилегированное положение: он может избегать страны, в которых подвергается высоким налогам и строгому регулированию. Как только завод построен, его трудно передвинуть. Конечно, многонациональные корпорации пользуются гибкостью ценообразования при внутрифирменном движении средств и могут оказать давление в момент, когда они принимают инвестиционные решения, но их гибкость несравнима с той свободой выбора, которой пользуются международные инвесторы, осуществляющие портфельные инвестиции».

Интересно, что Джордж Сорос является одним из наиболее крупных и ярких представителей именно тех инвесторов, которые занимаются финансовыми спекуляциями в виде портфельных инвестиций. Тем более примечательно, что именно он обратил внимание на важнейшие изменения в мировой финансовой системе в конце прошлого столетия: переход к свободному движению капитала в масштабах планеты (глобализация), замещение производительных инвестиций портфельными (финансовыми), резкое повышение мобильности капитала (так называемые «горячие» деньги) и т.д.

Ещё десять лет назад опытный Сорос произнёс свою знаменитую фразу: «Музыка кончилась, а они всё пляшут». «Музыка» кончилась ещё на излете прошлого века, когда завершился процесс перехода «традиционного» капитализма в «финансовый». Однако финансисты по инерции ещё продолжали «плясать», т.е. играть на различных рынках, проматывая то, что было создано в течение двухвековой истории «традиционного» капитализма. Сегодня, наконец, до них (а также до политиков и «профессиональных экономистов») дошло: праздник кончился, всё съедено и выпито, музыканты ушли, а люстры погашены.

Важная, как мы выше отметили, особенность «экономической либерализации» — вовлечение в сферу товарно-денежных отношений новых классов «объектов». Именно «объектов», а не «продуктов труда» и не «товаров». Многие из этих «объектов» существовали раньше, но в силу религиозных, нравственных или идеологических ограничений и запретов (да и просто, исходя из здравого смысла) в такие отношения не попадали. Многие из них не относились к разряду «продуктов» труда» (потому, что на их создание труд не затрачивался) или «товаров» (т.е. они не предназначались изначально для продажи). Некоторые из этих «объектов» и раньше попадали в сферу товарно-денежных отношений, но масштабы торговли ими были незначительны в силу существовавших ограничений. Значительная часть того, что стало объектом активной купли-продажи в последние два-три десятилетия 20 века, формально уже относится не к сфере международной торговли, а к сфере международного движения капитала.