Шрифт:
На последней ступени лестницы я уже отлично знала: ничего из всего этого не выйдет. И он себя не изменит, не загорится, не воспылает ко мне. Красавица я или уродина, умная или дура — все чепуха, и никакие мои достоинства не помогут, пора расставить все точки, а бредовые иллюзии подложить под скорый поезд.
Но до расстановки знаков препинания так и не дошло. Растеряла всю решимость, видно, на последней ступеньке лестничной клетки и влетела в таинственные события, поразительные и ужасные…
— Ничего особенного, — успокоила меня Зося. — Возможно, понапрасну бью тревогу, просто надо взять себя в руки…
Но взяла она в руки почему-то не себя, а стаканы и кружки: то расставляла их на столе, то снова убирала в буфет, рассеянно осмотрела свою ужасающе чистую кухню — что-то её явно не устраивало: в конце концов отобрала у меня пепельницу, нервно вымыла и убрала на полку.
— Во-первых, сдаётся, ты заразилась от Алиции, — констатировала я с неудовольствием, потому как все это напоминало сцену, которую мне довелось наблюдать много лет назад. — Правда, Алицию давно уже отпустило. А во-вторых, отдай пепельницу, иначе придётся пепел стряхивать на тарелку.
Зося посмотрела на стол и на полку.
— А, прости, пожалуйста. Глупости, вовсе я не заразилась от Алиции. У неё нет детей, а я из-за Павла… Не очень-то охота оповещать об этом всех и каждого. Послушай, твой Дарий… Чем он, собственно, занимается?
— Что касается оповещения, так у меня нету громкоговорителя, — заметила я сухо. — А в чем дело?
— Ну, молчать-то он, надеюсь, сумеет?..
— По-всякому. На некоторые темы только и делает, что молчит.
Зося погасила газ под чайником и прислонилась к буфету, озабоченно поглядывая то на меня, то в прихожую за моей спиной. Я тоже смотрела на неё и прикидывала, как бы она отреагировала, если открыть правду об имени так называемого Дария.
Его звали вовсе не Дарий, а Божидар, и я сама предпочитала об этом не вспоминать. Возможно, для своих родителей он и был даром Божиим, но все же, по-моему, соображать надо, каким имечком снабжаешь младенца. Скажите на милость, что делать с таким именем в наше время? Такое имя пристало мужу в рыцарских доспехах, с рапирой и стилетом или, на худой конец, с гусарскими крыльями [1] , но уж никак не мужчине с зонтиком. С горя я переделала Божидара в Дарика, и все были убеждены, что Дарик — уменьшительное от Дария. Эту самую правду про его имя я скрывала изо всех сил…
1
Принадлежность гусарской экипировки: высокая бляха в форме птичьего крыла или рамки с вправленными в неё перьями, чаще всего орлиными или ястребиными.
Зося вдруг очнулась, заварила чай, сгребла со стола пол-литровый горшок в красный горох и достала нормальные чашки.
— Чай сейчас настоится. Так вот… Думаю, он все-таки как-то и где-то функционирует…
— Наверно. Не знаю где.
— Неважно. У него есть свои ходы. А ты, кажется, от него совсем обалдела…
— Было, — честно призналась я. — По-моему, уже проходит. А ты что, узнала какие-нибудь его тайны? Охотно послушаю, изреки наконец, в чем дело.
Зося пожала плечами, разлила чай и села за стол.
— Чушь. Я на твоего вовсе не молюсь, а вдруг все-таки поможет. Очень боюсь за Павла, подозреваю, он увяз в наркотиках. Нет, не потребляет, хуже — торгует.
Ошарашила меня Зося фундаментально.
— Ничего себе, хуже?! Все лучше, чем травиться, торговля не вредит здоровью! А вообще, как это тебе в голову взбрело, позволь осведомиться?!
— Встретила его с весьма сомнительными парнями… В последнее время деньги у него завелись, у меня совсем не просит…
— А ты с ним говорила?
— Поссорились. Велел не лезть не в своё дело, ответил как нормальный сын нормальной матери. Я расстроилась и наорала, что он, мол, на моем содержании и я за него морально отвечаю….
— Сама понимаешь, как они все это любят…
— Ещё бы! Ума не приложу, как теперь с ним помириться. А может, твой Дарий.., как ты считаешь?
И тут-то моя страждущая душа почуяла добычу и вцепилась в неё всеми когтями. Деятельность Божидара была окружена непроницаемой тайной, никогда ещё мне не удавалось не только туда прорваться, но даже разнюхать что-нибудь, и вот, пожалуйста, такая возможность. На наркотики мне плевать, Павел, конечно, беспокоил, но самое главное — не удастся ли познакомиться с делами Божидара, подбросив ему ситуацию с наркотиками.
— Бог его знает, но попробовать стоит. Он постоянно лезет в такие дела и возится с какими-то подозрительными юнцами. Ходы у него наверняка есть. Может, Павел и будет в претензии, но раз уж влип, не до церемоний. Самое тяжкое преступление сойдёт со скидкой, учитывая его полную незапятнанность. А то втянется, сама понимаешь, хуже будет.
— Не пугай меня.
— Да я не о том. Просто сейчас покамест первые шаги. А запустишь — все осложнится. Сейчас влип по глупости, по неведению и сразу же опомнился — не за что цепляться. Хочешь с ним поговорить?