О «добровольной помощи» евреев украинским националистам написано много. Вот цитата из воспоминаний активного участника подполья Ивана Белейловича (кличка — «Дзвинчук»), посвященных попыткам украинских националистов создать в Закарпатье Карпатскую республику: «Ячейка «Сичи» быстро перерастала в отряд. Одной из первых его задач, помимо военной подготовки, стала украинизация Рахова и близлежащих сел. Мы начали заменять все вывески на венгерском языке на украинские. Нужно сказать, что здесь нам очень помогли торговцы-евреи, или, как тогда говорили, — «жиды». Они меняли надписи на витринах своих магазинов с чешского на украинский язык без повторных напоминаний. Кроме этого, активно, наравне с местными украинцами они помогали нам заготавливать продукты для курсантов отрядов «Сичи». Конечно же, продукты и вещи мы брали у них в кредит, с обещанием: «Отстоим Украину — отдадим и оплатим». [135]

Приведенные эпизоды относятся к 1939 г., времени строительства Карпатской Украины. Но, по сути, отношение националистов к нацменьшинствам не изменилось и в более поздний период. Украинские националисты рассматривали их как тех, кем можно бессовестно пользоваться, не давая ничего взамен, отделываясь лишь пустыми обещаниями.

У еврейского населения Западной Украины и местных националистов не было общих объединяющих интересов. Проблемных же точек — более чем достаточно. Процитируем Владимира Вятровича: «Противостояние развивалось в разных плоскостях: национальной (украинец/еврей); религиозной (христианин/иудей); социальной (украинцы чаще всего угнетенные/евреи принадлежали к высшим слоям общества); украинцы — крестьяне/евреи — жители городов; политической (среди украинцев преобладают антипольские и антисоветские настроения, значительную поддержку имеют националистические организации/евреи лояльны к Польскому государству, значительный процент среди них — симпатизирующие и члены коммунистических организаций); экономической (развивающаяся в межвоенный период украинская кооперация противостояла традиционной еврейской монополии на торговлю)». [136] Точек соприкосновения нет! А вот еще цитата: «Поляки и украинцы воспринимали еврея в его традиционной роли мелкого торговца или владельца магазина. Новые функции, которые некоторые из них начали исполнять в период власти Советов, вызвали обиду». [137] Именно поэтому «евреев поставили в один ряд с нациями, которые были оккупантами украинских земель: поляками, русскими, румынами». [138] Не это ли самое лучшее подтверждение ничтожности заявлений о совместной борьбе У ПА и евреев?

Изучение современной украинской научной литературы и публицистики позволяет говорить и о попытках западноукраинских историков и публицистов найти в боевых организациях националистов представителей нетитульных национальностей и доказать: национальные формирования «боролись за идеалы УПА». [139]

«Сегодня лозунг «Украина для украинцев» пугает многих людей, которые думают категориями российско-советской науки, — утверждает историк-эмигрант Владимир Косых, — не беря во внимание естественного выбора, который говорит: украинец есть тот, кто им себя считает, чувствует, несмотря на его этническое происхождение». [140]

Такой подход выгоден не только тем, кто сегодня переписывает историю, но и тем, кто с этим лозунгом под свастикой ныне шагает по жизни.

Отметим, что данная мысль не является чем-то новым, революционным в националистической пропаганде. Убедить в этом инородцев украинские националисты пытаются уже много десятилетий. Подобную мысль еще в 1942 г., на заседании провода ОУН, высказывал Мырослав Прокоп («Гармаш»). Указывая на основные недостатки в работе на востоке Украины, он предлагал: «2. Прекратить популяризацию лозунгов, которые принижают иные национальности. Найти основу для привлечения неукраинцев в ряды освободительного движения путем пропаганды равенства и дружбы всех наций, которые проживают на Украине». [141]

Участие русских в УПА сегодня «исследуется» на деньги Конгресса США журналистами «Радио свобода». Вот фрагмент материала корреспондента «Радио свобода» Оксаны Пеленской: «…B УПА было только 46 процентов украинцев, все остальные — представители других наций. Например, в военном округе Турив был курень азербайджанцев, в военном округе Заграва организован курень из грузин и армян. Появилась также сотня кубанских казаков. Была даже создана российская сотня, которая очень хорошо воевала с немцами». [142]

Вот та же мысль, но уже в изложении западноукраинского историка эмигрантского разлива. «На начало 1944 года, как свидетельствуют участники национально-освободительного движения, в состав УПА входили около 50 украинских куреней и 15 куреней национальных… Численность армии (УПА) в то время составляла около 100 тыс. человек, из них 80 тыс. — украинцы и 20 тыс. — представители других народов». [143]

Обратим внимание на значительный разброс цифр. Сколько же их было — 20 % или 54 %? И если в действительности УПА более чем наполовину состояла из грузин, армян, ингушей… то и называться она должна была по-другому, например кавказской повстанческой армией или объединенными вооруженными силами угнетенных народов СССР. Но тогда при чем здесь борьба за независимую Украину?

Свои доводы западноукраинские исследователи иллюстрируют цитатами из официального издания УПА «До зброї». В заметке «Мы не одиноки» говорится: «Вместе с УПА выступают угнетенные народы Запада и Востока. Грузины, узбеки, черкесы, осетины уже сегодня борются в рядах УПА, создавая свои отдельные национальные отряды, которые в ближайшее время станут национальными революционными армиями». [144]

Еще одна цитата: «Залили за шиворот сала» большевики не только украинцам, но и всем угнетенным народам Востока. И теперь плечом к плечу с УПА выступают все угнетенные народы Востока и в борьбе платят кровавым захватчикам за все их злодеяния, собирают силы для освобождения своих земель. В боях с большевиками и немцами они проявляют подлинный героизм, самоотверженность и высокую идейность. В одном отряде УПА, действующем на Житомирщине, особо отличился повстанец — татарин Арсен, который захватил у красных миномет, перестреляв из своего пулемета минометчиков, и бесстрашно пошел в наступление.