– А что удавчик? – спросила девочка. – Выздоровел?

– Да он, в общем, и не особо болел, – ответила Айгуль.

Обычно Марина спала рядом с Димой хорошо и крепко, иногда просыпаясь от ощущения счастья. Раньше, всю свою предыдущую жизнь, она часто просыпалась от тоски, беспокойства и тревоги. Тогда она вставала и до утра погружалась в деловые бумаги, чтобы забыться, отвлечься от эмоций и протянуть до утра, а по утрам все обычно начинало выглядеть не так уж и плохо. И только рядом с Димой Марина поняла, что можно просыпаться не только от грусти, но и от счастья, когда что-то большое и светлое слепит, рвет на части и не дает дышать. Тогда Марина тихонько лежала, свернувшись калачиком, и думала, что было бы очень жаль прожить жизнь и так и не узнать, что так бывает. Глаза у нее постепенно закрывались, Дима сопел рядом…

Опа! Марина рывком открыла дверь туалета в магазине.

«Это мне снится», – подумала она и попыталась открыть глаза, но у нее не получилось.

Туалет был пустым, светлым и выдраенным до блеска. Марина на всякий случай посмотрела вверх. Никого. Трупа, уткнувшегося головой в зеленое ведро, тоже не было. Пожав плечами, Марина плюхнулась на стульчак и тут услышала подозрительный плеск.

– А! – воскликнула она, вскакивая.

Из воды в унитазе высунула голову большая черная змея. Ее гладкое тело лоснилось в электрическом свете, раздвоенный язык мелькал, бусинки глаз напоминали кого-то из персонала. Марина попятилась, уперлась спиной в запертую дверь и завизжала.

– Помогите! – закричала она.

– Что? Где? – спросил Дима.

Ее всегда удивляло, как быстро и легко он переходил от сна к бодрствованию.

– Мне снилась змея в туалете. Она выползла из унитаза, – сказала Марина, вытирая слезы.

– Может, это уж был? – спросил Дима и снова упал на подушку. – У него на голове не было двух желтых пятнышек?

Еще секунду спустя он снова крепко спал.

Два парня с трудом сохраняли равновесие. На ногах у них были роликовые коньки. Держались они за тележку. Один из юношей листал Playboy. Второй заглядывал ему через плечо. Марина, проходя мимо, взяла с полки ELLE. Журнал был прохладным и увесистым, как небольшой кирпич.

Шмяк!

Тележка задрожала, когда ELLE упал на дно. Один из парней повернул голову, скользнул взглядом по Марине, задержался на ее обширной груди, виднеющейся в вороте расстегнутой до половины дубленки и увеличившейся еще на размер с того момента, как она забеременела. Круглого животика он не заметил и довольно шмыгнул носом. Марине стало смешно.

– Деточка, не сверни шею, – сказала она.

Юноша обрадовался ее дружелюбному тону и засучил роликами, с трудом удерживая равновесие.

– Сеня, держи себя в руках, – писклявым голосом произнес его товарищ. – А то девушка подумает, что ты в первый раз видишь сиськи и в первый раз надел ролики.

Сеня окончательно смутился, замахал руками, пытаясь удержаться, и вцепился в тележку, которая тут же поехала вперед.

– Ахтунг! – закричал товарищ Сени, бросил Playboy и схватил товарища за рукав.

Теперь они ехали все вместе – тележка и два парня, причем не жестикулировала и не ругалась только тележка.

– Берегись! – крикнул Сеня старушке в платочке с булкой хлеба в руке.

Каким-то чудом изменив направление, колесная группа промчалась мимо старушки и принялась сближаться с двумя девушками на высоких каблуках. Девушки шли, постукивая сапожками и постреливая по сторонам глазами с сильно накрашенными ресницами. Парни уже не кричали, они приближались к девушкам со стороны их спин. Тишину нарушало лишь негромкое поскрипывание подшипников.

– Девушка, будьте моим якорем, – сказал Сеня и вцепился в одну из девушек обеими руками.

– Ах, – выдохнула девушка, когда Сеня ласково, но крепко обхватил ее сзади за талию.

– Пусти меня, идиот! – выкрикнула вторая девушка, оттолкнув товарища Сени.

С ужасающим грохотом тело на роликах рухнуло на пол, опрокинув на себя тележку.

– Сеня, – сказал его товарищ из-под тележки, – ты знаешь, я за тебя рад.

Таня с мрачным видом перебирала блузки. Артем сидел на своем привычном месте и разгадывал кроссворд, выпятив челюсть вперед.

– Вот такая мне сейчас как раз подойдет, – сказала Таня, держа в руках красную рубашку с вышитым черным черепом на спине. Рубашка была стретчевой и хорошо облегала фигуру.

– Офигительно! – произнесла Лариса. – К твоему пирсингу и черным-черным волосам самое то. Тебе такая больше пойдет, чем белая.

– Не могу купить, – сказала Таня. – Не за что.

Под глазами у обеих девушек были темные круги.

– Я не выспалась, – пожаловалась Таня, – всю ночь посуду мыла и стирала. Все думала, что он вернется.

– Вернется, куда денется, – сказала Лариса.

Таня вытерла одинокую слезу, стоя в красной рубашке перед зеркалом.

– Ты тоже выглядишь неважно, – произнесла она.