Единственное достоверное свидетельство — два письма Констанцы издательству Брейткопфа и Гертеля: «Он также хотел организовать общество под именем Ше СгоПе. Я смогла найти только отрывок его текста об этом, но некто другой способен его дополнить, так как сам принимал в этом участие»ь. Позднее, она выскажется определенно: «Я отправляю Вам для использования в биографии... текст, большей частью написанный рукой моего мужа, о некоем ордене или обществе, которое он хотел учредить под названием “Огона”. Какие-либо разъяснения я дать не в состоянии. Это мог бы сделать здешний придворный кларнетист Штадлер-старший, писавший остальную часть, но он опасается признаваться, так как знает, что ордена и тайные общества вызывают большую ненависть»0. Никаких документов, о которых идет речь, в архивах издательства, однако, не сохранилось.

Когда именно у Моцарта возникли эти планы, в точности неизвестно. Ясно, что не ранее октября 1785-го (пока Штадлер не стал масоном) и сомнительно, чтобы сразу или даже в первый год после эдикта Иосифа II: обстоятельства тогда благоприятствовали, скорее, не открытию, а закрытию лож. Так что, вероятнее всего, речь может идти о начале 1790-х, да и по письмам Констанцы чувствуется, что она упоминает о поздних событиях в ее совместной жизни с Моцартом. По поводу этих моцартовских планов высказывались самые разные догадки, вплоть до того, не написал ли он шутки ради «устав какого-нибудь братства пьяниц или обжор»а.

жизнь и смерть /

Единственный реальный повод для рассуждений дает лишь наименование будущего ордена — Ьа ОгоШ, которое отсылает к письму Моцарта 1781 года из поместья графа Кобенцля: «Это в часе езды от Вены, называется Райзен-берг. — Я уже как-то ночевал здесь, теперь останусь на несколько дней. — До-

а ВгаипЬеИгею V. Могап т ЭДеп. Ор. ей. 5. 270—271.

Ь Письмо от 27 ноября 1799 г. — Впе/еОА IV. 5. 300.

с Письмо от 21 июля 1800 г. — Впе/еСА IV, 5. 360.

6 ВгаипЬеНгепз V. МогагТ т \У1еп. Ор. ей. 5. 269. Такое представление восходит, вероятно,

к письму И. фон Зайфрида — с 1799 г. второго капельмейстера в театре Шиканедера; он ошибочно предполагает, что знакомство Моцарта с Шиканедером состоялось в ложе, «конечно, не в той знаменитой борновской, бывшей одним из первых венских достопримечательностей и числившей среди своих членов элиту тогдашней литературной касты, а просто в так называемой побочной или ложе для любителей поесть (Еге/З-Ьо^е — букв, «ложе обжор»), где еженедельно по вечерам собирались для игры, музыки и других многочисленных радостей жизни за хорошо накрытым столом...» — йешзсН1)ок. 3. 471.

1Л|

г--

мишко так себе, но окрестности! — Лес, а в нем он построил грот, словно сотворенный самой природой. Это величественно и очень приятно»3. Еще более, как нам кажется, ассоциаций рождает в этом плане опера «Пещера Трофония» (Ьа %гоИа сИ Тго/ото) Сальери на текст Джованни Баттисты Каста, довольно популярная в те времена. В ней речь идет о волшебном гроте, который обладал особым свойством: всякий, кто в нем побывал, испытывал духовное преображение. Возможно, именно этот сюжетный мотав имел в виду Моцарт, выбирая название для своего общества. Если так, то импульсом к созданию ордена ему послужили музыкально-художественные впечатления.

О том, почему эти планы не осуществились, тоже приходится в основном гадать, опираясь на косвенные сведения. Отношение Леопольда II к масонству довольно быстро изменилось — в основном из-за стремительного развития событий во Франции. В ложу «К коронованной надежде» пришло письмо из Бордо от французских братьев с призывом последовать их примеру и выступить против монархической деспотии во имя воплощения главных масонских ценностей: свободы, равенства, справедливости, толерантности, философии и пр. Копия этого письма попала в руки главного полицмейстера Вены графа Пергена, который в своем докладе Леопольду II красноречиво описал опасности, исходящие от масонских обществ. Австрийские масоны, по-видимому, не спешили последовать призыву из Франции, так что Перген в конце концов был вынужден признаться императору: «Я полагаю, председатель здешней ложи... что-то заподозрил; и, озаботившись, что у них из-за долгого молчания могут возникнуть неприятности со стороны полиции... переслал мне оригинал с добавлением, что они сделали все возможное, чтобы оставить это письмо без ответа»ь.

Так или иначе, но механизм тайной полиции работал все более интенсивно. Леопольда II старались убедить в существовании масонского заговора против власти, заговорщиков находили даже внутри императорского дома. В анонимном доносе в качестве «нового Кромвеля» был назван воспитатель будущего императора (эрцгерцога Франца), а также упомянут барон ван Свитен, названный влиятельнейшим тайным членом нллюминатското ордена0. Моцарт имел достаточно связей в придворных кругах, чтобы понять, что его масонские инициативы все более и более не ко времени. Надлежало переходить к защите, и, возможно, правы те исследователи, кто предполагают главной целью «Волшебной флейты» желание еще раз продемонстрировать обществу и власти не политические, но гуманистические и филантропические цели масонства.

Принадлежность ван Свитена к масонскому движению требует некоторых разъяснений, поскольку о нем часто упоминают, причем в самых невероятных и фантастических контекстах. Главное свидетельство в пользу того, что Свитен был масоном, — наличие его фамилии в списке венской тайной полиции. Кроме этого, Свитена отправили в отставку с постов директора императорской библиотеки и председателя комиссии по образованию (по печальному стечению обстоятельств — в день смерти Моцарта, 5 декабря 1791 года), как полагают, из-за подозрений в принадлежности к масонскому тайному обществу и нелояльности.