– Вы замечтались, – сказал он. – Посмотрите. Дом по-прежнему там.

– Это новый дом, – нетерпеливо сказала она. – Тот, который мама отстроила заново в память о старом. Я хотела, чтобы она построила его, потому что была уверена, что он побудит тебя вернуться. Неужели ты не понимаешь?

– Ваша мама – Эмма Поттер Уидмарк?

– Ну конечно, глупенький. Почему ты спрашиваешь меня о вещах, которые знаешь? Неужели мы станем тратить время на разговоры? Уведи меня. Возьми меня в любом месте, где хочешь. Разве ты не знаешь, что я – твоя? Что я всегда была твоя и всегда буду твоя?

– Да, – сказал Питер пересохшим ртом. – Говорить – только понапрасну тратить время. Ты права. Давай уйдем отсюда.

Где-нибудь у входа в эти угодья, там, где он припарковал «ягуар», должен быть кто-то – ночной сторож или кто-нибудь из обслуживающего персонала.

Она просунула свою руку под его руку, ее пальцы переплелись с его пальцами, ее светловолосая голова покоилась у него на плече. Он ощутил прилив жалости к ней. Она была не от мира сего, совсем не от мира сего. Она шла настолько близко от него, что он чувствовал, как кровь пульсирует во всем ее теле.

Где-то впереди них, на вымощенной красным кирпичом дорожке розария луч фонаря обратился в их сторону.

– Эйприл! – раздался резкий мужской голос.

Девушка остановилась, вцепившись в Питера.

– Пожалуйста, не дай им меня увести! – прошептала она. – Пожалуйста, ради всего святого, не позволяй им.

Фонарь быстро надвигался на них. Тяжелые каблуки застучали по кирпичной дорожке. Свет сфокусировался сначала на девушке, а потом на Питере.

– Пэт! Сюда! – выкрикнул резкий голос.

Второй фонарь показался неподалеку от дома и тут же стал приближаться к ним. Ноготки девушки вонзились Питеру в руку сквозь твид его пиджака.

– Пожалуйста! Пожалуйста! – прошептала она.

Теперь Питер разглядел при свете луны первого человека. Он был ростом с Питера, фунтов на пятьдесят тяжелее, со смуглым, скуластым лицом. Он стоял очень прямо, с фонарем в левой руке, с тяжелой терновой тростью в правой. Питер узнал генерала Хэмптона Уидмарка по журнальным фотографиям.

Второй человек, подбежав, присоединился к ним. Он был молодой, с непокрытой головой, с широкой белозубой улыбкой, ослепительной при свете луны.

– Опять она принялась за свое, – сказал он.

– Уведите ее домой, Пэт, – распорядился генерал.

Девушка вскрикнула и вцепилась в Питера.

– Пожалуйста! Пожалуйста, не позволяй им. Неужели ты не видишь, что они собираются нас разлучить?

– Эйприл! – Голос у генерала был гневный.

Человек, которого он называл Пэт, потянулся к девушке. Питер не снял руки с ее дрожащих плеч.

– Мне бы хотелось разобраться, в чем тут дело, – сказал он.

– Ну, давай, спрашивай, что хочешь, приятель, – повернулся к нему человек, которого называли Пэтом.

– Я – генерал Хэмптон Уидмарк, – сказал генерал. – Это Патрик Уолш, мой помощник. Эйприл – моя приемная дочь. Теперь вам ясно положение дел, сэр? Кто вы такой?

– Меня зовут Питер Стайлс.

Уолш хмыкнул.

– Да, вот такие пироги!

– Уведите ее домой, Пэт, – сказал Уидмарк. – Наверняка вы поняли, мистер Стайлс, что оказались действующим лицом неуместных фантазий.

Питер взглянул на перекошенное лицо девушки.

– Боюсь, у меня нет другого выбора, кроме как позволить им вас увести, Эйприл, – сказал он.

– Но ты вернешься? Обещай, что ты вернешься?

– Я обещаю, – сказал Питер. – Что еще?

Она не сопротивлялась, когда Уолш взял ее за руку и увел в направлении автомобильной стоянки. Ни Питер, ни Уидмарк ничего не говорили. Они наблюдали до тех пор, пока не включились фары автомобиля и не загудел, приходя в действие, мощный мотор.

– Мы живем вон там, на дальнем холме, – рассеянно сказал генерал. Он явно размышлял, какое объяснение ему следует дать. В конце концов он сказал: – Вы не первый, мистер Стайлс.

– Не первый в чем?

– Не первый молодой человек, которого она приняла за британского офицера, погибшего в 1776 году, – с горечью проговорил Уидмарк. – Каким ветром вас сюда занесло?

– Я смотрел представление «Звук и свет», – сказал Питер. – Наверное, оно в некотором роде меня заворожило, поэтому я не ушел вместе с остальными зрителями. А она вдруг оказалась там.

– Представляю, какой это был шок, – сказал Уидмарк. Он постучал наконечником терновой трости по каблуку своего ботинка. – Долгое время все шло нормально, – сказал он. – Мы думали, что у нее это прошло. То, что случилось здесь вчера, опять совершенно выбило ее из колеи.