Эта девушка совсем не была похожа на тех других, которые раньше так смотрели. Да, и не могли они так смотреть. И было в ее взгляде что-то такое, что переворачивало все в его груди. И ей он не смог бы сейчас сказать - “пойдем”, потому что понял, что любит ее. И любит так, как это, наверное, бывает только раз в жизни, да и то не в каждой. Он никогда ничего подобного не испытывал. Это было счастье, смешанное с какой-то мучительной болью, с соленой горечью, необъяснимой и не знакомой ему на вкус. Она была рядом, она смотрела на него, он чувствовал ее, каждое мгновение, проведенное рядом, но почему-то боялся, что следующее мгновение уже не наступит. И поэтому, снова ничего не понимая, боялся нарушить это хрупкое молчание и испортить все.

Они долго так молча сидели и смотрели друг на друга. Он закурил сигарету, уже не выдерживая этого взгляда. Потом спросил ее:

– А почему такая молодая, красивая девушка живет одна в этой глуши?

– Вы меня уже спрашивали в прошлый раз.

– Но тогда Вы не ответили.

– И теперь Вы купили этот замок, чтобы снова задать мне этот вопрос?
– как-то жестко спросила она.

– Да, - уверенно ответил он.

– Я не знаю… Здесь я родилась… Потом, когда не стало родителей, я училась в другой провинции у родных… А потом вернулась сюда… Я не знаю, почему…

Ее голос звучал глухо и отчужденно, словно она заглядывала куда-то в пустоту, а не в свое прошлое, будто принимала какое-то решение.

– А от кого сбежали сюда Вы?
– неожиданно спросила она.

– Наверное, от самого себя, но теперь мне кажется, что это и есть мой дом…

Она снова смотрела на него и молчала. Он никогда не думал, что так можно молчать.

– Это твой дом, - повторила она.
– А я… Кто я?
– шепотом спросила она

– Ты Мари.

– А кто ты?

Он молчал и не знал, что ответить. Она посмотрела своими огромными черными глазами прямо ему в глаза. Он снова с трудом сдерживал этот взгляд. Теперь это был какой-то черный бездонный колодец, в который захотелось броситься, не раздумывая.

– Пойдем, - прошептала она.

Сколько раз в своей жизни он слышал это “пойдем” и теперь понял, что слышит впервые. Она взяла его руку своей горячей рукой и вела за собой, сквозь эти калитки и заборы, по этой булыжной мостовой, туда, в свой дом. И эта рука дрожала. И она вся дрожала, и потом жарким огоньком билась в его объятиях. И любила его так, как невозможно это делать. Так не отдаются - так любят! И он любил, не помня ничего. Эти портреты, мебель, простыня - все кружилось. Все вращалось в каком-то вихре, облаке, он плыл на нем, поднимаясь куда-то выше и выше, а она была там вместе с ним, крепко держала его, не отпуская.

Что это было? Так не любят. Он не помнил ничего. И только она крепко держала его, помогая спуститься на землю.

– У тебя этого никогда не было раньше?
– спросил он, приходя постепенно в себя.

Она молчала и смотрела на него, на потолок, сквозь него, туда, где их облако еще мерцало в темноте звездного неба, напоминая обо всем…

– Я тебя ждала… Если бы ты знал, сколько я тебя ждала! … Как и тогда, - прошептала она.

– Когда?

– Не важно… Она прикрыла ему рот своей горячей ладонью.

Он засыпал. Он уже просто засыпал у нее на руках. И эти руки были и теми руками три сотни лет назад, и руками матери, которая берет из люльки своего ребенка, чтобы утешить, и ее руками – такими, какими они могут быть только у НЕЕ, и только тогда, когда она ЛЮБИТ…

31

Он проснулся. Солнце заливало своими лучами эту комнатку на втором этаже. Уже, наверное, было очень поздно. Сколько он проспал? Он огляделся и сразу все вспомнил. И не мог пошевелиться. Ее рядом не было.

– Пошла к своим лошадям, - подумал он. У него не было сил пошевелить рукой не то, что встать. Только ощущение этого счастливого утра в его жизни. И того вечера… Он лежал и улыбался.
– Ну, где же она! Он не мог больше без нее и минуты. Этого не объяснить! И он должен вскочить и бежать к ней. А все его силы оставались где-то там, на том облаке, которое вчера уносило их куда-то. Он не верил самому себе! Такого не бывает! Он прожил почти сорок лет, а жить начинал только сегодня! Подушка еще сохраняла запах ее волос и ее тела. И как он снова хотел обнять ее, но она была там внизу и, наверное, занималась своими лошадьми.

Наконец, он спустился вниз. В доме никого не было. Какие-то звуки на конюшне, он побежал туда. Старый конюх клал сено в кормушки. Ее рядом не было. Какой чудесный запах сена и этих лошадей! Теперь он будет здесь конюхом! Да, кем угодно!

– А где Мари?

– Доброе утро, месье. Она уехала.

– Куда!!!

– Она не сказала, месье…

– Нет, ты мне скажешь, старый черт, где она?
– Он схватил этого конюха за грудки. Тот легко высвободился и отстранил его своими железными руками.