Когда темная фигура пересекла поле моего зрения, я зажал свободной рукой нос и рот, а потом сдавил тонкий пластик. Струя люмоксина, шипя и испаряясь, брызнула в коридор.

Глухой шлепок об пол.

Задержав дыхание, я медленно сосчитал до пяти и вышел в коридор. Среднего роста мужчина в черной кожаной куртке лежал вниз лицом, мерно сопя и время от времени глухо постанывая. Я втащил его к себе, включил свет и перевернул на спину.

Минуту или две я в полном оцепенении смотрел на его длинное лицо с большой родинкой под носом, а потом еле сдержал истерический, а вернее, идиотский смех.

Затем с трудом одолел соблазн пнуть лежащего и сел. Теперь я уже ничего не понимал.

Надо же! Старина Бидо собственной персоной пожаловал в гости. Может, и здесь в каком-то смысле помойка, но не до такой же степени!

— Вы всегда сначала вырубаете человека, а потом смотрите — кого?

— Когда как. Вот вода…

Бидо отхлебнул из стакана и со стоном взялся за голову. Приложился крепко лобешником, не иначе. Хотя после люмоксина как с похмелья: жажда и головная боль.

На столе был разложен малый джентльменский набор, который я выгреб из его карманов, пока он валялся без чувств. Пукалка с глушителем, кастет, отмычка, моток толстой лески с крюком и метателем, несвежий платок, начатая пачка «Люкса 001» и визитная карточка. Самой интересной из этого перечня была визитная карточка. Жирным золотом оттиснутые буквы гласили, что в миру Бидо зовут Лайоном Круипо. Это не новость: когда он попадал к нам, трясли его крепко, подозревая в скупке краденого у шатунов. Но вот маленькая четверка в углу визитки, которая медленно становилась на свету невидимой, говорила о многом. Пока Лайон-Бидо жадно пил воду, я развлекался тем, что зажимал угол между большим и указательным пальцем. Спустя несколько секунд четверка снова проявлялась.

Кто бы мог подумать, что наш скромный Бидо — «аббат»!

А как он крутил на допросах, ломая из себя бедного несчастного иммигранта! Что говорить, с такой визиткой пришлось бы отпустить, не связываясь. Иногда, по слухам, прихлопывали втемную и «аббатов», но по тем же слухам курия не любит, когда ее люди светятся без нужды или без санкции.

Старина Бидо немного пришел в себя. Его длинное лицо еще более вытянулось, он с вежливым равнодушием поглядывал на меня, явно предоставляя самому выкручиваться из ситуации.

Мне захотелось дать с места, не вставая, ребром ладони снизу по ноздрям этого типа, чтоб зашелся кровью, стервец! Лучше бы он оставался шатуном, старым, хитроватым, безопасным и весьма симпатичным шатуном. С «аббатом» не поговоришь запросто о жизни, не рявкнешь внезапно и не возьмешь за ухо. «Аббат» при случае может выйти на Шефа. С другой стороны, если прижарит, то и я могу выйти на «кардинала», ну и тем более на «аббата». Поговорим, как равный с равным… ствол ему в глаз!

Бидо допил воду и рассовал свое хозяйство по карманам.

Не было ни одной стоящей мысли, потом пришли сразу две, мелькнули, спутались. Бидо при любых обстоятельствах не должен был красться и таиться, наоборот, подвалил бы на свою делянку с понтом и обязательно с оравой служек. Марку держать надо!

Но если делянка не курии, тогда получается, что директор Юрайда мелкий самозванец! Такой дерзости конклав никому не спустит. Как ни крути, место директора в этой школе скоро будет вакантным. Но что, если в курии раскол и свои дела — настолько темные, что скоро вакантной окажется моя должность?

Вот еще о чем я думал, наблюдая, как старина Бидо запихивает в карман пачку «Люкса»: я трепыхаюсь здесь черт знает сколько и не выкурил ни одной сигареты. Курящих тоже не видел. Я забыл о сигаретах и не вспомнил бы, если бы не «Люкс», а ведь моя норма — полторы пачки в день! От этой бессмыслицы стало страшно, а голову словно обдало холодным воздухом. Меня проняло — дела здесь и впрямь нечисты!

Старина Бидо явно не собирался курить, хотя у меня на допросах клянчил сигарету за сигаретой, выдирал зубами фильтр и прикуривал одну от другой.

Не распыляют же здесь в конце концов антитаб через кондиционерную систему? К тому же Пупер систему никак не задействует, лентяй такой! Оригинальная вырисовывается методика воспитания: стрелять из миномета можно до изнеможения, карате или палочный бой сколько душе угодно, но вот курение… ай-ай-ай, курят только дурные мальчики, которые не слушают наставлений матушек, не ходят в воскресную школу и непременно плохо кончают. Хотя кто знает, может, у директора Юрайды идиосинкразия на табачный дым, вот и он сыплет щедрой рукой антитаб в вентиляцию и кастрюли.

— Недоразумение можно считать не имевшим места, — произнес Бидо.

— Несомненно, — ответил я.

— Мы вполне могли бы установить неофициальный контакт, вы понимаете… — Он пошевелил в воздухе пальцами.

— Если не ошибаюсь, школа не контролируется вашими людьми? — осведомился я.

— Право, я затрудняюсь… — замялся он.

— Спасибо, достаточно… Неофициально фиксирую, что вы ничего не сказали. Тогда кто их пасет?

— Не знаю. Собственно говоря… э-э-э…

— Ясно! Ты… пардон, вы для того и здесь. Есть догадки, предположения?