Отечественные вооруженные силы, в состав которых вошел вновь созданный военный флот, победоносно завершили Северную войну, длившуюся более 20 лет, и заставили Швецию вернуть России юго-восточные берега Балтики. В результате этой победы Россия укрепила свои позиции и превратилась в общепризнанную морскую державу. Русский военный флот стал многочисленным и могущественным.

Важно отметить, что развитие кораблестроения в России было тесно связано с развитием экономики и во многом зависело от характера производственных отношений, складывавшихся на различных этапах. Случалось, русское кораблестроение переживало периоды временного застоя и упадка (например, после смерти Петра I, а также в царствование Александра I), в другие годы наоборот, характеризовалось бурным подъемом и расцветом.

Бодышц* событием в развитии отечественного и иностранного кораблестроения в прошлом столетии был переход от строительства деревянных парусных судов к созданию парового металлического и броненосного флота. Вместе с тем, для технической революции в русском кораблестроении были характерны самобытные особенности.

По традиции, возникшей в петровские времена, кораблестроители стремились обосновывать практические поиски новых решений теоретическими расчетами. Не случайно большинство выдающихся русских кораблестроителей прошлого были отличными математиками, а некоторые из них оставили немало научных трудов.

Интересно также отметить преемственность в деятельности русских кораблестроителей. Корабельным делом занимались целые поколения. Искусство и секреты кораблестроения передавались от отцов и дедов к сыновьям, племянникам, внукам. Так зарождались целые династии потомственных кораблестроителей, которым «на роду было написано» строить речные и морские суда. Известны династии отечественных кораблестроителей: Амосовых, Бажениных, Глазыриных, Ершовых, Исаковых, Курепановых, Ломоносовых, Поповых и Портновых.

Поскольку создание флота еще со времен Петра I стало общенародным делом, неудивительно, что многие изобретатели-одиночки стремились усилить его мощь за счет изыскания нового, грозного морского оружия. Немало изобретателей увлеклось идеей создания подводных судов, пригодных для скрытного нападения на вражеские корабли. «Подводные челны» запорожцев были первым самобытным воплощением идеи подводного плавания. Известно, что в 1595 году во время одного из боевых походов к анатолийским берегам запорожские казаки опрокинули вверх дном свои легкие суда «чайки», укрылись под ними и скрытно подошли к вражескому побережью.

Французский морской историк Монжери в книге «О подводном плавании и войне» писал в 1820 году: «По крайней мере, нет сомнения, что такого рада суда были употребляемы в Европе в XIII веке» [2].

Известный французский ученый монах-иезуит Р. Фурнье, побывавший в Константинополе в конце XVI столетия, опубликовал затем статью, в которой писал: «Здесь мне рассказывали совершенно необыкновенные истории о нападении северных Славян на турецкие города и крепости,— они являлись неожиданно, они поднимались прямо со дна моря и повергали в ужас всех береговых жителей и воинов. Мне и раньше рассказывали, будто славянские воины переплывают море под водой, но я почитал рассказы выдумкой. А теперь я лично говорил с теми людьми, которые были свидетелями подводных набегов славян на турецкие берега».

«Подводный челн» запорожских казаков.

Комментируя статью Фурнье, Монжери утверждал: «Запорожские казаки пользовались гребными судами, способными погружаться под воду, покрывать в погруженном состоянии большие расстояния, а затем уходить в обратный путь под парусами».

Сообщение Фурнье тем более любопытно, что он сам интересовался вопросами подводного плавания и впоследствии стал одним из авторов трактата, в котором доказывал возможность плавания под водой.

Историк Монжери в своей книге дал предположительное описание устройства запорожских челнов, обладающих способностью плавать под водой. По его мнению, запорожцы обшивали свои челны снаружи кожей; корпус их накрывали герметичной палубой, а над ней вертикально устанавливали шахту, внутри которой находился казак, обозревавший горизонт и управлявший судном. Шахта одновременно служила и для доступа воздуха внутрь челна при плавании в надводном или полупогруженном положении. Челны в подводном положении двигались при помощи весел, причем герметичность бортов в местах прохода весел обеспечивали кожанные манжеты [2].

Думается, что в данном случае дело обстояло несколько проще. Вероятно, запорожские казаки, опрокидывая свои долбленки и погружая их в воду, дышали воздухом, остававшимся под днищем челнов. Применяя такой способ передвижения под водой, казаки могли скрытно подкрасться к побережью противника и прорвать установленную им в устье Днепра блокаду, чтобы затем выйти на своих «чайках» на просторы Черного моря.

Если такое предположение верно, то «подводные челны», о которых упоминает Фурнье, представляли собой своего рода подвижные водолазные колокола. Эти челны были своеобразной ступенью между водолазным колоколом и подводным судном.