Под дикий рев на арену вышла хрупкая девушка с черными волосами, связанными сзади широкой лентой, в светло-сером наряде эспады. Отвесив изысканный поклон перед судейской ложей, она обошла арену, на все стороны раздаривая улыбки.

Затем выпустили первого бычка. Это отнюдь не был классический бык, выращенный для тореро; он не походил даже на обыкновенного быка. Песок арены яростно взрезал копытами рослый годовалый теленок, едва ли взрослый бычок. И так как единственным препятствием на арене была Сузана Рохас, он ринулся на нее. Дальше все шло очень быстро. Молниеносная атака, взмахи красно-желтым плащом, неуверенное отступление на цыпочках то туда, то сюда. С трибун плеснул теплый дождик тридцати ладоней. Сузана приободрилась.

Первая пара украшенных лентами бандерилий торчит у бычка точно в загривке. Град аплодисментов. Вот уже вторая пара, третья. Сигнал отбоя, ура, да здравствует Сузана!

— Был тут как-то раз один мексиканец, — ударяется в воспоминания наш сосед. — Господи боже, вот это был бой! В жизни ничего подобного не видел. А каков конец! Тот тореро позабыл, что он не в Мексике, и убил быка. Ну, что можно сказать? Полицейские к нему, прямо на арену, хотели упечь в кутузку вместе с его парадным traje de luces. Не желайте себе увидеть то, что там началось. Мы, понятное дело, кинулись защищать мексиканца, но полиции было больше. Двадцать человек увезли тогда в больницу.

Между тем на арене уже другая участница. Страх сквозит в ее глазах и судорожной улыбке, страх подгоняет ее и в те минуты, когда она уклоняется от быка. Ждешь не дождешься, пока пролетят они. Вот она споткнулась о полу плаща, упала, несколько долгих, как вечность, секунд, лежит, беззащитная, лицом в песке; животное проносится, перескакивая через девичье тело. На арену выбегают две-три помощницы, чтобы отвлечь быка. Девушка встает, отряхивает брюки и неуверенно оглядывается на чьи-то руки, которые подают ей через барьер первую пару бандерилий.

— Ну, давай, давай! — хлещут ее с трибун громкие выкрики подростков. — Раз не можешь одолеть его тряпкой возьми маузер, красотка!

С десятого ряда было видно, как она с трудом глотнула воздуху. Словно затравленный зверек, осмотрелась вокруг и побежала навстречу быку, держа бандерильи над головой. Бежит, бежит, все мельче и мельче ее шаги — и вот бандерильи падают на песок, а Беатрис стремглав несется к барьеру. Она влетела в проход за секунду до того, как доски ограды затрещали под ударами бычьего лба. Фанфара, преждевременный конец боя, свист, издевательские смешки и ругань. Антракт.

Да, антракт, хотя и начинается следующее, еще более удивительное представление.

Девушки в национальных костюмах, Сузана Рохас и ее помощницы, медленно проходят вдоль трибун с желто-белым папским флагом, растянув его за уголки, как простыню. А впереди идет мальчик с большим штандартом: «Recoleta a beneficio de la lglesia de la Santfssima Trinidad en Barrio Mexico» — «Сбор в пользу церкви Наисвятейшей Троицы в районе Мехико».

На папский флаг падают монеты, Сузана Рохас поднимает с песка упавший рядом колон. А оркестр в проходе оглушительно играет польку «Жаль любви».

Журналисты, читатели, слушатели и друзья из пятидесяти стран в разговорах о нашем путешествии всегда сходятся на одном вопросе: «Какая из всех этих стран была самой лучшей?»

В числе первых наверняка была бы Коста-Рика, если бы…

Это роковое «если бы» известно каждому, кто прожил в Коста-Рике хотя бы совсем незначительное время. Сколько уж раз в Южной и Центральной Америке мы натыкались на ужасное слово «terremoto». В Коста-Рике оно неизменно как бы висит в воздухе. Здесь люди хорошо знают, что это такое, когда земля колеблется, дает трещины, разрывается и выворачивается наизнанку, когда за несколько секунд она отнимает у людей все, чем они ее украсили, — от мостков через ручьи до президентских дворцов.

Землетрясение, страшное, уничтожающее и убивающее все, ежедневно, ежеминутно угрожает самой населенной части Коста-Рики. Испокон веков здесь находится один из главных в Латинской Америке очагов вулканической деятельности. Но опасность непрестанно грозит также и всей стране. По ее территории от панамской границы на северо-запад, уходя далеко в Никарагуа, тянется горный хребет вулканического происхождения. От него к берегам Тихого океана расходятся десятки сопок. На карте Коста-Рики язвы вулканов обнаруживаются даже в области Атлантического побережья.

Километрах в тридцати по прямой от Сан-Хосе вздымается к небу вулкан Ирасу, а рядом с ним второй — Турриальба. Им обоим еще очень далеко до того непробудного сна, в который погружены потухшие вулканические нарывы на побережье. И это вам не какие-нибудь горки. Оба они чуть-чуть не достигают высоты в три с половиной тысячи метров. По другую сторону от Сан-Хосе раскаленная лава выжгла еще один большой участок местности, где господствует вулкан Поас. Во всей стране нет такого человека, который видел бы этих трех великанов спокойными. из одного все время валит дым и серные газы, у другого в недрах раздается гул и гром, под склонами третьего из земли бьют огромные гейзеры, а из кратера иногда поднимается на восемьсот метров мощный столб перегретых паров, серных вод и шлака.