Шрифт:
Раз утром отец окликнул меня, пристально посмотрел мне в глаза и строго спросил:
— Чем занят, где пропадаешь?
Я врать не стал:
— Учусь летать, папаша.
Сначала отец растерялся, а потом рассердился:
— А, вот к чему ты недавно вёл разговор!.. За журавлём в небе погнался, неслух?
Переубеждать отца и ссориться с ним я не хотел. Отмолчался. К тому же спешил на аэродром.
Отец скоро примирился с моими занятиями в аэроклубе, но просил беречься. Я был очень рад, что теперь мне нечего от него скрывать.
14. ОДИН В ВОЗДУХЕ
Сегодня у нас большое событие: на старте появился мешок с песком. Это означает, что скоро начнутся самостоятельные полёты, без инструктора: на инструкторское место будет положен мешок с песком, чтобы не нарушалось равновесие самолёта.
Инструктор три раза провёз Кохана. Сам вылез из самолёта, но Кохана не высадил. Мы заметили — он что-то сказал ему.
— Понятно, — шепнул мне Петраков: — Кохан полетит самостоятельно.
Кальков махнул рукой. Мы поняли его жест. Притащили мешок с песком, положили на инструкторское место и крепко привязали. Кальков проверил — прочно ли.
Ребята из других групп смотрели с завистью, на старте собрались и инструкторы.
Кальков подошёл к машине:
— Помните: главное — распределять в воздухе внимание и действовать, как я учил.
Самолёт начал взлетать.
Инструктор стоял, закинув голову, и с напряжённым вниманием следил за ним.
— Волнуется не меньше, чем мы, — тихо сказал кто-то.
Самолёт сделал один круг над аэродромом, а затем уверенно и правильно пошёл на посадку.
— Хорошо, хорошо! — закричал инструктор. — Так, так! Выравнивайся, есть, хорошо!
Кохан приземлился и вылез из кабины. Он был бледен, но радостно улыбался. Направился к Калькову и Доложил о полёте.
— Поздравляю с первым самостоятельным вылетом! — сказал ему инструктор. — Но предупреждаю: не зазнавайтесь!.. Однако вы побледнели.
Вдруг Петраков подтолкнул меня:
— Смотри-ка, мешок не вынимают.
Я не успел ответить. Меня подозвал инструктор.
— Полетите самостоятельно? — спрашивает он и пристально смотрит мне в глаза, словно хочет узнать, что сейчас у меня на уме.
Выдерживаю его взгляд и отвечаю, отчеканивая каждое слово:
— К полёту готов!
— Только своего не выдумывайте, действуйте, как я учил.
Сажусь в машину. Волнуюсь — впервые мне доверен самолёт. Стараюсь овладеть собой. Осмотревшись, прошу разрешения взлететь. Стартер машет белым флажком. Даю газ.
И вот я в полёте, в первом самостоятельном полёте!
Выполняю всё по порядку, как учил инструктор. Делаю круг над аэродромом. Управление кажется удивительно лёгким. Чувствую себя уверенно. Захожу на посадку. Хочется сесть как можно красивее. Но я перестарался: не заметил сгоряча, как высоко выровнял. Сел «по-вороньи».
Ругая себя, выхожу из самолёта. Знаю — сейчас попадёт от инструктора. Он подходит ко мне.
— Так моя бабка с печки плюхалась! — говорит он сердито. — Сколько раз надо вам повторять: летайте так, как я вас учил! Инициатива — дело хорошее, но сначала надо научиться. Терпение прежде всего… Ну, поздравляю с первым полётом! Завтра исправите ошибку.
И он обращается к ребятам:
— Двое курсантов из нашей группы вылетели первыми во всём аэроклубе. Полагаю — и другие не отстанут.
В этот день все поздравляли Кохана и меня. И хотя во время так называемого методического часа мне ещё раз досталось от инструктора за «воронью посадку», я без конца делюсь с приятелями-учлётами впечатлениями от первого самостоятельного вылета.
15. БЛИЖЕ УЗНАЁМ НАШЕГО ИНСТРУКТОРА
Мы уже самостоятельно делаем фигуры пилотажа в зоне[8].
Инструктор отпускает определённое время в минутах на выполнение фигур.
Оставшись на земле, Кальков не сводил глаз с самолёта.
Мы даже не ожидали, что он будет так волноваться, выпуская в воздух своих учеников. Если вылетал слабый учлёт или если что-нибудь у учлёта не ладилось, он швырял на землю перчатки, делал руками такие движения, словно хотел помочь учлёту управлять самолётом, топал ногами и кричал:
— Да не так… не так! Вот так надо действовать!
Когда машина приземлится, инструктор сядет на скамейку, облегчённо вздохнёт и, вытирая пот со лба, скажет: