Нам очень пригодилось старое коммунистическое воспитание, которое помогло выдержать серьезные испытания, когда мы стали изгоями общества.

Время создало исключительные условия для того, чтобы предаться Кришне в проповеди. Для нас это было время духовной революции и время перемен: менялась наша вера.

Вишвамитра дас Москва

Я родился в сентябре 1951-го года в семье ученых. Мой отец был профессором, доктором наук. Мать — кандидат наук. С детства они меня готовили к научной карьере. Я учился в математической школе, закончил физический факультет, затем, после окончания МГУ, учился в аспирантуре на факультете вычислительной математики и кибернетики.

К моменту окончания МГУ у меня уже было совершенно четкое представление о том, что современная наука не может объяснить мироустройство. Когда я поступал в университет, отец уверял меня, что наука дает ответы на все вопросы, что она является вершиной знания. Но мои большие надежды в отношении науки не оправдались. Я увидел, что она не способна дать ответы даже на самые основополагающие вопросы: что такое жизнь? Как она возникла? Откуда появился человек? Каково происхождение вселенной? Я понял, что наука — это всего лишь набор каких-то предположений, догадок, гипотез и... ничего доказанного.

Испытав определенное разочарование, при поступлении в МГУ, я выбрал своей специальностью математику — прикладную дисциплину, поскольку область теоретических наук показалась мне пустой, лишенной смысла.

В тот период времени стали входить в моду компьютеры. Я работал сначала на БЭСМ-4, потом на БЭСМ-6, решал физические задачи, которые можно применить на практике. В то время, чтобы получать приличную зарплату, нужно было «пахать с утра до вечера», а эта работа без лишнего напряжения позволяла удобно устроиться. К тому же она была интересной и давала возможность находиться в обществе интеллигенции. По сути, я занимался увлекательной и даже привилегированной деятельностью.

Но, невзирая на все эти плюсы, у меня все-таки осталась неудовлетворенность и тяга к более высокому пониманию истины.

Я регулярно ходил в Ленинскую библиотеку, посещал выставки новой литературы, и всякий раз заглядывал в раздел философии. Там были разные книги, в том числе по йоге и по Ведам. Я брал их, смотрел, но тогда ничего не мог в них понять.

Чтобы поправить здоровье, я стал заниматься хатха-йогой под руководством Юрия Петровича Мищенко, который четыре года учился в Индии. Я понял, что все эти упражнения происходят от древней системы йоги.

Там я познакомился с одной женщиной, которая как-то пригласила нас к себе домой. Так мы попали на лекцию, посвященную разным системам йоги. Ее проводил Пиняев Анатолий, его духовное имя было Ананта Шанти. От него-то я впервые и услышал о сознании Кришны. Это было в конце 1979-го года.

В Анатолии я сразу увидел очень необычную, яркую личность. Он светился изнутри. Многие вещи, о которых он говорил, были мне непонятными: мантры, янтры, полубоги и прочее. Но, несмотря на это, я чувствовал, что в этом что-то есть. Сама атмосфера была уникальной, я ощутил это очень скоро.

Наверняка, сказалось то, что к тому времени я уже больше полугода активно занимался хатха-йогой. На той лекции я познакомился с преданным, будущим Барадваджем, тогда он был Валентином. Именно он дал мне Харе Кришна мантру. Когда я уже уходил, он спросил у меня:

— У Вас мантра есть?

— Нет у меня никакой мантры. А для чего она мне? — ответил я. И он мне дал листочек:

— Возьмите, Вам пригодится.

— Да зачем мне? Я просто пришел познакомиться.

— Нет-нет, возьмите.

И вот, благодаря его настойчивости, я начал этим серьезно интересоваться. Так я впервые познакомился с сознанием Кришны.

Я занимался хатха-йогой и решил ради эксперимента в процессе задержки дыхания, пранаямы, повторять мантру. Первоначально я повторял мантру про себя. Проявился эффект успокоения, умиротворения. Тогда я начал повторять мантру вслух — один круг, два и постепенно стал увеличивать их количество. Я стал ходить на лекции Ананта Шанти, взял его телефон и два-три раза в неделю посещал его программы, проходившие в разных местах города.

Это был год Олимпиады в Москве. Тогда на фоне общей бездуховности просвещенные люди очень тянулись к духовному знанию. Поэтому, когда слышали о Сознании Кришны, то приглашали Ананта Шанти в несколько мест одновременно, в том числе: к архитекторам, артистам, художникам, в различные клубы. Он был буквально нарасхват. Мы, его окружение, шесть-восемь «учеников», ездили вместе с ним, слушали его лекции и помогали ему, чем могли. Женщины готовили прасад, угощали гостей. Программы всегда проходили с неизменным успехом. Я не помню практически ни одного случая, чтобы лекции не вызвали интереса и удивительного «подъема» публики. Естественно, это вдохновляло и нас, когда мы видели, что философия Вед привлекает всех, без исключения.