Травка и сам не знал, что будет дальше, и ему очень хотелось узнать.

– Ведро?
– спросил мальчик.

– Почему же "ведро"?
– удивился капитан.

– Ведьма!
– крикнул кто-то.

– Нет, и не ведьма...

Тут все наперебой начали угадывать таинственное слово:

– Весточка!

– Ветер!

– Весело сияет месяц над селом!..

– Вечер был, сверкали звезды!..

– Весло!

– Венгерка!

– Ветчина!

Кто-то крикнул: "Ватрушка!" Но это было уже совсем не на "Be..."

Наконец Сережа догадался:

– Век живи - век учись!

– Вот это правильно!
– сказал капитан.
– Но только я передаю не это, а вот что...
– Капитан начал подавать сигналы.

– "В"!
– крикнули все мальчики хором, когда капитан просигналил первую букву.

– "Е"!

– Это я повторяю, - объяснил капитан.
– А вот дальше...
– Капитан просигналил букву.

– "Д"!
– крикнули мальчики.

– "У"!

– "Веду"!
– крикнул насмешник чуть не со слезами в голосе.
– И как это я раньше не догадался - "веду"!

Капитан продолжал: Д, В, Е, Н, А, Д...

– "Двенадцать"!
– крикнули мальчики. А потом они заговорили уже потише: - "Пленных"... "Веду двенадцать пленных"... "Прикажите"... "мне"... "командовать"... "ими"...

Пионер у штаба начал сигналить: "Командир четвертого взвода!"

Предводитель рывком двинулся вперед и пошел было к штабу.

"Стой!" - просигналил пионер.

Предводитель остановился.

Пионер снова замахал флажками: "Передать командование четвертым взводом капитану Калашникову".

– Вот так так!
– вскрикнул предводитель, скинул лыжи и круто повернулся.

Тут все загалдели и окружили капитана:

– Как вам не стыдно, товарищ капитан! Зачем же вы нас обманывали! Мы бы за это время нашли настоящего Травкиного папу!

Особенно горячился Сережа:

– Я сразу догадался, что это сам капитан Калашников и есть! А то почему бы он знал, какое распоряжение капитан Калашников давал, а какое не давал?

– Уж ты знал, знал!
– перебил его предводитель.
– Я вот видел, что он все время улыбается, значит шутит.

– Погодите, друзья, не спорьте!
– примирительно сказал капитан.
– Я вас не обманывал, вы сами себя обманули. Мы с вами не ссорились, и я вас в обиду не дам. Уж если вы нас с Травкой выследили, то настоящего Травкиного папу вы, наверно, разыскали бы, если б только он был где-нибудь поблизости. Значит, его на Московских горах нет. А теперь командовать буду я. Назначаю своим первым помощником вашего предводителя, а адъютантом - Травку.

А дальше капитан заговорил уже по-командирски:

– Четвертый взвод, слушай мою команду! Первый помощник, вперед! Все за ним по одной лыжне - марш!

Взвод лыжников вытянулся в длинную цепочку. Сзади всех шел новый командир четвертого взвода с новым адъютантом на плечах.

Когда подошли к штабу, капитан приказал перестроиться всем в ряд. Пионеры перестроились.

– А ну-ка, Травка, посмотри, - сказал капитан: - успели мы в срок? И он показал Травке часы на руке.

Маленькая стрелка стояла на цифре "3", большая указывала на цифру "12".

– Успели!
– радостно сказал Травка.

– Точно, - подтвердил капитан.
– Пятнадцать ноль-ноль. А лейтенанта с Солнечкой нет!

Тот пионер, который разговаривал флажками, появился перед взводом. Оказывается, он был не простой пионер, а вожатый. Галстук у него был завязан поверх пальто, а на груди рядом с пионерским значком - костериком - виднелся еще и комсомольский значок - маленькое знамя с буквами "ВЛКСМ".

Травка вышел вперед, поднял руку в пионерском салюте и приготовился сказать так, как его выучил капитан: "Прибыл четвертый взвод. Приказ выполнен. Пленные взяты. Потерь нет".

Но только Травка начал, вожатый перебил его:

– Отставить! Руку опустить! Разве ты пионер?

– Нет, - сказал Травка.
– Я не пионер. Я адъютант.

– А адъютант тем более должен знать, - строго сказал вожатый, - что если человек еще не принят в пионеры, то он не имеет права салютовать по-пионерски.

Тут Травке сделалось до того обидно, что у него даже, кажется, помокрели глаза. И это перед всем взводом!

Он обернулся к капитану, но тот уже шел заступаться за него.