Помню, как мы пролетали над бесконечными километрами лесов, океанов, полей, над большими городами. Я видела пирамиды и скалистые горы, Ангкор-Ват и даже Лас-Вегас.

Мы живем внутри одной из самых больших конструкций, когда-либо созданных человеком, и, без сомнения, в самой огромной машине. Но ничего более грандиозного мы уже не увидим до конца наших дней.

На худой конец, у Дэна, Джона и меня есть воспоминания. Эви и девять тысяч остальных обитателей корабля просто перебрались из одной громадной пещеры в другую. Может быть, по-своему они счастливее нас? Все в этой жизни относительно.

Ну вот, риторика сочинительства, похоже, разбередила мне душу и наконец усыпила. Отодвину-ка я клавиатуру и откину койку. Если почувствую, что сила притяжения начинает причинять мне неудобства, я всегда смогу присоединиться к той «куче-мале» наверху.

У О’Хара и двадцати шести ее подчиненных было что предложить населению «Нового дома» – более тысячи наименований развлечений. Большая часть из них не требовала особого контроля со стороны администрации, кроме как проверки, что кому было выдано и что куда делось. Если вам хотелось сыграть в шахматы, вы шли в Игровую комнату, и человек с подходящим интеллектом ставил вас в известность, в какой день следующей недели вы будете с ним играть. После этого вам выдавали комплект шахмат и закрепляли за вами до назначенного дня. Если через неделю вы его не возвращали, вас начинали автоматически вызывать каждый час, пока вы не приносили шахматы обратно. И не дай вам Бог потерять хотя бы одну пешку – заменить ее не было никакой возможности. С другой стороны, потеря все равно должна была где-то лежать. Если же кто-то случайно или намеренно выбрасывал какую-нибудь фигуру, система переработки восстанавливала ее и стучала на вас в Управление развлечений.

Некоторые виды развлечений организовать было сложнее, потому что они требовали подключения людей и оборудования из других отделов. Религия наложила лапу на йогу, мануальную терапию и таи чи. Но люди О’Хара также владели этим искусством массажа и врачевания и предлагали свои услуги как дополнение к одному из видов развлечений. Отдел образования заведовал музыкой, театром и гимнастикой. Отдел связи отвечал за коммуникационную сеть и за беседы с вашей возлюбленной, оставленной в Ново-Йорке.

Одним из самых сложных видов развлечений была так называемая «комната побега», в ассортименте которой было десять установок ВР – виртуальной реальности. Для взрослых каждый день в машине накапливалось по одной минуте. Пять минут были минимальным периодом «побега»: некоторые предпочитали приходить сюда раз в пять дней и получали ускоренный сеанс. Другие экономили по шестьдесят дней и имели возможность получить максимум удовольствия от целого часа «побега» из реального мира, часа сладострастных мечтаний. Были и такие, которым больше нравилось собираться с друзьями и, подключаясь параллельно, одновременно погружаться в мир фантазий и воспоминаний.

Детям разрешалось использовать определенные игровые программы и ограниченное количество фильмов о путешествиях, на самом деле представляющих собой усложненную разновидность учебных лент. Обычно девять ребят, вместе с учителем, одновременно «посещали» какое-то место на Земле, а потом отвечали на вопросы педагога.

Этот вариант ночного кошмара по расписанию был только началом. Для некоторых людей «побег» в ВР становился сильнейшим наркотиком и требовал строжайшего контроля со стороны администрации. Каждый человек старше восемнадцати лет предварительно подвергался тщательному тестированию в Ново-Йорке, либо проходил аналогичную проверку на корабле, достигнув того же возраста. Другие оказывались не способными воспринять модели случайных абстракций или не могли выйти из состояния «побега». В таком случае результаты могли быть непредсказуемы и разрушительно действовали на их мозг. Были и такие, которых приходилось ограничивать десяти, пятнадцатиминутными сеансами, потому что они были слишком впечатлительны и восприимчивы к эффектам, создаваемым машиной. Слишком длительное пребывание в «побеге» вводило их в ВР-транс, в вегетативное состояние (хотя некоторые, сумевшие справиться с собой, мечтали вновь отправиться в этот мир грез).

Большинство же «мечтателей» не обладали большой фантазией. Для них ВР была просто машиной, которая помогала им переместиться куда угодно во времени и пространстве душой, телом и сознанием. Для многих людей это была единственная возможность контакта с Землей. Они мысленно отправлялись в путешествие по арктическим пустыням или Большому каньону, попадали в оживленные людские муравейники Калькутты и Токио, бродили по полям колосящейся пшеницы или плавали среди коралловых рифов. В арсенале ВР были и более пикантные сценарии – вы могли, например, попасть в гарем или на поля сражений, стать участником важнейших событий, переломных моментов истории, имели возможность попутешествовать во времени, поскольку в банке данных ВР хранились записи почти столетней давности. Конечно, большинство земных записей с достоверностью показывали кадры безвозвратно ушедшего прошлого. Калькутту и Токио, так же как Париж и Лондон, населяли теперь лишь толпы обреченных детей.

О’Хара находила, что земные программы вызывают невыносимую депрессию. Когда-то было довольно любопытно визуально наблюдать за Луной и Марсом, но затем интерес к ним пропал. Ей нравился способ обратной связи, такой потрясающе зрелищный и ощутимый в своей синестезии – цвета пахли, звуки можно было попробовать на вкус, каждый мускул вздрагивал от видения немыслимых сюрреалистических вариаций, тело выворачивалось наизнанку через рот или анус и невероятно медленно возвращалось в исходное положение. И хотя Марианна понимала, почему некоторым людям такое бегство от действительности казалось кошмаром, ей удавалось выйти из этого состояния абсолютно –расслабленной, с приведенными в порядок нервами. Джон ни разу не воспользовался ВР и не выражал желания пробовать, но Дэн разделял ее увлечение абстракциями, и они часто проводили по полчаса в параллельной связи, вместе погружаясь в сумятицу звуков и цветов, выкристаллизовывавшуюся в абсолютно реальные, или, по крайней мере, очень убедительно выглядевшие ландшафты, изумляющие воображение, а затем снова превращавшиеся в хаос. Их фантазии утопали в зазеркальных землях, заоблачных островах и сверкающих ледяных пустынях. Как-то раз Дэн позволил О’Хара присоединиться к нему во время путешествия в гарем, где они кое-что узнали об ограниченных возможностях параллельной связи. Марианна обнаружила, что поменять свой пол и смотреть на мир глазами мужчины – довольно интересно. Однако ее воображаемый пенис оказался не намного чувствительнее искусственного вибратора. Она испытала оргазм, но после этого около часа хихикала при каждом шаге, а ноги все время подгибались.

О’Хара должна была встретиться с Джоном и Дэном у лифта «Афины» за пятнадцать минут до собрания. Она немного нервничала. Появилась Эви, объявив, что мужчины, как обычно, опаздывают, и предложила выпить пока кофе наверху.

Автомат, кстати сказать, тут же обсчитал Эви на доллар.

– Безобразие. – Она показала О’Хара карточку. – Как могли мы доверить наши жизни людям, которые даже не могут привести в порядок кофейный автомат и заставить его хоть недельку работать нормально?

– Инфляция, милочка, – ответила О’Хара, – маленький эксперимент для повышения нашей производительности.

– Вызову ремонтников. – Эви хотела глотнуть кофе, но вместо этого подула на него. – Признайся, что ты пошутила.

– Хотела бы я, чтобы это было просто шуткой. Но если у руля общества стоит экономист, с нами может произойти все что угодно.

Эви утвердительно кивнула:

– Тебе не следовало голосовать за него.

– Ты права. – О’Хара огляделась по сторонам. – Я впервые здесь после того, как они настелили полы. Ужасно режет глаза.