Он развел руками.

– Сюрприз.

– Ох, ну это же... это же все очень дорого.
– Мангушев усмехнулся, а я покраснела.
– Спасибо.

Я снова подлетела к шкафу.

– Здесь такая красотища! Когда же ты успел?

– Они уже неделю как в шкафу висят, - пожал плечами Мангушев.

– Ничего себе. - Я вытащила изумительно красивое платье насыщенного изумрудного цвета и приложила к себе.

 -Так и думал, что тебе это подойдет, - кивнул Кирилл.

– Ты удивительный, - пробормотала я, подойдя в месте с платьем к Кириллу и, приподнявшись на цыпочки, поцеловав его в губы.
– Спасибо.

Мангушев провёл пальцами по моей щеке.

– На здоровье, девочка.
– Он хотел сказать что -то ещё, но у него заиграл сотовый и Кирилл полностью сконцентрировался на работе, махнув мне рукой, чтобы я закрыла за ним дверь.

Так я снова осталась одна, но уже в квартире Кирилла.

Кирилл вернулся в начале одиннадцатого: усталый и измученный.

Я тут же пошла на кухню, чтобы разогреть нам ужин.

– Извини, принцесса, -поймал меня Кирилл, когда я ставила перед ним тарелку.
– Сегодня предполагался ужин в ресторане, но если честно, устал как собака.

– Да ну эти рестораны, - отмахнулась я.
– Давай отметим моё новоселье по домашнему.

Мангушев ухмыльнулся.

– Это я с радостью.

– Я про шампанское.

– Ааа, - тот час скривился Кирилл.
– Ну никакой выдумки у этой девицы.

– Кто -то чем-то недоволен?

– Нет- нет, шампанское -так шампанское. Говорят, некоторые дамы от шампанского такого навыдумывают...

Рассмеявшись, мы сели ужинать. Этот вечер задал пример остальным нашим совместным вечерам. Иногда мы ужинали в ресторанах иногда — ходили в кино или театр ( если в городе шло что -то интересное), а в остальное пока Мангушев возглавлял клуб я перекладывала бумажки в его офисе. Когда Кирилл уезжал, мне становилось так плохо, что я каждую ночь обнимала его подушку, а днём на всякий случай прятала её в разные шкафы от бдительной домработницы. Лидия Романовна следила за домом с особым рвением — а потому стоило лишь зазеваться — на всех подушках оказывались одинаковые новенькие наволочки — пахнущие порошком и кондиционером, а не туалетной водой Кирилла. Впрочем, Лидия Романовна вскоре меня раскусила — и кажется, даже стала относится более доброжелательно. Что касается расследования вокруг клуба, то Степанов до сих пор так и не объявился, Алина старалась меня не трогать — и словно обходила стороной. Мне было неприятно, и одно время я хотела поговорить с ней на чистоту — без купюр и вежливых оборотов. Но Кирилл убедил, что это ровным счётом ничего не даст, и я решила с Алиной по этому поводу не заговаривать. В конце — концов, она каждый день видит меня на работе - и может без труда сама первая подойти. Отец тоже потихоньку возвращался в клуб — даже следил за занятиями курсантов в блоке восточных единоборств. Это был его конёк -и рекруты иногда переговаривались, обсуждая занятия отца, отзываясь о нём уважительно, как об исключительном профессионале. Это было приятно.

Мама же продолжала отдыхать у тети Ани. Когда мы разговаривали с ней по скайпу, я, наконец, призналась, что живу у Кирилла.

– Ты уверена, что правильно поступила, Марина?
– спросила тогда мама. Я кивнула.
– Ну хорошо, тогда живите.

– А ты когда вернёшься?

– Может быть, в августе. Тут Аня предлагает поехать в круиз на теплоходе. Говорят, впечатления незабываемые.

– Здорово.

– Так, - кивнула мама.- Значит, сюда ты больше не вернёшься?

– Вернусь за остальными вещами. Ещё с хозяйкой надо договориться насчёт квартиры — я за два месяца вперёд заплатила, но надо бы уже предупредить.

– А чего тянешь, давно бы с этим разобралась.

– Кирилл не разрешает ехать одной, только с ним — а сейчас он сильно занят.

Мама кивнула и попрощалась. Разговор получился сухим и каким -то напряжённым. Словно я в чём-то провинилась, не так поступила. Что не так? Наши отношения с Мангушевым? Или то, что я живу у него?
– Несмотря на наличие внебрачного ребенка, а может быть, именно по этой причине, мама временами бывала удивительно старомодной.

И ведь сама ничего не скажет, - подумала я, прекрасно зная характер родной матери.- Будет мучится, переживать — но молчать.

 Эх... я выключила программу и решив хоть как -то успокоиться, пошла отбивать мясо на ужин.

Я начинала привыкать к установившемуся размеренному порядку: водитель утром забирает на работу, вечером — отвозит. Разумеется, в случаях, когда Кирилла не бывало дома. А не бывало его часто.

С Игорем — водителем — инструктором мы даже успели подружиться. Он мне рассказывал про свою девушку, про то, какую они планируют свадьбу и кажется на что -то намекал. Я сделала вид, что не поняла, поскольку в наших планах с Кириллом свадьба вроде бы не значилась. По крайней мере, он мне про это ничего не говорил, а я не спрашивала.

В тот день, Кирилл уехал куда -то в США, пообещав вернуться ко вторнику и взяв с меня обещание вести себя хорошо.

– Как скажешь, дорогой, - захлопала я ресницами с преувеличенно наивным выражением лица. Мангушев рассмеялся и поцеловал меня на прощание.

Я гадала, какие у клуба могут быть дела в Америке — даже пыталась что-нибудь выпытать у Карташова, но администратор молчал, явно едва сдерживаясь, чтобы не ответить мне язвительно.

– Эх, Денис, тяжело тебе, - усмехнулась я, похлопав Карташова по плечу. Тот дёрнулся.

– Это почему же?

– Ну так, вот бы и поставить настырную девку на место, да как -то неудобно. Вдруг расстроится, шефу скажет.

Карташов аж чаем подавился, который в этот момент прихлебывал.

– Марина, не шути так больше: из -за тебя я обжёгся.

Я развела руками.

– Ну извини.

Администратор хмыкнул.

– Да, и чтоб ты знала: я буду не в обиде, если ты наябедничаешь Мангушеву. Вдруг он мне за это премию пожалует.

Я согласно кивнула.

– Думаю, точно пожалует. Он мне не доверяет.