Шрифт:
– Как говорил Шрила Прабхупада, пойте Харе Кришна, а если устанете - ешьте прасад!
Все уселись длинными рядами. Скоро появились раздатчики, несшие большие ведра и ковши. Перед каждым преданным положили свежевымытый апельсиновый листок и глиняную чашку. В шатре стоял шум, слышался возбужденный говор, возгласы и смех. Мужчины уселись рядом друг с другом, а семейные преданные сели со своими детьми. Первые раздатчики, которые пошли по проходам между рядами, несли рис и на каждый листок клали порцию. Затем появились раздатчики дала. Когда стали накладывать сабджи, Чхота начал громко произносить молитву, в которой прославляется прасад:
– Шарира абидья-джал!
Собравшиеся прогремели в ответ:
– ШАРИРА АБИДЬЯ-ДЖАЛ!
– Джодендрия тахе кал.
– ДЖОДЕНДРИЯ ТАХЕ КАЛ.
Когда молитва закончилась, один из преданных воскликнул:
– Бхагават прасадам ки…
И все закричали в ответ:
– ДЖАЯ!
– Его Божественная Милость Чхота Прабху ки…
– ДЖАЯ!
После этого все усердно принялись за еду. Блюд было столько, что тарелки-листочки уже не вмещали всей пищи, и она просыпалась на землю.
– Эй, ты еще не пробовал самосы? Они просто потрясающи!
– Бхакта Микки взял шесть кусков пиццы!
Помимо преданных на пиру было много гостей. Некоторые животные пришли только для того, чтобы поесть, и впервые получили представление о прасаде Кришны. Вороны никак не могли уразуметь, что пищи более чем достаточно. Они озирались по сторонам, готовые в случае необходимости защитить свои тарелки, пока до них не дошло, что у каждого довольно своей еды, и к тому же несут все новые и новые блюда.
Среди приготовленных блюд было необыкновенно вкусное овощное рагу из баклажан и панира, большим успехом пользовались также жареные урад дал бады в йогурте с наложенным сверху тамариндовым чатни, были приготовлены также «Гауранга» - запеченный в сметане с пряностями картофель - и брокколи в соусе из сыра чеддер.
Некоторые преданные быстро покончили со своими порциями, но раздатчики тут же положили им добавку.
Преданным нравились все блюда, но наибольшим успехом пользовались самосы с томатным чатни, пакоры из цветной капусты и горячие пури.
Раздатчики не стали долго задерживаться со сладкими блюдами и вскоре внесли горы сладостей: гулабджамуны, сандеш, ладду, бурфи, различные молочные сладости, торты и сладкий рис. Были и такие блюда, которые на больших подносах несли несколько мышей.
Раздатчикам приходилось очень осторожно продвигаться по узким проходам между сидящими животными. То и дело слышалось:
– Прабху, не могли бы вы убрать свой хвост?
Все старались услужить друг другу. Преданные, раздающие пищу, были, как и все, полны воодушевления, зная, что у них тоже будет возможность отдать дань прасаду.
Одни преданные болтали без умолку. Другие сидели молча, вкушая прасад с чувством благоговения. Третьи быстро поели и ушли. Остальные же сидели в шатре до самого конца, наслаждаясь праздником. Некоторые преданные пришли в возбуждение и сделались очень шумливы. Слышались похвалы в адрес поваров. Дети выглядели так, словно ели всеми частями тела.
Некоторые из них встали и начали бродить среди кусочков просыпанной пищи, ненароком опрокидывая чашки с фруктовым соком, но никто, казалось, на них не сердился. Дхоти у преданных пришли в беспорядок, а сами они вытянули лапы, чтобы их желудки смогли вместить побольше прасада. Одни сидели прямо, другие же откинулись назад, облокотившись на одну лапу, а некоторые даже лежали на боку.
Чхота сидел на почетном месте в окружении некоторых старших преданных Гайаны, расположившихся по бокам от него. Он знал, что за ним наблюдает множество глаз, и не хотел показаться преданным обжорой. Но он был очень голоден и не смог бы насытиться, если бы просто вежливо «поклевал» из своей тарелки. В конце концов он перестал сдерживать себя и стал к удовольствию преданных есть столько же, сколько и остальные. То и дело к нему подходили раздатчики и предлагали то еще одну порцию сабджи из баклажан, то горячих пури, то хрустящую пакору. Некоторые любят острые блюда, другие же имеют пристрастие к сладостям, но Чхота был неравнодушен и к тому, и к другому, хотя имел особую слабость к различным сластям. Но все-таки он не стал брать больше одного гулабджамуна, хотя мог съесть и два, и три. Через полчаса он решил, что ему лучше остановиться и уйти с пира. Когда он встал, мыши приветственно закричали, и он вдруг понял, что совершенно забыл о том чувстве неудовлетворенности, которое мучило его. Удовлетворение ему принесла не столько еда, сколько милость Кришны. И ему было очень приятно видеть теперь сотни преданных и гостей, сидящих перед алтарными изображениями и с благоговением вкушающих прасад Господа.
Глава вторая
Вернувшись в свою комнату, Чхота увидел там своего двоюродного брата Ямалу даса, ожидавшего его.
– Ты поел?
– спросил Чхота.
– Да, только мне кусок в горло не шел. Я очень обеспокоен.
Чхота подвинул Ямале подстилку, но тот начал ходить взад и вперед по комнате, перебирая в мешочке четки. Он был в спортивной куртке с надписью на спине «Армия Господа Чайтаньи». Он узнал о сознании Кришны тоже три года назад, одновременно с Чхотой и его младшим братом Арджуной, когда все они жили в храме Радхи-Дамодары в Пенсильвании, ведя обычный образ жизни. Всех их обучал Нимай, который и привез их в Гайану, где они до сих пор оставались единственными мышами-американцами. Каждый из них добился успеха по-своему. Чхота остался духовным лидером, а Ямала стал прекрасным менеджером. Он был искренне предан своему делу, но не имел такого сильного пристрастия к чтению и повторению мантры, как Чхота. Он пользовался большим уважением среди мышей-преданных, хотя они считали его довольно резким и несдержанным.