И тут вернулась Даша.

— Привет, Захар! — бросила она и покрепче замотала голову полотенцем. — Как состояние?

— Не спрашивай, — он покачал головой. — Я одной ногой в могиле.

— Кса-ан… — Даша позвала помощницу. — Вы познакомились?

— Да, — кивнула Оксана, побледнев.

Она физически ощущала, как кровь отливает от лица.

— Хо-ро-шо… — по слогам произнесла Даша. — Захар, пойдем в сад, что ли?

И они ушли. Оставив Оксану сражаться с призраками.

Дашу осенило в ванной. Она вспомнила его имя.

А заодно восстановила ход мыслей, предшествующих сексу против правил — с первым встречным.

Дело, собственно, было не в том, что Даша за каждого встречного собиралась замуж или истово верила в Господа и смертный грех.

Просто у нее была своя теория.

Теория предвкушений, из которой следовало, что в жизни не имеет смысла ни слишком подолгу сомневаться, взвешивая все за и против, ни седлать волну чувственного порыва. В первом случае можно упустить свой шанс, во втором — ни за что лишить себя прелести ожидания.

Ведь перед каникулами, например, приятное томление щекочет нервы — сегодня ты лишь мечтаешь, назавтра покупаешь билет, неделю слоняешься по магазинам, прицениваясь к тому, как будешь выглядеть на пляже в хипповом парео, сбор вещей — неповторимый момент, когда ты телом здесь, а душой — уже там, и, наконец, особый вкус обретают последний утренний кофе, дорога в аэропорт, беспошлинный магазин… — все это так важно, что и представить невозможно, как без этого обойтись, если есть хоть шанс в секунду перенестись в другую реальность. Мир стал бы слишком фунциональным, в нем не осталось бы места для грез.

А если бы в жизни не осталось места мечте, никто бы не читал книги, и она, Даша, разорилась бы и пошла работать на стройку.

Захара она с утра хорошенько разглядела — спящего — и не пожалела о том, что повисла на нем вчера как обезьяна.

Невероятно красивый мужчина.

Даше нравились эти игры разума: и чувствовать, и понимать, и анализировать свои ощущения, не лишая себя удовольствия и не теряя рассудок.

Это как с чтением.

Многие ее друзья — музыканты, актеры — жаловались, будто слышат музыку не как все смертные, а замечают лишь количество аккордов и децибелов; видят не кино, а только монтаж, количество эпизодов и прочие технические примочки, но все это была сладкая ложь, самоупоение, скрытое бахвальство: вот какой я фанат своего дела, профи, мне доступно то, что непонятно вам.

И Даша читала книги не просто так: подмечала грамотную композицию, обороты речи, но все это лишь добавляло остроты, а не разрушало картину, ей нравилось одновременно быть и участником событий, и сторонним наблюдателем.

В саду они целовались. Он был сладкий и терпкий, как хороший кофе, она согревалась в его руках — хотелось секса и в то же время не хотелось, как в юности, когда душевный жар возбуждает больше, чем физическая близость.

Влюбиться она не готова. Но он милый.

— Захар, а ты работаешь? — спросила она, хоть спрашивать не собиралась.

Видимо, она все же решила прощупать его на предмет постоянных встреч. Ну и ладно.

— Нет, побираюсь, — усмехнулся он.

— Ну! — она шлепнула его по лбу.

— Я юрист.

— Юрист?! — удивилась она. — Это же прямо-таки противозаконно — быть таким красивым юристом!

— Быть юристом — это скучно, — признался Захар. — Но я оценил твой комплимент. Хочешь лимонаду?

— Ой! Мы его на кухне забыли! — огорчилась Даша.

— Я принесу, — он поднялся и пошел к дому.

Какая походочка… Р-рр!..

Может, все, что нужно женщине, — красивый молодой мужчина, а не всякие там интеллектуалы с отрицательным обаянием, которых любишь не за кубики на прессе, а за умные глаза?

Оксана все еще сидела на кухне. Выясняла отношения с «Космо».

— Ладно, я все поняла, перезвоню, — она резко оборвала разговор. — Тебе помочь? — обратилась она к Захару.

— Можно взять лимонад?

— Конечно!

Оксана рванула к холодильнику и на секунду их руки соприкоснулись. Вот он, электрошок! Разряд отбросил ее на метр.

Захар с удивлением взглянул на нее.

— Все в порядке?

— Н-да… кхе… — закашлялась Оксана. — Просто током ударило, знаешь, так бывает…

— Это статическое электричество. Не страшно.

Он открыл холодильник и достал графин с напитком.

Еще как страшно, мальчик! В особенности в контексте размышлений, удастся ли ей снять Захара мобильным телефоном, чтобы впоследствии целовать его фотографию…

Когда Захар вернулся, Даша дремала. Он просунул руку ей под голову, прижал к себе, поцеловал в макушку и заснул, вдыхая запах ее волос, от которых веяло медом, духами, но по большей части — сигаретами и ночным клубом.