Не всегда дело сводится только к нажиму ключа. Чаще приходится в ответ на ту или иную зажигающуюся лампочку произносить слова, вернее специально придуманные бессмысленные сочетания букв. Скажем, загорелась верхняя лампочка — вы должны в ответ быстро сказать: «Бен». Зажглась нижняя — вы говорите в микрофон: «Мас» и т. п.

Исследователь, ведущий опыт, находится снаружи, он вас не видит — дверь в камеру плотно закрыта, — лишь слышит через микрофон ваш голос. Скорость ответов отсчитывает специальный счетчик, подаются сигналы автоматически. Экспериментатору остается только присматривать за приборами да следить за ходом опыта.

Вероятность появления того или иного сигнала меняется от опыта к опыту. Об этом знает исследователь, но не подозревает тот, кто находится в камере.

Он озабочен только одним: как правильно ответить на сигнал, то есть мысленно выбрать нужное действие. А ученый, поскольку он точно знает, какие сигналы в какой последовательности подавались, получает возможность вычислять скорость переработки мозгом информации.

Какие же были сделаны открытия?

Сразу же выяснилось, что мозг по-разному реагирует на частые и редкие сигналы. Сознательно или полусознательно в ходе опыта человек усваивает закономерность их появления и начинает предугадывать события. Теперь он готовится к приему более важных сигналов, как бы ждет их. Благодаря этому время реакции на редкие сигналы становится меньшим, чем могло бы быть.

Правда, это не обходится даром, и частые сигналы требуют несколько больше времени для осознания и ответа. Тем не менее такая внутренняя перенастройка выгодна организму.

Если бы этого не происходило, время реакции распределялось бы иначе: на редкие сигналы ответ возникал медленнее, а на частые мы бы реагировали быстрее. Так, во всяком случае, мозг должен был действовать по закону, установленному Хиком.

Затем одному из двух сигналов придали аварийное значение, а человеку, находящемуся в исследовательской камере, сообщили, что на сигнал тревоги надо реагировать особенно быстро. Если время реакции на аварийный сигнал оказывалось больше заданного, установка «ломалась» (экспериментатор незаметно выключал приборы). Опыт не засчитывался.

И такое разделение сигналов по значению сразу же сказалось на результатах. Человек как бы заранее настраивался на возможное появление необычного сигнала. И когда тот действительно появлялся, мозг отвечал на него быстрейшим образом. Скорость переработки важной информации резко возрастала.

Смысл сигнала, не безразличный для человека, как бы стимулирует восприятие мозгом информации, повышает эффективность этого процесса. А ведь по теории информации всегда считалось: значение того, что передается, несущественно, важно лишь, сколько букв или других единиц потрачено на сообщение.

В технических системах связи действительно так и есть. Но наш мозг работает совсем по иному принципу: важные сообщения он перерабатывает быстрее, чем рядовые, обычные.

И эта отличительная особенность человека дает ему огромное преимущество перед разными «мыслительными» машинами. Но на эту тему у нас будет еще разговор впереди.

Итак, получалось, что скорость переработки информации в каждом отдельном случае различна. Однако она гораздо выше, чем та, первая, вычисленная в среднем. В ситуации выбора не пять, а двадцать пять единиц в секунду способен сознательно воспринимать наш мозг. Таковы результаты опытов, которые проводили московские психологи под руководством профессора Алексея Николаевича Леонтьева.

Немецкий ученый Гельмер Франк построил свои эксперименты иначе. Он заставлял студентов записывать все, что они увидят на экране, где периодически, через каждую десятую долю секунды, вспыхивал ряд букв.

Казалось, если увеличить время проекции, можно ожидать, что за удвоенное время человек воспримет вдвое больше информации. В действительности этого не происходило. В каждую новую секунду воспринималось шестнадцать единиц дополнительной информации.

Тот же исследователь установил, что хранится она в сознании.

Но не вся информация, так сказать, «оседает» в мозгу. Часть ее уходит на осмысление того, что мы воспринимаем. Скажем, треть расходуется на информацию о зрительном раздражении, а остальное — на опознание смысла слова, если нам показывали вспыхивающую на экране надпись.

Многие психологи считают, что вообще только половина воспринимаемой человеком информации непосредственно усваивается, а вторая половина идет на вызов из памяти соответствующих сведений.

Так или иначе, а ясно, что одновременно через сознание проходит очень мало информации. Но и небольшого ее количества достаточно, чтобы запустить в ход всю громадную «орбиту» нашего мышления.

Это очень важный факт (помните, мы обращали на него ваше внимание в самом начале разговора 6 переносе мысленной информации). Он означает, что из непрерывного и бесчисленного потока сведений, буквально обрушивающегося на нас, мозг отбирает только необходимую информацию. На выработку самых сложных условных рефлексов расходуется всего одна-полторы единицы информации, во время обычного разговора люди обмениваются несколько большим ее количеством — каждое слово несет что-нибудь 10–12 единиц информации.