Они снова замолчали.

— Я, наверное, пойду? — предложила Маша.

— Давай, — в своей обычной манере, чуть презрительно и высокомерно, согласился Марат. — Тебе туда. — Он показал на камин.

Маша кивнула на прощание, вошла в очаг и обнаружила, что вниз ведет темная крутая лестница, в конце которой светится тусклый огонек. Огонек оказался грязной лампочкой, освещавшей сырой подвал. Маша толкнула обитую ржавым железом дверь и оказалась у себя в подъезде.

— Уф! — громко сказала она и взлетела по лестнице.

Офис «Сити-смарт»

— Подождите, пожалуйста, пару минут, — обаятельно улыбнулась секретарша. — Наталья сейчас у генерального директора.

Маша села.

— Хотите чай? Кофе? Сок? Минеральную воду? — предлагала секретарша.

— Сок, — попросила Маша. — Персиковый.

Позвонив в буфет, Ира села на место и исподтишка рассмотрела посетительницу.

Казалось, не манекенщица пришла устраиваться на работу, а сама Елизавета Английская посетила детский приют с благотворительной целью. Гордость, если не сказать спесь, так и перла. Густые ржаные волосы до плеч, челка прикрывает брови, прямой пробор. Холодные голубые глаза, упрямый рот. Стройная. Черная, по фигуре, замшевая рубашка, красно-черно-белые камуфляжные брюки в стиле милитари, высокие ботинки из тончайшей лакированной черной кожи. Красивая. Уверенная. И… Было в ней что-то неуловимое… Какая-то черта, которую Ира не могла назвать, но точно знала — такое же впечатление у нее было от собственной начальницы. От Наташи. Как будто они — Наташа и эта Мария — знали или же обладали чем-то таким, что неподвластно ни ее, Ирининому, ни чьему другому пониманию.

— Ты можешь здесь не курить? — взвизгнул Клим, когда Наташа прикурила сигарету и с удовольствием затянулась.

Наташа отрицательно покачала головой.

— Дай пепельницу, — невозмутимо попросила она. Клим чертыхнулся, но протянул руку и поставил перед Наташей тяжелую хрустальную пепельницу. — Знаешь, кто придумал легенду о вреде никотина и вынудил всяких там нью-йоркских мэров запретить курение в общественных местах?

— Ну и кто же? — с легкой издевкой, мол, что ты там сочинила, поинтересовался Клим.

— Руководители крупных корпораций, — очень серьезно сообщила Наташа.

Клим недоверчиво хмыкнул.

— Вот смотри, — объяснила Наташа. — В больших компаниях, как правило, нельзя курить. Или можно в специальных местах. Владельцы не желают расходовать деньги на дорогие фильтры для очистки воздуха, но при этом не хотят и упускать время, которое работники тратят на то, чтобы дойти до места для курения, покурить, встретить приятеля, еще покурить. К тому же те, кто курит, дольше обедают — они стараются накуриться впрок. А если речь идет о больших магазинах, то там уж совсем кошмар. Продавцы дымят на улице — пока дойдут до черного хода, пока поговорят, то да се… А возможный покупатель в это время мечется в поисках консультанта и уходит недовольный. К тому же продавец выходит курить, только когда совсем невмоготу — а ненакуренный курильщик зол и раздражителен. Прямой убыток. Сечешь фишку?

— Секу. — Клим кивнул. — Лучше скажи, как тебе пришло в голову пригласить эту М. Лужину?

— А что? — с вызовом спросила Наташа.

— А то, что, к твоему сведению, с наркоманками, алкоголичками и нимфоманками с манией величия очень непросто работать! — взвинтился Клим. — Она — ходячие сорок пять кило тротила! Она нас разорит!

— Не разорит, — усмехнулась Наташа.

— Почему это? — ехидно поинтересовался начальник.

— Я ее обезврежу, — улыбнулась Наташа, встала и пошла к выходу.

— Ты куда? — заволновался Клим. — Постой! Мы не договорили…

— Говорить не о чем, — ответила Наташа, уже держась за ручку двери. — Мне до смерти нужна эта Лужина, и она будет сниматься в рекламе. Если тебя нужно успокоить, пожалуйста: я тебе обещаю, все будет хорошо. Пока.

Она так на него посмотрела, что грозный начальник Клим — по мнению всех его сотрудников, деспот, тиран, хам и свинья — отчего-то совершенно расхотел спорить.

— Ведьма! — пробормотал он, когда за Наташей закрылась дверь.

— А вот тут ты прав! — Ее голова показалась в дверном проеме. — Будешь плохо себя вести — превращу в мышку! — И прежде чем Клим успел рассердиться, дверь захлопнулась, а в коридоре послышались быстрые удаляющиеся шаги.

«Сука!» — подумала Наташа.

«Дрянь!» — пронеслось у Маши в голове.

— Здравствуйте, рада вас видеть, — улыбнувшись так, чтобы Маша увидела идеально белые зубы, приветствовала Наташа.