— Вот и не получишь!

— Отдай. Это... нахальство.

— Попробуй возьми.

Почему он не целовал Аллу? Уже в первую минуту борьбы Леонид вдруг почувствовал, что Отморская не играет с ним, не шутит, а почему-то в самом деле очень не хочет, чтобы он увидел эту фотографию. Огорчить любимую? Надо вернуть.

Вдруг его охватили сомнения. Почему Алла так забеспокоилась, даже рассердилась? Вон какой голос крикливый. «Нахалом» обозвала. Может, на фотографии — ее кавалер? Соперник! Интересно: красивый? Надписи на оборотной стороне — никакой. Ладно, пусть немного позлится. Леонид вырвался, отскочил к горевшей лампочке и быстро глянул на карточку.

— Все равно...

И вдруг удивление, какая-то даже растерянность охватили его, помешали докончить фразу. С карточки ему улыбнулось прелестное личико девочки с бантиком на голове. Кто это? Где он видел такого ребенка? Злая рука Аллы грубо выхватила у него фотографию, немного смятую в борьбе. Леонид и сам ее не удерживал. Его поразила резкая перемена в лице Аллы: у нее, казалось, и скулы стали больше, и заметнее выступил толстый подбородок.

— Все-таки увидел! — воскликнул он еще более неестественно.

Она лишь тяжело дышала от недавней борьбы и прятала фотографию в сумочку. Алла казалась ему сейчас совсем совсем чужой. И вдруг овал ее лица напомнил ему фотографию. Так вот почему девочка показалась ему знакомой?! Леонид удивленно, глупо уставился на Аллу, не веря своей догадке.

— Это?..

Ее покрасневшие в борьбе лоб, щеки стали еще краснее, она глянула вызывающе.

— Дочка?

В движениях Аллы появилось что-то надменное. Не отвечая, она поправила волосы, воткнула гребень.

— Дочка? Мировая какая!

Вырвалось это у него очень искренне. Алла глянула на него быстро, испытующе, недоверчиво. Осокин, запинаясь, проговорил:

— Значит, ты... замужем?

Она выдержала его взгляд, отрицательно качнула подбородком.

— Нет? — В голосе его звучал испуг, радостное недоумение: в чем дело?

— Была.

Он сразу понял, закивал: ясно, ясно — разошлась. Сейчас свободна? Это первое, что он усвоил. Свободна! Да, но у нее дочка. Ну и что? Леонид все еще не разобрался, как отнестись к известию, что Алла была замужем, имеет дочку. Он чувствовал, что ему никак нельзя менять былой тон, чтобы не потерять Аллу навсегда. Сейчас она с болезненной настороженностью ловит каждый его жест, каждый взгляд, интонацию голоса.

— Чего ж ты скрывала? — ласково, слишком уж ласково упрекнул он. — Вот чудные вы, девчата.

— Прикажешь всем рассказывать? — с прежним холодком проговорила Алла. — Учебной части рабфака лучше не знать о дочке.

— Разве не все равно?

— Все, да не одно. И я тебя прошу...

— О чем разговор, если ты так хочешь.

Теперь Алла казалась спокойной, и черты лица ее обрели былую красоту. Леонид вдруг почувствовал себя мальчишкой. Что он, действительно, перед ней? Она была матерью.

Собственно, Леонид не однажды подозревал, что она не девчонка. Ее много знающий взгляд, чувственная улыбка, сквозящая в движениях уверенность — все говорило о том, что перед ним женщина. Мог бы догадаться. Или в голове не укладывалось?

Им вдруг не о чем стало говорить. Леонид попытался втянуть ее в обсуждение «Путевки в жизнь». Отморская не поддержала его. Взять ее за руку, сказать: «Я люблю тебя по- прежнему. Дочка будет наша общая». Обнять, как он всегда мечтал? Может, не обидится? Наверное, не обидится. Он длинно, путано стал рассказывать смешную уличную сценку, увиденную днем.

Алла улыбчиво дернула уголком рта, оглянулась на вышедшую из аудитории девушку:

— Да. Забавно... Я пойду, Леня. Мы с Мусей занимаемся русским.

Отговорка была придумана явно наспех. Леонид согласно закивал. Прощаясь, они условились завтра вместе идти в молочную.

Очутившись за дверью, он сбежал с лестницы во двор, через каменную арку выскочил на Мясницкую, оттуда на Чистые пруды, где еще сегодня днем счастливо и беспечно угощал ее и друзей мороженым.

Свернул за первый угол и стал бродить по узким, кривым переулкам.

Мысли его без конца вертелись вокруг фотографии девочки, ошеломляющей новости. Алла была замужем. Она это скрывает. Стыдится? Или опасается, что приемочная комиссия отдаст предпочтение девушкам: дескать, эти надежнее, рабфак не бросят в середине учебного года. Но почему Алла ничего ему об этом не сказала? Хотела поймать в женихи? (Леонид слышал, что женщины «ловят» мужчин в женихи.) Ерунда! Она красива, талантлива, ее скорее будут ловить в жены. Да однажды и поймали. Кто-то страстно обнимал ее, кому-то она отвечала на ласки, девочка — плод этой любви...