Посещение Португалии не сулило испанцам ничего хорошего: ведь король Жуан II дважды отверг предложение Колумба послать экспедицию за океан. Государь мог из мести задержать корабль или приказать своим людям расправиться с мореплавателями. Все же Колумб не мог удержаться от искушения рассказать этому жестокому правителю об открытых им чудесных странах.

Едва испанцы стали на якорь во внешней гавани Лиссабона, как к «Нинье» подошла лодка. Приплывшие на ней капитан стоявшего рядом военного корабля и старший офицер Бартоломеу Диаш, недавно вернувшийся с мыса Доброй Надежды, потребовали от Колумба отчета о маршруте каравеллы. Колумб отказался выполнить это требование и предъявил письма королей Испании. Вскоре раздались звуки барабанов, литавр и труб: это португальские моряки явились на «Нинью» с визитом вежливости. Корабль Колумба вызвал всеобщий интерес. «Нинью» в течение нескольких дней окружало множество португальских лодок. Любопытные поднимались на борт и расспрашивали матросов.

Между тем, Колумб отослал королю Жуану II письмо с просьбой разрешить ему зайти в Лиссабон: он, дескать, опасается, что в безлюдном месте ему причинят вред разбойники, которые могут подумать, что на корабле есть много золота, и желал, чтобы король знал, что он пришел не из Гвинеи, а из Индии.

Король проявил свою милость и приказал безвозмездно обеспечить испанцев всем необходимым, а также пригласил Колумба ко двору. Адмирал принял это приглашение. Король Португалии, затаив в сердце досаду, приветливо выслушал Колумба, но высказал опасение, что открытые адмиралом земли находятся в районах, закрепленных папой римским за Португалией. Придворные советовали королю задержать Колумба или затеять ссору и разделаться с ним. Но король отверг эти предложения.

15 марта каравелла Колумба «Нинья», отсутствовавшая семь месяцев и двенадцать дней, вошла в Палосскую гавань. Жители Палоса восторженно приветствовали мореплавателей, гибель которых они давно уже оплакивали. Радость их возросла еще больше, когда через несколько часов в порт вошла «Пинта». Эта каравелла наперекор бурям достигла северной провинции Испании – Галисии и ни разу не сбилась с курса, не вошла ни в один из португальских портов.

Мартин Алонсо Пинсон отправил из Галисии письмо в резиденцию короля – Барселону, уведомляя его о своем возвращении, и просил разрешения прибыть ко двору, чтобы доложить государю о результатах плавания. Фернандо и Изабелла отклонили эту просьбу и приказали «Пинте» отправиться в Палос и там ожидать прибытия адмирала.

Неизвестно, хотел ли Мартин Пинсон опередить Колумба и присвоить себе честь и славу первооткрывателя новых земель, или он считал, что во время ужасной бури второй корабль погиб и напрасно ожидать его возвращения.

Мартин Пинсон был гораздо старше Колумба, и трудности путешествия сломили этого закаленного человека. Дни и ночи без сна и почти без пищи простаивал он у штурвала и вернулся в Палос тяжелобольным. Матросы на руках перенесли своего капитана на берег. Вскоре этот замечательный моряк скончался.

Винсенте Яньес Пинсон и близкие друзья этой семьи остались в Палосе, а Колумб, чья слава затмила теперь славу всех знаменитых мореплавателей, отправился в сопровождении части экипажа и индейцев в Севилью, откуда началось его триумфальное шествие в Барселону.

Еще из Лиссабона адмирал сообщил испанскому двору о своем возвращении. Он послал своему другу и покровителю Сантанхелю и королевскому казначею Санчесу письмо с первыми сильно приукрашенными сведениями об открытых им землях, их природе и богатствах. Особенно многообещающими были его рассказы о золоте и пряностях. Он не скупился на опрометчивые посулы, которые потом не смог осуществить.

«Эспаньола – чудо, – писал Колумб, – тут цепи горные и кручи, и долины, и земли тучные, пригодные для обработки и засева, для разведения скота любого рода, для городских и сельских построек.

Морские гавани здесь такие, что, не видя их, нельзя и поверить, что подобные могут существовать, равным образом, как и реки – многочисленные и щирокие, с вкусной водой, причем большая часть этих рек несет золото.

Деревья, плоды и травы отличаются от тех, что имеются на острове Хуана. На этом острове много пряностей, а также залежи золота и других металлов».

В своем письме адмирал рассказал также об индейцах, описал выгоды меновой торговли на берегах островов, радушие и доверчивость островитян. Но тут же Колумб дал волю своей фантазии и сообщил об амазонках, будто бы населяющих остров Матинино, на котором нет ни одного мужчины. Амазонки, по его словам, не выполняют никаких женских работ, зато имеют луки и стрелы и прикрывают свое тело в бою бронзовыми щитами. В средние века ходило немало легенд об амазонках, о них писали даже в книгах. Еще в XVI веке испанцы продолжали искать такую страну в Южной Америке, в бассейне огромной реки, которую потому и назвали Амазонкой.

«На другом острове, – писал далее Колумб, – который, как меня уверяли, еще больше Эспаньолы, живут безволосые люди. На острове том золота без счета…».

«Таким образом, из одного лишь того, что было выполнено во время этого столь недолгого путешествия, их высочества могут убедиться, что я дам им столько золота, сколько им нужно, если их высочества окажут мне самую малую помощь; кроме того, пряностей и хлопка – сколько соизволят их высочества повелеть, равно как и благовонную смолу, сколько они прикажут отправить… Я дам также алоэ и рабов, сколько будет угодно и сколько мне повелят отправить, и будут эти рабы из числа язычников.