– И то, и то. Все это стало частью меня. Можно слышать, что в моих лекциях я использую знания о международной политике, о социологии, психологии, что-то об экстрасенсорике. Я использую все это, чтобы говорить о Кришне. Сейчас я пишу книги, обучаю преданных экстрасенсорике. Некоторые мои книги, переведенные на десять языков, попадают к главам государств, к разным знаменитостям, и я вижу, что знания, накопленные в прошлом, помогают мне служить Шриле Прабхупаде.

Глава 4

Карьера и любовь

– В 1966 году, когда мне было 18 лет, я пошел на подготовительные курсы в Академию Хоукен, а в 1967 году стал полноправным студентом. Это была очень дорогая школа, в которой учились дети очень состоятельных людей. Я был первым чернокожим, который закончил Академию Хоукен. У меня были очень хорошие оценки по разным предметам, несмотря на то, что я был выходцем из среды, совершенно противоположной атмосфере Хоукен.

Я посещал беднейшие школы в гетто Кливленда, Огайо. Тем не менее в каждой школе я был главой студенческого совета. Когда я закончил Хоукен в 1968 году, директор сказал мне, что я могу поступить в любой университет, какой (Статья из газеты о поступлении Фэйворса в Принстон) ТОЛЬКО захочу.

Я мог подать документы в пять лучших университетов лиги Плюща в Америке. Я предпочел университет Принстона, потому что там мне предложили наилучшие условия. Мне предлагали не только полную стипендию, но и отдельно оплачивали покупку одежды и поездку домой на праздники.

В Принстон я поступил в 1968 году, где изучал психотерапию, международные отношения, революционную политику. Это один из лучших университетов в Америке и даже в мире. В то время в Принстоне учились всего несколько человек, представляющих национальные меньшинства. Это они были готовы спонсировать мои поездки домой, чтобы уменьшить мой культурный шок. Принстон был изумительным учебным заведением. Каждый год в Америке проходят соревнования университетов. Несколько лет подряд Принстон побеждал, особенно его хвалили за студенческие программы. У него был один из самых красивых студенческих городков. У нас были милые квартиры. Большинство зданий были богато украшены. Классы были немногочисленны, поэтому у каждого была возможность получить хорошее образование.

Я всегда искал знание, поэтому так уж получилось, что с преподавателями общался больше, чем со студентами. У меня было несколько преподавателей, которые стали моими друзьями и взяли меня под свое крыло. Тогда были трудные времена, но постепенно все стало меняться. В то время так было во всех школах для юношей. В Принстон студентов с Юга поступало больше, чем во все другие школы лиги Плюща.

Так, в Принстон в основном поступали студенты с консервативного Юга. Класс, в котором я учился, был одним из первых, куда стали принимать представителей национальных меньшинств. Им было нелегко жить бок о бок с выходцами с Юга, которые вывешивали флаги конфедератов, их шутки в сторону чернокожих студентов нередко были причиной провала вечеринок в кампусе. Иногда они даже выливали из окна мочу на студентов, которые были представителями малых народов.

Я появился там, когда черные уже не терпели над собой таких издевательств. Мы были социально ориентированны, нас беспокоили проблемы расизма и в основном мы были хорошо образованны.

Я стал председателем студенческого совета и лидером организации, объединяющей представителей национальных меньшинств, также я помог основать культурный центр народов третьего мира. Это был культурный, социальный и образовательный центр, призванный удовлетворить потребности и интересы представителей других культур (не американской).

Итак, университет, где учились очень богатые люди, а преподавали лучшие учителя, настоящие профессионалы своего дела. Большинство из них выпустили собственные книги. С учителями я проводил не меньше времени, чем со студентами, и я видел, что студенты несчастливы, а преподаватели живут по инерции. Когда я учился в колледже, я был погружен в самосозерцание, был очень наблюдательным и общительным. Я мог общаться с разными людьми. С преподавателями я проводил времени гораздо больше, чем со сверстниками. Но, общаясь с ними, я видел, что, несмотря на то, что они были великими учеными в своих отраслях и дисциплинах, многие из них были заядлыми курильщиками, алкоголиками и очень несчастными людьми. Некоторые из них неоднократно разводились. У многих случались нервные срывы. Я пришел к выводу, что такой стиль жизни для меня неприемлем. До поступления в Принстон я целый год учился в частной подготовительной школе и был единственным чернокожим, который учился в столь элитном учебном заведении, доступном лишь состоятельным людям. Они также не были счастливы и искали удовлетворения. Большую часть моей жизни я посещал школы гетто, которые не могли дать хорошего образования и где окружающая социальная среда была намного хуже. Таким образом, мне довелось общаться как с беднейшими из бедных, так и с очень богатыми людьми. В каждом из этих случаев я понимал, что жизнь - это нечто большее, чем то, что я могу увидеть с любой из этих позиций.

Я смотрел на людей и видел, что они несчастны. Своеобразный шок помог мне понять, что такое хваленый материальный успех. Америка, я студент одного из лучших учебных заведений, окружен одними их самых известных и богатых людей в мире, и все они несчастны. Я не хочу так жить.

Так, хотя я был революционером и выступал с пламенными речами, вечерами я возвращался к себе и погружался в медитацию и чтение философских и религиозных книг. У меня была внутренняя убежденность в своем высшем предназначении, хотя я до сих пор не чувствую себя готовым к этому и компетентным. Но в моей жизни последовательно, один за другим появлялись наставники, которые подготавливали меня к встрече со следующим наставником.

Самое важное, что я понял, учась в Принстоне, это то, что я не хочу стать «удачливым материалистом». Я видел, что большинство студентов и преподавателей, несмотря на их богатство и знаменитость, были абсолютно неудовлетворены своей жизнью, насквозь фальшивы и постоянно соперничали друг с другом. Я был рад, что мог видеть это.

Какое-то время я занимался революционной политикой, был лидером нескольких организаций. Когда я поступил в колледж, в обществе назрела проблема гражданских прав американцев. Я всегда был обеспокоен положением меньшинств. В Америке существуют много национальных меньшинств: коренное американское население (индейцы), индусы, афроамериканцы и латиноамериканцы. Одна часть моей семьи-афроамериканцы, а другая - итальянцы.