Важнейшими грунтовыми дорогами Оренбургского казачьего войска являлись: дорога Оренбург-Уфа; Орск-Верхнеуральск; Верхнеуральск-Троицк. К югу от реки Урал важнейшими путями для действий армии были: дороги вдоль рек Сакмара и Урал; караванный путь Оренбург- Иргиз; дорога Актюбинск-Орск. По берегам Урала и Сакмары располагались казачьи станицы, что существенно облегчало движение казачьих сил, особенно в зимнее время.

Из рек, протекавших по землям Оренбургского казачьего войска, наибольшее стратегическое значение имела река Урал, представлявшая собой, во-первых, серьезную водную преграду на путях движения с юга на север, а во-вторых, - речную коммуникацию. При этом следует учитывать, что река пригодна для судоходства лишь от Илец- кого городка, то есть только в западной части войска. На Урале существовал единственный постоянный мост у Оренбурга196, а также несколько паромных переправ197. Урал и его левый приток Илек связывали Оренбургское казачье войско с Уральским и позволяли осуществлять снабжение и переброску резервов. У уральских казаков на реке имелось два парохода, использовавшихся для перевозки военных грузов, однако пароходы из-за изменчивого фарватера реки часто садились на мель, а их использование вызывало недовольство уральских казаков-рыболовов198.

Зимой передвижение войск на территории Оренбургского казачьего войска было сильно затруднено из-за глубокого снега, а весной - из-за разлива рек и порчи дорог. Обширные степные и лесостепные пространства региона давали возможность действовать казачьей коннице, но при этом на оренбургском театре военных действий отсутствовали какие-либо естественные рубежи, на которых

50 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

можно было бы закрепиться. Важными узлами казачьего движения были центры военных округов Оренбургского казачьего войска: первого - Оренбург; второго - Верхнеуральск; третьего - Троицк; четвертого - Челябинск; большое значение имел и город Орск.

К 10 октября 1918 года полковник Махин сумел полностью эвакуировать станцию Кинель - весь подвижной состав был направлен на Бугуруслан, взорваны стрелки, уничтожены телеграфные провода199. С этого же дня бывший Поволжский фронт в документах белых стал называться Западным. Фронт под Бузулуком организовывался в экстренном порядке. Во что бы то ни стало, белым нужно было выиграть время, чтобы успеть стянуть сюда войска. К 11 октября Бакичу удалось наладить связь с Оренбургом и с уральскими казаками, действовавшими к юго-западу от Бузулука. В районе Тоцкого шло формирование Оренбургской казачьей сводной дивизии под командованием Генерального штаба генерал-майора Н.А. Полякова (19-й, 20-й, 24-й и 25-й Оренбургские казачьи полки). В Бузулуке войска Бакича были дезорганизованы по причине дезертирства и со времени оставления Сызрани продолжали оставаться в небоеспособном состоянии200. Крайне острой была нехватка артиллеристов. Помимо организации обороны, Бакичу пришлось заниматься и организацией тыла своих частей. 11 октября он получил назначение на должность начальника гарнизона города Бузулук, Бузулукский участок с 9 октября возглавил Махин, руководство Западным фронтом перешло к чешскому генералу Чечеку201. На бузулукское направление Дутов направил 1-ю бригаду Оренбургской казачьей сводной дивизии (19-й и 20-й Оренбургские казачьи полки), батальон 2-го Башкирского пехотного полка и дивизион Уральского казачьего полка. В резерве в Бузулуке находился 11-й Бузулукский стрелковый полк, в Тоцком размещалась 2-я бригада Оренбургской казачьей сводной дивизии (24-й и 25-й Оренбургские казачьи полки). Разумеется, в состав создаваемой Бузулукской группы вошла и 2-я Сызранская стрелковая дивизия Бакича. Задачей группы было прикрывать железную дорогу Кинель - Бузулук и задерживать продвижение противника на юго-восток, то есть на Бузулук и Оренбург202. 12 октября Бакич получил приказ переформировать полки своей дивизии в однобатальонный состав. Вместе с тем, в состав его дивизии с рекомендацией распределить их между Вольским и Хвалынским полками вливались разношерстные добровольческие формирования с правого и левого берегов Волги (Брыновский партизанский отряд,

На оренбургском направлении

51

Васильевская дружина, Литовская рота и Николаевский отряд). Реорганизация должна была быть завершена к 16 октября203. 13 октября для обеспечения эвакуации войск по линии Бугуруслан-Бузулук Дутов приказал Бузулукской группе перейти в наступление.

11 октября в 22 часа 30 минут Бакич из Бузулука направил телеграмму на имя начальника штаба Верховного Главнокомандующего с копией в Оренбург атаману Дутову. Ничем иным, кроме как попыткой интриговать против своего непосредственного начальника, эта телеграмма полковника Бакича охарактеризована быть не может. Бакич телеграфировал: «Вторая Сызранская стрелковая дивизия с начала формирования 20 Июня сего года и с этого времени (так в тексте - А.Г.) находилась беспрерывно в боях под Вольском, Хвалынском, Сызранью, по пути Сызрань [-] Самара [-] Кинель. Формирование дивизии, насколько позволяла обстановка, было произведено достаточно полно. Однако мне, как начальнику дивизии, почти совсем не удалось командовать ею при выполнении боевых задач: на Сызранском направлении 7 и 8 полки были откомандированы в распоряжение полковника Махина, а оставшиеся 5 и 6 полки, раздерганные по частям, входили в состав войск, подчиненных полковнику Петржику, а ныне - на Бузулукском направлении части дивизии, выполняющие боевые задачи, опять подчинены полковнику Махину. Выходит, что я как начальник дивизии, ответственный за ее формирование и боевую подготовку, лишен возможности руководить ею в бою, ограничиваясь лишь хозяйственной и административной ролью. Благодаря указанному и вмешиванию (так в тексте.
– А.Г.) в руководство частями дивизии посторонних лиц, ничего общего с нею не имеющими (так в тексте.
– А.Г.), дивизия пришла [в] состояние, что на нее как на боевую силу почти не приходится рассчитывать (здесь и далее текст подчеркнут в штабе Дутова.
– А.Г.). Согласно указаниям Штафрон204 Поволжского после отхода от Самары дивизия должна была сосредоточиться [в] районе Бузулук с целью привести в порядок части, но это не удалось, и части продолжают оставаться в бою, причем руководить частями во всех отношениях я опять лишен возможности, так как ими, не являясь моим начальником, без моего ведома распоряжается полковник Махин. Докладывая об изложенном, прошу указаний: чем вызывается недоверие мне как начальнику дивизии в смысле руководства ею в бою и если будет признано, что я по своим служебным и боевым качествам не соответствую занимаемой должности, то назначить на мое место другое

52 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

лицо, так как выносить умаления моего служебного положения я больше не могу, второе [-] дать приказания, кому я с дивизией [в] настоящее время непосредственно подчинен, третье [-] чьим распоряжением дивизия будет пополняться солдатами, последнее необходимо ввиду большого некомплекта благодаря дезертирству мобилизованных. причем некоторые артиллерийские части почти совсем не имеют прислуги, четвертое [-] будет ли дана дивизии возможность собраться наладить разрушенную организованность частей в утвердительном случае, когда и где, пятое [-] как поступить с требованиями оренбургских и уральских казаков о передаче им разного имущества и вооружения, шестое [-] дать директиву, кто является ответственным боевым начальником на Бузулукском направлении, так как на этот предмет пока никаких указаний не имею, кроме задачи укреплять позиции [в] районе Бузулука… Начдив 2 стрелковой полковник Бакич»205. Откровенно говоря, Бакич слукавил, указав, что Махин не является его непосредственным начальником, однако в данном случае для него цель оправдывала средства. Из Оренбурга телеграмму передали генералу Чечеку в Уфу и в Челябинск, по всей видимости, в штаб Чехословацкого корпуса. Интрига «обиженного» Бакича имела успех, через некоторое время Махина сняли, и Бакич стал самостоятельным начальником, однако об этом ниже.

В этот же период, вероятно, в штабе Оренбургского военного округа было принято решение о строительстве на бузулукском направлении укрепленных позиций. Вопрос об этих укрепленных позициях уже привлекал внимание историков. Я не могу согласиться с тезисом о том, что «в условиях маневренной, а не позиционной гражданской войны, эти земляные сооружения оказались бы бесполезны. Противник их легко мог обойти, а при определенных условиях и взять, наступая с фронта. Штаб А.И. Дутова, видимо, этого не понимал и не имел представления об особенностях гражданской войны»206. На мой взгляд, позиции создавались, исходя из текущего опыта военных действий, и их сооружение было обусловлено как собственно военными, так и моральными соображениями - строительство велось на дальних подступах к землям Оренбургского казачьего войска. Судя по времени сооружения этих укреплений, относящемуся к периоду неудач белых на Восточном фронте, их строительство в районе войсковых границ не было проявлением нежелания войскового начальства вести борьбу с боль

На оренбургском направлении

53

шевиками вне территории войска, а подчинялось исключительно идее не допустить в войско красных. Руководил постройкой оборонительных сооружений один из лучших специалистов в своей области - начальник инженеров Оренбургского военного округа, заслуженный профессор Николаевской инженерной академии генерал-лейтенант А.И. Ипатович-Горанский. Непосредственным руководителем фортификационных работ на бузулукском направлении был назначен военный инженер Добржинский.

12 октября 1918 года начальник 2-й Сызранской стрелковой дивизии полковник А.С. Бакич доносил в штаб армии в Оренбург: «Мною сегодня был осмотрен район по реке Бузулук [с] целью выбора здесь позиции. Ознакомившись с местностью и оценив важность прикрытия города Бузулука с Запада как политического и экономического центра уезда с сильно развитой железнодорожной станцией, я решил отказаться от укрепления позиции по рекам Ток и Бузулук, а вынести оборонительную линию вперед на Запад, где перехватить укрепленными группами важнейшие пути через рубеж реки Боровка, деревни Елшанская, Александровка, Духонино. Завтра произведу разведку этой позиции и приступлю к организации работ, сбора рабочих, инструмента и сапер»207. Через день в Оренбург Бакичем была направлена еще одна телеграмма, касавшаяся фортификационных работ: «Вчера мною выбрана позиция на западной опушке Колтубанского леса по обе стороны жел[езной] дороги вдоль реки Неприк. Сегодня туда отправлены саперы и производится разбивка. К рытью окопов будет приступлено 15 октября»208.