Имодести Блейз

Аннотация

Нет такой силы, которая может заставить Имодести сделать то, чего она не хочет. Особенно, когда дело касается замужества. Но и Повелитель не привык отступать. Чем закончится эта битва характеров?

Имодести Блейз Зоя Сокол ПРОЛОГ Имодести Блейз, верховная жрица богини солнца Солейн, величественно сидела на троне и принимала подношения, от прихожан храма. Каждому она кивала, с благодарностью принимая их нехитрые дары. Три года назад, прежде чем девушка одела на себя тиару жрицы, эта ежегодная процедура казалась ей ужасно скучной. Дочери солнца должны стоять с горящими свечами в руках в течение несколько часового утреннего молебна и проповеди. Им разрешалось отходить с места только чтобы взять другую свечу взамен сгоревшей. Имодести, в течение всего ритуала постоянно подламывала свечку, чтобы почаще ходить за новой. Какое ни есть – а развлечение. Откровенно говоря, сейчас мало что изменилось. Но если раньше Имодести могла сбежать по своим делам, пока верховная жрица их храма – самого большого в живописном городе Ан-Грайне – принимала пожертвования. То после того как Имодести заняла место ныне покойной Ализон Трай, ей уже ничего не остается, кроме как сидеть на жутко неудобном каменном троне, в полуденную жару, на самом солнцепеке и с благодарным видом принимать подношения прихожан для богини и храма. Для развлечения она мысленно распределяла, что куда пойдет: скоропортящиеся продукты – на пропитание бездомным, те, которые можно хранить – в подвал, помидоры – забросать Эвриала и так дальше. Яйцам совсем ещё молодая жрица была особенно рада. Она планировала бережно хранить их, пока те не стухнут и под покровом ночи забросать ими дворец одного … прихожанина. Едва подумав об этом, девушка тут же прикусила язык, чтобы не накликать эту беду на свою голову. Это одна из его фантастических способностей – появляться сразу после того, как про него подумаешь. А видеться с ним Имодести ой ,как не хотелось! Прикусить язык она прикусила, но было уже поздно. Толпа уже расходилась в стороны, как волна, пропуская одинокую мужскую фигуру, неспешно идущую по направлению к каменному трону. Хоть идущий и был один, толпа создавала для него приличный коридор. Все знали, какая тяжелая рука у повелителя нитей магии и силы Денетсу Белена, и не было дураков, желающих в этот день накликать на себя его гнев. А гнев будет, это точно. Последние три года Повелитель приходит на эту площадь и просит верховную жрицу богини Солейн выйти за него замуж. И каждый раз она отвечает ему отказом. И каждый раз городу приходится отстраивать приличную часть зданий. Но ни один горожанин никогда даже не заикнется попросить компенсацию у Повелителя. Даже суицидники, потому, что предпочитают более гуманные способы отправиться в лучший мир: четвертование там, сжигание себя заживо. Имодести тоже никто не сказал ни слова по поводу беспорядков, которые устраивает её воздыхатель. Не из большого почтения к богине, которой кареглазая девушка служит или из уважения к ней самой. Положа руку на сердце, практически любой горожанин передал бы взбалмошную жрицу Повелителю, лишь бы этот ненормальный успокоился. Богов можно задобрить жертвами, да они практически и не показываются в человеческом мире. Нечисть можно истребить. Даже на любого мага найдется более сильный маг. А Денетсу Белен… на него нет управы. Единицы из человеческого мира знали кто же он на самом деле и зачем так нужен вселенной. Всем была известна очень короткая и ужатая версия: Повелитель – это якорь, удерживающий магию и богов в мире. Если его не станет – настанет конец света. Это было правдой лишь отчасти, но простых смертных никто и не собирался просвещать. И нужно же было такому случиться, что великий и могущественный Повелитель влюбился в единственную женщину, которую не мог иметь – в хранящую целомудрие верховную жрицу богини Солейн. Имодести была посвящена богине ещё в детстве. Служить Солейн – это и честь, и бремя одновременно. Дочери солнца, как их называют, должны быть светлы душой, и чисты, как солнечное небо. Поэтому, посвященные должны оставаться непорочными девами. Если же девушка находила свою любовь, её не наказывали, а просто отпускали, проводя церемонию передачи в услужение другому богу, которому поклоняется будущий супруг. Три года назад, после длительной болезни Ализон Трай перешла в лучший мир и согласно традиции в храме провели ритуал призыва новой жрицы. Для этого всех Дочерей солнца собрали в главном зале, в потолке которого находился специальный люк, открываемый только по этому случаю. В полдень нужного дня люк открывали, и та счастливица, на которую указывал луч, становилась новой Верховной жрицей. По сути дела, никакого призыва и не было. Все об этом знали. Но по молчаливому уговору между жителями живописного городка Ай-Грайне, нашедшего свой приют у подножия гор, и служителями храма, дружно не замечали, что луч всегда показывал в одну и ту же точку. Старшим жрецам оставалось лишь выбрать наиболее подходящую девушку, постановить её в нужную точку и свежеиспеченная верховная жрица готова. Посолить, поперчить и можно подавать. Система столетиями работала без сбоев, исправно поставляя храму умных, рассудительных и практичных предводительниц. И только с Имодести получилась осечка. Как потом бурчал Эвриал, она сломала даже этот механизм, хотя его сломать в принципе невозможно. С тех пор Имодести каждый год видит идущего по направлению к её каменному трону мужчину. Она заметила бы его, даже не расступайся перед ним с благоговейным трепетом толпа. Ещё бы! Такого двухметрового широкоплечего гиганта, наверное, можно было бы с облака рассмотреть без увеличительной трубы. Он же на добрых полторы головы выше простых людей. Имодести ненавидела, когда он стоял рядом. Хоть она и не совсем коротышка, но рядом с ним выглядела как ребенок. И каждый год этого могущественного гада несет сюда нелегкая именно в этот день. Он, видите ли, романтик, а это что-то вроде их первый совместный юбилей. Все ведь началось три года назад. Вечером накануне ритуала призыва, в главном зале проводили генеральную репетицию. На ней присутствовал и Повелитель. С его стороны это было не более чем услуга – прийти сегодня вечером и завтра на церемонию. Ну, и какое ни есть, а развлечение. Он уже давным-давно ничем особенно не обременен. А эта церемония – хоть какой-то способ разнообразить досуг. Со скучающим видом мужчина смотрел на то, как девушкам пытаются втолковать, где чье место. Получалось у жрецов плохо. Все Дочери солнца разом отупели и не могли выполнять ничего кроме как глупо улыбаться и пытаться строить гостю глазки, в тщетной надежде, произвести на него впечатление. Хотя нет, впечатление они производили, правда, явно не то, на которое рассчитывали. Денетсу казалось, что они все разом окосели. А это, слегка дебильное, выражение лица которое было практически у каждой второй девицы… Интересно, что они курят? Денетсу понимал, что каждая мечтает очаровать его. Глупые. У них ничего бы не получилось, даже если бы его сердце было свободно. А оно уже занято прекрасной рыжеволосой красавицей, которую мужчина случайно встретил в лесу. Охота – одно из немногих развлечений, которые за несколько тысячелетий ему так и не приелись. Сегодня он как раз сидел в засаде, когда мимо него на огромной скорости проскакал прекрасный белогривый жеребец, и на нем Денетсу успел заметить рыжее пятно, отчаянно орущее благим матом. Это было что-то новенькое и Денетсу, недолго думая, свистом позвал свою лошадь и отправился в погоню. Чем ближе он приближался к лошади, тем отчетливее понимал, что животное не управляемо. Скорее всего, лошадь чего-то испугалась и понесла, а рыжее пятно, оказавшееся девчонкой-подростком, не может спрыгнуть на такой скорости, не свернув себе шею. В припадке не свойственного милосердия и благородства, или просто от скуки, Денетсу решил спасти несчастную и пустил лошадь галопом, догоняя неконтролируемое животное. Позже ему нравилось говорить об этом моменте, что это сердце подсказало ему, что делать. Наконец лошади поравнялись. Но это ненадолго. Нужно было спешить. - Эй, прыгай ко мне, - крикнул он. Девчонка услышала его, но отрицательно покачала головой, лишь крепче схватившись за гриву коня. - Не бойся, я помогу. Доверься мне, - теряя терпение, попытался опять достучаться до испуганной рыженькой Денетсу. Но та опять лишь головой покачала. Денетсу надоело уговаривать и, накинув на неё быстро сплетенную силовую сеть, он потянул девчонку на себя. Лошадь поскакала дальше, а девушка так и осталась висеть в воздухе, дрыгая ногами и крича так, что её спаситель всерьез начал опасаться что оглохнет. Денетсу остановил свою лошадь, спешился и только после этого поставил на землю свою притихшую невольную пленницу. И только после того, как она выпрямилась и встала в полный рост, мужчина понял, как ошибся. Перед ним стоял не напуганный в смерть подросток, а юная и необыкновенно привлекательная девушка. Сколько ей? Лет семнадцать? Денетсу поразила её необычная красота. Рыжие волосы, насыщенного медного оттенка, почти красные, с металлическим отблеском. Слегка раскосые карие глаза, оливковая кожа, может от природы, но скорее, от не сходящего загара, челка, которую уже пора бы подстричь, кругленькое, но не пухлое личико. Но самая яркая деталь, дополняющая этот образ, и больше всего притягивающая внимание со стороны – это чувственные пухлые губы. Вся её фигурка, казалась, неправдоподобно миниатюрной. Слишком хрупкое телосложение, слишком тонкая талия… Может, это какая-нибудь нимфа решила его соблазнить таким экзотическим способом? Ну, что ж, он не против. И благодарность примет натурой. Хотя благодарность ему явно не светит. Нимфа выглядела скорее злой, чем благодарной. - Кто ты такой? – настороженно спросила она когда, наконец, надоело играть в гляделки. Денетсу ответил не сразу. Он медленно обошел по кругу все ещё связанную силовой петлей незнакомку. В ней не было ни намека на страх или на столь часто встречаемое им в людях желание угодить. Девушка интриговала его, чем дальше, тем больше. - Я тот, кто спас тебя от неминуемой гибели, - облокотившись о дерево, ответил он. – Так, что не обижусь, если ты проявишь чуточку больше вежливости. - Спасибо, – буркнула ему рыжеволосая. Дальше разговор не клеился. Повелитель, вздохнув начал освобождать девушку из силовой петли, попутно решив попытаться завязать знакомство: - Меня, кстати говоря, зовут Денетсу Белен, если тебе интересно. - Вообще-то нет, – недовольно огрызнулась рыженькая. – Просто, сделай доброе дело, довези меня до города? Денетсу решил, что кое-кого стоило бы поучить манерам, и лишь усмехнулся: - Я, , знаешь ли, благотворительностью не занимаюсь. Рыжая стала в позу: - И что, бросишь меня тут? Одну на верную погибель? – сколько ехидства. Хватило бы на маленький городок. - Ну, мы можем договориться, – предложил он. - Как? У меня нет ни денег, ни чего-либо ценного, что можно было бы тебе предложить. Денетсу окинул её оценивающим взглядом: - Ну, можешь, предложить себя. - Никогда! - холодно отчеканила рыжая, повернулась и бодро зашагала по лесу в другую от него сторону. Денетсу подозвал коня, сел на него и поехал рядом. В течение часа он узнал о себе много нового и интересного, пока девушка шла в направлении, прямо противоположном городу. А что она же у него дорогу не спрашивала? Наконец, лесная красавица устала и села на траву, прислонившись спиной к стволу дерева. - Водички хочешь? – участливо поинтересовался Повелитель. - Хочу, - устало ответила она, не открывая глаз. Он протянул ей флягу, и девушка сначала потянулась к ней, а потом отдернула руку, словно, обожглась. Денетсу недоуменно уставился на неё. А потом до него дошло, и он рассмеялся: - Это абсолютно бесплатно. Пей, я же вижу, что тебе хочется. - Уж больно ты добрый, – подозрительно протянула псевдо нимфа. – Она что, отравлена? Или ты там чего намешал? Денетсу только рассмеялся. Ну, и фантазия, честное слово. Чтобы он, Повелитель… Тут он поперхнулся смехом. Стоп. Она что же до сих пор не поняла, с кем имеет дело? Но уточнить он не успел. Незнакомка неожиданно хлопнула себя по лбу, будто, что-то вспомнив, и заявила: - Какая же я дура! - Самокритично, – похвалил её Денетсу, за что был награжден испепеляющим взглядом. - Сейчас я уеду домой, – гордо заявила рыженькая, и, достав висевшую на груди, маленькую дудочку со всей силой дунула в неё. Никакого звука при этом он не расслышал, и уже хотел было просветить это несносное рыжее создание по поводу работоспособности сего прибора, как лошадь под ним резко встала на дыбы. Причем так резко, что он с неё упал. Рыжая бестия рассмеялась, увидев его акробатические этюды. Звонким заливистым смехом. Сейчас она была так обворожительно прекрасна, что у него даже дух перехватило. А она меж, тем протянула ему руку помогая встать. - Не, бойся, это абсолютно бесплатно, – передразнила она его, копируя интонации. И он улыбнулся. Не мог не улыбнуться этому очаровательному, милому чертенку. А потом, воспользовавшись помощью встал. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как к ним на полном скаку мчится её лошадь. - Когда я тебя ещё увижу? – спросил Денетсу, потому, что ему действительно очень хотелось снова с ней увидеться. - Это невозможно, – коротко ответила она. - Для меня нет ничего невозможного, – самоуверенно улыбнулся он ей. - А что если, я не хочу тебя видеть? – подняла на него свои карие глаза лесная незнакомка. - Это поправимо, - улыбнулся Денетсу, придерживая руками уздечку. Рыженькая лишь глаза к небу закатила. Видно часто слышала такие слова. Интересно от кого? Но ему все же ответила: - Ты никогда больше меня не увидишь. Прощай, Денетсу Бэлен. А теперь извини, мне нужно ехать, у меня сегодня ещё одно событие, на которое я уже сильно опаздываю. Девушка направила своего коня в галоп. Не задавая направления. Лошадь, повинуясь инстинктам, понесла её в нужном направлении. Повелитель несколько секунд смотрел вслед удаляющейся незнакомке. Встреча с ней – самое неординарное событие, которое с ним происходило. И он убеждал себя, что его интерес и желание встретиться снова, столь сильное, что чувствуется практически как боль, и чувство потери, которое он сейчас испытывает – это только потому, что девушка ненадолго смогла заставить его забыть о скуке. - Я найду тебя, – уверенно прошептал он. В конце концов, охота – это едва ли не единственное, что не надоело ему за столько лет. А можно ли придумать дичь получше? А уже через мгновение и сам хлопнул себя по лбу. Событие! А ведь у него на сегодня тоже одно назначено. Репетиция выбора новой верховной жрицы у Дочерей солнца! Если он не придет, то ничего страшного, но ведь он слово дал, что поприсутствует. Да и это поможет отвлечься от мыслей о рыжей красавице. Опять же, это одна из немногих привычек напоминающих ему о том, кем он был когда-то и дающая ему почувствовать себя хоть ненадолго частью какого-нибудь сообщества. Все же Денетсу было тяжело жить, зная, что на всем белом свете он один такой, чужой всем живым созданиям. Денетсу прикинул время по солнцу. Нет, по лесу точно не успеть. Выхода нет, придется бросить лошадь тут. Она, конечно, хорошая, но не единственная. Повелитель через портал вернулся в свои покои, чтобы собраться на репетицию к Дочерям солнца. Ничего, он потерпит два дня, прежде чем начать её искать. Он Повелитель, долгая жизнь научила его терпению. В храм, где проводилась репетиция, Денетсу также прибыл порталом. Туда уже собрали всех посвященных богине солнца девушек и теперь пытались их как-то организованно построить. Итак, плохо получалось, а после его появления так и вовсе воцарился хаос. Девушки старались всеми правдами и неправдами пробраться к нему и в какой-то момент Денетсу даже начал побаиваться этих целомудренных стервятников, почуявших кровь. Слава вселенскому равновесию, вскоре в храме объявился старичок, который звучным окриком осадил их пыл и смог-таки навести порядок. Вот благодаря ему, девочек в итоге расставили по местам и репетиция началась. Старший жрец, Эвриал, необыкновенно хорошо поставленным как для его почтенного возраста голосом, начал читать проповедь: про жизненный путь, про предназначение свыше, и божественные пути. Денетсу только чудом смог не уснуть. Слава всем силам небесным, жрец, наконец, добрался до сути и начал вещать, о знаках, которые посылаются свыше. В этот момент дверь в зал распахнулась, как от пинка, и в зал ввалилась ослепительная рыжеволосая красавица из лесу, пытающаяся на ходу застегнуть ритуальный наряд, и нахлобучить ритуальную вуаль. Под мышкой у неё была зажата вторая туфля. Денетсу даже дышать перестал, боясь, что все же уснул и это ему только сниться. Но сомнений быть не могло. Это она. Это действительно она. - Имодести Блейз! – рыкнул Эвриал, и «видение » застыло посреди зала, с вороватым видом. Так вот как её зовут. Она в надежде оглянулась на весь зал, но спасения ждать было неоткуда. Все окосевшие девицы дружно изучали узор на полу. Денетсу решил выждать с приветствием, и заинтересовано наблюдал за происходящим. Рыженькая, повернулась к жрецу с самым дружелюбным и кротким выражением лица, которое Денетсу приходилось видеть. И это лесная колючка, ругавшая его последними словами? - Где ты опять шлялась? – с места в карьер бросился Эвриал. – Почему все люди, как люди, а для тебя закон не писан? Рыженькая потупила глаза, явно пытаясь оправдаться: - Ну, я … у меня… Жрец подсказал: - Были неотложные дела чрезвычайной важности? - Да, – радостно согласилась с ним Имодести. Старик посмотрел на неё умиленно. Потом и вовсе расплылся в улыбке. Имодести улыбнулась ему в ответ. Тот разулыбался шире, и даже рассмеялся, оглядывая зал. Все вокруг, тоже почему-то смеялись. Сначала тихо, а потом громче и увереннее. - Опять на лошади из храмовых конюшен носилась по лесу?! – от его крика, даже у Повелителя уши заложило. Интересно, каково там этой несчастной девочке? У Денетсу появилось стойкое желание врезать жрецу, и спрятать Имодести к себе за спину. Но он продолжал наблюдать за развитием событий. - Я… - скорчила жалобное личико Имодести. Но явно уже не раз эти жалобные глазки видел и оставался непреклонным: - Меня не интересует, почему ты в этот раз опоздала. Богиня мне свидетель, что в тот день, когда передам тебя другому богу, я напьюсь от радости. Хотел бы я познакомиться с этим несчастным идиотом … Денетсу понял, что сейчас его выход: - Денетсу Белен, Повелитель, к Вашим услугам. В зале повисла гробовая тишина. - Да иди ты, – прокомментировала Имодести, ещё не зная толком, что именно. То, что её лесной знакомец оказался сейчас здесь, то, что он оказался Повелителем, или то, что она, как, оказалось, выходит за него замуж. Возможно, что все три новости сразу. - Что простите? – с глупым выражением лица переспросил жрец, явно до конца не осознающий, что здесь происходит. Денетсу ему любезно пояснил: - Ты хотел познакомиться с тем, кто на ней женится. Теперь ты со мной знаком. Жрец повернул голову к Имодести. То же самое движение синхронно выполнил почти весь зал. Повелитель также посмотрел на неё. Когда Денетсу увидел её здесь, появилось такое чувство, что внутри чего-то не хватало, а теперь он стал цельным. Никаких сомнений, Имодести – та долгожданная, единственная настоящая любовь, обещанная ему. Отпустить её снова в надежде когда-либо ещё встретиться? Никогда. Поэтому Денетсу сделал предложение. И сейчас затаив дыхание ждал ответа. Да, конечно их первая встреча не задалась. Но под конец все было не так и плохо, поэтому мужчина все же надеялся, что девушка добровольно согласится выйти за него. Но его надеждам не суждено было оправдаться. - Чушь, – уверенно возразила она. - Я не собираюсь замуж. Тем более за тебя. Я служу богине Солейн. - Ты мне отказываешь? – тихо переспросил Повелитель, не глядя на неё. Он понимал, что, скорее всего, что-то в этом роде она и ответит. Но услышать отказ оказалось больнее, чем можно было представить. Сейчас в нем боролись боль, горечь и ярость. Денетсу старался не смотреть на неё, чтобы последнее чувство не взяло верх над остальными, и он не натворил глупостей. Все в зале снова выполнили дружный поворот головы, ожидая, что же она ответит. До неё отказывать Повелителю никто не решался. - Конечно, - также уверенно сказала Имодести. За дверью взвыл ветер и после внушительного раската грома, блеснула молния. Имодести только сейчас поняла, что, наверное, была не очень тактична. Поэтому постаралась исправить свою оплошность: - Вот только не нужно так нервничать, – как умела начала успокаивать его Имодести. А потом девушке пришла в голову мысль, что если её позиция в этом вопросе будет более обоснована, он не так болезненно воспримет отказ. – У всех свое предназначение… И слово в слово повторила ему лекцию жреца. Ветер и раскаты грома на улице при этом только крепчали. Не такого ответа ждал Денетсу от той единственной, которую ждал столько столетий. Надежда встретить кого-то, кто принесет в его жизнь краски и смысл, была главной причиной, по которой он ещё не свихнулся. А эта долгожданная девушка разбила ему сердце и сейчас танцует на осколках. Когда Денетсу поднял голову и посмотрел на Имодести, говорил не он, говорили его гнев и обида: - После церемонии, будет объявлено о нашей помолвке. Твое мнение, мне не интересно. И эффектно удалился через портал. - Вот мерзавец! – эмоционально отреагировала на его слова Имодести и тут же возник вопрос: как от такого сбежать? Ответ прост. Да никак. Он же Повелитель. В этой вселенной нет такого места, где бы она могла от него укрыться. Ему подвластно всё и все. Даже боги ей теперь не помощники. Понурив голову, она побрела к себе в комнату. Новости в храме всегда распространялись быстрее молнии. И сейчас все моментально разбегались с её пути, желая угодить будущей госпоже. И это только сильнее портило, и без того ужасное настроение. Хуже всего, что на время до церемонии, Имодести оказалась в полной изоляции. Никто никому ничего не приказывал. Просто те, с кем она вчера ела и работала бок о бок, смеялась и плакала, шутила и ссорилась… в общем все! все разом, из страха за свою шкуру, стали шарахаться от неё, как от прокаженной. Дошло до смешного: еду на подносе оставляли под дверью, стучали и убегали. Так и получилось, что впервые в своей жизни Имодести осталась совсем одна. Неприятное чувство. Даже Эвриал не пришел, хотя всю жизнь, как бы не ругал, все равно стоял за неё горой. Поэтому, в день церемонии Имодести была даже рада, что он настал. Хотелось, чтобы все скорее закончилось. Да и день был просто ужасен: солнышко блестит, птички поют… Наверняка, эта сволочь постаралась! Сделал все, чтобы на небе не было ни единой тучки и церемонию не отложили. Несмотря на царящую в общем зале атмосферу праздника, Имодести шла к своему месту, испытывая то же, что и приговоренный по дороге на эшафот. Во время церемонии, ей намеренно выделили место в самом дальнем углу. Чтобы уже наверняка, так сказать. Имодести была на грани нервной истерики. Ещё чуть-чуть, и она сядет и тихо заржет посреди зала. А что, ей, как будущей Повелительнице все простительно. Может, она на радостях умом тронулась? Наконец, все стихло, и жрец принялся торжественно читать молитву, а после проповедь. Спустя почти час, когда зал уже находился в легком трансе, от его монотонного голоса, он добрался-таки до сути. - Пусть богиня явит свою волю. Крышку люка открыли, и на глазах у удивленной публики, луч света, который всегда светил строго по центру, на протяжении последних нескольких тысячелетий, отклонился от старого маршрута и, скользнув влево, практически до упора, остановился прямо на Имодести. Девушка не сразу поняла, что случилось. Поэтому услышав ропот вокруг, с виноватым видом шагнула в сторону. Луч повторил её маневр. Теперь, до неё дошло. Повелитель закричал не своим голосом, храм задрожал, и стекла из окон полетели наружу. Когда все стихло, люди вокруг почтительно поклонились ей. Богиня явила свою волю. ГЛАВА 1. МАРИС ЖЕНИТСЯ НА СОЛЕЙН Со дня церемонии прошло больше года. То, что богиня выбрала в жрицы Имодести, вызвало большой резонанс в Ан-Грайне. Первые несколько дней все обсуждали никому неизвестную Дочь солнца, неожиданно взлетевшую так высоко. Горожане поделились на два лагеря: одни считали, что произошло чудо и молились богине Солейн. Другие уверенно называли произошедшее подлогом, а новую жрицу шарлатанкой. Имодести игнорировала и первых и вторых. Ей попросту было некогда огрызаться или мстить. Первые несколько месяцев она постоянно принимала представителей элиты города с поздравлениями и учтивыми пожеланиями. В перерывах между этим паломничеством новоиспеченная жрица совершала обряды, благословляла детей и вникала в суть управления храмом. Последнее давалось очень трудно. В основном из-за Эвриала. Как для своих преклонных лет, старик с большой плешью на голове был до ужаса педантичным, все помнил и заставлял Имодести переписывать все документы, в которых находил ошибки. То есть, все документы, потому, что грамотность не её конек. Но он все равно, с завидной регулярностью продолжал приходить, и пытаться добиться расположения девушки. Кстати, это Имоди приклеилось к ней с его легкой руки. Ещё один момент, за который она была «безмерно благодарна». Вообще Имодести не понимала, почему Повелителю на ней свет клином сошелся. Что он приклеился как банный лист? А ей теперь, что разорваться? И Богине служить, и его женой быть? Хотя, по правде говоря, она вовсе не горела желанием быть ни первым, ни вторым. Почему все не может быть как раньше? Сознательно или нет, но Повелитель знатно отравлял ей жизнь. Особенно последние несколько месяцев. Он словно совсем с ума сошел. Эвриал говорит — от ревности. За последних три года красота молодой жрицы ещё больше расцвела. И чем больше она становилась, тем больше становилось у неё прихожан. В основном мужского пола. Вот Повелитель и начал ходить в храм все чаще. А последние месяцы так и вовсе появляется здесь день в день. Иные люди на работу так усердно не ходят, как он в храм богини солнца. Имодести и без Эвриала понимала, что Денетсу её караулит. По всему городу ползали слухи о том, что те прихожане мужчины, с кем она была добра и приветлива, после этого были схвачены по разным обвинениям. О многих из них до сих пор ничего не слышно. После этого, к Имодести начали бояться приближаться даже собственные жрецы и сестры из ордена. Не говоря, уже о прихожанах. Люди боялись приводить к ней детей для благословения. Изоляция, в которой по его милости оказалась Имоедсти была для неё худшим наказанием. Даже Эвриал так не поступал. Хотя у него были на то все основания. Но Денетсу и этого было мало. Каждый раз, приходя в храм, он объяснялся ей в любви на глазах у всех прихожан. Просит выйти за него замуж, умоляет, угрожает. В общем, устраивает тот ещё аттракцион для всех вокруг. Каждый раз, услышав ответ «Никогда», повторяет одно, и тоже: — Никогда это слишком долго. Я подожду, Имоди… Я умею ждать. Имодести была готова к тому, что сейчас Денетсу снова затянет свою песню про «переход в услужение к богу войны». Но чем ближе подходил мужчина, тем четче она понимала, что в этот раз что-то не так. У него на лбу большими буквами было написано, что он что-то задумал. Имоди насторожено следила за тем, как уверенно подходил к трону Повелитель. И при виде его самодовольной ухмылки и без того неудобный трон становился ещё более жестким и неудобным. Денетсу, кажется, целую вечность неторопливо шел. У Имоди даже появилось желание подбежать к нему и подтолкнуть парой пинков. Но тот, хвала богине, все же справился сам. Подойдя, он поздоровался и обратился: — Имодести Блейз, Верховная жрица богини Солейн. Сегодня я принес тебе известие, которое должно вызвать радость в твоей душе. Имодести напряглась ещё больше. Чем дальше, тем больше все шло не по привычному сценарию. — Я слушаю тебя, Денетсу Белен. И душа моя открыто внимает твоим словам, — скороговоркой протараторила она ритуальные слова в ответ. В этот момент ей было плевать на мнение людей или на праведный гнев Эвриала за несоблюдение традиций. Хотя, нигде же не сказано, что эти слова обязательно нужно говорить медленно и нараспев? Значит, она ничего не нарушила. Эти мысли вихрем пронеслись у неё в голове, пока Денетсу снова не заговорил: — Мой бог, бог войны Марис прислал мне послание, в котором говорится о том, что он сочетается браком с твоей богиней солнца Солейн. И на земле этот брак должен быть отражен, зеркально, их самыми верными слугами. Первым жрецом бога войны — царственный поклон Повелителя — и Верховной жрицей богини солнца. И, добавил, не скрывая, торжества в глазах: — Такова воля богов, Имоди. Что она могла сказать? Один ноль в его пользу. Такова воля богов. Именно эту отмазку она использовала на протяжении последних трех лет. Что ей теперь делать? Смириться и молча покориться судьбе? Сделать вид, что она счастлива, чтобы не жить в кандалах? Имодести встала с трона и практически прорычала: — Только через мой труп. — Я предполагал подобный ответ, — нагло улыбнулся ей этот гад. — Но, не могу же я позволить кому-либо, ослушаться воли богов? О, как ей сейчас хотелось стереть эту наглую самодовольную ухмылку с его рожи. Имодести с трудом сдерживалась, чтобы не поддаться этому желанию. А Денетсу продолжал издеваться: — Прибереги этот пыл для первой ночи, жрица. Сейчас тебя проводят в храм, где ты будишь молиться своей Богине о прощении, своего проступка и ослушания, и просить наставления на путь истинный. А завтра, несмотря на твое решение, нас свяжут законным браком. — Законным? — взвыла Имодести. — Тебе самому не смешно? Продолжать этот фарс, да ещё и на самом солнцепеке Имодести была не намерена. Поэтому, сорвав с себя ритуальную вуаль, ушла в свои покои, чтобы подготовиться к вечеру. Конечно, о «просить прощения» не могло быть и речи. Для этого Имодести была слишком зла. Но в кои-то веки она не действовала как-нибудь. У неё был план. Как теперешняя жрица, она знала, что под храмом находится потайной тоннель. Этот наглый, самоуверенный и бессовестный безумец просчитался, решив, что загнал её в ловушку. Имодести переоделась в более удобную одежду. У неё было ещё полдня, чтобы, подготовиться к побегу. И она не собиралась терять свое преимущество, о котором повелитель не знал. Только, прежде чем им воспользоваться, необходимо дождаться пару посетителей. Первым, конечно, придет Эвриал. В том, что так и будет, девушка, не сомневалась. Он всегда был рядом, сколько Имодести себя помнила. Если бы она знала, какими бывают родители, то, наверное, могла бы назвать его таковым. Эвриал появился в храме практически сразу, после того, как сестры нашли её на ступеньках. Его привела в храм Ализон Трай, и спустя какое-то время он стал старшим жрецом. Именно Эвриал следил за тем, чтобы непоседливая Имодести не оставалась голодной, если забегавшись, пропустит общий обед, замазывал ей ссадины и синяки, лечил простуду и насморк, и даже укладывал спать, когда она ребенком боялась чудовищ под кроватью. Пусть старик постоянно и ругал рыженькую девочку, но именно, он научил её читать, писать и считать. Почти все с все свободное время Эвриал проводил с Имодести. И девушка верила, что сейчас он её не бросит. Естественно, что придет поддержать, может, скажет что-то умное и ободряющее. Вторым посетителем будет Повелитель. В том, что этот говнюк явится, девушка не сомневалась, ни секунды. Лишь бы не сильно задержался. А то она сбежать не успеет… — И, что ты задумала, Имодести? — раздался позади вкрадчивый голос, который Имодести, наверное, и на том свете узнает. Это было так неожиданно, что она чуть со стула не упала. Всю свою жизнь Имоди подозревала, что Эвриал делает так специально, чтобы поразвлечься. Но доказать не могла. Поэтому, она просто посмотрела на старика, чью, как он сам уверял, когда-то пышную шевелюру, съела плешь, и кисло спросила: — Вот как ты всегда подкрадываешься ко мне совсем незаметно, Эвриал? — Я не понимаю о чем ты, — с абсолютно серьезным лицом и смешинками в глазах ответил он. Имоди только улыбнулась. Всегда он так говорит. Они проводили вместе так много времени, что она по выражению лица, взгляду или даже по движениям могла определить, что старик дальше сделает или скажет. И когда смешинки из глаз пропали, она тоже знала, что старик скажет: — Послушай, Имодести, у меня к тебе серьезный разговор. Спрятав смешок, Имоди подняла вверх руки в защитном жесте, и привычно огрызнулась: — Если ты опять про Серебряного, то я все отрицаю. Эвриал только глаза к небу закатил. Мол, горбатого — только могила… Но продолжил абсолютно спокойно. И с Имодести мгновенно слетела вся веселость. Таким серьезным и собранным он бывает редко и когда бывает — значит нужно слушать. Как бы она не готовилась к разговору, но вопрос все равно застал её врасплох: — Имодести, что ты помнишь, о своих родителях? Девушка немного растерялась, но потом все же ответила ему то, что отвечала не многим интересовавшимся: — Знаю только то, что ни бросили меня на ступеньках храма, а сестры из ордена подобрали, выходили, и вырастили. Такое начало разговора про свадьбу с повелителем было как минимум странным. Из любопытства, что же будет дальше, Имодести позволила старому жрецу развивать и дальше эту не самую приятную для неё тему: — А ты никогда не задумывалась над тем, что заставило их так поступить? — Кого сестер? — чуть склонила на бок голову Имодести, задавая вопрос, и отлично понимая, что Эвриал ждал от неё другой реакции. Но она не могла отказать себе в удовольствии немного позлить старика, который, как Имоди и ожидала, вспылил: — Нет, твоих родителей. Тема родителей для Имодести всегда была тяжелой. Она была не единственной сиротой в храме. Но переживала отсутствие семьи и близких куда тяжелее, чем остальные девушки. При этом сама не могла никогда объяснить, почему ей так больно от того, что у неё нет того, чего никогда и не было. Вот и сейчас она встала и немного прошлась по комнате, на ходу поправив волосы, прежде чем ответить: — Заставило? Эвриал, нет такой силы, которая могла бы заставить любящую мать бросить свое дитя. Значит, я просто была не любимым и нежеланным ребенком. Старику не понравилось в каком направлении начинала развиваться их беседа, и он решил зайти с другой стороны: — Имодести. Как ты думаешь, откуда у тебя такое имя? — Что? — удивленно переспросила Имодести. Вопрос сбил её с толку. Вот уж точно, о чем никогда не думала. — Знаешь, откуда у тебя такое имя? — терпеливо повторил свой вопрос Эвриал. Девушка несколько раз моргнула глазами, потом опустила глаза и серьезно сказала: — Я должна тебе кое в чем признаться, — драматическая пауза, и она закончила трагическим шепотом: — Мне как-то всегда было плевать на это. Эвриал вздохнул, но не сдался: — Имодести Блейз — это сильнейшее охранное заклинание — «Зйел Битсед Оми» прочитанное наоборот, но не теряющее при этом своих свойств. Родители так тебя любили, что им пришлось отдать тебя на воспитание чужим людям. Не навсегда. Всего лишь до твоего двадцатилетия. — Я не понимаю, к чему ты завел этот разговор сейчас, — сказать, что его слова удивили Имоди — это ничего не сказать. Этот разговор не нравился уже ей. Тут Повелитель, брак и все такое. А Эвриал вдруг начал сочинять про родителей. Нашел время! Эвраил принялся охотно объяснять: — Им пришлось так поступить, потому, что ты родилась во время большой войны. Сторона, за которую воевали твои родители, проигрывала. Они не хотели утащить тебя с собой в могилу, поэтому чтобы спасти и защитить своего единственного ребенка, они связали твою силу до двадцатилетия, и, снабдив самой сильной охраной, которую могли дать спрятали в мире смертных. Имодести ничего не сказала. Просто красноречиво посмотрела на него — как на умалишенного. Эвриал мужественно проигнорировать этот взгляд и намекнул: — У твоих родителей, кстати, намечается свадьба. Его намек был понят не сразу. Несколько мгновений Имоди продолжала на него смотреть, как на круглого дурака. Потом до неё дошел смысл сказанного им. Она несколько раз растеряно хлопнула ресницами и на всякий случай переспросила: — Что? Старик вздохнул. И решил, что хватит с него уже тонких намеков: — Солейн и Марис твои родители. Секунда молчания, за которой грянул громогласный смех. — Я уж подумала, что ты серьезно, Эвриал. Чесслово. — Наверное, это потому, что я говорил серьезно, — с непроницаемым выражением лица сказал он. — Эвриал, — вздохнула девушка. — Я понимаю, что ты пытаешься подсластить пилюлю. По твоему, если я буду думать, что прихожусь родней богам, то мне не легче будет смириться с тем, что придется выйти за Повелителя. Должна тебе честно признаться. Так себе утешение. — Я не пытался тебя утешить, — начал терять терпение старик. — Я пытаюсь тебе объяснить, что ты действительно их дочь! — Ну, Эвриал, сам подумай, — закатила глаза Имоди. — Будь они моими родителями, то неужели не заступились бы за меня? — Имодести, они не могут вмешиваться, — принялся горячо доказывать свою точку зрения. — Это цена, которую им пришлось заплатить за то, чтобы ты не пострадала. — Если они и правда мои родители, — полным скептицизма голосом, спросила Имоди, с таким видом, будто делает это только для того, что жрец от неё, наконец, отстал. — То зачем они отправили Повелителю сообщение о том, что хотят, чтобы я вышла за него замуж? — Они и не хотят, — с полным превосходства видом сказал Эвриал. Имодести вопросительно подняла бровь, призывая его объяснить свои слова: — То есть, как не хотят? А как же послание? Эвриал закатил глаза, и, сложив руки на груди, принялся рассказывать: — Не было никакого послания. Особенно Повелителю. Поверь мне. Уж не знаю, как он узнал про свадьбу, но этот паразит все перевернул с ног на голову. Имоди предложила наиболее рациональный на её взгляд выход из сложившейся ситуации: — Так пусть Марис и Солейн явятся и скажут об этом. — Они не могут вмешиваться больше, чем уже вмешались. Твои родители и так в большой немилости. Твоя мать по сей день в опале за выходку с лучом у Туона. А твоему отцу ещё долго отбывать наказание за Хранителя, которого он к тебе приставил. — Какого такого Хранителя? Не припоминаю, — возмутилась перевиранием фактов Имодести. — А я за тобой девятнадцать лет присматриваю за твои красивые глаза? Или исключительно по доброте душевной? На мгновенье повисла тишина. Затем, Имодести прорвало. Девушка смотрела на своего старого учителя, и не могла остановиться. Защитник! Могущественные боги, её родители, приставили к ней самого сильного своего воина — старикашку, с которого песок вот-вот начнет сыпаться! Непобедимого бойца, у которого больная спина и ноги, артрит, радикулит, и куча всяких болячек, названия которых Имоди и не выговорить. С него же песок сыпется, когда он по улице идет. Защитничек... — И не вижу ничего смешного, — обиделся Эвриал. Имоди лишь сильнее скрутило от смеха. Когда она наконец-то начала приходить в себя, Эвриал сидел напротив неё, обиженный и оскорбленный в лучших чувствах. — Прости Эвриал. Но как представлю, что ты будешь защищать меня… И её снова понесло. В этот раз он отреагировал незамедлительно. — Боги мне свидетели, я этого не хотел, но ты вынуждаешь меня… — попытался достучаться до истерично смеющейся девушки Эвриал. — Имодести ты меня слышишь? В общем, ты вынуждаешь… Ну. Имодести… Короче. Терпение бедняги лопнуло, от такого откровенного пренебрежения, и он принял свой истинный облик. У него за спиной появились огромные белоснежные крылья, полностью скрывшие его из глаз на мгновение. А когда крылья снова раскрылись, то он предстал перед ней в своем истинном обличье. Не было больше древнего немощного старикашки. Зато, был молодой сильный нагло улыбающийся воин-асур в полном боевом облачении, с огромными крыльями, и, судя по внушительной мускулатуре, явно обладающий немалой силой. Имодести буквально подавилась смехом, глядя на него. — Что, теперь не смешно? — иронически поинтересовался он. — И ты всегда был таким, а в древнего старикашку только маскировался? — поинтересовалась Имодести, в голове, у которой не было ни единой мысли о том, что он весь такой сильный. Зато настойчиво молоточком постукивала другая мысль, и Эвриала её спокойствие должно было насторожить. Но видимо, в полном боевом облачении, асур чувствовал себя в безопасности, а потому заметно расслабился и пропустил тот момент, когда его окрестили «Сволочь!» и ему на голову опустилась одна из статуй, украшающих зал. Имодести жаждала его крови, поэтому в голову мужчины летели снаряды, которые тот едва успевал отбивать. Эвриал даже спросить ничего не успевал. Вскоре, ему пришлось отступать и прятаться за лавками для посетителей храма и колонами. И вовсе он не сбежал! Это было четко продуманное и спланированное отступление. А что поделать, если у неё меткость как у папаши? И такой же скверный характер. Наконец, то ли у неё снаряды закончились, то ли она устала, но все стихло. Осторожно, он выглянул из своего укрытия. И зря… Потому, что тут же схлопотал, неизвестно откуда взявшейся, сковородкой по голове. Мда-а-а. А коварством она вся в мамочку. Взяла блин от родителей все самое лучшее. — Это тебе за то, что врал мне (Дзинь!), за то, составлял со мной смету на месяц, когда я принимала ванну (Дзинь!), за то, что повторял со мной слова речи, когда я переодевалась (Дзинь!)… — Да, я ничего там не увидел (Дзинь!), не в том смысле, что там и смотреть не на что (Дзинь!), в смысле я бы не позарился (Дзинь! Дзинь! Дзинь!). Прости меня. К его удивлению «Дзинь» в этот раз не последовало. Открыв, зажмуренные глаза, он увидел картину маслом. На этот раз, девушка все-таки выдохлась. Имодести сидела на полу и тяжело дышала. Сковородка валялась рядом. Осторожно, как бы, не попасться на очередную уловку, он отпихнул сковородку подальше, а там и вовсе испепелил сие орудие пыток. Имоди наградила его не менее испепеляющим взглядом. — Ну, до двадцати лет можешь смотреть на меня, как угодно, — усмехнулся Эвриал. — Пока это будет безвредно. В глазах Имодести загорелся блеск. — Что ты задумала? — с ужасом спросил Эвриал, наконец-то вспомнивший, с кем имеет дело. Не к добру у неё так блестят глаза, ой, не к добру. Вместо ответа, девушка просто сорвалась на ноги и побежала к выходу. — Только без жертв среди мирного населения. Я тебя умоляю, — успел выкрикнуть ей в след Эвриал, не особо, впрочем, надеясь, что это возымеет эффект. Когда запыхавшаяся Имодести вернулась к своему трону, жители Ан-Грайне все ещё были под впечатлением от услышанного о божественном знамении Повелителю, поэтому все ещё не разошлись. Денетсу Белен также по какой-то причине ещё не ушел. Чему Имодести была крайне рада. Привлечь их внимание не составило труда. Девушка просто стала в полный рост на свой трон и заорала, что было сил: — Слушайте меня добрые жители солнечного города Ан-Грайне. Богиня явила мне свою волю. Как она выходит замуж за достойного мужа, так и я должна поступить. Народ на площади зашумел, переваривая услышанное. Два божественных явления за один день. Это на два явления больше, чем было за всю историю города. Повелитель ликовал, не чуя подвоха. — Двенадцать раз она испытывала своего супруга, прежде чем дать согласие, — продолжила тем временем Имоди. — Так богиня нашла достойного. Теперь, и ты Повелитель должен доказать, что достоин. — Ты бросаешь мне вызов? — скорее удивился Денетсу. — Такова воля богов, — покорно склонила она голову, чтобы скрыть улыбку. Конечно, это пустая трата энергии, но зато очень эффектная. В одно мгновенье Повелитель оказался рядом и сказал, приподняв пальцами за подбородок её улыбающееся лицо: — Я докажу тебе все, что угодно. А это задаток. Прежде, чем девушка успела опомниться и вырваться, Денетсу поцеловал её. Сначала, Имоди сопротивлялась. Не таким виделся ей первый поцелуй. Но потом… Имодести даже не поняла, как это произошло, но она обвила его шею руками, и ответила. Когда мужчина отстранился, девушка потянулась следом, за продолжением. Но опомнившись, попыталась влепить ему пощечину. Только попыталась, потому, что самодовольно улыбающийся Повелитель мгновенно исчез. Имоди в сердцах схватила что-то из подношений, которые так и не успели забрать, и швырнула на пол, разбив в дребезги. — Убью! — прошипела Имоди. И отправилась сочинять этому поганцу задания потруднее. Эту сцену наблюдали двое: мужчина и женщина. Мужчина поцеловал женщину в висок, и спросил: — Мне вот интересно, в кого она такая упрямая? Женщина улыбнулась и ответила: — По всей видимости, оба родителя её наградили. Хотя смекалкой она явно в маму. — За то, характер и рука у неё, по-отцовски твердые, — не без гордости, заметил мужчина. — А мне вот интересно, — раздался позади них голос Эвриала в его истинной ипостаси, — за что она его убивать-то будет? За то, что поцеловал, или за то, что перестал? ГЛАВА 2. ГРИМОР КОНСТАНТА Первое задание нашлось Повелителю крайне легко. Но Имодести была бы не Имодести, если бы так легко его ему поведала. Верховная жрица накануне велела объявить всем и каждому, что завтра Повелитель получит первое свое задание и сможет не словами, а делом доказать свое мужество и силу. На следующий день Имодести пришла на главную площадь в привычном белом платье и своей Тиаре. Но ни от кого не укрылось, что впервые волосы, уложенные в косу, сменила изящная прическа больше соответствующая статусу и появились украшения на руках и на шее, которым девушка раньше оставалась равнодушной. — Приветствую вас, многоуважаемые жители славного города Ан-Грайне, — обратилась она к своей пастве. — Сегодня Денетсу Белен, Повелитель, узнает, каким будет его первое задание. Торжеством момента прониклись все. Или, просто всем было крайне интересно, чем же можно испытать Повелителя. На площади воцарилась тишина. В какой-то момент стало слышно, как где-то рядом с площадью лошадь заржала. Огромным усилием воли Имоди подавила смешок. А вот Повелитель позволил себе улыбку. И тут, скотина, пытается показать свое превосходство. Ну, погоди. — Богиня Солнца в своей безграничной мудрости и величии, явила мне свою волю. Слушайте же добрые жители Ан-Грайне, ибо воля богини — священна! За происходящим на площади наблюдала давешняя троица. Мужчина, женщина и Эвриал. — Боже, сколько пафоса, — скривился мужчина. — Вот уж не знала, что она может так витиевато выражаться, — задумчиво ответила его спутница. — За девятнадцать лет нашего с нею знакомства, тоже не подозревал о таком её таланте, — даже не пытался скрыть свое удивление Эвриал. — А оказалось, что как припрет — то она все может. До этого самые витиеватые речи из её уст мне приходилось слышать слышал, когда это дитя в наказание отправляли чистить картошку. До сих пор не могу понять, где она такого набралась? В конце концов, я проследил, чтобы Имоди даже на городских праздниках не бывала. — И, как же тебе это удалось? — поинтересовались одновременно и мужчина и женщина. Асур пожал плечами и пояснил, как само собой разумеющееся: — Так, это было не трудно. Её всегда было, за что наказать. — Эвриал! — хором воскликнули его собеседники. — А, что сразу Эвриал, — обиженно ответил он, начиная постепенно пятиться. — И не нужно пользоваться тем, что можете отводить смертным глаза и угрожать мне молниями. Я, между прочим, представитель такой же древней и могущественной расы, как и вы. Даже древнее! А то, что меня, одного из самых сильных асуров, угораздило в момент слабости стать крестным вашему невменяемому ребенку…кто без греха?! И, кстати, вы сейчас пропустите самое главное! — постарался переключить их внимание Эвриал, потому, что женщина ещё может, и не стала бы бить его молнией по голове, но мужчина сделал бы это с удовольствием. Уловка сработала и оба его собеседника тут же заинтересованно уставились на площадь. — …эту книгу, — торжественно закончила тем временем Имодести, и толпа притихла. — Какую книгу? — поинтересовался мужчина, у стоявшего рядом смертного, добавляя в голос капельку принуждения. У того в мгновенье ока остекленели глаза и бедняга ничего не выражающим голосом ответил: — Она приказала ему принести гримуар Богини. Троица изумленно переглянулась, и у каждого с губ сорвался один и тот же вопрос: — Что? Затем троица занялась тем же, чем сейчас занимались почти все на площади — принялись обсуждать первое задание Повелителю. — Итак, спрашиваю тебя Эвриал, так, как спросить больше не с кого. Но кой дэймон ей понадобился гримуар «Гримор Константа»? — спросил мужчина, и его голос, и его вид при этом не предвещали ничего хорошего. — Ну, с чего ты взял, что это именно этот гримуар… — попытался охладить его пыл Эвриал, но сделал только хуже: — С того, что никакого другого гримуара, связанного с моей женой быть просто не может, — недобро ответил тот. — Может, она просто так решила от него избавиться раз и навсегда? — предположила молчавшая до этого женщина. Асур их встревоженности не разделял. Ему казалось, эта парочка перегибает палку. — И как эта макулатура сможет навредить самому Повелителю, пусть, даже если она и древняя? — скептически хмыкнул Эвриал. — Ну, видишь ли, — насмешливо принялась просвещать его женщина, — то, что ты так легкомысленно обозвал макулатурой на самом деле древняя магическая книга, написанная во времена сотворения мира. В неё вложены знания и опыт многих поколений. В этот гримуар были включены все заклятия, которые существовали на то время. И в дальнейшем книга продолжила писать себя сама, скапливая заклинания, которые создавались на протяжении разных веков. Обладатель книги может получить неимоверную власть. Но! Книга сама выбирает хозяина… Более того, она без проблем может сменить своего обладателя и даже может вернуться и к прежнему. Ни у кого нет права обладать этим гримуаром вечно. Книга сама отводит каждому определенное время. Она сама откроет страницы заклятий, которые хочет, чтобы увидел обладатель фолианта. Гримуар знает такую магию, которую уже позабыли многие из ныне живущих. Её нельзя уничтожить, нельзя удержать у себя. Некоторые древние маги должны помнить заклятие призыва книги … но призванная книга может открыть им только одно заклятие один раз в их жизни. Таковы древние правила. Сам гримуар покрыт черной драконьей кожей. В центре расположена старинная руна, значение которой уже никто и не вспомнит. Да, Гримор Константа известны все секреты, но она их мало кому выдаст. — Непонятно зачем эта книга Имодести она же не сможет прочесть её, даже если захочет, — задумчиво сказал мужчина. — Любой посторонний человек просто не поймёт, что начертано на листах грумуара. Скорее всего, даже не увидит написанного. При приближении любого кого, кроме владельца, страницы книги меняют свой цвет на яркий рубиновый, и прочесть написанное никто не может. Только призвав книгу, можно узнать, одно единственное заклятие, или выполнить одно единственное желание. — Так, оно у неё пока что и так одно. Не выйти замуж за Повелителя, — сделал самое логичное, по его мнению, заключение Эвриал. — Нет, книга так не работает, — принялась с жаром объяснять женщина. — Ты не можешь сказать — хочу и все тут. Ты должен поставить книге условие, которое она должна выполнить. — То есть, книга не может не допустить этой свадьбы? — попытался подытожить Эвриал, у которого от такого туманного объяснения голова кругом шла. — Именно! — обрадованно воскликнула женщина. — Тогда, скорее всего, Имодести и вправду пытается таким образом избавиться от Повелителя, — задумчиво протянул мужчина. — С чего ты взял? — Эвриал уже не знал, что и думать. Мужчина вздохнул и ответил, приведя несколько цитат, любезно предоставленных стоящим рядышком смертным: — Видишь ли, чтобы эта книга не натворила больших бед, моя возлюбленная супруга «в своей безграничной мудрости и величие» спрятала эту книгу у себя в лабиринте. Откуда Имодести вообще про неё узнала? — О, это я могу объяснить, — живо принялась рассказывать женщина. — О лабиринте, и его диковинках знают все Дочери Солнца. Но им это рассказывают только, как придания сивой старины. Типа, для подтверждения статуса могущественной богини. — Так, может, она думает, что этой книжечки вообще в природе нет? — предположил Эвриал. — Тогда Повелитель не сможет выполнить задание, — подхватил его мысль мужчина. — И не сможет на ней жениться, — закончила женщина. Все трое дружно вздохнули. И только сейчас обратили внимание, что стоят посреди почти пустой площади, а весь народ уже разошелся по своим делам. — Я вот тут подумал, — высказал свое мнение Эвриал. — Ведь Повелитель знает, что лабиринт и книга настоящие? — К чему ты клонишь? — Интересно, как он выкрутиться, — ответила за него женщина, которую интересовал тот же вопрос. — Поживем — увидим, — философски пожал плечами мужчина. На том они и разошлись. ГЛАВА 3. ЛАБИРИНТ МИНОТАВРА С памятного собрания на главной площади прошла почти неделя. Повелителя все это время не было видно. Он то закрывался у себя в библиотеке, то куда-то исчезал. Имодести не могла не отметить, как усердно он готовится к выполнению своего первого задания. Наконец, мужчина был готов выступать. Об этом тут же узнали абсолютно все в его дворце, и естественно, нашелся доброжелатель, сообщивший об этом Имодести. — Это уже интересно. Значит все-таки, решил отправиться в лабиринт… — задумчиво протянула Имоди, переваривая полученную информацию, и надолго задумалась о чем-то своём. — Эвриал, — позвала она, наконец. Тот явился незамедлительно, как всегда в образе седого старика. Имоди была не против того, что он пользуется этим обликом. Таким он был ей ближе, понятнее, роднее. Девушка вкратце ввела его в курс дела и под конец вкрадчиво спросила: — Скажи-ка мне, а есть ли какой-нибудь хитрый способ проследить за ним, не покидая моих покоев? Эвриал ненадолго задумался: — Думаю, это можно организовать, — вынес он в итоге свой вердикт. — Но мне нужно будет немного времени, и кое-какие материалы. — В твоем распоряжении все, что пожелаешь, кроме крови младенцев, — пошутила Имоди. — О, мне достаточно будет крови невинной девы, — отшутился Эвриал, и исчез. Его не было практически целый день. Асур даже заставил Имоди немножко поволноваться. Она уже собиралась послать кого-нибудь на его поиски, когда эта пропажа, наконец, объявилась. И не где-нибудь, а у неё в спальне в своей истинной ипостаси. Вид у него при этом был потрепанный до нельзя. — Держи свое средство слежения за ратными подвигами, — бодро сказал он, передавая своей воспитаннице невзрачное зеркало средних размеров. — И не спрашивай, откуда оно у меня. Девушка с сомнением приняла у него из рук этот «дар», немного покрутила и, наконец, спросила: — Скажи, тебя часом по голове там не били? Это же просто зеркало. У меня таких и без него много. Зачем мне ещё одно? — Это не простое зеркало, — пустился в объяснения и демонстрацию асур. — Попросишь — и оно покажет тебе любое место на земле. Смотри! О, мудрое зеркало, покажи мне Повелителя. Зеркало молчало и ничего не показывало. — Может, оно бракованное? — предположила Имодести. — Слышь ты, стекляшка! — вышел из себя Эвриал. — А ну показывай! Не то, сейчас вдребезги разнесу. — И чего ты такой нервный? — заговорило зеркало, и от неожиданности Имодести его едва не выпустила. — Эй, барышня, поосторожнее там. Я, между прочим, выпущен в единственном экземпляре. Нечего на меня смотреть такими глазами. Ромашку попейте. Глядишь, нервишки подлечите… — А ну хватит мне тут зубы заговаривать. Показывай Повелителя. Зеркало ещё что-то повозмущалось, но скорее для приличия, и показало Денетсу Белена во всей красе. Он как раз сражался с огромной тварью, на голову выше него ростом. У «неведомой зверушки» было человеческое тело и голова быка, с огромными рогами. И судя по тому, что Повелитель отступал, у него была силища не мерянная. Не зря под его ударами Денетсу каждый раз отбрасывает назад. И неплохая скорость до кучи, потому, что Повелитель едва успевал отражать удары. Хотя, судя по кровоточащим ранам на теле, не всегда успевал. Что там говорить про контратаку? — Это ещё что такое? — изумленно спросила Имодести, тыча пальцем в того, с кем сражался претендент на её руку и сердце. — Это минотавр, страж лабиринта, — пояснил Эвриал, и присел рядом, захватив с собой тарелку с чем-то съестным. Имодести, не будь дурой, тоже принялась таскать с его тарелки. — А чего он Повелителя теснит? — с набитым ртом принялась расспрашивать она асура. — Так, он же нарушитель, — охотно принялся просвещать её он, даже забыв про тарелку с едой. — Это его работа — защищать сокровища лабиринта от вторженцев, которые пришли за ними. Он сильнее и выносливее Повелителя. И в скорости однозначно не уступает. Вполне может статься, что он его победит. — А Денетсу об этом знает? — Имодести даже о еде думать забыла. До этого момента она и подумать не могла, что может отправить кого-то на верную смерть. — Естественно. — Тогда почему он не пользуется магией? — уже всерьез встревожилась девушка. — Потому, что на территории лабиринта любая магия бессильна. Стены сделаны из особого камня, который её полностью глушит, — ответил ей Эвриал, и предусмотрел её следующий вопрос. — Естественно, он об этом знает. И знает, что там ему стоит полагаться только на собственные силы. Имодести с замиранием сердца принялась смотреть за развитием событий. Всем сердцем девушка сейчас болела за Повелителя. Как бы там ни было, а смерти ему она не желала. Не только Имодести и Эвриал внимательно следили за ходом боя. Денетсу Белен был бы польщен, узнай он, что за ним наблюдают мужчина и женщина, давние знакомые, приложившие руку к его становлению Повелителем. Впрочем, сейчас он был им даже благодарен. Девушка, обещанная Денетсу богиней судьбы Сейрибай, оказалась даже лучше, чем он мог себе представить. Остроумна, изобретательная и самое главное — она ничего ему не спускает. Она как самый желанный приз, который Денетсу должен завоевать. Такой встряски у него уже давно не было. Когда ты Повелитель — почти весь мир у твоих ног. Подвиги перестают быть подвигами, если для этого не приходится прикладывать максимум усилий, преодолевать себя снова и снова. Имодести загадала ему задачку, которая потребовала от него навыков не только Повелителя, а и отличного воина. И сейчас, зная, что может погибнуть, Денетсу чувствовал себя как никогда живым. Эфирные тела мужчины и женщины преудобненько расположились на стене прямо напротив сражающихся, и невидимые и не слышимые никем, они болели каждый за своего фаворита. Фаворитом мужчины был Повелителя. Во-первых, из-за мужской солидарности. Во-вторых, он научил Денетсу Белена многому из того, что тот знает, и мужчине хотелось верить, что научил хорошо. В-третьих, (и это было одной из главных причин) он был покровителем Повелителя. Не хотелось быть покровителем слабака. Женщина же болела за своего минотавра. Во-первых, это был её лабиринт и её страж. Во-вторых, Повелитель для неё ничем не отличался от простого грабителя. Его вину усугубляло то, что украсть он пытался не только сокровища из лабиринта. В-третьих, женщина естественно была на стороне своей дочери. Материнская любовь, знаете ли. И женская солидарность. Мужчина и женщина то и дело выкрикивали: «Поднажми!», «Не зевай!», «Справа, (слева)!» или «Ну, что же ты! (Ну, кто так бьет!)». Позабыв о том, что на месте находится только эфирное тело, мужчина рвался в бой. И вот настал момент, который так ждали абсолютно все. Развязка. На мгновенье оба противника застыли друг против друга. Потом Повелитель, хитро сощурил глаза, глядя на противника. — Смотри, смотри, — задергал свою спутницу за рукав взволнованный мужчина, — стопроцентно задумал какую-то подлянку. Сейчас что-то будет. Приблизительно то же самое сообщил Имодести Эвриал. Она только сильнее вцепилась в его руку, ожидая всего самого худшего, но, не теряя надежду на лучшее. А Повелитель, позволил противнику напасть и пропустил несколько ударов, падая на землю и прикидываясь ослабленным. Минотавр принял это за чистую монету, и подошел, чтобы добить его. Но не тут-то было. Повелитель извернулся и, резко вскочив на ноги, проткнул минотавру мечем грудь. Поверженный страж лабиринта ещё какое-то время метался между стенами лабиринта, но потом его тело безвольно опустилось на пол и забилось в конвульсиях. Вскоре прекратилось и это. Повелитель подошел к нему и попинал ногой мертвое тело. Так, на всякий случай, а то, мало ли, что? Тело признаков жизни не подавало, поэтому он смело пошел дальше. Он даже прошел целых метра три, прежде чем пол под ним исчез и, мужчина поплыл вниз, по каменному спуску. На мгновенье повисла гробовая тишина, и у тех, кто наблюдал за развитием событий возле зеркала, и у зрителей, которые находились в первых рядах. Затем мужчина укоризненно посмотрел на женщину. Она выглядела крайне довольной собой и на вопрос мужа только плечами пожала: — С чего вы взяли, что минотавр единственный страж на весь лабиринт? Он только первая линия обороны. Или ты думаешь, что твой Повелитель первый, кто его победил за столько столетий существования? Да минотавр возродится, как только Денетсу Белен покинет лабиринт. Он, так сказать для затравки. — Чего же у тебя там припасено? — заинтересовался мужчина. Женщина коварно улыбнулась в ответ: — Единственное, что могу сказать: путь, которым он сейчас передвигается самый короткий из точки отсюда, до точки гримуар. Меж тем Повелителю, в общем-то, не улыбалась перспектива приземлиться непонятно где, неподготовленным. Поэтому ещё в полете он сгруппировался, и приготовил кинжалы. Когда спуск закончился, мужчина сгруппировался и воткнул кинжалы в каменный пол, по которому катился, и завис в таком положении. Как оказалось, не напрасно. Под ним бесновался и прыгал, почуявший добычу трехголовый пес, не менее шести-семи метров роста. — Молодец, соображает — неохотно похвалила его женщина. — Обычно на этом месте, герои скатываются прямо ему в пасть… — Цербер! — пораженно воскликнул мужчина. — Это же цербер. Но как? Откуда? Он же стережет вход в подземное царство. — Ну, мне его подарили, — по непонятной причине смутилась женщина и постаралась перевести разговор на другую тему. — И, что он дальше делать собирается? Не планирует же он вечно там висеть. Мужчина пожал плечами, но ответить не успел. Повелитель начал действовать. Цербер пусть и огромный, пусть и трехглавый, но все-таки просто пес. Он видел свою добычу, но никак не мог до неё добраться. Пес прыгал, но не доставал совсем чуть-чуть. «Добыча» вовремя убирала ноги. Повелитель подгадал время следующего прыжка, и когда псина снова приземлилась на ноги сам спрыгнул, приземлившись на одну из морд. Прежде, чем адское животное сообразило, что случилось, Денетсу прыгнул ему на спину и съехал по ней, как по горке. Спрыгнув с хвоста, мужчина приземлился прямо на пьедестале с книгой. Цербер к этому моменту, вполне сообразивший, что же все-таки произошло, повернулся и все три головы склонились над ним. — Хорошая собачка, — похвалил Повелитель, стараясь не делать резких движений, и воспользовался планом отступления. Схватив книгу, мужчина ушел в портал. Зубы цербера клацнули на том месте, где он только, что стоял, опоздав на долю секунды. Но этого было достаточно, чтобы Повелитель успел смыться. — Ура! — победно воскликнул мужчина, на радостях сгребая свою возлюбленную в объятия. — Ура! — вопили Имодести и Эвриал, прыгая по комнате в обнимку в припадке восторга. — Хорош, — признала женщина, когда муж, наконец, её отпустил. Из вручения книги сделали целое представление. Сначала устроили парад в честь Повелителя. Потом под аплодисменты и бурный восторг подданных появился и сам он. Жители Ан-Грайне был вне себя от счастья. Ещё бы мрачно думала, наблюдая за происходящим в городе из своего окна, Имодести. Такого цирка городские стены не видали с самого своего появления под небесами этого мира. В принципе, девушка была бы не против, что народ решил развлечься. Если бы не одно, маленькое, но существенное «Но!». Накануне вечером к ней пришел посланник от этого наглеца. Он поставил Имодести в известность, что завтра, когда Повелитель торжественно передаст ей книгу, в знак того, что задание выполнено, она должна будет склонить перед ним голову и колени и признать, что Денетсу Белен — великий воин, достойный чести и похвалы за выполненное задание. А в конце не прозрачно намекнул, что это была не просьба. Ох, как же зла она была! Имодести подошла к его трону, смиренно склонив голову, чтобы никто не увидел, какое пламя бушует в её глазах. Девушка произнесла ритуальное приветствие и, дождавшись ответа, подняла голову. Повелитель сидел на троне, глядя на неё сверху вниз. Наглый самоуверенный… он с триумфом ждал её позора. А вот обломись. — Ну, — спросила она его тоном учительницы, спрашивающей о домашнем задании. — Выполнил? — Конечно, — слегка нахмурился он в ответ. Но надменности у него при этом не поубавилось. Наивный, все ещё ждет, что она упадет перед ним на колени. Ага, щас, как же. Подушечку под ноги дома забыла. Имодести скрестила руки на груди и спросила: — И где же она? По знаку Повелителя, ей передали книгу. Имодести взяла её в руки и для виду повертела в руках. Небольшая, обложка из странной черной кожи, немного тяжелее обычной книги. Ничего особенного в ней не было. Имодести уже собралась спросить, уж не пытается ли обмануть её потенциальный жених, но тот первым заговорил. — Ну? — сухо поинтересовался Повелитель, приподняв бровь, и тонко намекая на то, что он уже как бы заждался признания, благодарностей и всего, что полагается. Угу, держи карман шире. Имодести презрительно скривилась, и немного покрутив книгу в руках, спросила: — И что, эту макулатуру так трудно было достать великому Повелителю? Не уж-то, это лучшее, на что ты способен? И швырнула книгу себе за спину. Эвриал едва успел подхватить книгу и в благоговейном ужасе уставился на Имоди. Которая, кстати говоря, продолжила подливать масла в огонь: — Пошли отсюда. Не будем мешать Повелителю, праздновать «великую победу». Жители Ан-Грайне оценили и сарказм своей молодой Верховной жрицы, и её смелость. Среди собравшихся на площади послышались смешки и перешоптывания. Игнорируя взбешенного мужчину на троне, Имодести повернулась, чтобы уйти и, снова напоролась, как прежде, на Повелителя. Ни капельки не церемонясь, он схватил её в охапку и попытался поцеловать. Но только попытался. Потому, что в этот раз Имодести была готова и согнула ногу в колене, больно приложив Повелителя по самому дорогому. И с самым невозмутимым видом удалилась в свои покои, под одобрительные крики толпы. Мужчина, наблюдавший эту сцену, скривился так, будто это по нему так врезали. — Интересно, она не боится, что повредит что-нибудь важное, без чего потом ей будет очень трудно? — поинтересовалась женщина. — Авторитетно заявляю, что эта бестия вряд ли вообще чего-нибудь боится. Кроме замужества, — просветил их появившийся рядом Эвриал. — Мне вот интересно, чего она такого придумает для него в следующий раз, — задумчиво проговорил мужчина. — О, это будет нечто! — многообещающе заверил их Эвриал. — Ты, знаешь, что это будет? — заинтриговано спросила женщина. — Я знаю Имодести, — хмыкнул асур в ответ. — В ярости она просто страшна. А Повелитель её по-настоящему раздраконил. Троица сочувственно уставились на Повелителя. ГЛАВА 4. СХЕЛТЕР ДЬЕВИ Имодести уже больше часа носилась по комнате в полнейшем бешенстве. Этот гад запер её в покоях на неопределенный срок! А все из-за чего? Ну, подумаешь, ну попыталась она сжульничать и потянуть время. Ну, кто без греха? С неделю, Имодести просто отмалчивалась, типа не было знаков свыше, и о новом задании богиня пока не извещала. Потом, она объявила о начале великого поста в честь Богини, как подготовку к большому празднику в её честь на двенадцать дней. Что вполне логично, учитывая, что после того, как рассказы о противостоянии молодой Верховной жрицы и Повелителя нитей силы и магии, разлетелись по округе, количество прихожан в храме богини Солейн в Ан-Грайне резко увеличилось. Сюда стекались поглазеть на прекрасную жрицу люди из всех окрестных городов по эту сторону гор Крайгас: из Мистаса и Арнар Борга, из Стейнума и Борджиха-Элди. Да здесь даже были люди из Ао-Райнингарди. А ведь до него не меньше месяца пути вниз по реке Шириа! Девушка устала отвечать на гневные письма местных священников, обвиняющих её в том, что она затеяла это все, чтобы увести у них прихожан. Но тот шквал негатива, который посыпался на голову бедной Имодести, был просто ничем, по сравнению с тем, что творилось в это время в Схелтер Дьеви — обители богов. Когда-то все боги жили на одном острове, лишь изредка навещая мир людей, помогая, или вредя, в зависимости от своего характера. Но позже, они переселились Схелтер Дьеви. Никто из смертных толком не знает, что это за место. Кто-то говорит, что это большой остров, кто-то, что затерянный в пустыне город, в который можно попасть лишь на рассвете или на закате. Есть также те, кто утверждает, что на самом деле Схелтер Дьеви — это высеченная изо льда твердыня. Как бы удивились эти знатоки, если бы знали, насколько они все не правы. Истинная природа этого места куда сложнее. У каждого бога есть свое личное пространство, которое он обустроил по своему вкусу: дом изо льда или оникса, или тропический остров, или подводный мир. Схелтер Дьеви — это что-то вроде большой паутины, объединяющей эти пространства и соединяющей их между собою. В центре находился особняк Верховного Бога Туона, построенный из агата и булата. Здесь и собрались боги, независимо друг от друга, но все по одной причине. — Из-за них нам поклоняются все меньше! — прыгая на месте, кричала богиня раздора Сплид. — Марис метит на место верховного бога! — вторила её сестра богиня смуты Лиими. Сплид и Лиими не близняшки, но всегда были внешне так похожи, что их нередко путают. — Да ничего подобного! — тут же огрызнулся бог войны, и повел плечом, словно пытаясь отогнать от себя надоедливую мошку. Сестер из-за их крикливости и шумности, а также из-за глупой привычки любое, даже незначительное происшествие раздувать до необъятных масштабов, никто не воспринимал всерьез. И если бы во дворец к Туону с жалобой просились они, богинь попросту никуда не пустили бы. Но сегодня во дворце яблоку негде было упасть из-за собравшихся богов. — Мы тебя ни в чем не обвиняем, — подошел к другу бог морей Лаут и положил худую, но жилистую руку ему на плечо. — Но у меня количество верующих уменьшилось процентов на пять, — тут же вставил свое веское слово всегда серьезный и собранный бог логики Сансетез. — Тихо! — громогласно рыкнул верховный бог Туон. Он осмотрел враз притихших богов и тяжело вздохнул. Боги! А ведут себя порою хуже детей малых. Тяжело вздохнув, седовласый мужчина приказал: — Кто-то один, расскажите мне из-за чего ссора на этот раз? Все вокруг снова загалдели хором. Туон понял свою ошибку и стукнул разочек своим посохом. Земля под ногами богов ощутимо вздрогнула, а раскат грома едва не оглушил расшумевшихся высших существ. — Лаут, — негромко сказал Туон. Бог морей понял его с полуслова, выступил вперед и начал рассказывать: — Новый Повелитель … — Новый Повелитель? — тут же перебил его вопросом Туон, нахмурившись. — Старого то вы куда дели? Прежде чем отвечать, Лаут откашлялся, коротко взглянул в сторону притихших друзей, и рассказал: — Со старым Марис не поделил Солейн. В результате их разборок пришлось срочно искать нового. И этот новый влюбился в смертную девушку, посвященную Солейн. — И в чем проблема? — устало спросил Туон, вновь теряя ко всему интерес. — Девушка не хочет за него замуж и придумала ему испытания, — продолжил бог морей. — Ну и что? — все недоумевал верховный бог. — Пусть себе испытывают друг друга, сколько захотят. Лаут вздохнул и постарался как можно деликатнее объяснить суть возникшей проблемы: — Девушка — Верховная жрица при храме Солейн и этим аргументирует то, почему не может выйти замуж. Повелитель посвящен Марису. Он откуда-то узнал о свадьбе богов, и сказал, что ему прислали весточку, что жрица должна выйти замуж так же, как и её богиня. Туон рассмеялся: — Смышленый малый, выкрутился. — Да, — немного неловко продолжил Лаут. — Девушка тоже оказалась не промах. И сказала, что богиня испытывала Мариса, прежде чем выйти замуж. И Повелитель тоже должен пройти испытание. И загадала ему первое из них. Добыть «Гримор Константа» из лабиринта. — Он добыл? — заинтересованно приподнял бровь Туон. Наконец-то в этом мире происходит что-то новенькое. Детишки, затеявшие испытания, уже начинали ему нравиться. — Да, — кивнул Лаут. — Но не это главное. За развитием этой истории следят не только в Ан-Грайне. На континенте Палау, по правую сторону гор Крайгас за жрицу и Повелителя переживают три четверти народа. И на фоне этого увеличился отток тех, кто поклоняется другим богам в пользу Мариса и особенно Солейн. Большинство из нас обеспокоены этой тенденцией. Некоторые даже подозревают, что это был хорошо спланированный, продуманный ход, Повелитель лишь изображает влюбленного по приказу Мариса, а жрица… — Ой, не городи чушь, — отмахнулся Туон. — Ты себя слышал вообще? Лаут, ты всерьез говоришь, что Повелителем кто-то командует? Я пережил четверых этих засранцев. Одно у них общее — полное своенравие, упертость и себялюбие. Повелители всегда делают только то, что хотят — это факт. Так что думаю, он и правда влюбился. А насчет жрицы… Солейн, не та ли это жрица, на судьбу которой ты недавно повлияла? Его глаза, цвета неба затянутого грозовыми тучами, испытующе смотрели в золотисто-зеленые глаза Солейн. Богиня пыталась держаться уверенно, но вскоре первая отвела взгляд. Она знала, что нарушила прямой приказ Туона, вмешавшись в дела смертных, и от более суровой кары её спасло лишь то, что она повлияла на судьбу не какой-то там смертной девушки, а собственной дочери, которая скоро станет богиней. Марис тут же приобнял любимую за плечи и выступил вперед, как бы загораживая её собой от всего мира. Бог войны готов был понести любое наказание, которому решил бы подвергнуть их Туон. Но случилось то, чего Марис и Солейн боялись даже больше, чем гнев бога грома и молний. В Туоне проснулось любопытство: - Слушайте мое слово, - он ещё раз стукнул посохом, сотрясая пол под ногами других богов. Не то, чтобы в этом была особая нужда. Боги и так стояли тихо, боясь нарушить прямой приказ главного бога, зная его тяжелую руку. Туон сделал это скорее для профилактики, чтобы не забывали, какой силой он обладает, и… да чего уж там, потому, что ему это нравится. – Я запрещаю каждому из присутствующих здесь каким-либо образом влиять на развитие отношений Повелителя и Верховной жрицы. Никто не смеет вмешиваться, пытаться их свести или наоборот – поссорить. Видя, что Солейн вскинула голову, собираясь оспорить его решение, Туон с нажимом повторил: - Никто, из здесь присутствующих. Я доступно объяснил, Солейн? Марис? Боги стояли, понурив голову. У них было свое мнение, насчет его решения, но они не могли открыто спорить с Туоном. В конце концов, если что-то пойдет не так, то у верховного бога появится возможность познакомиться с шестым Повелителем. Туон видя, что больше никто не пытается спорить, удовлетворенно откинулся в кресле и сказал напоследок: - Я лично буду следить за развитием этой истории. Ещё раз напомню, что мы так и не победили полностью в сражении с Гаспаром. От полного поражения нас спас тогдашний Повелитель. И даже с его помощью мы смогли установить лишь шаткий мир. Никому не нужно, чтобы нынешний Повелитель выступил в этой войне против нас. Солейн и Марис переглянулись. Вот уж не было печали. Но ни спорить, ни возражать на этот раз не стали. Лаут первым откланялся и ушел. За ним последовали Марис и Солейн. И только после этого разошлись остальные. Большинство из богов отправилось к Элиоту – темноволосому богу карлику, покровителю азартных игр. Каждый спешил поставить на победу или проигрыш Повелителя. ГЛАВА 5. ХРУСТАЛЬНАЯ РОЗА Учитывая, сколько проблем и неотложных дел свалилось на голову бедной Имодести, можно было простить, что она отложила новое задание на какой-то срок. Но прошла неделя, вторая, а девушка занималась чем угодно, только не испытаниями. В конце концов, у Денетсу лопнуло терпение. Ему надоели отговорки, постоянное «нет знаков от богини» или «нет знаков свыше». Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, стал пост, который Имодести объявила перед большим праздником в честь богини, который молодая жрица сама же и придумала. Пост на двенадцать дней! Денетсу постарался как можно сдержаннее и спокойнее поговорить с Имодести, и в разговоре намекнул на то, что вполне мог бы во время поста справиться с ещё каким-нибудь заданием. Но девушка, словно только этого и ждала. Имодести торжественно объявила его святотатцем и отправила искупать грехи. На месяц! Спустя месяц, как никогда прежде злой Повелитель, чуть ли не с ноги открыл двери храма и потребовал, чтобы Имодести назвала-таки следующее задание. Но у Верховной жрицы, инстинкты самосохранения, полностью заменяли врожденная наглость и вредность характера. Скорчив невинные глаза, девушка объявила Повелителю, что от Богини пока не было знака… По торжеству в его взгляде и довольной, наглой и одновременно коварной улыбке, Имодести поняла, что именно на такой ответ он и надеялся, но отступать было уже поздно. Вопреки её ожиданиям, Денетсу не стал разносить в хлам полгорода и испепелять случайных прохожих, попавшихся под руку. Нет, он решил побить врага его же оружием. Этот гад обвинил Имоди в том, что она не достаточно молится, поэтому, Солейн не хочет объявлять свою волю. И, легко перекинув сопротивляющуюся девушку через плечо, отнес её в покои и приказал запереть, пока богиня с нею не заговорит или не подаст знак. Сколько бы молодая Верховная жрица не ругалась и не кричала, сколько бы не просила о помощи, вступиться за неё перед повелителем никто не осмелился. Даже Эвриал и тот ничего не сделал, сославшись на то, что не может раскрывать свое инкогнито. Первые полчаса Имодести в гневе крушила все вокруг. Потом она устала. Спустя ещё какое-то время слонялась вокруг, не зная, чем себя занять. Когда пошли третьи сутки, несчастная уже готова была волком выть. И Эвриал, подлец, по-прежнему отказывался вызволять её, теперь уже мотивируя это тем, что «ещё не насмотрелся на этот цирк». Спустя почти пять дней Имоди сдалась. Повелитель хочет задание? Будет ему задание. Жители Ан-Грайне традиционно собрались на главной площади. - Ты посмотри на её глаза! – с ужасом говорил Эвриал Марису и Солейн, также прибывшим на главную площадь. Запрет ведь касался лишь вмешательства, наблюдать им никто не запрещал. – Да она жаждет крови. - А Повелителю, кажется, не страшно, - кивнула Солейн своей тоненькой ручкой в сторону скучающе развалившегося на своем троне молодого, широкоплечего мужчины. Марис предвкушающе потер руки, глядя на дочь, собравшуюся, наконец, собравшуюся «оповестить волю богини»: - Сейчас узнаем, чего такого коварного она там напридумала. - Когда-то давно, - начала свой рассказ Имодести, как только народ на площади почти затих, - много тысячелетий назад, когда Марис только ухаживал, за прекрасной Богиней, они прогуливались по роскошному саду, в чертогах богов. Мужчина и женщина переглянулись. Начало их уже заинтересовало. - Богиня заприметила розу, столь прекрасную, что отвести от неё взгляд не было сил. Тогда Марис, срезал восхитительный цветок в дар возлюбленной. «Пусть эта красота напоминает тебе о нашей любви!» - промолвил он, став на одно колено… - Как же, на колено, – фыркнула стоящая в толпе женщина. – Ты был пьян, и разлегся в цветнике, перед моим домом. - Да, знатно мы тогда отметили мальчишник у бога-кузнеца. До сих пор не понимаю, что в нем нашла наша богиня любви? – вздохнул ожившим воспоминаниям мужчина. Имодести тем временем продолжила: - …но возразила ему богиня: «Сей твой дар не вечен, вскоре он завянет, как завянет и твоя любовь ко мне». Марис усмехнулся поправляя капюшон: - Вроде, ты сказала что-то типа: « Слезь, скотина, с моей клумбы. Не то голову оторву» . Девушка вдохновенно продолжала: - … «О, нет. Я буду любить тебя вечно» - воскликнул пылко влюбленный бог… - По-моему это звучало как-то не так. И уж точно менее цензурно … - задумчиво прокомментировал мужчина, и едва не пропустил окончание своей пылкой речи: - … и чтобы доказать свою любовь и серьезность своих намерений, он сделал розу хрустальной. «Наша любовь будет вечной, как и это цветок». - Никогда не догадывалась, что ты такой романтик, – «удивилась» женщина. - Сам от себя не ожидал, - как-то виновато развел руками мужчина, смущенно улыбаясь. - Но, за прекрасной богиней, ухаживал бог подземного мира. Он прознал, про этот символ любви, и понял, что пока тот существует, нет у него надежды на взаимность Богини. - Кто-кто за тобою ухаживал? – переспросил мужчина у засмущавшейся женщины. Но продолжение истории не дало ему призвать супругу к ответу: - …тогда, чтобы обезопасить свою любовь, и своего возлюбленного от его посягательств, она спрятала цветок, так далеко, куда ревнивый бог подземного мира не смог бы добраться. - Это где ж ты его так спрятала? – на этот раз удивился мужчина. - Самой интересно, – заинтересовалась женщина. Они так увлеклись обсуждением, что чуть не пропустили ответ на этот вопрос, сказанный своей дочерью: - … в самой глубокой пещере, находящейся на самом дне, самого глубокого океана. - Это как? – переглянулись, так как единодушно не поняли, мужчина и женщина. - … охранять символ своей любви она оставила огромного морского дракона. Чтобы он не уплыл, она оставила там двенадцать прекрасных сестер сирен, которые своим пением усмиряют его гнев. - Ну, ты даешь! – восхитился мужчина. - Все, ради любви! – патетично ответила ему возлюбленная, и, наконец, оба рассмеялись. - О, великий и могучий Повелитель, - пафосно воскликнула Имодести. – Докажи свою решимость, величие и могущество. Срази морского дракона, и добудь Хрустальную Розу, символ вечной и чистой любви. А в доказательство того, что ты победил дракона, принеси мне кусочек его золотой чешуи. И снова площадь окутала тишина. Ни у кого не находилось слов. Этот было не задание, а верное самоубийство. Все смотрели только на Повелителя. Если бы он сейчас отказался, то не нашлось бы ни единой живой души, смеющей его порицать. Денетсу выслушал задание. В этот раз ему придется труднее, чем в прошлый раз. Но и это задание не невыполнимое, если поднажать. А его прекрасная рыженькая колючка определенно стоила любых рисков. Повелитель встал. Горожане на площади замерли, ожидая его ответа. - Легко, – заявил он и растворился в воздухе. Имодести несколько секунд насторожено выжидала. В прошлый раз он подло появился рядом и коварно поцеловал её. Девушка была полна решимости не дать ему поступить также. Но, видимо, он усвоил предыдущий урок. Потому, что в этот раз Повелитель не пытался поцеловать Имодести. Стыдно признаться, но она была даже немного разочарована. Впрочем, не только Имоди была разочарована. Когда стало понятно, что Денетсу Белен не появится, девушка украдкой разочаровано вздохнула, сразу после неё, не сговариваясь, одновременно разочарованно вздохнули Эвриал, Марис и Солейн, все ещё стоящие на площади, почти весь божественный сонм, собравшийся у Элиота, чтобы следить за развитием событий через огромный бассейн, и следящий за событиями на площади вместе со своей женой чудесной Идивой Туон. - Вот если бы я был такой нерешительный, - разочарованно оттолкнул от себя облако, через которое наблюдал за происходящим верховный бог. – То так на тебе и не женился бы. Что он будет делать с ней в первую брачную ночь? Бегать по дворцу выполняя поручения? Сейчас в нем говорил не бог, а умудренный опытом мужчина в летах. Уже не молодая, но и ещё не старая Идива, вокруг глаз и рта которой навечно застыли морщинки, успокаивающе погладила мужа по руке: - Милый, они же ещё дети. Дай им время, пусть наиграются, зато потом крепче будет семья. - Да какая из них будет семья! – не желал успокаиваться Туон. – На что этот новый Повелитель вообще надеется, раз девчонка его не любит? -Я тоже за тебя вышла не по любви, муж мой, - мягко напомнила Идива, и тут же добавила: - Но не капли об этом не жалею. Ты был мне опорой и защитой, я была любима и ценима. Поэтому проявила терпение в начале. А затем, со временем, пришла и любовь. И посмотри на нас сейчас муж мой. Разве есть во всем мире семья лучше и крепче чем наша? - Ах, Идива, - Туон нежно притянул супругу к себе и поцеловал. – Ты мое счастье. Но здесь я не могу с тобой согласиться. Ты всегда отличалась терпеливостью, мягким и кротким нравом. За это я тебя и полюбил. А эта девочка… Да она просто огонь! Да собственно чего можно было ждать от дочери Мариса и Солейн? Вспомнишь мои слова. Девчонка не хочет за Повелителя и костьми ляжет, лишь бы не стать его женой. - Не так она и не хочет, - вкрадчиво сказала Идив, удобно устроив голову на широкой и все ещё сильной груди мужа. - О чем ты? – мгновенно заинтересовался Туон. - Ты видел, как она разочаровалась, когда Повелитель её не поцеловал? Если бы меня не поцеловал нелюбимый, я бы не расстроилась, я бы радовалась. - В этом есть смысл, - немного подумав, признал Туон. На этом их беседа себя исчерпала. Зато беседа в другой спальне в этот же момент только начинала набирать обороты. После объявления задания Имодести отправилась в храм и уделила время своим прямым обязанностям. За разными срочными и не очень заботами, незаметно пролетел день, и вечером девушка отправилась к себе в покои. Вот там-то её и ожидал сюрприз в виде прислонившегося к косяку Повелителя. - Что ты здесь делаешь? – устало спросила Имодести. Кричать не хотелось. Да и в то, что Повелитель будет её насиловать верилось с трудом. На крайний случай, она всегда может позвать на помощь Эвриала. Скорее всего, его принесла сюда нелегкая, чтобы поговорить. Повелитель не разочаровал: - Я хотел с тобой поговорить, - просто ответил он. - О чем? – насторожилась Имоди. Уж подозрительно он спокоен. - О задании, которое ты мне сегодня дала. А точнее, где ты о нем узнала? – вкрадчиво поинтересовался он, сузив глаза. Имодести почувствовала себя неуютно. До этого он не спрашивал, где она взяла задания. Что изменилось в этот раз? Что в этом задании такого, что он прибежал прямо к ней в покои, да ещё и среди ночи, да ещё и допрашивает? - Сорока на хвосте принесла, – огрызнулась девушка, злая на своего ночного гостя, который не только сам себя пригласил, так ещё и ведет себя как полноправный хозяин. -Давай на чистоту, – отбросил свою маску Повелитель. – Я порылся в архивах своей библиотеки и ничего не нашел касательно этой истории. Тогда пришлось поискать в личных записях одного из моих предшественников. Вот там я и нашел записи о том, что эта история действительно произошла. Только не с Солейн и Марисом. - Вот это номер, - присвистнул мужчина, наблюдающий за происходящим в той же компании, что и на площади. – А с кем же тогда? Повелитель, казалось, услышал его слова, потому что ответил на этот вопрос: - Это история о любви Лето, богини утренней зари, и Номиона, бога покровителя дорог, путников и мореходов. Даже тот Повелитель узнал об этой истории случайно. Откуда о ней знаешь ты? Имодести казалось, что она впервые разговаривает с эти мужчиной. Впервые, за все время их знакомства он был не Повелителем, а просто Денетсу Беленом. С него слетела вся надменность и высокомерие. Как будто он обнажил перед нею себя настоящего, и девушке не хотелось ни врать, ни обманывать. - Это не мой секрет, - просто ответила ему она, не желая вступать в дальнейшие споры. Как не странно, но Повелитель не стал допрашивать её дальше, приняв этот ответ. Он повернулся, чтобы уйти. - Ты можешь не идти на это задание, - неожиданно горячо воскликнула Имодести, схватив его за руку. – Я скажу, что ошиблась в трактовке знаков Богини… Повелитель только улыбнулся. Он обнял её за плечи и притянул к себе. Сердце у несчастной Имоди готово было выпрыгнуть из груди. Неужели сейчас он снова поцелует её? - Имодести Блейз… Имоди, - с нежностью заговорил он. – Там, куда я пойду, будет очень опасно… подари мне этот поцелуй. Без условий… без принуждений… Просто подари. Разве могла она отказать мужчине, которого сама отправила насмерть? Тем, более что отказывать то в принципе и не хотелось. - Да! – выдохнула она и поцеловала его. Один робкий неумелый поцелуй в губы, но он произвел на Повелителя огромное впечатление. Мужчина крепче сжал её в своих объятиях и поцеловал в этот раз сам. Сколько длился этот поцелуй, сложно было определить. Положил ему конец шум за дверью. Мгновенно волшебство, единящее их, рассеялось. Она снова стала неприступной колючкой Имодести Блейз, а он высокомерным и самоуверенным Повелителем. - Удачи, – все же пожелала ему на прощанье Имоди. Повелитель расплылся в по-мальчишески самоуверенной улыбке: - Удача, для слабаков. У меня есть хороший план. Подмигнув ей на прощанье, Денетсу и растворился. - И почему мне казалось, что нечто подобное ты и скажешь? – вздохнула ему в след Имодести и добавила, уже для себя любимой. – Что-то я слишком раскисла, пора завязывать с книжками о любви. - Убью Эвриала, за то, что подсовывал ей столько этой любовной чуши! – бесновался наблюдавший за происходящим Марис, которого едва удалось удержать от того, чтобы он помешал Имодести и Повелителю. - А что сразу Эвриал?! – обиделись где-то сбоку. – Может, если бы не книжки о любви, она вообще читать бы не научилась. И, что тебе, собственно говоря, не нравиться? - Дракона ей завали! – негодовал мужчина. - А чего дальше пожелает эта романтическая натура? Аттракцион под названием «вышиби дверь замка и спаси принцессу»? - Да чего ты так кипятишься, милый? – попыталась успокоить его Солейн. – Ну, романтики ей захотелось, ну, так она же девочка. Ей можно… - А, ничего, что этот дракон последний в своем виде, «милая»? И, кстати говоря, под моей опекой, как и этот … кхм.... Повелитель. И оба, между прочим, вымирающие виды. Хоть бы один подумал о продолжении рода! – злился мужчина. - Ну, один вон уже озаботился. Так, озаботился, что наша с тобою единственная дочь не знает, куда от него деться. Ты ещё не забыл? – рассердилась для разнообразия уже Солейн. - Но, милая. Повелитель нужен в этом мире для равновесия сил. А черный дракон вообще последний. Как миру без черного дракона? – пытался объяснить ей свою точку зрения мужчина. - Ну, значит, пусть эти два вымирающих вида между собою сами решат, кто из них вымрет быстрее. Я все сказала! – пресекла она все дальнейшие попытки пререкаться. И как раз вовремя, чтобы заметить, как посреди комнаты появилась из ниоткуда прекрасная роза. Имодести с улыбкой взяла её в руки, и с абсолютно глупым выражением лица, которое бывает у безнадежно влюбленных села на подоконник. - Нет, - сказала наблюдающая эту сцену женщина, - мне однозначно нравится его стиль. - А мне – нет, – отрезал мужчина. - Что-то мне подсказывает, что шансы дракона на выживание резко выросли, – прокомментировал, стоящий рядом Эвриал. ГЛАВА 6. ВЕПРЬ ЭРИФМАН Очередные проводы Повелителя на подвиг проходили с грандиозным размахом. Такого праздника не было на памяти Имодести. Люди сходились в Ан-Грайне отовсюду. Тут и там слышались незнакомые наречия. Хоть Имоди и привыкла к тому, как безбожно коверкают слова приезжие из других городов, когда просят благословения, но сейчас девушка словно оказалась в другой стране. И даже более того – люди в этой стране не понимали друг друга. И речь не о противоречиях, которые неизбежно возникают у пусть и живущих бок о бок людей, но все же имеющих разные понятия о том, что хорошо лично для него и для города в целом. Нет. Имоди четверть часа наблюдала за тем, как житель Агнар Борга и житель Стейнума пытались что-то объяснить друг другу каждый на своем языке. Имодести одинаково не понимала, что вязкий язык одного мужчины, в котором почти в каждом слове звучало «кхе», что каркающий язык другого. И уйти не могла, потому, что спорщики удерживали Верховную жрицу за руки, и апеллировали к её мудрости, ожидая от неё решения. Видно эта мудрость, которой они ждали, должна была идти в комплекте с тиарой Верховной жрицы. Другого объяснения тому, как она так внезапно стала «мудрой» девушка просто не находила. Как собственно и самой мудрости. Слава Богине, потом пришел Эвриал, который понял в чем проблема и от имени Имодести со всем разобрался. Были и случаи, когда девушка хохотала до слез. Жители Ан-Грайне не могли спокойно игнорировать такое количество иностранцев. И первое, что делали, когда выпадала такая возможность – учили бедняг матерным словам и необычным обычаям старого города Ан-Грайне. Имоди чуть не померла от смеха, когда к ней пришла целая делегация из Мистаса за благословением, и у каждого в этой делегации, от мала до велика была лапша на ушах. Или когда детишки продавали приезжим очень красивый фрукт алого цвета, который ароматно пахнет и сладкий на вкус. Но есть его нельзя, потому, что от него во рту все немеет и увеличивается слюноотделение. Бедняги потом по три дня ходили с тряпочкой у рта. И многое другое в таком роде. Но слава богине обходилось без серьезных последствий розыгрышей. Имодести взирала на праздник со смесью гордости и зависти. Гордости, потому, что эту радость для народа организовала именно она. Имоди решила отомстить Денетсу, и прежде, чем уходить с площади объявила: - Повелитель, в своей безграничной милости и щедрости, хочет, чтобы весь народ Ан-Грайне радовался вместе с ним. Поэтому, он объявляет семь дней празднований для народа за свой счет. Да, это было мелочно. Но это была лучшая месть, которую она могла придумать. На вопрос за что именно месть, девушка всем отвечала, что за пять дней в заточении. И только себе Имоди тихо признавалась, что за то, что даже не попытался поцеловать. За праздником жизни в Ан-Грайне Имоди могла наблюдать только из окна своей спальни. Девушка с ностальгией вспоминала те времена, когда была простой дочерью солнца. Не будь она Верховной жрицей, то вполне могла бы сейчас развлекаться там, со всеми. Но из-за столь внезапно свалившегося на голову высокого статуса, девушке теперь неведомо простое человеческое веселье. Низкий поклон за это Эвриалу. Этот изверг запер её. Имодести успокаивала себя тем, что даже, если бы она не была сейчас жрицей, то все равно не смога бы побывать на празднике. У неё наказаний и домашних арестов скопилось на полжизни вперед. Так, что Эвриал все равно бы запер её. Но будь все как раньше, Имодести могла бы сбежать, а под утро вернуться, и сделать вид, что ничего не было…Хм-м-м. Интересная мысль посетила Имоди… А что??? У неё же на лбу не написано большими светящимися буквами «Верховная жрица». Одеть платье попроще… Спрятать волосы под косынку… Тогда вполне можно было бы сойти за простолюдинку. #286279576 / 20-янв-2015 А Эвриал… Ну, чего не видит глаз, на то сердце не жалуется. Так, что… ****** Праздник и вправду удался. Что-что, а хорошо погулять в Ан-Грайне всегда умели. Особенно, за чужой счет. А Повелитель на радостях от того, что, наконец, получил новое задание, закатал особенно пышную пирушку. На улицах древнего города выступали бродячие артисты и фокусники. А на площадях под открытым небом выступали театральные труппы. В этот день Имодести впервые покаталась на аттракционы. Девушка была в полном восторге. Ночной город покорил её царящим в нем весельем и яркими красками. Всю жизнь просидев под домашним арестом, Имоди не знала, что так бывает. Если бы девушка раньше узнала, что так бывает, Эвриал вряд ли смог бы её удержать. А после того, как она стала Верховной жрицей жизнь и вовсе словно остановилась. Постоянно работа, бесконечное распределение ресурсов, проведение служб и многое другое. Где-то между этим случались: завтраки обеды ужины, домогательства Повелителя, препирательства с Эвриалом и сон. Других развлечений в её жизни не было. Сегодня Имоди сняла свою тиару, и будто неизвестный художник разрисовал жизнь сотнями красок. Все было так просто, никакой ответственности, никто не стоит над душой, никто не дышит в затылок. Свобода быть самой собой. Чтобы свобода не закончилась быстрее, чем хотелось, Имоди надела простое сельское платье, и повязала волосы простым сельским платком, чтобы никто не узнал её по цвету волос. Уж очень он приметный. С детства Имоди отличалась любопытством. Именно оно и толкнуло её зайти в шатер, который обходили стороной почти все. Афиша, у него гласила, что любая девушка, вошедшая внутрь, получит массу впечатлений, которые не забудутся до конца её дней. Судя по тому, что рядом с шатром не было очереди, как рядом с другими, аттракцион был так себе. Но девушке было любопытно, в чем же суть, ведь на афише толком ничего не написано. И Имоди решила узнать про суть аттракциона и там решать участвовать или нет. Девушка без всякой задней мысли шагнула вовнутрь палатки и тут же получила по голове чем-то тяжелым. ***** Оказалось, что афиша не соврала. Имодести Блейз действительно запомнила этот аттракцион до конца своих дней, потому, что существовала большая вероятность, что их осталось не так много. Пробуждение для Имодести было крайне неприятным и болезненным. Она очнулась на каком-то земляном полу с кляпом во рту, закованная в кандалы, прикованные к полу. Вокруг неё был полумрак, потому, что откуда-то сверху пробивалось немного света. Того небольшого количества света, который все же был в комнате не хватало даже для того, чтобы оценить в комнате какого размера девушка сейчас находится. Единственное, в чем она была точно уверена – заперли её в каком-то подвале или погребе. В храмовом погребе было также холодно, как и тут. Когда ей все-таки удалось окончательно прийти в себя, Имодести первым делом немножко помучалась и вытащила кляп изо рта. Благо руки были закованы спереди. - Эй, есть тут кто-нибудь? – хрипло позвала она в темноту и тут же закашлялась. Горло сильно пересохло, и только сейчас девушка поняла, что сильно хочет пить. Ответом на крик была тишина. Потом пришло понимание, что Имоди ничего не знает ни о том, кто её похитил, ни о том зачем. Девушка решила до поры до времени не шуметь и не привлекать к себе лишнего внимания. Поэтому просто легла на полу, рядом с цепью. В конце концов, у неё есть собственный асур-хранитель. Нужно только дождаться, пока он придет и спасет её. Решение оказалось очень мудрым. Где-то в отдалении, словно за несколькими дверями послышался шум и возня. Потом начались крики. Женский голос кричал и молил о помощи. Потом начал угрожать. Чего делать не стоило. Потому, что вскоре послышался звук открываемой двери, и женщина истошно заорала. А потом послышался булькающий звук, и все стихло. Имодести с ужасом осознала, что сейчас слышала, как убили человека. Послышался звук отпираемой двери. Имоди не стала геройствовать и притворилась, что она все ещё не пришла в сознание. Для большей правдоподобности, она быстренько вернула кляп на место, и легла, стараясь, не шевелится и не дышать. Судя по всему, она не единственная пленница в этом месте. Но, какой бы не был их цель, девушки для этого не обязательно нужны живыми. Вскоре дверь закрылась, и послышался шум запираемого замка. И ни слова, ни звука оброненных похитителями. Ни одного намека, на ожидающую её судьбу. Сколько Имодести там так пролежала было непонятно. Девушка лежала и слушала, как убивают других девушек. И тихо плакала от ужаса и бессилия. А самое главное – от страха. Имоди не хотела умирать, как умирают те другие. И каждый раз, ежась от очередных женских криков, все четче осознавала, что вряд ли в этот раз ей помогут. Это в книгах главные героини приходят, самым непостижимым образом всех спасают, потому, что владеют суперсилой, и все живут долго и счастливо. А в жизни… Лежишь на холодном, сыром полу и боишься шевельнуться, чтобы тебя не убили. Ждешь и надеешься, что тебя спасут. И каждый раз, когда открывают твою дверь, молишься о спасении своей души, потому, что можешь не услышать, как её закрывают. Когда в её комнату снова открыли дверь, Имодести едва не закричала от ужаса. Она понимала, что похитители уже поняли, что притворяться в бессознательном состоянии уже просто бесполезно. Но продолжала лежать, надеясь, что весь этот кошмар сейчас закончится, что кто-нибудь поможет и спасет. Дверь открывали быстро, второпях. В комнату ворвался яркий свет. Потом в комнату вскочил огромный здоровяк, который даже не прятал своего лица. За ним второй, пониже ростом. Имодести решила, что в этот раз пришли по её душу. Таким взбешенным он казался. Ни Повелитель, ни Эвриал, ни родители не вмешались, и не спасли её. Имодести мысленно начала прощаться со всеми кого любит. Один из похитителей, более высокого роста и с короткой бородкой подошел и резким, злым жестом сорвал с неё платок. Его спутник грязно выругался, на непонятном языке. - Да что б тебя, Винни. Это она. Верховная жрица! – схватился за голову бородач. - Спокойно, Гремм, - попытался взять ситуацию под контроль второй. – Ну, и что, что жрица? Она что не девушка? Тем более мы имеем сто процентную гарантию её невинности. Никто из тех, кто попал к нам в руки до этого, не подошел, именно по этой причине. - Так ведь Повелитель её ищет! - продолжал паниковать тот, которого звали Гремм, и у Имоди появилась надежда, что может все ещё может закончиться по другому, что её ещё могут отпустить. – И тот здоровый мужик, что про неё расспрашивал… Народ ещё не в курсе, что жрица пропала… Но когда им объявят, то мы с этой рыжей кареглазой далеко не заедем. Простолюдины её обожают, и просто разорвут нас! И это нам ещё повезет, если Повелитель не доберется до нас первым! Повелитель её ищет. Эти слова заставили сердце биться где-то в районе груди, а кровь звенеть в ушах. Он её ищет… Стоп, а как он вообще узнал, что она пропала? И кто тот второй мужик? По всей видимости, ещё одна ипостась Эвриала. Но не прошло и ночи… Откуда же они узнали… нет, об этом потом. Сейчас, о другом. - Послушайте, чего вы хотите? Денег? – обратилась Имодести к своим похитителям. – У меня их полно. Можем решить этот вопрос миром. Или вам нужно что-то другое? У вас будет все что нужно. И никто вам ничего не сделает! Просто отпустите меня! - Денег… - с какой-то даже горечью ответил Гремм. – Ты думаешь, что мы похитили тебя ради денег? Да я сам мог бы дать тебе их, сколько захочешь. - Остается что-то другое, - не сдавалась Имоди, ведь на горизонте замаячил призрак надежды. – И что же? Я весьма влиятельная особа… -Ты ничем не можешь помочь ни нам, ни себе. Так, что заткнись! – зло бросил ей Винни, замахнувшись для удара. Но второй его остановил. - Мы вынуждены лишить её жизни, но мы никогда не проявим к ней жестокость, которую она не заслужила, – Имодести послышалось, или в его голосе действительно прозвучала угроза? Да что же здесь происходит, в конце концов? Винни опустил глаза, словно устыдился своего поведения, и отступил на шаг назад. Но быстрый взгляд, который он бросил на неё не оставлял сомнений. Стоит ей только дать повод, и он отыграется. Из этой маленькой ссоры, девушка сделала вывод, что главный тут именно Гремм. Поэтому дальнейшие переговоры старалась проводить именно с ним. - Леди всего на всего хочет знать, что её ожидает, - продолжил меж тем бородач. – Это можно сделать. Тем более что она никому не сможет рассказать. Мужчина ненадолго замолчал, будто собираясь с мыслями. Затем сел на пол рядом с пленницей и принялся рассказывать: - Понимаешь, наш народ давным-давно поселился в землях, которые находились к югу от гор Крайгас… - Невозможно, там ведь только скалы… - воскликнула Имодести, и тут же смутилась под взглядом незнакомца. Почему-то ей стало стыдно, за то, что она его перебила. - Там действительно только скалы. Поэтому, наш город Ан-Тура мы высекли внутри этих самых скал. Там же мы нашли и воду – подземный источник. С помощью этой воды мы превратили кусок пустыни в оазис и выращивали пшеницу. Если бы ты только видела наш город тогда… - мечтательно вздохнул Гремм. - Но как вы узнали про воду в скале? И откуда вам известны методы обработки земли, превращающие пустыню в плодородную землю? – Имодести и не заметила, как начала живо интересоваться судьбой этого странного и, по всей видимости, великолепного города. Гремма её вопросы вернули в реальность: - О том, что можно найти воду в скале нам сообщил огромный вепрь, - сухо продолжил мужчина. - Он же показал как возделывать землю… Но за эти знания вскоре пришлось платить дорогую цену… - Какую? – сиплым голосом спросила Имоди. Почему-то вспомнились крики, слышанные ранее. Кажется, она знала ответ, но не хотела верить. Внутри, вопреки здравому смыслу тлела надежда, что догадка ошибочная. Но рассказ собеседника загасил этот тлеющий уголек: - Он не сказал об этом сразу… Вепрь пришел через двенадцать лет и повелел привести к нему самую красивую из наших дочерей. Мы не смогли отказать, так, как по глупости принесли ему клятву на крови в верности и повиновении. - Да, уж, глупо, - согласилась Имодести. – Тут не сжульничаешь… И, что вы сделали? - Мы, путем жребия выбрали девушку, чтобы отдать зверю, - опустил глаза к полу Гремм. - Мою дочь. Повисла нелегкая тишина. - Зачем вам я? – тихо спросила Имодести, хотя, кажется, уже знала ответ. - Ты её заменишь… - Гремм не смотрел на неё. Он не хотел видеть свое отражение в глазах ни в чем неповинного человека. Мужчина прекрасно знал, что совершает недостойный поступок. Но на кону жизнь его дочери, его плоти и крови. Уж лучше незнакомка, чем она. Имоди тихо переваривала услышанное. «Ты её заменишь…». Вот так просто без сожаления и раскаяния. Но как этот негодяй так может? - Я этого не заслужила, - попыталась девушка воззвать к его совести, понимая, что это вряд ли чем-нибудь поможет. Но молчать не могла. - Она тоже, - просто ответил он. - Но почему я должна оплачивать долги вашего народа? – отчаянно воскликнула Имодести. - У тебя нет выбора, - спокойно ответил ей бородач. – У меня одна дочь. И я не отдам её на растерзание зверю. - Но я тоже чья-то дочь… - все же надеялась вразумить его Имодести. - Прости меня, деточка. Этот грех я заберу с собою в могилу. Если придется, то отвечу за него перед твоими родителями и перед твоей богиней. Хотя я вряд ли сомневаюсь, что боги смотрят на нас. Иначе они бы не допустили такой несправедливости. Мне все равно, перед кем придется отвечать. Сейчас для меня главное, что моя дочь будет жить. Это было так не справедливо. Нечестно. Нет. - Нет! – со злыми слезами на глазах, сипло воскликнула Имодести. – Нет! Меня найдут. Меня спасут. Повелитель… - Никогда больше тебя не увидит, – твердо сказал бородач. Он специально обрубил все концы. С её стороны жестоко было бы оставлять девочке надежду. Тогда умирать во стократ больнее. -Эвриал… - не отчаивалась Имоди. Мужчина покачал головой: - Тоже никогда не узнает, что с тобою стало, кем бы он ни был. Ему было жаль девушку. В городе о ней говорили много хорошего. Но все, что он мог для неё сделать – это убить всякую надежду на спасение, чтобы она смирилась, и приняла неизбежное. - Они почуют вашу магию. Обязательно, – привела свой последний аргумент Имодести. И на мгновенье Гремм задумался, словно, он об этом и вправду не подумал. - Так ведь эта зона экранирована. Никто никогда не узнает, что она здесь была, – успокаивал своего напарника Винни. Его слова будто выбили из Имодести дух. Теперь стало понятно, почему её до сих пор не нашли. И не найдут. Это стало последним гвоздем в крышку гроба её надежды. Девушка в отчаянье зашлась слезами. - Нет невозможно. Он узнает, где я. Это только вопрос времени. Он меня не бросит… - сквозь слёзы отчаянно уговаривала себя Имодести. Мужчины так и не поняли, кого она имела в виду. Да они и не очень-то пытались. Рыдающую от отчаяния Верховную жрицу оставили наедине с собою, в её последние дни? часы? минуты? - Помогите... – отчаянно заголосила Имодести, понимая, что никто не услышит этот крик. ***** Туон и Идива наблюдали за происходящим С помощью зеркала. Собственно говоря, наблюдать начала супруга верховного бога, а он застал её за этим делом. Но когда выслушал сбивчивые объяснения возлюбленной, тоже решил последить за происходящим, и вмешаться, если будет такая необходимость. Как бы там ни было, но девочка – будущая богиня. Скормить её Эрифману? Вот ещё. Не настал ещё тот день как разные недобоги будут закусывать членами семьи Туона. Девочку конечно жалко, но те два олуха, которые числятся в родителях этой своенравной непоседы, должны усвоить урок. Они не умнее Туона, и не должны даже пытаться его обмануть в следующий раз. Марис и Солейн должны понимать свою ответственность. Пусть даже для этого придется заставить их поверить в то, что их дочь погибла. Суровый урок. Но что поделать? Они и так набедокурили из-за того, что привыкли поступать по-своему и плевать на последствия. - Туон, спаси её, - взяла мужа за руку обеспокоенная Идива. - Милая, я не дам ей погибнуть, - нежно приобнял её за плечи он. – Но Марис и Солейн должны усвоить, что несут ответственность за свои поступки. В свое время они освободили опасного преступника ценой бессмертия дочери на двадцать лет. Пусть осознают, что какие последствия у их выбора… - Да не был он опасным преступником, - закатила глаза Идива. – Просто мальчишка, которого Гаспар ввел в заблуждение и направил на плохой путь. И кстати, Элиот после раскаялся и перешел на нашу сторону. - Они поставили интересы постороннего выше интересов родного ребенка, - начал гнуть свою линию Туон, но жена, которая не раз слышала эту речь, топнула ногой: - Марис и Солейн любят свою дочь и заботятся о ней, иначе не стали бы ходить по грани, защищая её от Повелителя. И ты немедленно спасешь бедное дитя! Посмотри как она напугана. Туон вздохнул. У них не было родных детей. Идива не упрекала его в этом. Но когда видела ребенка в беде, не могла ничего с этим поделать. И сейчас глядя на рыдающую девушку, говорила как мать, а не как богиня. - Хорошо, - вздохну Туон. – Я не могу прямо сказать, где нужно искать девушку, но могу вложить идею, где найти пропажу в голову одному из них. - И Повелителю, - вкрадчиво подсказала Идива. - Этому-то хоть зачем? – удивленно приподнял брови её муж. - Затем, что девушки очень благоволят героям, которые спасают их из лап смертельной опасности, - пояснила она. - Ты моя умница, - улыбнулся Туон, обнимая и целуя супругу. – Что бы я без тебя делал? ****** В это самое время в старой библиотеке ордена дочерей солнца, красивая рыжеволосая женщина средних лет беспокойно мерила комнату шагами, не находя себе места от тревоги. Сидящий в кресле широкоплечий мужчина, наконец, не выдержал и попытался успокоить жену: - Не волнуйся, милая… - Как я могу не волноваться? – воскликнула Солейн. – Моя единственная дочь пропала без вести. И я точно знаю, что она в беде. Я чувствую, как она напугана. Она в отчаянье. И мы не можем ей ничем помочь. Женщина зашлась плачем. Мужчина встал и обнял её за плечи, пытаясь утешить. Марис переживал не меньше. Но сейчас от двух паникующих родителей толку будет не много. Поэтому он отдал возлюбленной роскошь не сдерживать эмоции, быть слабой женщиной. А себе отвел роль сильного мужчины, решающего проблемы. Если придется – то он по кирпичику разнесет этот город, вопреки воле Туона. Если с головы все ещё смертной Имодести упадет хоть волосок … В этот момент дверь в библиотеку открылась, и вошел Эвриал. Асур выглядел мрачным и уставшим. Под глазами залегли круги. - Нашел? – бросилась к нему женщина. Он опустил голову, и отрицательно покачал головой. - Но почему? – отчаянно вцепилась в воротник его рубахи Солейн. Сейчас она готова была убить каждого, кто повинен в исчезновении её ребенка. Эвриал это понимал, и не сопротивлялся, когда она принялась в истерике бить его кулаками по груди, вопрошая: - Почему?! Почему ты её не уберег?! Почему ты позволил этому случиться?. Марис видел, что асуру не легче ихнего. И хоть в глубине души винил Эвриала за исчезновение дочери не меньше Солейн, все же старался держать себя в руках и трезво смотреть на ситуацию. Поэтому попытался остановить разошедшуюся возлюбленную: - Дорогая, не вини его… - Не винить его! – зло зашипела женина, которая, в данный момент почувствовала себя преданной. – А кого мне винить?! Я доверила ему дочь, а он её не уберег… - Она и моя дочь! – отчеканил мужчина, и у женщины поникли плечи. Предупреждая ещё одну истерику, он обнял её, и постарался переключить внимание в другое русло, обратившись к Эвриалу. – Но, как такое может быть, в самом деле? Даже, если бы она была в подземном царстве, я бы почувствовал. Как я могу не ощущать собственную дочь?? - Только, если кто-то её прячет, – неожиданно дошло до Эвриала. Солейн не выдержала, и едко ответила ему: - Гениальное наблюдение, Эвриал. А мы, два идиота, так и не поняли, что раз она пропала без вести, то её кто-то где-то держит взаперти. Какую ещё истину поведаешь нам? Но асур был так рад своей неожиданной догадке, что просто пропустил выпад мимо ушей: - Да нет же, - эмоционально воскликнул он. – Я о том, что Имодести, скорее всего, держат в какой-нибудь экранированной зоне. Это объясняет, почему мы не можем почувствовать её. Но… -… если найти экранированную зону, то можно найти и Имодести, – продолжил за него Марис. - Эвриал – ты просто чудо, – моментально сменила гнев на милость Солейн и поцеловала его в щеку. – А теперь найди и верни мою дочь. Пока не поздно. Мужчина и Эвриал закрыли глаза и полностью сосредоточились на сканировании местности. -Нашел, – воскликнул вскоре асур, и, ободряюще кивнув обоим родителям, быстренько исчез, чтобы появится в нужном месте в нужное время. В этот же время, только у себя во дворце, к такому же умозаключению пришел и Денетсу Белен. Но ему пришлось потратить на поиски защищенной зоны больше времени. Поэтому, он появился на месте немногим позже, чем Эвриал. И ему оставалось только со стороны наблюдать, как его будущую невесту спасает асур, появившийся неизвестно откуда. Имодести сидела на полу прикованная, к нему цепью, а на неё медленной хищной поступью надвигался огромный кабан с горящими красными глазами и метровыми клыками. Быстренько оценив ситуацию, Эвриал переместился между кабаном и зареванной Имодести. - Эвриал! – почти с благоговением в голосе узнала его Имодести. - Эвриал? – в голос изумился Повелитель, хотя его, впрочем, никто не услышал. - Как ты милая? – поинтересовался тем временем асур, игнорируя ревущего кабана. - Я боялась, что ты за мной не придешь, – прошептала Имодести. Наблюдая за тем, как асур легко, словно это был, не метал, а сырая глина, разогнул удерживающие её оковы. - Глупая, - с нежностью взъерошил он ей волосы и помог встать. – Как я мог не прийти? Ты же знаешь, как ты мне дорога. Он прижал к себе крестницу и нежно поцеловал в висок. - Но я ведь сбежала… - шмыгнула она носом. Асур на секунду отстранил девушку от себя, чтобы заглянуть ей в лицо. - И ты решила, что я накажу тебя таким способом? – вскинул бровь Эвриал, и предвкушающе улыбнулся. – Не беспокойся, милая, моей фантазии хватит на что-нибудь более изобретательное. Имодести на секунду задумалась, прикидывая, что может быть страшнее – Эвриал или кабан. - Может, пусть меня кабан сожрет? – робко поинтересовалась она у Эвриала. Тот только рассмеялся в ответ и повернулся, наконец, к бьющему копытом землю кабану. - Итак, Эрифман, далеко же тебя занесло, от дома, - первым заговорил он. – Вроде как тебе пустыню выделили в вотчину? - Не твое дело асур! – прорычал меж тем кабан. – Отдай мою жертву. - Видишь, ли, - шагнул вперед Эвриал, сложив руки за спину, и принялся рассказывать вепрю свою точку зрения по данному делу. – Тут получилась небольшая неувязочка. Имодести не может быть принесенной тебе в жертву. - Почему? – бешено взревел кабан, мотая головой. - По нескольким причинам. Во-первых, Имодести – Верховная жрица Солейн. Она её посвященная, а не твоя. Во-вторых, не слишком ли ты оборзел, Эрифман, требуя себе в жертвы мою крестную дочь?! - Я не знал, Эвриал, – тут же пошел на попятную вепрь. – Меня ввели в заблуждение подлые людишки. - Ну, по всему выходит, что это плохие люди, - в тон ему ответил асур. – Значит, нужно их наказать. Вепрь моментально просиял, а Имодести с ужасом осознала, что Эвриал только, что отдал их на растерзание. - Нет, - воскликнула она, вскакивая на плохо слушающиеся ноги. – Нельзя же так. Эвриал. Я тебя прошу. Не отдавай их ему. - А кто говорит, что их наказывать будет он? – удивленно вскинул бровь Эвриал. – Это не его территория, и качать права здесь он не может. А я знаю двоих богов, которые очень переживают, что эти люди уйдут от справедливого возмездия. - Но пойми, – сама не зная зачем, принялась заступаться за своих похитителей Имодести. – Они не виноваты. Это… животное их заставило. - Так, я не понял, - сложил руки на груди Эвриал. – Ты, на чьей стороне? - Но он хороший человек… - робко принялась озвучивать свои аргументы Имодести. - Этот хороший человек, стоял в сторонке, и глазом не моргнув, наблюдал, как тебя сейчас разделывали бы, как тушу коровы. Живьем. Имодести сглотнула, но все же не стала отступать. - Он делал это для своего города. Для своего народа. Его заставили поклясться на крови. Если бы не я, то на смерть отправилась бы его дочь. - Так, может, мне умотать восвояси, и пусть Эрифман доделает начатое, чтобы дочь такого хорошего человека не пострадала? – Эвриал уже был просто рассержен. Он её чуть не потерял, у него кровь в жилах вскипала, стоило подумать, что он мог оказаться здесь на минуту позже. А ведь изначально он залом промахнулся. Видел, что стало с другими «жертвами». Видеть ошметки Имодести на стенах? У него на скулах заходили желваки. - Нет, конечно… - потеряно ответила Имоди. Она уже и сама не знала, чего она хочет. - Тогда что конкретно ты предлагаешь? – решил прекратить этот бессмысленный спор асур. Он видел, что Имодести усталая и измотанная. У неё путаются мысли. С ней бесполезно веси разговор в таком состоянии. Все равно будет настаивать на своем. А это дело нужно решить быстро, пока вепрь ещё вменяем. Чем ближе рассвет, тем быстрее он слетит с катушек. А драться с ним у асура пока в планы не входило. - Я не знаю. Делай что хочешь, - сдалась Имодести и переложила все с больной головы на здоровую. – Только не суди их слишком строго. А потом сделала то, что хотела сделать уже давно – обняла Эвриала и сказала: - Забери меня домой. Эвриал отнес Имодести в её покои. Девушка ничего не хотела ни ванну, ни ужин… просто забыться крепким сном. Асур помог ей раздеться, проверил, нет ли у неё серьезных повреждений, и побыл с ней, пока не уснула. ***** Уже значительно позже Солейн и Марис стояли у её постели, обнявшись и умиленно наблюдали за тем, как свернувшись калачиком посапывает во сне их родная кровинка. - Интересно, что ей сниться? – первой нарушила тишину женщина, посмотрев в лицо своему спутнику. - Только хорошее, - улыбнулся он ей в ответ. – Я договорился. Они ещё немного постояли молча, потом Солейн снова заговорила: - Что мы будем делать с теми двумя, которых приволок Эвриал. Он сказал, что Имодести очень о них просила… - После всего, что они с ней сделали? – удивился Марис. -Представь себе, – подтвердила она. Бог войны кашлянул в кулак: - Не то, чтобы я в тебе сомневался… но она точно моя дочь? - В этом не возникало никаких сомнений, когда она со зверским аппетитом уплетала все, что видела на тарелке, – с улыбкой напомнила ему спутница. – А насчет мягкости… Так, ведь она и моя дочь тоже. Мужчина улыбнулся. - Я вот о другом думаю, - задумчиво продолжила, Солейн. – Если Имодести приснятся что её утешают мама и папа это будет нарушением правил? Мужчина улыбнулся. Ход мыслей возлюбленной был ему понятен, и очень нравился. - Думаю, это можно устроить. А по поводу правил… Стоя здесь мы и так уже нарушили все, что могли и не могли. И они исчезли, чтобы появится в другом месте. Имодести спала и ей снилось, что она скачет на Серебряном. Жеребец несется во весь опор, как тогда в лесу, когда она впервые встретила Денетсу. Он несся все быстрее и быстрее, унося Имодести от забот и тревог, от всего, что с нею произошло… Только она ветер и Серебряный… Неожиданно сон изменился. Девушка оказалась в храмовой библиотеке. - Ну, и какого лешего мне здесь понадобилось? – спросила она вслух. Не самое посещаемое ею место, что в бытность послушницы, что после назначения на пост Верховной жрицы. Собственно, она сюда разве что пыль с книг стряхивать заходила. - Это мы тебя сюда пригласили, - послышался сзади взволнованный мужской голос. Оглянувшись, Имодести увидела мужчину лет тридцати пяти-сорока, со спортивной фигурой, и довольно таки подтянутого. Рядом с ним стояла и боялась дышать красивая рыжая женщина несколько моложе. - Кто вы? – без обиняков спросила она. После пережитого этой ночью, она ничему не удивлялась. Солейн не так представляла себе первую встречу с Имодести. Идея поговорить с не появилась спонтанно и теперь одна из самых красивых богинь в Схелтер Дьеви не знала ни что сказать, ни как себя вести. Она даже не знала, куда деть руки. Сложить на груди? Будет казаться злой или надменной. Сцепить за спиной? Тогда Имодести чего доброго подумает, что ей угрожают. Положение спас Марис, взяв её за руку. Это придало Солейн смелости. - Это Марис… а я… и мы… в общем… - сбивчиво начала женщина, но вскоре сама себя запутала, поэтому затихла и просто затравленными глазами уставилась на Имодести. - Родители? – помогла ей Имоди. Почему-то девушка сразу поняла, что за гости к ней пожаловали. Хоть храмовые статуи и фрески и изображали их совсем иначе. Женщина энергично закивала головой. Имодести невольно задалась вопросом: что ж она такая пугливая-то? - Я думала, что мы не можем видится до моего двадцатилетия? – попыталась внести ясность Имодести. - Так, никто ж не запрещал тебе видеть нас во сне, – усмехнулся мужчина, и в этой его улыбке скользнуло нечто знакомое. После этого наступила тишина. Мужчина не знал, что делать, что говорить, как себя вести. Имоди ждала развития событий. Как ни как, двадцать лет они не появлялись. Что же им нужно сейчас? Женщина вообще была в предобморочном состоянии. Так её трусило от волнения. - Знаешь, - прервал, наконец, затянувшуюся тишину мужчина. – У тебя мои глаза… - Догадалась, когда тебя увидела, – съязвила она ему в ответ. И опять тишина. Конечно, может и не стоит с ними так жестко, но… Она же не знает их намерений. Наконец, видя, что Имоди не собирается облегчать им задачу, Марис, собрался с духом, и сказал то, зачем они пришли сюда: - Прости нас. Имодести такого не ожидала. Они пришли просить прощения? У неё? И им же нужно что-то отвечать. Желательно, что-то умное… но что-то умное, как назло в голову не лезло. Поэтому она брякнула первое, что на ум пришло: - Да, забей. Ни чё страшного. Мужчина и женщина переглянулись. Имодести принялась ругать себя, на чем свет стоит. Первая встреча с родителями, а она уже успела выставить себя полной дурой. Тупой, как пробка. Ну, зачем она это ляпнула? Только сейчас Имодести вспомнила, что репетировала по этому поводу целую речь… Да чего уж там теперь. Сто процентов, сейчас разочаруются и бросят её ещё на двадцать лет … Да кому они вообще нужны. Родители. - Мы тебя очень любим, – сказала женщина, а Имоди внутренне скисла. Так и есть. Сейчас будет соловьем разливаться, почему они не могут быть её родителями. Но она сказала совсем другое: - Мы всегда за тобой наблюдали. Мы видели, как ты растешь. - Я даже видел твой первый шаг, – гордо объявил мужчина. - В моих воспоминаниях, – раздраженно напомнила ему женщина. - Это уже детали, – отмахнулся он и принялся оправдываться перед Имоди: - Просто, я был очень занят своими божественными делами… - Нажрался в хлам, отмечая чей-то день рождения, - перевела его спутница. - Дорогая, - мужчина обнял женщину за талию и, поцеловав в висок, смущенно попросил: - Не при ребенке. А Имодести стояла и улыбалась. Не такими она их представляла… Не такими настоящими. На глаза навернулись непрошенные слезы. - Мама… Папа… Богиня Солнца сделала то, что сделала бы на её месте любая мать – обняла и принялась утешать свое дитя. А Марис стоял в сторонке и сожалел, что они не могут остаться в этом сне навсегда. ***** В это самое время только в настоящем мире Денетсу Белен, Повелитель, думал о том, что произошло, и о той информации, которой он пусть и случайно завладел. Он был крайне удивлен, застав асура рядом со своей невестой. Ещё больше он был удивлен, услышав, что Имодести ему очень дорога. Неожиданный соперник, спутал бы полностью все его планы. Особенно, такой, как асур. Но как же Денетсу удивился, услышав, что Имодести – его крестница. Вот это поворот. Да кто же она такая, раз у неё ТАКОЙ крестный? Денетсу ещё немного построил предположения, а потом решил не зацикливаться на этом. Какая разница, даже если бы Имоди была самой дочерью Мариса? Он все равно на ней женится. А пока… Нужно бы поухаживать за будущей женой. И он распорядился отослать ей подарок. После пережитого подарок поможет поднять ей настроение. Тем более что он точно знал, чего именно девушка хочет, потому, что постоянно за ней наблюдал. Она мечтала о серебряной статуэтке единорога, которую видела в какой-то лавке, но Эвриал запретил ей «разбазаривать казенные деньги на всякую ерунду». Хочет единорога? Будет ей единорог. Будет все, что Имоди пожелает. И она должна об этом знать. Ни Имодести, ни её родители, ни Эвриал, ни даже Повелитель не знали, что за злоключениями юной Верховной жрицы наблюдает ещё одна крайне заинтересованная сторона. Дело в том, что эта сторона сейчас находилась у Элиота в его Игральном доме и когда Имодести похитили и тут же принялись делать ставки – 8:2, что её не спасут. И когда девушку все-таки освободили, большая часть игроков сильно расстроилась, а меньшая часть – озолотилась. Элиот же был в выигрыше всегда. Но и у родителей Имодести, и у Эвриала, и у тех, кто собрался у Элиота было кое-что общее, хотя ни одна из сторон об этом не подозревала – все они в лепешку готовы были разбиться, чтобы Туон не узнал о произошедшем. И совместными усилиями им это удалось. ***** Проснулась виновница всей этой суеты глубоко за полдень прекрасно отдохнувшей. Она сладко потянулась, и потребовала ванную и обед. А получила вместо этого одного до крайности взбешенного асура. - Ты хотя бы понимаешь, что ты натворила? – вопил он, выхаживая взад вперед. Имодести следила за ним глазами. Туда-сюда, туда-сюда. – Ты могла погибнуть, если бы я не подоспел в последнюю минуту. - Мне очень жаль, – скорчила покаянную рожицу Имоди. Обычно этого хватало. - Нет, – разошелся в этот раз Эвриал. – Тебе не жаль. В этом то и проблема. Делаешь, что в твою голову взбредет, и не думаешь о последствиях. В этом вся ты. Для тебя имеют значения только твои желания. Хочу – выхожу замуж. Хочу - не выхожу. Хочу, слушаюсь старших. Хочу, не слушаюсь. Сколько раз я тебя просил не ездить на Серебряном, потому, что он дикий? Ты хоть раз меня слушалась? Нет. Сколько раз я просил не опаздывать? Но тебе никто не указ. Ой, прости, я и забыл, что ты у нас теперь не опаздываешь, ты задерживаешься. Он ненадолго остановился. Но Имодести не обольщалась по этому поводу. Она-то прекрасно понимала, что он просто переводит дух. Сейчас отдышится, и пойдет вразнос, хуже прежнего. - Ты вообще хоть о ком-нибудь кроме себя любимой думаешь? Ты подумала про меня? Чтобы я почувствовал, если бы не успел вовремя? А твои родители? Твоя мать чуть сума не сошла, так за тебя переживала. А тебе все побоку. Все ради пяти минут развлечений… По опыту Имодести знала, что эта часть могла затянуться надолго. Так, что она воспользовалась проверенной тактикой – разревелась. - Ну, что ты плачешь, - тут же закудахтал рядом Эвриал. – Ну, я не хотел тебя обидеть. Ну, милая, ну прекрати. Ну, ты же прекрасно понимаешь, что была не права. Имодести по малу начала успокаиваться. Вот, это уже другой разговор. Теперь, он её быстро накажет, и она пойдет-таки сегодня обедать. Хотя скорее уж ужинать… Но кому какое дело, если человек даже не завтракал? - В общем, слушай. Я обсудил сложившуюся ситуацию с твоими родителями, и они полностью со мною согласны. Ты под домашним арестом, пока не выйдешь замуж, за кого-нибудь. Или пока не помрешь. Как тебе больше нравится. И вот ещё что… Эвриал достал из кармана небольшой кулон на золотой цепочке. - Подарочек тебе от отца. Дай-ка я тебе его надену, – и с хитрющей улыбкой он одел украшение ей на шею. Имодести не сопротивлялась. Потом если что можно будет снять… - Его нельзя снять, – торжественно обломал её Эвриал. – Это маячек, который всегда даст знать твоему отцу, где ты и что с тобой. - Нет! – взвизгнула Имодести пытаясь стянуть лишь сильнее затягивающуюся удавку. Но не тут-то было. Она повисла на шее намертво. Прежде, чем Имодести успела высказать, все, что думает по этому поводу, в дверь постучали. - Войдите, - рыкнула взбешенная Верховная жрица, даже не удивившись, что Эвриал уже исчез. Ничего. Она с ним позже все обсудит. - Простите, госпожа, - робко заговорила маленькая послушница. – Тут вам подарок. - От кого? – поинтересовалась Имоди, с сомнением разглядывая бандерольку. Чего-чего, а подарков ей никто никогда не делал. - От Повелителя, – присела в почтительном поклоне послушница. – Он заходил, сегодня ближе к полудню. Справлялся о вашем самочувствии и просил передать для вас подарок и ещё кое-что на словах. - Что же? – любопытство всегда было её ахиллесовой пятой. - Что стоит вам только пожелать, и он добудет вам настоящего. И не в счет подвигов. Имодести быстро отпустила послушницу и открыла подарок. Им оказался серебряный единорог, которым она любовалась у витрины. Но как Денетсу узнал, что единорог ей понравился? Неужели Повелитель все это время за нею следил? Так вот как эта скотина узнала, что она пропала! В бессильной ярости, Имодести швырнула статуэтку через всю комнату. Пусть только попробует пережить встречу с драконом. Имодести сама его сначала уничтожит! ГЛАВА 7. ПОСЛЕДНИЙ ЧЕРНЫЙ ДРАКОН Кто-то умный сказал, что героем быть трудно. Влюбленным героям труднее вдвойне. Особенно, если они влюблены в кого-то типа своенравной Верховной жрицы Богини Солнца. Денетсу пришел к ней в очень приподнятом настроении. Видимо потому, что чтобы там ни думала Имодести, но он шпионит за ней не всегда. Периодически, ему приходится заниматься разными делами касающимися подготовки к подвигу, и он так и не успел выяснить, в каком же настроении сегодня возлюбленная. Как и в первый раз, перед боем, мужчина пришел просить у неё благословение. Денетсу думал, что поцелуй, который он вымолил, и подарок сблизили их с непокорной жрицей. - Перед дальней дорогой, и тяжелым испытанием, прошу твоего благословения, Имодести Блейз, Верховная жрица. Мне предстоит тяжкий бой… - …и там будет очень опасно, – слишком приподнятым голосом закончила за него Имоди, и отрубила: - Нет. - Я не понимаю… - нахмурился Повелитель. С чего это она вдруг так заговорила? - Конечно, вы не понимаете, – язвительно передразнила его Имодести, и снисходительно объяснила: – Я объясню ещё раз. Нет, значит, нет. Это, если за три года нашего знакомства, вы ещё не поняли, мой окончательный ответ. - Как нет? – все не мог осознать Повелитель. - Также как и, да, только наоборот, – отчеканила Имодести, почти переходя на повышенный тон. До Денетсу наконец-то стало доходить: - Хм, а мне за три года нашего с вами знакомства, стало хорошо известно, что ваши уста, о Верховная жрица, - насмешливый поклон в её сторону, - могут вполне отчетливо говорить: «Да.». Имодести покраснела до корней волос. Его двусмысленная фраза… Что о ней теперь подумают? Народ уже начал роптать, по поводу брошенных Повелителем слов. Девушка слышала в толпе фразы в свою защиту, что не будь она добродетельна, то её бы не выбрала богиня. И тут же возникали те, кто говорил, что дыма без огня не бывает. Имодести, так и застыла, не в силах произнести ни слова. - Верховная жрица, по статусу обязана многим говорить: «Да», - постарался перекричать толпу Эвриал, и у него получилось. Все тут же стихли, ожидая продолжения концерта. - Она говорит «Да» принимая пожертвования, помогая нищим, работая в больнице… Помогая простым людям, которые больше ни у кого помощи не допросились. Слова Эвриала попали прямо в точку. Он ловко перевел стрелки, и народ снова зароптал. В этот раз, все одобрительно отзывались о ней, как о Верховной жрице. Дескать, при ней сделали столько для простого народа, сколько не сделали все жрицы, вместе взятые. К ней действительно шли те, кто уже отчаялся… И она никому не отказывала. И тут же принялись критиковать Повелителя, за его пренебрежительное отношение. Он, мол, развлекается тут, совершая подвиги, пока о народе некому заботится кроме Верховной жрицы. Ещё и порочит её доброе имя. А власть имущие ничего не могут сделать. Позор, что кроме слабой женщины некому поставить его на место. Под зубовный скрежет все того же Денетсу Белена, Эвриал решил закрепить успех: - Или Повелитель имел в виду, нечто другое? – он спросил это тихим голосом, но этот вопрос расслышали все, и тут же воцарилась тишина. -Я имел ввиду, именно то, что сказал, – зло бросил Повелитель, взбешенный до крайности. – Как хотите, так и понимайте. Я уверен, что ты, Имодести поняла меня правильно. Не смей мне отказывать.... в благословении. Под конец, он все же взял себя в руки. - Не дождешься.... благословения, – вспылила Имодести, отвечая ему в его же тоне, и язвительно добавила, подбирая слова, и делая ударения в нужных местах: - ТАКИЕ… кхм… ГЕРОИ, в благословении не нуждаются. Они и без него и в огне не горят и …В ВОДЕ НЕ ТОНУТ. Денетсу вскипел, не хуже забытого на плите чайника. Он сорвался с места, чтобы добраться до этой совершенно, абсолютно наглой и невменяемой выскочки, чтобы раз и навсегда положить конец этому фарсу. Имодести станет его женой, даже если ему придется за волосы тащить её к алтарю. И плевать на правила. Он Повелитель. Ему закон не писан. Он сам его пишет. Ему все можно. Гнев затмил его разум, и всегда такой осторожный и предусмотрительный Повелитель, забыл об одном, крайне важном обстоятельстве. Эвриал. Он преградил ему путь, только уже не в облике старца советника, а в своей истинной ипостаси. Народ ахнул, увидев неизвестно откуда появившегося асура, в полном облачении, да ещё и сияющего, словно, его одежда была сделана из частиц солнца. Так, что его лицо рассмотреть никто толком не смог. Но благоговейный шепот быстро перерос в коленопреклонение. Никто не сомневался, что асур посланец богов. - Остановись, Повелитель, – прогремел его голос на всю площадь. – Ты решил нарушить волю богов? Денетсу повиновался. Первая волна гнева начала отступать и пришло осознание того, что он натворил. И понимание последствий. Первое, он на глазах у всех, потерял над собою контроль, проявил слабость… Ему теперь долго этого не простят. Он посмотрел на испуганное до смерти лицо Имодести. Она нравилась ему именно тем, что никогда его не боялась… И как теперь вернуть её доверие? И последнее… Впрочем, его озвучил асур: - Ты решил нарушить правила, установленные Богиней Солнца, которой посвящена жрица, и богом Марисом, которому посвящён ты сам. Они не могли спокойно смотреть на такое своенравие и беззаконие. Отныне, Верховная жрица, будет защищена, от твоих посягательств, пока ты не выполнишь свою часть испытаний. В наказание, тебе запрещается подходить и говорить с Верховной жрицей. Такова воля богов. Ослушаешься их ещё раз, и будешь признан недостойной парой, для целомудренной и добродетельной Верховной жрицы. И добавил уже тише, только для Денетсу: - Попробуй, ещё хоть раз, и я не посмотрю, что ты Повелитель… - И что ты мне сделаешь, асур? – насмешливо парировал он в ответ. – Я не слабее тебя. - Но и не сильнее, – осадил его Эвриал. – И уж точно не опытнее. Выиграешь по-честному – я перечить не стану. Но запугивать её, и заставлять я не дам. Это была не угроза, просто предупреждение. Короткое, каким и должно быть сделанное всерьез, а не для бравады, или брошенное во гневе. Повелитель принял его слова к сведенью. Но это не значит, что отступил. Денетсу бросил взгляд ему за спину. На своем троне сидела Имодести. Спокойное выражение лица, спокойная поза… и в тоже время, девушка будто стала ещё меньше, чем есть. Напугана до такой степени, что и глаз поднять не может. Интересно, за кого она сейчас боится? Он обязательно должен поговорить с ней. Не сейчас… Пусть успокоится. А пока… Подвиг ещё никто не отменил. И горе, той ящерице-переростку, которая решила стать у него на пути. Он добудет эту чертову розу. И тогда, Имоди не сможет, не поговорить с ним. Так размышляя, Денетсу ни слова не говоря, развернулся и ушел с площади. Народ привычно разбегался перед ним. Но о его крутом нраве, и бесспорной крутизне ни сном, ни духом, не ведал тот самый дракон, который сторожил эту несчастную розу. Как и в любом деле, Денетсу не довеял случайностям. Он собрал всю возможную информацию, о драконах, до которой только смог добраться. По его сведениям, Дракон - чудовище которое существует, пожалуй, во всех известных мифологических системах. Воровать и захватывать золото это его основное занятие. Далее он сваливает награбленное в самый дальний угол своей пещеры и спит на этой кучи. Любит, есть людей, а особенным лакомством является для него девственницы. Ещё один факт, заинтересовавший его это то, что он не умеет дышать огнём и... не летает. То есть, конечно, известно, что он откуда-то прилетел, порой у него даже есть крылья, однако, он ими практически не пользуется, а битва с драконом всегда происходит на земле. Вторая странность в драконах: они не едят и не размножаются. То есть, никто и никогда не видел новорожденного драконыша, и никто не застал дракона за едой. Всё свободное от похищения принцесс время дракон проводит, охраняя или преумножая свои сокровища, а девиц похищает или вымогает для каких-то ритуальных целей, ибо они с редкостным постоянством остаются живы-здоровы. Интересная, конечно информация, но она ничем не помогала Денетсу отыскать слабые места противника. По всему выходило, что оно у него только одно – сокровища, которые он берег ценой жизни. Естественно, тех несчастных, которые на него покусятся. Но по понятным причинам, победить эта крайне полезная информация ничем ему не поможет. Можно было конечно попробовать воспользоваться описанными способами убийства драконов. Но проблема была в том, что их было описано слишком много, и каждый противоречил другому, как день и ночь. В одних трактатах говорилось, что дракона можно убить, искупавшись в его крови. Хотя это нелепо. Где взять кровь дракона, пока его не убьешь? В других трактатах вообще говорилось, что кровь у них ядовитая и черная. Одни источники утверждали, что драконы крайне коварны. Другие – что непроходимо тупы. Вот и верь после этого людям. А в дневниках предыдущих Повелителей о них не было ни слова. То ли они с ними не встречались, то ли описывать было просто влом. Когда ему раньше пришлось изучать оставленные своими предшественниками записи, Денетсу заметил, что особым трудолюбием на этом поприще не отличился ни один из них. Тут как-то некстати вспомнилось, что он сам не сделал ни единой записи. Несколько секунд мужчина думал об этом, потом пожал плечами и забыл об этом навсегда. Денетсу решил не полагаться на всю полученную до этого информацию, и действовать по ситуации. Вдруг, ему повезет, отыскать слабое место этого ящера? Единственное, что оставалось сделать, это решить вопрос с водой. Потому, что искомая роза действительно находилась в самой глубокой пещере, находящейся на самом дне, самого глубокого океана. Но и это не самое сложное. У него есть кольцо сирен, позволяющее любому, кто его наденет чувствовать себя под водою, как на суше. Денетсу давно хотел его опробовать. Вот и случай подвернулся. Чтобы попасть на самое дно самого глубокого океана Повелитель не стал придумывать ничего изобретательного и просто телепортировался. Пещерка, возле которой он оказался, была на удивление милой. Такая уютная, домашняя, обжитая… Он даже засомневался, что здесь живет дракон. Но табличка, висящая на двери, развеяла его сомнения. На ней было написано: «Здесь живет черный дракон». Интересно, он черный из-за цвета шкуры, или из-за количества злых дел, числящихся за его черной душонкой? Так, как Денетсу очень практичный повелитель, то и решил, что после подвига обязательно пристроит все найденное в хорошие руки. В смысле – свои. А пока… - Я великий Повелитель, Денетсу Белен. Я бросаю тебе вызов, Дракон, хранящий хрустальную Розу. В ответ тишина. Он по орал ещё немного, и, наконец, на него обратили внимание. - Что? – высунулась голова дракона, раза в три больше, чем Повелитель. Короткая и толстая шея, поддерживающая массивную голову, была не больше метра-полтора, огромное грузное туловище, покрытое чешуей, и массивные ноги. Ах, да. И хвост большой и толстый. И все это Повелитель умудрился рассмотреть под банным халатом, в котором предстал пред ним этот гигант, и сквозь намотанное на манер тюрбана на голову полотенце. Он был так поражен, что даже на секунду забыл, чего пришел-то. - Я ничего не покупаю, – скоренько поставил его в известность дракон, и попытался смыться, что быстренько вернуло Денетсу из прострации. Нужно сказать, что, несмотря на свалившуюся силу Повелителя, драться с мифическими созданиями ему ещё не приходилось. Если не считать Минотавра. Но дракон это другое. Дракон – эта легенда. Как драться с легендарным чудищем? Нужно же сказать что-то особенное. Как там говорят герои в рыцарских романах в таких случаях? Ах, да… - Драться выходи. Конец тебе пришел... – рыкнул он на врага, и для убедительности даже потряс своим мечем. В давние времена, когда дракон жил на поверхности, его регулярно пытались убить все кому не лень: герои, друзья, враги, другие драконы. Но с тех пор, когда он перебрался на дно морское, никто его не навещал. Несколько тысячелетий благословенной тишины. И тут нелегкая принесла этого… а кстати, кого? - Кто ты? - осторожно поинтересовался дракон. Денетсу чувствовал себя крайне глупо. Он привык сразу нападать, а не говорить. А то, что ящерица-переросток не отвечала, заставила его думать, что он делает что-то не так. Но, наконец, прозвучавший вопрос, заставил его воспрять духом. - Смерть твоя, – бодренько ответил абсолютно уверенный в себе Денетсу. – Вот, к тебе в гости пришел, образина. - Ты еще щит погрызи, - съехидничал «образина». - Пришел – так внятно объясни, зачем пришел. И не ори тут. Сирен мне распугаешь. А кроме них тут развлечений, знаешь ли, не густо. Повелитель попытался вспомнить, что там говорят герои в таком случае. - На поединок тебя вызываю... Биться смертным боем будем.. Во имя моей любви к прекрасной Имодести! - торжественно объявил Денетсу. - Боже, сколько пафоса, - выдохнул огнем дракон, появляясь перед ним во всей красе своей. – Она, что из-за угла наблюдает? - Нет, - немного растерянно ответил Повелитель. Его не покидало чувство, что, что-то идет не так. Да и дракон какой-то неправильный. Не нападает, убить не пытается. - Так, чего ты тогда так распинаешься? И, вообще, твоя любовь? – строго спросил дракон. - Ну, моя, – насупился Повелитель. Его уже давно никто не отчитывал строгим учительским тоном. - Так, какие ко мне претензии? Или, это ещё одна принцесса, требующая доказательство большой и чистой любви? – просек ситуацию дракон. – Ну, так бы сразу и сказал. На тебе чешуйку… С видимым усилием, на глазах у изумленного Повелителя, дракон оторвал себе чешуйку с хвоста и ткнул ему в руки эту черную блестяшку, размером с ладошку. - Ну, совет вам да любовь. Все такое, - принялся выталкивать он Денетсу из пещеры, - а у меня ванна стынет. Всего хорошего… - Подожди, – вырвался Повелитель. – А как же смертный бой? Дракон закатил глаза. Он явно уже не раз это слышал. - Ну, насочиняешь чего-нибудь. Могу царапнуть пару раз, для убедительности, если хочешь. На кой тебе вообще нужна эта драка? - Ну, это... - смущенно пробормотал Повелитель – В романах так. Ты – дракон, чудовище, я - герой. Я должен тебя одолеть, чтобы меня полюбила красавица. Должен я, понимаешь? Должен. Я хочу, чтобы она меня полюбила. Для этого мне роза нужна. - Какая роза? - деловито осведомился его оппонент, после такого пламенного и конструктивного объяснения. - Хрустальная такая… Не знаю, какая она из себя… - развел руками Повелитель. - А я выходит, должен знать, – огрызнулся дракон, но все же поплелся к себе в пещеру, бормоча на ходу: - Понастаскивают, кому, что не лень. Дракоша, лапушка, постереги. А мне потом разбирайся… Не прекращая бубнить себе под нос, дракон скрылся в глубине пещеры. - Эта, что ли? – появился он, через некоторое время, держа в руках чудесную хрустальную розу ювелирной работы. Казалось, что она действительно когда-то была настоящей. Сомнений быть не могло, что это именно то, что Денетсу так долго искал. - Да, – прошептал Повелитель и принял розу из его рук. - Ну, так забирай и вали отседа-ва, – дал ему наставления в последний путь черный дракон. - И ты мне так легко её отдаешь? – с сомнением переспросил Денетсу. Все же, он Повелитель. А на этом посту быстро учишься тому, что вещи редко такие, какими кажутся. - А на кой она мне? – ответил вопросом на вопрос дракон. - Это же сокровище, – неуверенно протянул Повелитель. Все книги, что он прочитал, в один голос твердили, что н и один дракон добровольно не отдаст свое сокровище. Где подвох? Но огромный черный ящер лишь плечами пожал. - Для тебя, скорее всего да. Для меня просто бесполезный хлам. Мне он не помог, так может, хоть кому-то поможет, - вздохнул он. - В смысле? Ты тоже был влюблен? – неподдельно удивился Денетсу. - Почему был? – удивился дракон и почесал нос. – Я и сейчас влюблён. Только безответно. - Мне кажется, я тоже, - тяжело вздохнул Повелитель. - А ты-то хоть чего? – изумился дракон. – Ты посмотри на себя - молод, красив, богат, знатен. Да, ты же Повелитель в конце концов. Какая женщина могла тебе отказать? - Ты даже себе не представляешь, – многообещающе протянул Денетсу, и покосился на винный погреб. Дракон, даром, что древнее создание, понял гостя с полуслова, и пригласил выпить. Слово за слово, бокал за бокал… Дракон рассказал Повелителю историю своей несчастливой любви. Дело было так. Как оказалось. Дракон, которого, кстати говоря, зовут Грегори, многие столетия был один и не мог найти себе пару. Поэтому все друзья-родственники- знакомые постоянно пытались его с кем-нибудь знакомить, устраивать свидания в слепую и так дальше. Чаще всего, эти встречи, свидания и знакомства, оказывались полной катастрофой. Но вот однажды Грегори познакомился с прекрасной красной драконихой. В этом месте Повелитель улыбнулся. Надо же, оказывается, у них похожие вкусы. Предмет его воздыханий тоже почти красноволосая. Как бы там ни было, а Грегори влюбился, как мальчишка. На первых порах предмет его обожания вроде отвечал взаимностью. И дракон удвоил усилия. Стал ходить за нею повсюду, заваливать цветами, подарками… Короче, почти преследовал бедняжку. Естественно дракониха испугалась такого напора чувств с его стороны, и попросила притормозить ухажера, иначе, им придется расстаться. А тут ещё и друзья, чтоб им сто лет жить и не кашлять, решили помочь. Вместо отступившего Грегори, решившего дать возлюбленной немного личного пространства, несчастную дракониху теперь со всех сторон осаждали его друзья знакомые и родственники. Но он-то этого не знал. Поэтому и не мог понять, с чего это она вдруг заявила: - Не желаю видеть тебя ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо ещё. И захлопнула перед ним дверь. - И что, ты так просто сдался? – возмутился Повелитель. - За кого ты меня принимаешь? – обиделся Грегори, подливая вина. – Конечно, нет. Я приходил к ней домой, на роботу. Искал встречи, хотел объясниться. Закончилось все тем, что ко мне пришли её братья. Ну, я и раньше знал, что их у неё четверо… Но когда увидел это своими глазами. - Ты испугался, – догадался Денетсу. - Ничего я не испугался, – надулся дракон, и с мужественным видом отхлебнул вина. – Я бы посмотрел на тебя, если бы к тебе пришли выяснять отношения четыре красных дракона. - Ну, ладно-ладно, – миролюбиво проговорил Повелитель. - Я не хотел тебя обидеть. Тем более поверь, мне не легче, чем тебе. И Повелитель поведал свою печальную историю. Под конец повествования, когда за них уже говорило выпитое вино, Грегори неожиданно встал и резко стукнул кулаком по столу. - Доколе ж они будут над нами издеваться? – пламенно заговорил он. - Подвиг ей, видите ли, надо, побежденный дракон? А я может последний представитель вымирающего вида… - А как же красная дракониха? – заподозрил его в плутании фактов Повелитель. - Так, то красные драконы, а я черный, – просто пояснил дракон, но прежде, чем он успел снова начать толкать свою пламенную речь, Денетсу вкрадчиво спросил: - А родственники? - Дальние. Белые, – также легко отмахнулся от него дракон. Он попробовал снова заговорить, но понял, что забыл, о чём хотел поведать и задумался. - Ну, брат, она ж тебя не знает. Ей все равно, даже если ты и последний, – неожиданно взволнованно заговорил Повелитель. - Единственное, что волнует Имодести – как не выйти за меня замуж. Сначала, книга эта дурацкая. Потом, эта роза… Уж и не знаю, кто ей советует, но при встрече этого гада удушу. - А знаешь что? Ты прав. Она же меня не знает. Эта твоя Имо…мо…мо… Короче, она ж меня не знает, значит, нужно познакомиться. И рассказать ей, что она не права. Ты ж вон, какой классный парень, – азартно предложил дракон. - И ты сделаешь это для меня? – опьяневшие глаза Повелителя засияли надеждой. Возможно, сейчас в нем говорила только выпивка, но ему казалось, что никто никогда ничего подобного для него не делал, поэтому Грегори чуть ли не единственный его друг на всем белом свете. - Конечно, – заверил его дракон. Денетсу попытался обнять черного ящера, но в итоге лишь разлегся у него коленке. Растроганный Повелитель принялся объясняться собутыльнику в вечной любви, и под конец сказал: - Ну, брат. Вовек не забуду. Только, как мы туда доберемся? Дракон оскорбленно посмотрел на него: - А я на что? Или ты думаешь, что если у красных огромные крылья, то летать могут только они? Посторонись. Грегори с важным видом вылез из-за стола, и вышел во двор пещеры. Денетсу последовал за ним. - Смотри, - важно посоветовал он Повелителю, и тот проникся всей серьезностью момента. Казалось, что сейчас произойдет нечто грандиозное. Грегори потянулся, натужился и с гордым видом уставился на Денетсу. Тот естественно ничего не понял. Повелитель только стоял и хлопал глазами, не понимая, а в чем собственно чудо? - Ну, как тебе мои крылья? – взволнованно поинтересовался дракон. - Какие крылья? – осторожно переспросил Повелитель. Что-то он никак не мог понять, что тут происходит. Одно из трех либо он слишком много выпил, либо крылья невидимые, либо, крыльев нет. Дракон обиженно засопел и, повернувшись к нему всем корпусом, глядя через спину, сказал: - Ну, эти крылья. Правда, он своих слов и сам не расслышал – так оглушительно хохотал Повелитель. Дракон только вздохнул. Так на его крылья все реагируют. Поэтому, он предпочитает их никому не показывать. Хотя, говоря по справедливости, если бы он увидел у кого-либо такие крылья, то и сам бы хохотал. При его габаритах – метров пятнадцать в высоту, крылышки были не более, сорока сантиметров и больше подходили какой-нибудь фейке, чем такому здоровяку, как он. Никто, в том числе и сам дракон не понимали, как он умудряется летать. И самое поразительное, что так быстро. Ведь, не догнали же его четверо красных. - Прости… - прохрипел сквозь слёзы Повелитель. - Да, ладно, - миролюбиво махнул на него лапой дракон. - А знаешь, что? – предложил Денетсу, после того, как они обмыли наличие крыльев. – А пошли через телепорт. - А это не больно? – засомневался дракон. - Положись на меня, – уверенно заявил Повелитель. – Выйдем прямо у её дома. Ну, они и пошли. И нужно заметить, что подвыпивший Повелитель, создающий портал, это, если можно так выразиться, то ещё было зрелище. Изначально, мужчина не мог поймать нити, потом скорректировать направление и путь. Он, видите ли, никак не мог припомнить, в какой стороне города живет его зазноба. Потом, Денетсу так и не смог скорректировать размеры портала. Но кого волнуют такие мелочи? Два друга шли завоевывать мир. В лице рыжеволосой красавицы. Когда получилось то, что получилось, Повелитель спросил: - Пошли? - Пошли, – согласился дракон. Сказано – сделано. Напоминаю, что портал был не откорректирован по размеру. Естественно, что идущий, а точнее, пролезающий в него первым дракон застрял. Поэтому, Денетсу пришлось его немножечко подтолкнуть. Саму малость. Только, Повелитель ведь был немного подвыпившим и никак не мог рассчитать силу. А с другой стороны, на кой спрашивается городу этот тысячелетний фонтан посреди главной городской площади? Тоже мне, достопримечательность. Да и те четыре лавки. Сто процентов были лишними. Зато, они оказались прямо возле её дома. Ну, почти. Это только храм богини. Но с другой стороны, и правильно, что они оказались именно здесь. Если бы сейчас в руинах лежали её покои, то она, наверное, могла бы обидеться. А так, ещё вполне может получиться диалог. Едва Повелитель и дракон сумели стать на ноги послышался истошный женский крик. Обернувшись, они увидели двух женщин. Одной из них была Имодести в каком-то ночном халате (ага, значит, её покои все же где-то рядом.). Она стояла, взявшись руками за голову, и смотрела на разруху, царящую вокруг немигающим взглядом. Правый глаз у неё при этом как-то странно дергался. Рядом стояла женщина и голосила, как баньши, которой наступили на ногу. Правда, недолго. Не отводя взгляд, от бывшего храма, Имодести врезала несчастной женщине, и вырубила её. Повелитель, на пару с драконом сглотнули. Только сейчас до них стало доходить, что они возможно, немножечко погорячились. - Я все могу объяснить… - начал Повелитель. - Вон отсюда, – почти прошипела Имодести. - Ну, рад был познакомиться, – отсалютовал Денетсу дракону, и тут же смылся, оставив его самого разгребать жар. А точнее, отгребать… - Ах ты, переросток поганый, ты, что сотворил с моим храмом? – обратила, наконец, на него свой взор Имодести - Ну, я… - принялся оправдываться Грегори, но был жестко перебит: - Молчать. Ты скотина безрогая, и бескрылая, как до такого додумался? - Ну… - он собрался возразить, по всем троим пунктам обвинения, что он не скотина, так, как думающий (хотя, этот факт следует поставить под сомнение, раз он ввязался в это дело), и что не согласен с определениями «безрогий» и «бескрылый». Крылья имеются, он может их предъявить. А рога ещё вполне могут вырасти… Но ему не дали вставить и слова: - Молчать. Ты, что думаешь, раз у тебя пятнадцать метров роста и куча лишнего веса, так ты можешь ломать все, что правильно и неправильно стоит? - Ты намекаешь, на то, что я полноват? – заподозрил дракон. - Нет, - успокаивающим тоном сказала Имоди, и добавила со всей злостью: - Я просто хотела сказать, что ты ЖИРНЫЙ. Самый толстый жердей, из всех кого я видела. - Это жестоко, – обиделся Грегори. - А старинный фонтан, центр города и храм Богини солнца это значит было любя?!– взревела Имодести, вконец, выведенная из себя. Дракон повесил голову, и принялся лапой рисовать по земле. - Ты мне ещё тут траншей накопай, для полного комплекта, – Имоди бы неумолима. - Я хотел помочь… - принял последнюю попытку реабилитироваться дракон. - Кому? – не унималась Имодести, которую бесило буквально каждое сказанное им слово. - Если храму сделать капитальный ремонт, то ты сделал правильный ход. С завтрашнего дня будешь этим самым ремонтом заниматься. Грегори вскинул на неё обиженные глаза, и подавился фразой: «А чего сразу я?», под её красноречивым взглядом. Давно на него так не смотрели. С другой стороны. - Ну, - вздохнул он, - ремонт так ремонт. И прочитал по памяти какую-то тарабарщину, которая оказалась заклятием восстановления утраченного. Имодести стояла, и как зачарованная, смотрела на то, как все, что было разрушено, камешек за камешком складывается назад, все как было, вплоть до последней трещины на здании. Имодести Блейз всегда отличалась одной чертой, которая досталась ей о родителей по наследству так сказать. Наглость. После того, как на неё напали, эта черта куда-то пропала. Она начала бояться каждого шороха, и ни на минуту не отпускала от себя Эвриала. Но шоковая терапия, которую ей устроил дракон сначала своим появлением, потом, видом разрушений, которые он учинил... А потом тем, как все вернулось назад… Видимо, это было именно то, что нужно, чтобы вернуть её прежнюю. Как только, все стало на свои места, Имодести сдвинула брови, и грозно напомнила: - Я сказала «капитальный». Грегори понял, что это не конец, и решил, не нарываясь на неприятности все сделать: - Сейчас, все будет. И по памяти прочитал заклятие обновления. И опять Имодести изумленно наблюдала, как храм из старого, полуразрушенного здания медленно начал превращаться в только что построенное. Храм сам себя встряхнул, и с него посыпалась пыль. Когда все улеглось, и Имоди откашлялась, то увидела, что к нему со всех сторон сбегаются огромные камни, такие же, как те из которых был построено здание, и впрыгивают на места, откуда выпали другие, или где они сильно пострадали от времени. Трещины, старые, которые уже пытались ремонтировать, и новые, которые появились совсем недавно, и продолжали появляться, несмотря на все усилия предотвратить этот процесс, начали медленно сращиваться, словно, кто-то стирал их с поверхности дома. Но больше всего её потрясла крыша. Она словно живое существо, нет словно птица приподняла крылья вверх, и, на мгновенье зависнув в таком положении, хорошенько встряхнулась. После этого, она вернулась на свое законное место, умостившись поудобней. Пожалуй, это было самое потрясающее, из всего увиденного. Потому, что дальше тоже было интересно, но не до такой степени. Здание поплыло, словно невидимый художник разрисовывал его красками, и приобрело свежевыкрашенный цвет и запах. Когда все стихло, и дом доделывал последние штрихи, Грегори деловито поинтересовался: - Теперь, когда недоразумение улажено… Как насчет диалога? ГЛАВА 8. ДИАЛОГ. ИМОДЕСТИ Разговор у них получился содержательный, правда, он сильно отличался от того, на который рассчитывал Грегори. Все потому, что их «диалог» проходил в форме монолога. Вот уже минут сорок Имодести распекала несчастного по поводу его поведения. За всем этим процессом наблюдали крайне любопытные жители Ан-Грайне. Грегори же казалось, что из черного дракона он от стыда превратился в красного. С ним так, ни родители, ни братья возлюбленной красной драконихи, ни даже, сам Марис, его покровитель не разговаривали. «Где она только этому научилась?» - тоскливо подумалось черному дракону, пока он следил за тем, как перед ним туда-сюда вышагивает Имоди, позоря на весь огромный город. Ответ не замедлил появиться перед его глазами. - Имодести… - робко попытался вразумить разошедшуюся Верховную жрицу неизвестно откуда появившийся, Эвриал. В конце концов, она все ещё была в халатике, накинутом на ночную рубашку. А народу, за прошедшее время собралось не мало. Но, куда там. - Не мешай, – строго прикрикнула на него, и продолжила вопросом: - Вот почему, все драконы, как драконы, а ты шляешься непонятно где, в сомнительной компании? Эвриал счел за благоразумное пока отступить, а Грегори только плечами развел. Ну, не знал, он, с какого перепугу, его «понесла нелегкая позорить добрую память своих родителей, свое честное имя, и честь его древнего рода». А Имодести, не дождавшись от него ответа, принялась с энтузиазмом отвечать за него: - Все потому, что ты связался с Повелителем. Запомни Грегори. А лучше запиши. Повелитель, - на секунду она застыла, и на её лице появилось задумчивое выражение. Эвриал, Грегори и большинство жителей города наблюдающих, за этим мыслительным процессом даже слегка наклонились вперед, чтобы не пропустить ни одного слова. Из всех существ на всем белом свете, только она не стеснялась говорить о нём то, что думает. Поэтому, её всегда интересно было слушать. – Так вот, Повелитель – это самый наглый бессовестный, беспринципный и высокомерный тип на всем белом свете. Поверь мне на слово, Грегори, он тебя за человека не считает. И понеслась дальше. Грегори попытался было возразить, что он собственно и не человек, но она так пылко и вдохновенно высказывалась о том, что думает про Повелителя. Дракон решил не перебивать, и скромненько посидеть себе в сторонке. Повелитель ему, конечно, друг. Но, пусть лучше говорит о нём, чем снова вспомнит о его скромной персоне. Эвриал только вздохнул, и сделал несколько вращательных движений пальцем, переодевая Имодести в её повседневную одежду. Уж он-то знал, что этот дождь надолго. Ещё на полчаса, как минимум. Лишь бы только дракон, не влез и не напомнил о себе… - Да не такой он и плохой… - робко попробовал встать на защиту пусть и позорно дезертировавшего, но все же друга Грегори. - Не такой и плохой?.? – чуть не задохнулась от возмущения Имодести. Эвриал лишь за голову схватился, в мученическом жесте. Ну, все. Теперь, если до утра все разойдутся, и то хорошо будет. А Имоди тем временем снова принялась воспитывать дракона. Сколько нового он о себе узнал. Но это было не самое страшное. Вместе с ним всю глубину его натуры познавал и весь Ан-Грайне, и все гости из других городов, которые не успели разьехаться. Грегори хотелось удавиться и прекратить существование своего древнего рода. Но Имодести пресекала все его попытки сбежать. Два эфирных тела уже минут десять наблюдали за происходящим на площади, стоя рядом с Эвриалом. - Вот о чем раньше не подозревал, так это о том, что драконы умеют краснеть, - поделился мужчина наблюдением, ни к кому конкретно не обращаясь. - Бедный Грегори, - посочувствовала женщина. – Эвриал, может, ты вмешаешься? - Мне, что жить надоело? – ужаснулся асур. – Да ты посмотри на неё. Кроме того, чего девочке праздник портить? В ответ, на два удивленных взгляда, асур охотно пояснил: - Впервые кто-то проштрафился, не хуже неё. То есть впервые, не её наказывают, а она. Мужчина и женщина понятливо протянули: - А-а-а-а. И снова уставились на происходящее, на площади. Имодести ещё немного повыступала. Потом снова привычно высказала все, что она думает про Повелителя. Грегори на этот раз благоразумно не вмешивался. И закончила свою речь не менее пылко, чем начинала: - И запомни, Грегори, Повелитель тебя хорошему не научит. Не водись с ним. А чтобы ты быстрее все понял и осознал, будешь оставаться без десерта три дня… нет, четыре дня… нет неделю. Целую неделю, – торжественно закончила свою речь Имоди, но не сдержалась и добавила любимое выражение Эвриала: - Понимай теперь. Грегори хотелось плакать. Главным образом потому, что в отличие, от всех остальных, кто находился в данный момент на площади, он мог видеть троицу, которая просто неприлично ржала практически напротив, тыкая в него пальцами. А Имодести, решив, что вроде как ничего так получилась беседа, с легким сердцем и со спокойной совестью потопала с площади домой. Её догнал Грегори: - Подожди, а поговорить? – напомнил он. - Он ещё хочет поговорить? – удивился Эвриал. Всей троице казалось, что их разговора ему за глаза хватит, чтобы до конца его дней обходить любой город, где может быть хоть малейший намек на появление Верховной жрицы. Грегори понимал, чем может все закончится, но привык держать свое слово и презрев опасность снова быть опозоренным перед лицом всего города и богов, уставился на девушку жалобными, несчастными глазами. Имодести не каменная, да и не видела ничего плохого в том, чтобы поговорить. - Давай. Только где… - О, об этом не беспокойся, – обрадовался Грегори. - Я знаю тут поблизости одно чудесное местечко… Нас там, никто не побеспокоит. Ты как, высоты боишься? - Вроде, нет, – пожала плечами Имодести и запоздало, заподозрила неладное. – А что? Дракон легко подцепил её одной лапой и, забросив к себе за спину, быстренько взлетел, игнорируя возмущенного Эвриала. Сказать, что Имоди была в восторге – ничего не сказать. Она обожала быструю езду на Серебряном. Но куда ему до скорости дракона? А ни с чем несравнимое ощущение полета? У неё моментально из головы выветрились все проблемы. Только она, небо и ветер. Ну, и Грегори, конечно. Но это уже так, детали. Наконец, к большому разочарованию Имодести, они прибыли к месту назначения. Им оказалась огромная отвесная скала. Она была такой высокой, что её верхушка терялась где-то в облаках. Но они и не летели на самую верхушку. Грегори поднял девушку к какой-то пещере, с отвесным краем. Там они и сели, свесив ножки вниз и наблюдая прекрасный вид, открывающийся на океан. Грегори первым заговорил: - Ты знаешь, о чем я хочу с тобою поговорить? - Тоже, небось, о Повелителе? – кисло поинтересовалась Имоди. В последнее время все о нем говорят. - Я, конечно понимаю, что это не мое дело, но… Неужели он тебе до такой степени противен? – попытался как можно тактичнее спросить Грегори. - Ну, не то, чтобы противен, – Имоди стало как-то неудобно. До этого девушка ни с кем не могла поговорить на эту тему. Подруг никогда не было – все боялись её буйного нрава, а после того, как она стала Верховной жрицей, стали лебезить перед ней и обсуждать за спиной каждое сказанное в ответ слово. Эвриал никогда ничего подобного не обсуждал с воспитанницей. Ему видимо казалось, что раз она девушка, так должна была родиться с пониманием всех тонкостей отношений между мужчинами и женщинами. А родители… Ну, вы сами все поняли. А у Грегори лицо… простите морда… или что оно у него там… Короче, вызывает доверие. Имоди решила пооткровенничать: - Понимаешь, иногда он неплохой и даже начинает мне нравится. Но потом он снова стает заносчивым, высокомерным и наглым. С чего он взял, что может приказать мне? Да, он Повелитель. Да, он может получить все, что только пожелает. Но это ни в коем случае не дает ему право думать, что он может щелкнуть пальцами и приказать: «Полюби меня». - То есть проблема в том, что тебе кажется, что он пытается ограничивать твою свободу? – попытался резюмировать дракон. - Кажется? – воскликнула Имоди. – Если б ты только знал. И она вкратце рассказала ему историю их знакомства, о том, как он сделал ей предложение, и так, по мелочам: - Он постоянно за мною следит, контролирует меня, где была с кем говорила… Люди бояться, потому, что те, кто имел неосторожность говорить со мной исчезли бесследно и даже я боюсь спрашивать куда. Богиня! Да он хочет жениться на мне только потому, что я, наверное, единственное, чего он в этом мире пока не получил, – пылко воскликнула Имоди и ненадолго прервалась, переводя дух, продолжила она уже более спокойно: - Я не знаю, каким его видишь ты, но для меня он лишь высокомерный беспринципный и безжалостный. Я буду сражаться за свою свободу до последнего. Пусть смирится, я так просто не сдамся. - Ну, допустим, то, что ты так просто не сдашься, это я уже понял, - усмехнулся каким-то своим мыслям дракон. – Кстати, у Повелителя немножко другая версия происходящего. Ты в курсе? Она только отрицательно покачала головой. Дракон улыбнулся. - Ну, он в тебя безумно влюблен. Он, , знаешь ли, давно уже живет на белом свете. Он уже успел на все насмотреться и всем пресытиться. И он будет жить ещё очень долго… Также, как и та, кого он возьмет себе в супруги. Поэтому, выбрав однажды, то есть, полюбив одну, он не сможет полюбить другую. Неужели, он не говорил тебе о своей любви? Никто никогда не говорил, что у Повелителей все так серьезно. А сама она никогда не интересовалась. Поэтому, слушала Грегори с открытым ртом. Но последний вопрос вернул её к действительности. - Во-первых, говорил, но в ультимативной форме, - холодно ответила она. - То есть просто ставил в известность и все. О моих чувствах он никогда не справлялся. Во-вторых, это его не оправдывает… - Ты думаешь? – иронично поднял вверх левую бровь Грегори, и ей показалось, что этот жест она уже где-то видела. – А, по-моему, очень даже. Вот представь, живешь ты лет сто, и каждая живая душа на всем белом свете знает о тебе даже больше, чем ты сам. Все знают, что если ты влюбишься, то раз и навсегда. Это навечно, этого не отменить. И тут ты влюбляешься, признаешься ей в любви… И надо же такому случиться, что именно она не знает таких самых элементарных вещей. Но тебе и в голову не может прийти такой расклад. От сарказма в его голосе некуда было укрыться. Сейчас Имодести, слыша со стороны доводы дракона, начинала смотреть на ситуацию немного под другим углом. Все-таки, она никогда не пыталась понять его точку зрения. Но её упрямство как всегда брало верх над здравым смыслом: - М-да? – с не меньшим сарказмом поинтересовалась она. – Если он так влюблен, как ты говоришь, то где тогда цветы, подарки, ухаживания? Где знаки внимания, которые оказывают любимой женщине? Дракон замялся и не нашел, что возразить. Имоди, вдохновленная, успехом, продолжила с удвоенной силой: - Все, что я вижу с его стороны, это попытки заставить меня, приказать подчиниться его воле. Только приказы. Ультиматумы. Запугивания. Только то, что для него важно. Только то, чего он хочет. А как насчет меня? Я не вещь. Меня нельзя купить или взять во временное пользование. Я не выйду за него замуж. Не важно, чего это будет стоить. - Не говори так, - нахмурился Грегори. – Ты ведь не знаешь, какой счет тебе могут выставить. Особенно, если ты все-таки решишься на то, что задумала… Имодести вздрогнула и медленно повернула к нему голову. Неужели он знает? Её мысли так ярко отражались на лице, что Грегори без труда их прочитал и улыбнулся отвечая: - Догадался. Имодести в ужасе уставилась на него, боясь спросить. - Не бойся ты так, я тебя не выдам. Даю тебе свое слово. А мое слово крепкое. Только, прошу тебя, - он посмотрел на неё абсолютно серьезными глазами. – Не делай того, о чём потом пожалеешь. Стать любимой супругой Повелителя – не самая страшная участь. - Я уже все решила, - тихо ответила Имоди, не глядя на него. – А там, будь, что будет. Он не победит… - Но и ты тоже… - также тихо закончил их разговор Грегори. Они ещё немного посидели, после чего, Грегори позвал Эвриала. На прощанье, дракон подарил Имодести свою чешуйку. - Боже, она прекрасна, – восхищенно воскликнула Имоди. - Она твоя. Подарок, - улыбнулся дракон. Они тепло попрощались, и Эвриал забрал её домой через телепорт. А Грегори вздохнул и полетел вниз с утеса, на котором они сидели. Ему тоже пора было домой. Почему-то он был уверен в том, что сегодня у него ещё будут гости. ГЛАВА 9. ДИАЛОГ. ПОВЕЛИТЕЛЬ И надо же такому случиться, что он не ошибся. Дома его уже ждал Повелитель Денетсу Белен собственной персоной. - Ну, привет, - преувеличенно бодро начал Повелитель. – Как прошло? - А то ты не знаешь, – зло буркнул ему в ответ Грегори. – Следил ведь за разговором? - Я не мог иначе, - вздохнул он. – Пойми, она меня сума сводит. Она так близко от меня… Но все же, так далеко… - Ладно, я понимаю, почему ты за нею следишь, - примирительно согласился с доводами дракон, но тут же его глаза полыхнули красным огнем ярости: - Но как ты мог бросить меня там одного? Простого ответа на этот непростой вопрос Повелителю пришлось сочинять на ходу. В буквальном смысле слова. Оказалось, что не все народные легенды врут и некоторым людям все-таки можно верить на слово. Во-первых, драконы действительно очень обидчивы. Во-вторых, они дышат огнем. В-третьих, оборонительная магия, ровно, как и атакующая, на них не действует. Также Денетсу, открыл несколько правил поведения в обществе драконов. Главное из них – не стоит попадать в общество драконов. Особенно, тех, что летают. Особенно если они дышат огнем. И тем более, если они такие обидчивые. Но если вас все же угораздит так попасть, то помните, что самый лучший способ вести диалог с драконом – когда петляешь зигзагами. Ему так сложнее прицелиться… - Ставлю на дракона, – азартно потер руки Эвриал, наблюдающий за ними. - Ну, и зря. Грегори на самом деле не кровожадный, и гоняет его сейчас для профилактики. О, смотри. Кажется, он понял, что на черных драконов магия не действует, – оживился мужчина. - Да-а-а, – язвительно заметил асур. – Твой будущий зять, конечно, быстро соображает. Понял, что магия не действует, перепробовав почти все, что мог. Не прошло и двадцати минут. - Вообще прошло минут сорок, - поправил его мужчина, и весело добавил: - Но как тут уследишь за временем. - Как ты думаешь, долго Грегори ещё его гонять будет? – поинтересовался асур. -А что? – хитро сощурил глаза мужчина. Вместо ответа, на ближайшем к нему камне появилась бутылка прекрасного эля и тарелка полная жаренных куриных крылышек. - Вот это подход, – одобрил мужчина. – Стоило тебя не в крестные брать, а в зятья. - Упаси господь, – ужаснулся Эвриал. – Да, что я тебе сделала такого? - Ну, ладно, ладно. Я пошутил. Выпьем? – примирительно предложил мужчина. Прошло ещё минут тридцать, прежде чем Грегори надоело гоняться за Повелителем, и он решил, что пора уже, наконец, и поговорить. А то, чего доброго, Денетсу ведь может забыть, что ему нужна от него информация, и начать драться по-настоящему… - Ладно, можешь выходить, - примирительно сказал он в пространство перед собою. Ответом ему была тишина. - Я серьезно. В этот раз я не собираюсь тебя поджаривать. Выходи. Тот же результат. Дракон тяжело вздохнул. - Ты ведь хочешь поговорить про Имодести? – задал он провокационный вопрос, и сработало: - Вы с нею уже на ты, – почему-то обиделся Повелитель, выходя, тем не менее, на открытое пространство. - А что тебя, собственно говоря, не устраивает? Мы подружились. Так, что смогли поговорить, - не понял его точку зрения дракон. - Ничего, - буркнул ему в ответ Денетсу, и тут же спросил: - Вот почему, с тобой она может поговорить, с Эвриалом – хочет… А мне даже «Привет» говорит сквозь зубы? - Ну, она на тебя в обиде. Да ты и сам все слышал. Пересказывать наш разговор я не буду, – поставил его в известность дракон, и посоветовал: - Делай выводы. Денетсу только зло зыркнул на него из-под лба. Ну, что тут скажешь, трудно признаваться в том, что не видишь очевидных вещей. - Но ты ведь не об этом меня спросить пришел? – снова заговорил дракон, выдержав небольшую паузу. Повелитель пару секунд помолчал, подбирая слова, и задал вопрос: - Что такого задумала Имодести, чего даже ты боишься? - Я не могу тебе сказать. Не мог бы, даже если бы хотел, – развел руками Грегори. – Я дал ей слово, а слово дракона крепкое, как его шкура. Никто, даже сам дракон его не нарушит. - Тогда, ты не оставляешь мне выбора, - холодно сказал ему Повелитель. – Мне придется выбить этот секрет из-под твоей шкуры. - Ну, - также холодно блеснул на него сталью своих очей дракон, - ты можешь попробовать… Повелитель, не говоря больше ни слова, начал наращивать силу для заклинания. Он сознательно делал это на газах у Грегори. Во-первых, ему нравился дракон, и он надеялся, что тот одумается. Во-вторых, если не одумается, то может хотя бы испугается. В-третьих, может хотя бы попытается уклониться, или защититься. Но дракон продолжал сидеть, как сидел, даже не проявляя особенного интереса к тому, что сейчас делал Повелитель. - Твой последний шанс, – предпринял последнюю попытку договорится миром Денетсу. – Скажешь? - Нет. И тогда он ударил. Но удара не последовало. Вся та сила, которой он собирался ударить, просто исчезла. - А?– не понял, что произошло Повелитель, глядя на свои руки. - Бэ! – передразнил его сзади знакомый до боли мужской голос. Повелитель моментально стал неестественно прямо. Дракон зеркально повторил его движение. - Это все не то, что ты думаешь, – попытался оправдаться Повелитель, но скорее по привычке, потому, что ещё не понял, чем же провинился. И тут же схлопотал подзатыльник. - И я рад тебя видеть Марис, - уже не так жизнерадостно поздоровался он с наконец-то, появившимся в его поле зрения мужчиной. - И чем как вам, кажется, вы тут занимаетесь? – тихо спросил он, что для тех, кто с ним хоть немного знаком выдавало его плохое настроение с головой. - Э… ну… мы… - попытался заговорить Грегори, но под взглядом Мариса быстренько сник, полностью прочувствовав свою вину. - Значит так, ты, - он ткнул пальцем в Денетсу. – Из-за тебя мне пришлось прервать очень важные переговоры. Повелитель опустил глаза. Не потому, что ему вдруг стало стыдно... Просто, он знал, что так Марис обычно называл пирушки с друзьями… - Когда это я учил тебя истреблять всех, кто дышит, и нападать на редкие вымирающие виды? – принялся читать ему мораль Марис. - Или ты думаешь, что раз стал Повелителем, то тебе теперь все можно и на тебя управы нет? Я тебя быстро на место поставлю. Ты меня знаешь. Вали отсюда, и чтобы я тебя на день пути близко отсюда не видел. Понял? Вместо ответа, Повелитель с тихим щелчком исчез с телепортом. Уж он как никто другой знал, что у его бывшего учителя рука тяжелая. Так, что раз отпускают по-хорошему, лучше свалить по-быстрому. - Будем считать, что это было да. Теперь ты, - он повернулся к Грегори, и посмотрел на него долгим взглядом, не предвещающим тому ничего хорошего. - Ты меня побьешь? – с надеждой спросил дракон. - Вообще-то, я давно хотел с тобой поговорить, - начал Марис довольно спокойным тоном усаживаясь на стул, который только что занимал Повелитель. Грегори лишь страдальчески уронил голову на стол. Ну, вот опять. Эту фразу, ровно, как и весь последующий разговор, он знал наизусть. В такие моменты он сожалел, что бессмертен, и никто не может испепелить его молнией. - Когда ты последний раз ходил на свиданье? Ты же понимаешь, что от того, что ты сидишь дома, древний род не возродится… ***** Когда Денетсу вернулся домой было уже засветло. Не желая ни завтракать, ни принимать ванну, ни даже переодеться, он взял в руки зеркало, с которым засыпал и просыпался. Через это зеркало он наблюдал за Имодести. Как правило, оно давало ему возможность почувствовать себя ближе к ней. Но сегодня он ощущал полную противоположность этому. Как будто зеркало показывало ему то, чего никогда не будет. Но ведь это неправильно. Сейрибай обещала ему возлюбленную. Обещала, что это существование не будет напрасным. Денетсу снова посмотрел на занимающуюся своими повседневными делами рыжую красавицу. Когда-то давно мужчина и подумать не мог, что встретит кого-то такого, как она. Много, много лет назад. Когда он был не практически всесильным Повелителем, а всего лишь единственным сыном герцога Белена и его прямым наследником. Денетсу никогда не был просто банальным прожигателем жизни и отцовского состояния. Он прилежно обучался у тех учителей, которых ему нанимал отец. Его учили читать, писать, владеть мечом. Много времени уделялось политике и военному делу. Денетсу повезло с учителями. Его не заставляли бездумно заучивать текст. С раннего детства будущего наследника учили вдумываться в прочитанное и тщательно обдумывать каждый свой ход. Но главное – его научили искать подвох в каждом хорошем предложении. Он всегда есть. Поэтому, когда к нему в комнату заявился бог Марис с предложением стать новым Повелителем, Денетсу не ухватился за эту возможность руками и ногами. Вместо немедленного согласия молодой человек спросил: - Что для меня будет значить то, что я стану Повелителем? Марис нахмурился. Он явно не ждал, что разговор пойдет в этом русле. Бог войны начал расписывать какой силой он начнет обладать, какой сказочной жизнью заживет, как сможет одной левой уничтожать армии. Но Денетсу усмехнулся и спросил: - В чем же подвох? Марис начал было заверять его, что никакого подвоха нет, но тот лишь головой покачал: - Подвох есть всегда. Так, как мне придется заплатить за всю эту силу? Бог немного подумал, а потом сказал: - Чтобы стать Повелителем тебе придется умереть. Это большой риск, ведь сила может прийти к тебе, а может и не прийти. - То есть, я или оживу как всесильный Повелитель, или так и останусь навечно среди мертвых в Нифельхельме? – вопросительно приподнял бровь Денетсу. – Премного благодарен, но я лучше буду крупной рыбой в своем пруду. Быть герцогом Беленом – далеко не самая худшая участь. - Не торопись отказываться, - сказал Марис. – Быть герцогом неплохо. Но Повелитель – практически всесилен. - И все же, - покачал головой Денетсу. – Я воздержусь. У меня есть невеста, вскоре я женюсь. И отец слишком меня любит. Марис тонко усмехнулся: - Проведал бы ты свою невесту. Прямо сейчас. Ей может потребоваться твоя помощь. Денетсу воспринял это как угрозу со стороны рассерженного пренебрежением со стороны смертного, бога и, несмотря на очень поздний час, бросился в комнату леди Ромады. Слава богам, их свадьба через неделю, поэтому девушка сейчас жила в родовом замке Белен, в западном крыле. Ещё никогда Денетсу не казалось, что замок слишком большой. Но вот и западное крыло, вот он взлетел по ступенькам на третий этаж, отведенный для невесты, и её свиты, и, не тратя времени на церемонии, распахнул дверь спальни. Он боялся, что опоздает и не успеет помочь. Но Ромаде не требовалась помощь. Она прекрасно чувствовала себя в объятиях его отца, герцога Белена. Они были настолько увлечены прелюбодеянием, что даже не заметили вторжения в покои. Денетсу вышел оттуда на негнущихся ногах и почти нос к носу столкнулся с Марисом. К чести бога войны он не насмехался, не говорил что знал, что так будет. Но жалость, с которой тот смотрел на будущего герцога Белена, была куда хуже. И Денетсу принял решение, о котором впоследствии жалел не раз и не два. Он сквозь зубы сообщил ждущему его решения богу войны: - Я согласен стать новым Повелителем. Денетсу ожидал, что сейчас Марис заберет его в какое-нибудь святилище или в другое уединенное место, чтобы провести сложный, многоэтапный ритуал. Мужчина готов был вытерпеть любые муки. Больнее, чем видеть, как отец наставляет тебе рога с невестой ничего не сделает. Но Марис просто дал ему в руку небольшой прозрачный камень и уставился на него в ожидании чего-то. Денетсу было все равно на то, что происходило вокруг. Он мог думать только о том, как Рамада будет кусать локти, когда узнает, что променяла ПОВЕЛИТЕЛЯ на какого-то там герцога. Грели также мысли о том, что отец также будет рвать на себе волосы, когда узнает, что остался без единственного наследника. Уже позже он узнал, что никто ничего не рвал и ни о чем не сожалел. Когда Денетсу исчез, Рамада с отцом погоревали немного, а потом он женился на ней и наделал сразу несколько наследников. Наверное, на всякий случай, чтобы уже наверняка кто-то остался. Но об этом Денетсу узнал намного позже. А сейчас… сейчас камень в его руке потемнел, став похожим на обычный рубин . Увидев это Марис удовлетворенно хмыкнул и ободряюще улыбнулся Денетсу. Затем молниеносным движением выхватил обсидиановый кинжал и четким, отработанным движением, всадил его под ребра бывшему почти герцогу Белену. Нож проткнул сердце, и смерть наступила практически мгновенно. Единственное, что запомнил Денетсу из процесса своего обращения в Повелители – это недоумение, с которым он очнулся и довольного Мариса, который потер руки и сказал стоящей рядом красивой рыжеволосой женщине: - Я тебе говорил, что в этот раз все получится! - Да уж, - язвительно ответила та. – Двадцать четвертый раз счастливый! Денетсу вытаращил глаза. Они убили двадцать три человека, прежде чем нашли нужного? Но Марис не дал ему прочувствовать весь ужас ситуации. Он наклонился, и сказал: - Чего разлегся? Вставай, я буду учить тебя быть Повелителем. - Что? – переспросил, вконец сбитый с толку, Денетсу. - Не правильный ответ, - улыбнулся Марис и новообращенного всесильного Повелителя словно молнией ударило. Бедняга тут же вскочил на ноги, дико озираясь по сторонам. Рыжеволосая женщина скептически на все это смотрела и, в конце концов, не выдержала и спросила: - Это так ты его планируешь его обучать? Бить молниями, одолженными у Илдирима? - У божественного кузнеца молний? – некстати напомнил о себе Денетсу. Лицо Мариса приняло оскорбленный вид, и он обиженно спросил рыжеволосую: - Неужели ты так плохо обо мне думаешь? – и тут же весело добавил: - Я планирую использовать подзатыльники, пинки, побои и ещё много чего. И тут же продемонстрировал один из методов – дал подзатыльник своему новому ученику. Вот так начались двести лет ада для Денетсу. Оказалось, процесс обучения главным образом сводился к тому, что Марис гонял его по плацу и обучал драться. Периодически приходила рыжая красавица, которая как выяснилось не много не мало – сама богиня солнца Солейн. Она вправляла Марису мозги, и тогда он начинал учить его видеть нити, пользоваться ими. Вскоре Денетсу понял, что Марис может обучить его лишь азам, потому, что сам с трудом понимает, как Повелители пользуются своей силой. На вопрос зачем тогда бог войны вообще взялся за это обучение, тот ответил: - Основа основ для всех одна: ты учишься контролировать силу, правильно её дозировать и чувствовать. Упражнения помогают тебе перенаправлять свое внимание, концентрироваться на другом, и не разносить все вокруг вышедшей из-под контроля мощью. Сейчас ты уже лучше себя контролируешь. Это как владение мечом. Считай, что я бал тебе тренировочный деревянный меч. Ты неплохо научился им владеть. Значит, пришло для тебя время учиться пользоваться настоящим. Но это уже без меня. Денетсу не сразу понял, что имел в виду Марис: - Так мне идти упражняться с мечом? - Нет, - возразил бог войны и терпеливо пояснил: - Твое обучение у меня закончилось. - Так я могу идти? – на всякий случай уточнил Денетсу. - Вали отсюда! – рыкнул Марис. – У меня через час ужин с Солейн. Вот так у мира появился новый Повелитель. Денетсу наслаждался новообретенной свободой, удовольствиями, которые давали положение и власть. Годами напивался и проводил время с постоянно сменяющими друг друга женщинами. Веселился и не думал ни про предательство семьи, ни про Мариса, ни о чем другом. Прошло несколько столетий, прежде чем Денетсу понял, что в предложении Мариса таки был подвох. В какой-то момент новоиспеченный Повелитель почувствовал, что развлечения не приносят такого удовольствия, как раньше. И дело было даже не в том, что ему надоело веселиться, или развлечения приелись. Он все меньше чувствовал удовлетворение. А внутри росла пустота, которая поглощала его чувства и эмоции. Денетсу понял, что все плохо, когда увидел, что краски вокруг блекнут, мир в буквальном смысле этого слова начал сереть. Естественно, Денетсу забил на сполох и бросился к Марису выяснять в чем дело. Тот нашелся не сразу, да ещё и в компании красавицы богини Солейн. Позже Денетсу признавал, что сильно погорячился, побеспокоив своего бывшего наставника в такой… интимный момент и огреб совершенно справедливо. Но даже то, что Марис чуть не окунул его головой в лаву, прямо сказав, что так окончил дни предыдущий посмевший помешать им с Солейн Повелитель, не заставило его отступить. Глядя на лаву, текущую в опасной близости от собственного лица, Денетсу пообещал больше не беспокоить Мариса, если тот ответит, что с ним теперь не так. Почему в жизни больше нет удовольствия? Что он утратил, став Повелителем? К его удивлению, Марис не только отпустил его, но и ответил: - Такова цена того могущества, которое ты получил. Денетсу даже выругаться не захотелось после таких новостей. Почему-то накатила жалость к себе. И он с надеждой спросил: - А можно как-то все вернуть назад? Марис рассмеялся: - Дурень. Ну, какое назад? Это тебе не неудачная стрижка. Тут нельзя подождать, пока все назад отрастет! Ты перестанешь быть Повелителем, только если навечно отправишься в Нифельхельм. - Хорошо, - тихо сказал Денетсу, после некоторого раздумья. - Я рад, что ты выбросил эту чушь из головы, - похлопал его по плечу Марис. – пошли отсюда… - Нет! – отбросил его руку Денетсу. – Я готов отправиться в Нифельхельм навсегда. Марис ничего не ответил. Впервые кто-то собрался покончить с собой, имея столько сил и власти. - Почему? – тут же возник у него закономерный вопрос. - Потому, что это не жизнь! – рыкнул Денетсу. – И если дальше будет так же, то вот так существовать я больше не хочу! - Ну, жили же как-то другие Повелители, - почесал затылок Марис. - Я не знаю, как они жили, - огрызнулся Денетсу. – Знаю только, что если для меня надежды нет, то не хочу продлевать это существование. Хочу уйти сейчас, пока ещё помню, как это быть человеком и что я потерял. - Ну, откуда я знаю, есть ли для тебя надежда, - огрызнулся Марис. – Я же не богиня судьбы Сейрибай, что бы все знать! Догадка посетила мужчин одновременно и оба в голос выпалили: - Пошли у неё спросим! Сказано сделано. Сейрибай относилась к особо почитаемым простыми смертными богам. Она была неумолима к их просьбам, ей нельзя было противиться и с ней, как и со смертью, нельзя было договориться. Но ко всему прочему, считалось, что богиня обладает скверным нравом. Смертные были не правы. Истина как всегда была где-то посредине. Сейрибай относилась к своей работе очень серьезно, и обожала ухаживать за собой. Мнение смертных её никогда не интересовало. Как впрочем, и мнение богов. Богиня судьбы считала, что смысл её жизни в том, чтобы безукоризненно выполнять свою работу. И безукоризненно великолепно при этом выглядеть. Когда Марис и Денетсу заявились к ней посреди ночи, Сейрибай была этому не очень рада. Она свято верила в то, что залогом её красоты служит хороший сон. Но выслушав стенания молодого Повелителя по поводу его горькой судьбы, да сбивчивые объяснения бога войны, женщина решила, что легче будет помочь им, чем пытаться выгнать или что-то объяснить. Тем более, что ничего противоречащего правилам её работы мужчины не просили. Скорее наоборот. Им нужно было банальное пророчество, которые она щедро раздавала смертным. Ну что ж… Сейрибай села поудобнее и сосредоточилась. - Что это с ней? – спросил не очень сведущий в божественных делах Денетсу. - Может она уснула? – предположил Марис, так как с Сейрибай него было лишь шапочное знакомство. Мужчины наклонились над замершей с неестественно прямой спиной богиней, и синхронно испуганно подпрыгнули, когда она открыла глаза, лишенные зрачков и начала говорить, глядя куда-то сквозь них: - Ты обретешь смысл жизни, когда влюбишься. Ты встретишь необыкновенную женщину, и любовь к ней заполнит пустоту в тебе. Но будь осторожен. Если по какой-то причине, ты не сможешь узнать, или удержать эту единственную возле себя, ты больше никогда никого не встретишь и не полюбишь. Тьма и пустота съедят тебя изнутри. Ты будешь ходить, дышать и говорить. Но у тебя не будет не мыслей, ни желаний, ни стремлений. Ты будешь и жив и мертв. Если та единственная, предначертанная тебе судьбой, не полюбит тебя и не будет с тобой, то тьма внутри тебя, разрушит известный всем мир. - А когда я её встречу? – осторожно спросил Денетсу. Сейрибай снова закрыла глаза, а когда опять открыла, зрачки были на месте. Женщина посмотрела на него утомленным взглядом, зевнула и сообщила: - Дальнейшее будущее пока не ясно. - А-а-а… - попытался было расспросить побольше Денетсу, но минутка расположения Сейрибай уже прошла и она просто ткнула пальцем в сторону двери: - Вон! Попрощавшись, мужчины ушли. Денетсу не сильно беспокоился о будущем. Сейрибай пообещала ему женщину, пообещала смысл в жизни. Нужно лишь немножко подождать. И вот он дождался. Имодести! Она оказалась даже лучше, чем Денетсу когда-либо мечтал. И… она его не любит. Странно, что никогда до этого момента мужчина не чувствовал этого столь отчетливо. И никогда прежде от этого не было так больно. Но Денетсу не готов был сдаться. Не сейчас. Сейрибай сказала, что они могут быть счастливы, значит, он сделает все, чтобы Имодести влюбилась. Да, они не с того начали. Но нет ничего, что нельзя было бы исправить. Нужно покончить с испытаниями поскорее, женится на строптивой красавице и тогда можно будет придумать, как влюбить её в себя. Денетсу после таких размышлений приободрился. Ведь это уже было похоже на план. ГЛАВА 10. А В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ Доминант Гаспар мерил шагами свой тронный зал. Ему в руки попала важная информация, и он пока не знал, как ею распорядиться. Все началось с донесения разведки о том, что в стане врага наметилось странное оживление, связанное с миром людей. Ну, как разведка. Бенс – главный помощник доминанта, частенько наведывался в гости к богу Элиоту, якобы для сбора информации. Хотя Гаспар прекрасно знал, что ушлый котяра, а именно в таком образе пребывал Бенс последние несколько тысячелетий, на самом деле заядлый игрок. Но в этот раз ему повезло. Он действительно принес ценную информацию. Оказывается, большинство богов сейчас пристально следит за новым Повелителем. Тот влюбился, но никак не может добиться расположения возлюбленной и жениться на ней. Невольно Гаспар начал с ностальгией вспоминать былые деньки. Эх, если бы тогда, он принял немножко другое решение, и не позволил бы себя провести, то сейчас мог бы править миром, а не этим затхлым подземным царством. Кроме того, мужчина был бы совсем не против, получить в жены кого-нибудь посговорчивее, чем свирепая Хель. Но тогда обстоятельства сложились так, что особого выбора у него не было. И вот он результат… Сидит напротив него и пускает носом сопли. Гаспар ненадолго засмотрелся. О, провидение! Неужели это его собственный сын? Не блещет ни умом, ни красотой… С умом так и вовсе плохо. - Ферко, малыш, чем ты занят? – ласково поинтересовался он у своего единственного наследника. Молодой человек даже головы не поднял в сторону отца: - Ну, играю солдатиками. Впрочем, к такому поведению сына Гаспару было не привыкать. - Ну, и как, интересно? – также ласково продолжил доминант разговор с сыном. Тот согласно кивнул, но так и не поднял головы и не отвлекся от своего занятия: - Ага. Синенький почти победил красного… - Почти победил? – уточнил Гаспар. - Ага, - радостно покивал головой тот. Гаспар подошел и ласково потрепал сына за волосы, улыбнувшись ему. Тот, наконец, поднял голову и улыбнулся в ответ. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения доминанта. Он хорошенько врезал Ферко по голове и разъяренно взревел: - Ты, что совсем идиот? Тебе уже несколько столетий, а ты играешь в синеньких и красненьких солдатиков?! Его сын лишь пожал плечами и снова вернулся к игре в солдатиков. Доминант вернулся к трону и обессилено сел в него. С этим парнем бесполезно пытаться что-то сделать. Потом, Гаспар заинтересовался тем, в какую войну играют солдатики, и засомневался, что хотя бы один из них красненький. Он бы сказал, что скорее, оба голубенькие… Постепенно мысли его вернулись к странному оживлению, царящему среди богов. А ещё, если верить сведениям разведки, то его давние противники Марис и Солейн зачастили в мир людей. И не просто слишком зачастили, а принимают самое, что ни на и есть живое участие в разворачивающихся событиях. С одной стороны, они вполне могли просто начать наводить порядок в своих владениях. Это в принципе вполне могло бы сойти за разумное объяснение, если бы не одно маленькое «Но». Если эта пара хочет навести порядок, то зачем, спрашивается, они все это затеяли с этой свадьбой и испытаниями, на которые ставят боги, собирающиеся у Элиота? Кстати, нужно будет не забыть, потом разобраться, что там за свадьба, потому, что информации мало, и слишком уж она путанная… Гаспар вернулся к своим рассуждениям. Если подумать, то Марис и Солейн могли затеять эту свадьбу, со всеми её подвигами и так дальше, вполне могли затеять, чтобы отвлечь его внимание, от какой-то более крупной аферы. Все же ему было трудно поверить, что эти два прожженных интригана могли бы так по-дурацки привлечь внимание к чему-то имеющему для них ценность. В конце концов, Гаспар слишком давно их знает, чтобы поверить в то, что хоть кто-то из этих двоих мог бы допустить утечку ценной информации. Остается, конечно, маленький шанс, что им попросту стало скучно и поэтому они не заканчивают это дело, чтобы посмотреть до чего в итоге додумаются жених и невеста… Но этот шанс слишком мал, поэтому его стоит отбросить. И приглядеться повнимательнее к жениху и невесте. Уж слишком потиворичивые данные о них поступают. Во-первых, доподлинно известно, что их решили поженить Марис и Солейн. Об этом объявил сам Повелитель на главной площади. Но, зачем тогда эта комедия с подвигами? Уж ему-то точно известно, что ничего подобного Марис не творил. Нет, конечно, в свое время он много чего натворил… Но вряд ли его жена заставит повторить такое в честь большой и светлой любви. Больше похоже на то, что они тянут время… Но с какой целью? Нутром он чуял, что причина где-то там, в царстве людей. - Бенс! – позвал он своего начальника разведывательного отряда. Этот прожженный интриган и дуэлянт, со страшной репутацией не менее опасен, чем Марис. Кто его не боится, тот точно опасается. Потому, что у него есть компромат на каждого, кто хоть отдаленно имеет отношение к власти. Тот ещё тип. Пред его глазами незамедлительно предстал пройдоха-кот, с огромными завитыми усами, в широкополой шляпе и одетый по последней моде, как заправский щеголь. Гаспара слегка передернуло, когда его главный разведчик снял шляпу изжий в поклоне, и явил миру идеально завитую в локоны шерсть. Мда-а-а. Как должность меняет людей. И не людей тоже… - Бенс, у меня для тебя робота, - без предисловий принялся излагать доминант. – Ты должен проследить за верховной жрицей богини Солейн и Повелителем. У тебя неделя на сборы информации, потом представишь мне полный отчет, по проведенным оперативно розыскным мероприятиям, по полученным результатам и по потраченным деньгам. Выполняй. Раскланиваясь, не хуже самого заправского придворного лакея, кот вышел из тронного зала. Естественно, бегать за этой парочкой Бенс не собирался. Разведывательный отряд ему спрашивается зачем? Правда, они не шибко умные… Но, для его королевского величества доминанта Гаспара и так сойдет. Как раз будут общаться на понятном друг другу уровне. А он сам в это время будет слишком занят. Инесса, королевская кошечка, по проверенным данным сегодня будет одна принимать ванну после обеда… Бенс, все никак не мог понять, зачем Гаспару такая кошечка. Но одно он знал наверняка – на дворе стоит март – лучший месяц в году, и этим грех не воспользоваться. Разведчики, из которых состоял отряд под командованием Бенса, успешно выполнял свои обязанности, потому, что в точности выполнял все данные команды. Все члены этой команды – это пиклы, маленькие бестелесные духи. У них нет ни собственного разума, ни собственной воли. Это делает их идеальными служителями. Их-то и отправили в разведку. Часть была приставлена к Имодести, часть – к Повелителю. Оставалось только ждать результатов. Результаты появились очень быстро и превзошли все ожидания. Пиклы, не умеют передавать мысли, поэтому передавали образы. Ввиду своей исключительной тупости эти разведчики передали все, что видели. Но в слегка неправильной последовательности… Первое, что они показали Гаспару, это Повелитель, выясняющий отношения с асуром, на глазах у огромного города. - Хм, а это уже интересно. Не многие Повелители на моем веку, какими бы сильными они не были, решались бросить вызов асуру. Тем более, так открыто. Им правда нечего было делить… Но все же… Почему этот Повелитель так уверен в собственной силе и безнаказанности? Что ещё вы накопали? Повелитель общается с Марисом. Причем, на повышенных тонах, как до этого с асуром. - О, а это уже нечто. С чего вдруг, Марис спускает ему дерзость? Вы ещё где-нибудь засекли Мариса рядом с Повелителем? Ему снова показали серию образов. Марис на площади, где Имодести Блейз дает Повелителю задание, Марис на площади, где жрица отказывается дать Повелителю благословение, Марис наблюдает за тем, как Повелитель ищет без вести пропавшую жрицу… И ещё несколько эпизодов, с участием Повелителя Мариса и чаще всего Верховной жрицы. Гаспар ненадолго задумался. Бенс, уже предвкушал, что будет, когда доминант догадается, что эта самая Верховная жрица – как минимум родственница Марису. У него к богу войны были свои давние счет, и он не прочь был бы оторваться на девчонке. - Интересная вырисовывается картина, - задумчиво протянул Гаспар, глядя на своего главного разведчика, стоящего с полудибильной улыбкой абсолютно счастливого кота, и понимая, что, кажется, великие умы мыслят одинаково. – Не кажется ли тебе, что уж слишком много времени уделяет Марис этому Повелителю? Улыбка кота скисла на глазах. Бенс не мог поверить собственным ушам. Как это, Повелителю? Причем тут он? Ведь и ежу должно быть ясно, что интересуется Марис девчонкой.... - Давай-ка мы присмотримся к этому Повелителю поближе, - сказал довольный своей сообразительностью и хитростью доминант. Бенс его перебил: - Зачем тратить время на Повелителя? С ним же и так все ясно! – недоуменно воскликнул он. - Ты, прав, - согласился с ним доминант одобряюще. – Не имеет смысла к нему присматриваться. - Я знал, что вы примете верное решение, - облегченно выдохнул кот. – Здравый смысл, всегда был вашей сильной стороной… - Нужно схватить его и допросить, – бодренько закончил свою мысль мужчина. Что тут скажешь? - Разрешите выполнять? – обреченно поинтересовался Бенс у Гаспара. - Ага. И чем быстрее, тем лучше. Могу себе представить это зрелище, – возбужденно потер руки доминант, предвкушая знатную драку. – Если он хоть на половину также хорош, как и Марис, то я вам не завидую. Хотя, на вашей стороне элемент неожиданности. Плюс, он вымотан схваткой с драконом… Короче, у вас есть все шансы. Так, что, вперед и с песней. Котяра лишь угрюмо на него посмотрел, проглотив ядовитое замечание по поводу того, что сам доминант в эту знатную заварушку-то и не лезет. Естественно, что и сам Бенс этим грязным делом заниматься не стал. Он перепоручил его тем, кто в отличие от него горел энтузиазмом начистить рожу Повелителя до блеска. Он собрал семерых лучших воинов во всем Нефельхельме. Ими оказались пара наемников, которые при жизни работали вместе, и после смерти, попадя в загробный мир умудрились найти друг друга и остаться работать в паре. Очень кстати, что билет в этот крайне гостеприимный мир им выписал именно Повелитель. Кажется, Марис устроил Денетсу Белену какую-то тренировку, и братья просто попали ему под горячую руку. Ещё в команду захвата как-то сам собой попал начальник королевской гвардии. Ну, ему сам бог велел. Во всех смыслах этого слова. Четвертым пассажиром к ним на борт попал заправский наемный убийца. В свое время непобедимого профессионала наняли, чтобы убить Повелителя. Но результат оказался плачевным. Наемник загремел в Нифельхель, не продержавшись в бою и тридцати секунд. Теперь, он жаждал реванша. Пятым взяли гениального вора, который мог открыть любой замок, любую дверь… Его не могли остановить ни одна преграда или система охраны, пока, бедняга не познакомился с системой охраны в замке Повелителя. Она была чрезвычайно проста, а соответственно, чрезвычайно эффективна и сделана по принципу мышеловки. А дело, в общем-то, было так. Когда вор проник в сокровищницу замка (естественно, незамеченным) то увидел прекрасный огромный алмаз, стоящий на пьедестале прямо посреди комнаты. Любопытство и жадность сделали свое дело. Во-первых, мужчина не стал даже рассматривать любые другие сокровища, которые в изобилии бесхозно валялись по всей сокровищнице. Жадность заставила его позабыть о том, что в комнате может быть полно разных ловушек. Красота огромного драгоценного камня лишила лучшего в мире вора способности здраво мыслить. Он взял камень с пьедестала, и гениального вора, обчистившего почти все самые защищенные и охраняемые сокровищницы мира, прихлопнуло банальной мышеловкой. Мужчина даже после того, как попал в Нифельхельм, был не согласен с таким окончанием очень успешной карьеры и считал, что имеет должок перед Повелителем. Само собой разумеется, что когда Бенс предложил ему возможность вернуть должок, мужчина за неё ухватился. С поисками шестого пришлось повозиться, и нашел его в итоге сам доминант. Хотя никто не мог понять, чем он может пригодиться в таком деле. Никакими особенными сверхнавыками супервоина или супервора он не обладал. Строго говоря, единственным талантом последнего члена команды была невероятная гибкость. Этот доходяга даже храбростью похвастаться не мог. Он до последнего упирался, говоря, что его сердце чует, что добром это мероприятие точно не кончится. А чуйка его ещё никогда не подводила. Согласился гуттаперчевый парнишка только за сумасшедший гонорар. Когда Бенс услышал, сколько тому заплатили, то схватился за голову и воскликнул: - За что столько??? Доминант, покраснел, и смущенно потупив взор, пояснил: - Мне нравится, как он гнется. Кот только в ужасе покачал головой, и пошел от греха подальше искать седьмого, попутно отмечая для себя, что кажется, Ферко похож на отца намного больше, чем думает доминант. Седьмой сам нашелся. Им оказался дэймон из древнего и крайне уважаемого рода. Он был просто повернут на драках, жестокости и насилии. В Нефельхелле от него шарахалась каждая случайно пробегающая мимо дворняжка в районе ста шагов. Об остальных жителях, которые предпочитали скромно прятаться по всем возможным углам и закоулкам, пока он проходит мимо, речь заводить, вообще, не стоит. Этот великий и могучий воин к этому моменту умудрился побить всех, мало-мальски сильных противников в Нефельхелле, и теперь маялся от скуки. И хоть лично он с Повелителем никогда сталкивался, но узнав про готовящийся поход, то вызвался добровольцем. Причем, даже приплатил, чтобы его взяли. Доминант осмотрел своё малое войско. На мгновенье его взор немножко задержался на «резиновом человеке». Но только на мгновенье, потому, что в следующее он принялся толкать речь: - Мои верные солдаты. Сегодня, мы примем трудный бой! – в этот момент большинство из присутствующих задумалось о том, каким боком доминант примет во всем этом участие. Гаспар, словно подслушав их мысли, услужливо пояснил: - Да-да, именно мы. Ибо мысленно я всегда буду с вами. Отряд разулыбался. Как вообще можно было подумать, что сам Гаспар принял бы участие в драке? Скорее сам Туон спустился бы в царство мертвых Нифельхельм и вывел бы их оттуда под белы рученьки. Но никто из присутствующих не возражал против того, что Гаспар не вмешивался. Им же было легче, что он не будет путаться под ногами, и не будет мешать, чутко руководя процессом. Опять же не нужно беспокоиться, что его кто-нибудь случайно пришибет, если команда не уследит. Хотя, что ему станется? Во-первых, Гаспар бог. Во-вторых, муж владычицы подземного царства. Меж тем, доминант, воодушевленный собственным героизмом, продолжил свою пламенную речь: - Сегодня на вас с надеждой смотрит весь Нифельхельм, – он показал рукой в сторону от себя и все невольно посмотрели в ту сторону, но так ничего и не увидев, снова уставились на него. – Много тел назад мы проиграли неравный бой, в котором нас победил подло и коварно. Но, сейчас, благодаря вам у нас есть возможность взять реванш. Вы не только победите своего личного врага или добудете свою личную победу. Вы победите врага Нифельхельма и достигните величайшей победы, которая будет воспета предками. Так, выполните же свой долг перед Нифельхельмом и его народом, который взирает на вас с надеждой. Наконец, поток его красноречия исчез. Он осмотрел, своё мини-войско, которое, судя по лицам, прониклось его речью и идеями, и спросил: - Итак, что вы скажете? Прежде, чем кто-либо успел ответить, вперед выступил огромный детина которого приняли в отряд последним и сказал: - Чё за фигня? Причем тут Нифельхельм и долг? Лично я иду бить морду. Если кто не согласен – морду набью. Ничей долг отдавать я не подписывался. Сам брал, сам и отдавай. Или морду набей. И вообще, свалил бы ты с моей дороги, доминант. А то морду набью. Энтузиазм как-то сам собою спал с лиц мини-войска. Слова дэймона быстро вернули всех в реальность. Всем вспомнились истинные причины того, что они оказались здесь. Доминант поспешил «свалить» с его дороги подобру-поздорову. Ему не раз приходилось видеть тех, кто по тем или иным причинам дорогу ему не уступил. Этот дэймон был машиной для пыток, калеченья и убийства. И он очень любил свою работу. Результатами чаще всего приходилось заниматься жене Гаспара свирепой Хель. Так, что Гаспар по-быстрому отправил их во дворец Повелителя. Тем более что скоро он ожидал прибытия гостя и давнего союзника, который уже много лет работает на два фронта. К нему в гости должен был пожаловать сам Эрифман. ГЛАВА 11. У ПОВЕЛИТЕЛЯ В СПАЛЬНЕ Повелитель вернулся во дворец глубокой ночью. В скверном, если не сказать хуже настроении. Мужчина был зол на Грегори, что все так обернулось, и предатель в итоге принял сторону Имодести. Зол на Имодести. Девушка в который раз выставила его дураком. Зол на себя, в конце концов. Ну, а за что он злился на себя, можно было перечислять до бесконечности. Бесконечность у него в распоряжении, конечно, была… Но Денетсу все ещё надеялся скоротать её за более приятными вещами. А надежда, как говорится, умирает последней. И, по всей видимости, эти семеро, которые дожидались в его покоях, решили её добить. Вперед выступил огромный дэймон и сказал: - Был приказ доставить тебя нашему господину. Сам пойдешь? - Угу, подвинься, а то я разгон никак не наберу, - зло буркнул ему в ответ Повелитель. Да, что они сговорились сегодня? - Ну, я надеялся на такой ответ, - усмехнулся дэймон. – Эй, охламоны, отрабатывайте свою зарплату. Не то, чтобы этот конкретный дэймон надеялся на то, что доходяги из команды и правда смогут схватить Денетсу. Ему просто нужно было увидеть его технику боя. А техника, которой в данный момент пользовался Повелитель называлась: «Валите отсюда, кто успеет, ибо я зол!» Мужчина за десять минут благополучно разбросал шестерых мстителей. Он мог бы справиться быстрее, но на ком тогда ему сгонять зло? Оба, и дэймон и Повелитель не строили иллюзий насчет того, кому с кем на самом деле драться. Поэтому, отсалютировав друг другу, они скрестили клинки. Драка получилась просто потрясающая. И к слову, Повелитель теснил дэймона с самого начала, но тот был не в обиде. Он давно искал достойного противника, и помереть от его руки для него лучший исход. Шестерка, оклемавшись кое-как, принялась наблюдать за боем. Для понимающих, он был сродни сложного, и прекрасного танца… Пришло время развязки. Всем было ясно, что Повелитель победил. И тут… Прямо в спальню Повелителя открылся портал. Из него вышла Имодести Блейз, собственной персоной, в сопровождении асура, в истинной ипостаси. Эвриал ткнул пальцем в Повелителя, и рукой показал импровизированную петлю у себя на шее, будто повесился, и, откинув шею высолопил язык, аки совсем мертвый. Повелитель, сглотнув, перевел взгляд на Имодести, у которой опять дергался правый глаз. Может, ей и вправду ромашку предложить? - Ах, ты скотина, – яростно прошипела Имоди. – Я убью тебя. Повелитель поднял вверх левую бровь, и обреченно уставился на ничего не понявшего дэймона. Асур, за плечами у Верховной жрицы только расплылся в довольной улыбке и покивал головой в знак согласия. Ничего не понявший дэймон, на всякий случай решил прояснить ситуацию: - У нас тут смертный бой. Не мешайся девка, а то у…а… Схлопотал он от Имодести сковородкой по башке. И совершил тактическую ошибку. Вместо того чтобы отступить, он попытался образумить Имодести: - Ты, что совсем сдурела? (дзинь.) Да ты кто вообще такая? (дзинь.) Да ты хоть знаешь, кто я такой (дзинь.) Я тебя сейчас убью. (Бабах.) Последний удар отправил его в нокаут, но если учесть, что здоровяк получил его от асура, то ничего удивительного в этом нет. Повелитель, наблюдающий за тем, что стало с его соперником, попытался мило улыбнуться и предложил: - Может, ромашкового чаю? За что и схлопотал сковородкой по башке. Но в отличие от дэймона он был умнее, и поэтому прятался за спинами так кстати оказавшихся под боком наемных убийц. Имоди, целившаяся по Повелителю, в половине случаев попадала по ним. Те не будь дураки, конечно, пытались дать сдачи. Но, Эвриал ведь тоже с Имоди пришел не для красоты, или массовки. - За что? ( Дзинь.) Может, поговорим? (Дзинь.) Мы же взрослые люди…(Дзинь). Давай все обсудим ( дзинь. дзинь. дзинь.) Довольно быстро Имодести устала за ним бегать. Большинство наемников, к тому моменту, валялось в глубоком нокауте, а одного она даже в припадке ярости скрутила в узел. Денетсу и Эвриал побоялись ей мешать. Повелитель, глядя на то, что она выдохлась, осмелел, и, выйдя из-за колоны, наклонился к ней и попытался воззвать к голосу разума: - Имодести, я знаю, что я был не прав (он, конечно, понятия не имел в чем, но на всякий пожарный лучше сразу признать свою вину.). И мне очень, очень, очень жаль, - продолжил он, с самым честным выражением на лице, глядя на то, как потихоньку начинают смягчаться черты её лица. – Я все осознал, и сам хотел идти к тебе с повинной, но меня тут задержали… Мое поведение было недостойным, теперь я это знаю. И приложу максимум усилий, чтобы это исправить. Ты поможешь мне, Имоди? Он протянул ей руку, и улыбнулся самой своей искренней и обезоруживающей улыбкой. Пока он говорил, все следы былого гнева медленно уходили с её лица, а на его место пришло замешательство и растерянность. Где-то на заднем плане асур, молча, закатил глаза к небу, мол, ну вот, попалась. Поэтому, Повелитель был абсолютно уверен, что в этот конкретный момент лёд тронулся. Но вместо льда, к огромному удивлению всех в помещении, тронулась сковородка, и с одного удара свалила его на пол. Если бы на месте Повелителя был простой смертный, то его бы вполне могло бы и убить. А ему ничего, только комната перед глазами поплыла. Пылающая праведным гневом Имоди встала и принялась излагать ему свою точку зрения за каждым разом хорошенько прикладывая его сковородкой по голове, так как сбежать он уже не мог: - (Дзинь) Ах, ты ж скотина. (Дзинь) За дуру меня держишь? (Дзинь) Если ты (Дзинь), ещё хоть раз разбудишь меня среди ночи (Дзинь) или разрушишь храм (Дзинь) то я тебя из-под земли достану, и никто тебя не спасет. (Дзинь. Дзинь. Дзинь), - и добавила, уже находящемуся в предобморочном состоянии Повелителю: - И не дай боже, я узнаю, что ты ещё хоть раз за мной следил. Вообще убью. Асур, понявший, что разговор окончен, быстренько соорудил портал, и Имодести гордо через него удалилась, а Эвриал обернувшись к Денетсу Белену, спросил: - Ну, ты как, не передумал жениться? А то смотри, тебя, вряд ли кто сможет упрекнуть, с её то характером… Да и семейка у неё – врагу не пожелаешь… - Ни за что, – почти прошипел Повелитель. То, что его будущая жена почти отправила его в нокаут, ещё не повод от неё отказываться. Ему не привыкать. Он Марис, и не так мутузил на тренировках. Ничего выжил. Хотя, справедливости ради, рука у Имодести была не слабее, чем у бога войны. Да и характером они крайне похожи… Интересно, кем же были её родители? Асур только улыбнулся. Другого ответа он и не ждал. Отсалютировав, Эвриал ушел через портал, оставив Денетсу наедине с гостями. Злой, как тысяча дэймонов, Повелитель быстренько их всех упокоил, мечем в сердце и ушел спать. Сон – лучшее лекарство. Он и не подозревал, что за этим побоищем наблюдали четверо заинтересованных лиц. Мужчина гордо рассказывал женщине: - А удар которым она вырубила вон того дэймона называется крученым. - А ты видел, как она исподтишка огрела Повелителя по башке? Моя девочка. Он лопух, расслабился, думал, что она повелась на всю эту чушь, про извинения, а она как даст ему меж глаз, – вдохновлено показывала тот самый удар женщина, как будто мужчина не стоял рядом и не видел то же самое. - Какая же она у нас, - умиленно снова уставился на отражение своей дочери мужчина. Она так устала, пока вправляла мозги Повелителю, что уснула, так и не дождавшись, когда Эвриал принесет ужин. - Умная, решительная и сильная, – ответила мужу с улыбкой женщина. - Я бы сказал, что скорее коварная обезбашенная беспредельщица, – кисло вздохнул Эвриал. – Но так как, она моя крестница, и воспитывал её я, то не скажу. ГЛАВА 12. В ГОСТЯХ… В это же самое время Доминант Гаспар и Бенс снова и снова прокручивали запись того, что произошло в спальне Повелителя. - Кажется, - сделал выводы Гаспар, - мы не на том, сосредоточили свое внимание. Знаешь, о чём я подумал? Бенс только угрюмо покивал головой: - Боюсь даже представить. - Кто такая эта девочка, что её боится сын Мариса, а асур в телохранителях? Да ещё и сам Эвриал? – спросил он своего подчиненного. В этот момент в зал по какой-то надобности вошел Эрифман, но увидев изображение удивленно воскликнул: - Опять она. Бенс и доминант переглянулись. - Ты её знаешь? – осторожно поинтересовался Гаспар у гостя. - Конечно, я её недавно почти съел, – обиженно объяснился вепрь. - Но дайте, угадаю, - догадался Бенс. – Вмешался Эвриал? - Ага, эта скотина сказала, что я не могу её съесть так, как это его крестница, - возмущенно поведал им о своем горе Эрифман. Бенс с Гаспаром снова переглянулись. Становится все интереснее и интереснее. Наспех отпустив Эрифмана, доминант повернулся к своему главному разведчику и доверенному лицу по совместительству. - Вы верите в то, что она может быть его крестной дочерью? – осторожно поинтересовался главный разведчик. - Ни на секунду не поверил, - задумчиво ответил доминант и добавил: - Мне вот интересно, зачем их так усердно пытаются поженить? И каким боком тут замешаны асуры? Они ведь держали нейтралитет все это время. Даже, когда мы почти победили. Ненадолго он умолк, думая о чём-то своем. Бенс ему не мешал. А вдруг додумается до чего умного? - Я думаю, что мы не того решили в гости пригласить, - разочаровал он моментально скисшего Бенса, и отдал распоряжение: – Давай-ка познакомимся поближе с юной леди и спросим у неё самой, что же здесь все-таки происходит. - А если она не захочет говорить? – робко спросил тот. -Ну, тогда нам придется её «уговорить», - нехорошо улыбнулся Гаспар. Бенс только сглотнул. Не дай боже кому-нибудь попасть в руки доминанта. Что-что, а «уговаривать» он любил и вкладывал в это дело душу. Скорее всего, именно за это и приглянулся свирепой Хель, богине смерти. И именно по этой причине в свое время и воротила от него нос Солейн, богиня солнца. Уж он ей и цербера подарил… А все бес толку. - Послать за ней людей? – вздохнул кот-разведчик. - Нет, - удивил его Гаспар. – Есть ведь более элегантные способы. От его коварной улыбки у Бенса мурашки по коже побежали. Ну, и чего он там придумал? ***** Доминант Гаспар снова и снова просматривал события в спальне у Повелителя. Раньше его интересовала только бестия, которая отметелила Повелителя (потому, что злая была) попутно врезала половине дэймонов (Повелитель пытался спрятаться за их спины, а Эвриал отводил от неё удары) парочку вырубила, одного скрутила узлом и ушла, на прощание пригрозив всем расправой, и доведя несчастного скрученного дэймона до икоты, которая, кстати, до сих пор не прошла. А жаль, Гаспару нравилось, как он гнется. Теперь мысли его снова и снова возвращались к асуру. Он знал, его – это Эвриал, близкий друг Мариса, который в свое время только в лепешку не разбился, лишь бы его племя вступило в войну. Но у него не вышло. Асуры мнят себя защитниками всего живого, поэтому держат нейтралитет и не вмешиваются в конфликты, пока не пострадает один из них, или это не потребуется для спасения мира. Так, что же Эвриал забыл рядом с этой девицей? Гаспар проверил всю её подноготную: воспитывалась в храме с младенческого возраста, всегда отличалась склочным, озорным и вздорным характером. Почему её так и не выгнали, никто не понимал. Но покойная Верховная Жрица души в девочке не чаяла… Хм-м-м. Покойная Верховная Жрица… Доминанта посетило озарение. - Бенс, – позвал Гаспар, боясь спугнуть появившуюся мысль. – Я тут вспомнил, что мы находимся в царстве мертвых… Понимаешь, к чему я клоню? - Не-а, – честно признался несчастный котик, потому, что после вчерашнего страдал жутким похмельем. - О, боги. Ну, почему меня окружают одни идиоты? - Не мы идиоты, – привычно льстиво огрызнулся Бенс. – Просто вы слишком умный. Простому смертному ваших высоких суждений не понять. - Да, ладно, - немного засмущался Гаспар. А кот только головой покачал. Ну, что за придурок? Вечно ведется на одно и то же. – Я вот о чём подумал. Следи за ходом моих мыслей. - Всенепременно, - пообещал котяра с самым честным видом и самыми нечестными намереньями. Ну, не было у него сегодня настроения следить за этим бредом, который он называл «ходом мыслей». Он лучше выслушает потом общий итог так сказать. Все же ему немного интересно, до какой ахинеи додумался этот «правитель» на этот раз. - Итак, что нам известно? Что Имодести Блейз появилась в сиротском приюте младенцем. Эвриал появился либо одновременно с ней, либо не намного позже. Тут мнения расходятся, но лично я считаю, что в первое время у него ещё было слишком много неотложных дел, и он периодически то появлялся, то исчезал… Но это не суть. Насколько нам известно, нынешняя Верховная жрица не отличается ни кротостью нрава, ни покорностью, ни смирением. Её не выгнали только потому, что по неизвестной причине, покойная Верховная Жрица покровительствовала ей. А после неё – Эвриал. Ключевые слова здесь – покойная... Теперь понимаешь? - Не-а, – поздно спохватился Бенс. Он так увлекся, делая вид, что слушает, что пропустил окончание его пламенной речи. И теперь понятия не имел, о чем с ним сейчас говорили. - Нет, это не я слишком умный, Бенс, - разочарованно протянул Доминант. – Это ты действительно до такой степени тупой… Это я так тонко намекаю тебе, чтобы ты привел ко мне покойную Верховную жрицу на допрос. - А-а, – понятливо протянул Бенс, но даже не шевельнулся. - Сегодня, – намекнул Гаспар. - Ага, - главный разведчик, он же главный советчик все также сидел напротив него и радовал видом полу-дебильной улыбки на губах. В такие минуты, он сильно напоминал ему сына. Что ну, очень раздражало. - Бегом выполнять, – заорал потерявший всякое терпение доминант. Котяра с визгом подпрыгнул, и бросился выполнять, по дороге думая, что вино из кошачьей мяты – это зло. Вчера была его последняя пьянка. Все он завязал. До следующего последнего раза… Верховная жрица нашлась довольно быстро. Ей повезло умереть после того, как Хель придумала вести каталоги и реестры. Ну, там кто, когда и где склеил ласты, и куда его после этого определили. Её как безгрешную душу, естественно, в подобие рая. Каким она его представляла. Ализон Трай представляла себе рай в виде небольшой библиотеки с книгами, креслом качалкой и небольшим столиком, на котором стояла чашка со свежезаваренным ромашковым чаем. Что поразило доминанта – это абсолютная тишина, царившая в помещении. - Итак, - после вежливого приветствия, Гаспар перешел собственно к сути интересовавшего его вопроса, - расскажите-ка мне, о вашей воспитаннице… - Имодести Блейз? – улыбнулась пожилая женщина. - Да, - немного озадачено сдвинул брови Гаспар. Как-то он не ожидал, что жрица сходу угадает, кто его интересует. - Ну, что ж, охотно, - тут же согласилась, попивая горячий чай. - А с чего такое желание сотрудничать? – заподозрил неладное Бенс. Женщина абсолютно безумно улыбнулась: - Во-первых, я почти ничего не знаю. Мне её ребенком принес посланник богов. Сказал, что младенца зовут Имодести Блейз, и велел заботиться о ней. Периодически он появлялся, чтобы проверить все ли с нею в порядке, не болеет ли она, никто ли её не обижает, а после и вовсе остался, когда ребенок немного подрос. Во-вторых, мне незачем лгать. Эта девочка (Бенс заметил, что у неё задергался глаз). Нет, это дитя господне, – Бенс увидел, что у неё ощутимо затряслась чашка в руках, и тут она не выдержала: - Да какое она к дэймону дитя господне. Это кара небесная. Это зло во плоти. Она не управляема. Она была послана мне за грехи! Господи! Я надеялась хоть после смерти от неё отдохнуть! Но и тут она! Всегда она! Женщина истерично заржала, а потом без всякой определенной цели принялась грызть фарфоровую чашку. - Кажется, разговор окончен, - подытожил Бенс и они покинули место вечного обитания души Ализон Трай. Когда доминант и Бенс вернулись в кабинет, Гаспар принялся подводить итоги прошедшей встречи: - Итак, что мы имеем. Первое, девочку в приют принес Эвриал, и он очень настаивал на том, чтобы об этом никто не знал. А позже и вовсе остался, чтобы заниматься её воспитанием. Второе, подросшую девушку решили обручить с сыном Мариса, правда, довольно странным образом, но мотивы этого мне пока не понятны. Что мне ясно, так это то, что девочка имеет непосредственное отношение к Эвриалу. Иначе, стал бы он так с ней возится… И Эвриал заинтересован в этом браке… - А ведь Эвриал дружит с Марисом уже много-много лет, - Бенсу все ещё трудно было соображать связно, поэтому, чтобы поддерживать видимость беседы он говорил первую бессмысленную, бессвязную глупость, которая приходила на ум. Эта конкретная глупость, которую он ляпнул, не подумав, неожиданно натолкнула Гаспара на странные выводы: - Бенс, ты – гений. Теперь мне все ясно! – с восторгом сообщил мужчина и принялся развивать свою идею дальше: - Ведь Эвриал годами пытался добиться помощи от асуров для Мариса и его армии. Но асуры вступят в бой, только если заденут кого-то из них. Вот если заключить династический брак… - Но ведь они не допустят, чтобы чистокровный асур связал себя священными узами с другой расой… - Да, но заметь, если девочка и асур, то стопроцентно какая-то полукровка. Чистокровного асура даже Эвриал спрятать не смог бы. А на брак с полукровками таких строгих ограничений нет. Но на полукровок распространяются те же правила на защиту. И девочку столько лет ото всех прятали… Все сходится. Эвриал придумал гениальный план, как втянуть асур в войну. Гаспар принялся обеспокоенно расхаживать по комнате. - Знаешь, что, - решительно остановился он перед Бенсом, заставив того снова с визгом подпрыгнуть и вцепиться когтями в штору. – Думаю, пора мне лично встретится с Имодести Блейз. Приводим в действие план «подарок». Котяра вздохнул, выдирая когти из шторки. Вот почему все планы приводят в действие именно тогда, когда у него ТАКОЕ похмелье. Имодести занималась своими повседневными делами, когда пришла послушница и сказала, что ей принесли подарок от неизвестного, и она оставила его в комнате у верховной жрицы. Имоди всегда была крайне любопытной, поэтому тут же бросив все, в смысле главного казначея ордена, с которым сводила дебет и кредит за прошедший месяц, отправилась к себе в комнату, чтобы проверить, что там за подарок. В роли дара от анонима на этот раз выступил небольшой сундучок, который, впрочем, оказался незапертым. Ну, раз её так приглашают посмотреть, что там внутри… Могла ли она устоять? И Имоди открыла сундучок. На мгновенье её ослепило ярким светом, и все словно застыло. Но когда свет пропал, Имодести обнаружила себя в огромном зале, с сундучком в руках, в окружении солдат в незнакомой форме. На мгновенье она растерялась, поэтому брякнула первое, что пришло в голову: - Мне его подарили, честное слово. Но солдаты стояли не шелохнувшись. Имоди даже немного обидно стало: - Э, вы что? Я ж верховная жрица богини солнца. Как вы можете мне не верить? - О, милая леди, они вам верят, – просветили её сзади. Имоди осторожно повернула голову. Но позади неё никого не было. Тогда забыв про осторожность, она обернулась назад. Вот же странно, Имоди была уверенна, что говорящий стоит у неё за спиной. Куда же он делся? Как ответ на её незаданный вопрос, тот же голос раздался снизу: - У них приказ, не выпускать вас из поля зрения ни на секунду. Имодести перевела свой взгляд вниз, на источник голоса и испуганно подпрыгнула на пол метра, не меньше, вцепившись в сундучок, как в родной: - Ты…ты…ты… Ну, вы бы тоже стали заикаться на её месте. Не каждый день увидишь говорящего кота, с огромными завитыми усами, в широкополой шляпе и одетый по последней моде, как заправский щеголь, со шпагой и кинжалом, в блестящих лакированных сапогах. - Первый советник его величества доминанта Гаспара, - представился он, сняв шляпу и галантно поклонившись. - Ты… ты…ты… - не могла прийти в себя Имоди. - Что? – любезно спросил он, и тут её прорвало: - Ты говорящий! – истерично заорала она, тыча в него пальцем. – Ты же кот! Ты говорящий! Почему ты говорящий? Ты же кот! И ты в шляпе! И ты кот! И ты… - Говорящий, - устало закончил за неё Бенс. – Основную идею вашего бурного выступления мы уже уловили. Кстати, меня зовут Бенс. Он снова галантно ей поклонился. В этот момент она почувствовала себя крестьянкой на королевском приеме. У говорящего кота манеры лучше, чем у неё, у верховной жрицы. - Имодести, - она попыталась присесть в некоем подобие реверанса, но ноги тряслись от пережитого шока и то, что задумывалось, как полон, закончилось коленопреклонением. Бенс гладя на все это, тяжело вздохнул, мол, с кем приходится возиться, и предложил: - Следуйте за мной. Сгорая от стыда, Имодести отправилась следом. Так опозорится. И перед кем? Говорящим котом. Они шли довольно долго, и она не только успокоиться, но и рассмотреть то место, где оказалась посредством странного сундучка, который все также таскала с собой. Это было величественное и бесподобное место. Такого она даже во дворце Повелителя не видела. Стремящиеся ввысь колонны и шпили, украшенные резными каменными кружевами, будто терялись в небесах, поглощенные темнотой потолка. Гигантские размеры фасада создавали впечатление, что пространства вокруг значительно больше, чем есть на самом деле. Все вместе, они только подтверждали неземную природу такой красоты. Ну, не мог человек создать такое потрясающее единение непостижимого архитектурного мастерства, грандиозных произведений живописи и великолепия скульптуры. То тут, то там были высечены бесподобные барельефы со сценами сражений, битв, охоты… Великолепные картины, достойные пера лучших художников, гармонично дополняли их. Стремящиеся ввысь колонны и шпили, острота, тонкость и грациозность форм, которых придавали постройке особенную легкость и воздушность. Имодести шла, с открытым ртом разглядывая все вокруг. Она понимала, насколько это неприлично, но ничего не могла с собой поделать. Такое великолепие, полностью её пленило. Наконец, они пришли. Они вошли в ещё один зал, по всей видимости, тронный. Он был выдержан в том же стиле, что и предыдущие, но в дополнение потолок украшала прекраснейшая фреска, изображающая ночное небо. - Периодически она меняется с ночного неба на дневное, - улыбнулся мужчина, сидящий на троне. – Воистину, потрясающее зрелище. Имодести была так увлечена фреской, что забыла поклониться, или хотя бы просто поздороваться. Никогда прежде ей не приходилось бывать в столь красивых местах. - Где я? – спросила она, наконец, продолжая ходить по залу и рассматривать его с открытым ртом. - Вы у меня в гостях, - ответил мужчина, так и не соизволив встать с трона. - Вы не ответили на мой вопрос, - подловила его Имоди. С кем, как ему кажется, он говорит? Да, она королева уклончивых ответов. Её не проведешь. - Это Нифельхельм, моя дорогая, – провозгласил мужчина, наблюдая за её реакцией. - О, боже. Я померла? – схватилась Имоди за сердце. - Нет пока, вы только гостья, - снисходительно ответил он. - Так чего спрашивается, я у вас в гостях забыла раньше положенного срока? – рассердилась Имодести, понимая, что ее, кажется, опять похитили. И это было уже не смешно. - И приглашения вашего не припоминаю… - Ну, как же, – картинно всплеснул руками её собеседник. - Вы по сей момент держите его в руках. - Что? – Имодести была возмущена до глубины души. - Это же нечестно. Я думала, что это подарок. - Ну, одно другому не мешает, - назидательно ответил мужчина, вставая с трона. - Важен итог. В итоге вы здесь… Его прервал летящий в его голову, прицельно брошенный сундучок. - Вот тебе гадёныш, – Имодести была вне себя от гнева. - А ну отправь меня домой. Живо. Не то сундучок будет меньшей из твоих потерь. - Ну, ну, ну. Давайте не будем ссориться. Может, вы голодны? – принялся разыгрывать из себя хорошего хозяина её похититель. Вместо ответа Имодести сняла со стены ближайшую небольшую картину и швырнула ею по мужчинке. - Нас кстати не представили… - ловко увернувшись от картины, продолжил её собеседник, и с поклоном представился: - Доминант Гаспар… О его голову со звоном разбилась хрустальная ваза ювелирной работы. - Ну, если вы настаиваете, – как ни в чём не бывало, продолжил он. #286279576 / 20-янв-2015 – То можем продолжить беседу за чашечкой кофе. Прямо перед Имодести возник небольшой столик уставленный вкусностями и прекраснейшим кофейным набором. Она невольно засмотрелась на него. Он угадал её слабость. Видя сомнение в ней, Гаспар удвоил усилия: - Эти замечательные лимонные пероженные с медовой прослойкой просто тают во рту. - Да-а? – недоверчиво покосилась на него Имоди. - А эта нежные кремовые корзинки, – аки змей искуситель продолжал он. - Очень нежные? – сглотнула она слюну, глядя на него голодными глазами. - Нежнейшие, – заверил её он, всем своим видом показывая, как они ему понравились. От удовольствия он даже закрыл глаза. А зря-я. - Значит, тебе не будет больно, – со всего маху пригрела его подносом с пирожными Имодести. - Мда. Характером ты в свою богиню, - резюмировал Гаспар, облизывая пальцы и вытирая крем с лица. – Коварством тоже… - Последний раз по-хорошему прошу… - Так, ты же уже и так все вокруг ломаешь. Уже и так по плохому, – зачем-то радостно возвестил Бенс. - Ну, и ладно. По-плохому не хотите, по-хорошему будет ещё хуже. Бенс и Гаспар переглянулись. Им живо припомнился дебош у Повелителя в спальне. Почему-то идея «пригласить её в гости» уже не казалась такой замечательной. Спасение пришло неожиданно: - Что здесь происходит, – взревел Эвриал в истинной ипостаси, вылетая из портала. Гаспар и Бенс снова переглянулись. Имодести воровато взглянула на поднос, который до сих пор держала в руках, потом ткнув пальцем в хозяев, дома заорала: - Это все они. Эвриал посмотрел на Гаспара, который стоял с самым несчастным видом, и оценил по достоинству остатки битой вазы, какой-то выпечки и медленно, но уверенно заплывающий глаз. Пока он это делал, Имоди бросила поднос за трон, и застыла с самым несчастным видом, на который только была способна. Годы тренировок не прошли бесследно. Кто видел её сейчас, без милостыни точно не оставил бы. Эвриал смерил взглядом Гаспара и Имоди. И спросил: - Не хочешь ли ты объясниться, Гаспар? - А чего сразу я? – возмутился доминант. - То есть, ты хочешь сказать, что она сама себя сюда…м-м-м… пригласила? – язвительно поинтересовался асур. - Э, ну, он только хотел поговорить за чашечкой кофе, – заступился за своего начальника Бенс. Гаспару захотелось его удавить. - Имодести, лапушка, ты здесь ничего не ела? – спросил Эвриал, не сводя глаз с этой опаснейшей парочки. Имоди так и застыла с пирожным у рта, которое как раз собиралась надкусить. Сладкое всегда было её слабой стороной и в этот раз она не удержалась. - Нет, конечно, - швырнула она его себе за спину, застыла, улыбаясь повернувшемуся на секунду Эвриалу, аки ангелочек. - Это хорошо. Съела бы хоть кусочек – навсегда осталась бы здесь, – просветил её асур. - Ах ты, скотина! Так, вот почему ты так настойчиво советовал мне свои кофе-пирожные! – возмущению Имодести не было предела, пытаясь вырваться из рук вовремя успевшего скрутить её крестного. – Пусти меня к нему. Коварный подлец! - Ну-ну. Имодести. – еле сдерживал её Эвриал. – Чего ты так завелась? - Так, ведь, пирожные! – чуть не заплакала Имоди. – Кем нужно быть, чтобы превратить их в оружие. - Ну, не расстраивайся, девочка моя. Ему за это ещё прилетит, – успокаивал её Эвриал, поглаживая по спине. - От тебя, что ли? – нагло спросил котяра, и получил ощутимый пинок под зад от Гаспара. - От Хель, когда она узнает, что у её мужа в гостях была молодая и красивая Верховная Жрица, – парировал асур. Бенс скривился, ожидая пинка. Пинок от Гаспара не заставил себя ждать. Он мигом оказался на метр ближе к выходу. Куда он и отправился, верно истолковав намек. - В общем, так, Гаспар, - серьезно заговорил Эвриал. – Я тебя официально предупреждаю, что она под моей защитой… - Да, - поддакнула Имоди, чувствуя себя рядом с Эвриалом, как за каменной стеной. Но строгий взгляд асура заставил её присмиреть. - Все, все, все. Ты меня больше не услышишь. Асур снова обратил свой строгий взор на Гаспара: - Не дай боже, ей, чхнуть, и умереть абсолютно естественной смертью. Асуры вступят в войну. И не на твоей стороне. - Да, – снова влезла Имоди. - Имодести! – строго прикрикнул на неё Эвриал. - А у меня глаза красивые, – аки херувимчик улыбнулась ему Имоди. Эвриал вздохнул. Вот, как на такую злиться? - Пошли уж домой, горе ты моё луковое. ГЛАВА 13. ИМЯ ЕЙ ГОРГОНА МЕДУЗА С путешествия Имодести в Нифльхельм прошло уже около недели. Настало время очередного подвига. Все заинтересованные стороны уже заняли свои места: Туон и Идива у её зеркала, боги у Элиота, а Марис, Солейн и Эвриал, в этот раз расположились с комфортом на крыше особняка, стоящего прямо перед троном верховной жрицы. С собой троица прихватила тарелку со съедобным, потому, что, судя по улыбке Имоди, предполагалось знатное представление. А оттуда было как на ладони видно и её саму и Повелителя, и собравшихся на площади жителей Ан-Грайне. Наконец, Имодести подала знак и началось. - Многие дни я молилась своей богине, чтобы она послала испытание претенденту. Но она молчала. Каково же было моё удивление, когда испытание послал мне бог Марис. Сказать, что народ удивился это все равно, что ничего не сказать. В первые секунды даже изумленного перешептывания не было. Лицо Повелителя от удивления вытянулось, глаза неестественно округлились. Он так и застыл на своем троне, с некрасиво открытым ртом. Но больше всего удивился мужчина, сидящий на крыше. Он так и застыл с крылышком, не донесенным до рта, под изумленными взглядами Эвриала и женщины. - А? – спросил он, надеясь, что ошибся. -Да-да. Именно Марис, – словно услышала его вопрос Имоди. Мужчина только руками развел, давая понять, что он здесь ни при чём. - До встречи с Богиней Солнца, Марис был увлечен простой смертной… - Которой? – спросил мужчина, забыв о присутствии супруги, и что верховная жрица не может его слышать. Но опомнившись, тут же расплылся в извиняющейся улыбке, перед Солейн. - Стараясь добиться её расположения, Марис подарил смертной возлюбленной перстень. Этот перстень должен был стать символом его вечной любви… - Уж больно много ты символов своей вечной любви раздаешь, – буркнула женщина, но ответить ей не успели. Имодести заговорила вновь: - Но он встретил Богиню Солнца, и понял, что это его истинная любовь. Не так давно, Солейн узнала про перстень… - Когда? – дружным изумленным хором воскликнули оба мужчины, и прежде чем успела ответить женина, скорбно ответила верховная жрица: - И её уверенность в возлюбленном пошатнулась… - Вот дэймон, где она слов таких набралась? – неодобрительно прокомментировала женщина. – Говорит, как в дешевом любовном романчике… И тут же смущенно добавила, завидев заинтересованные взгляды мужчин: - Не то, чтобы я их читала… так, пролистывала… для общего развития… - Тихо, тихо, тихо, – утихомирил их Эвриал, заслышав нечто новое и интересное: -… и она ему сказала – свадьбы не будет. Мужчина и женщина в шоке переглянулись. -… пока не принесет он перстень, который так неосторожно подарил сопернице. Потому, что другого обручального кольца она не желает. У пары, которая все ещё смотрела друг на дружку, сначала появилось выражение понимания. Потом недоумения, и наконец, они дружно задали Эвриалу вопрос: - А соперница кто? Эвриал мог только пожать плечами. Ему-то откуда знать с кем водил шашни Марис? Точнее было бы сказать с которой из них… -… вернуть тот перстень, который он так необдуманно подарил, как обещание любить, самостоятельно бог Марис не мог… - Как поэтично, – саркастически подметил Эвриал. - Как немощно, - ехидно прокомментировала женщина. – Какой-то вшивый перстень сам вернуть не в состоянии. -… несколько дней ходил грозный бог войны мрачнее самой мрачной тучи, – продолжала вдохновенно вещать Имодести. - Как ты ещё не начал бормотать проклятия сквозь стиснутые зубы, глядя на луну? – ехидно спросила женщина, и все затихли, услышав: - … в тишине ночи, бродя по местам, где гулял со своей возлюбленной, он бормотал проклятия сквозь стиснутые зубы, глядя на холодный диск луны, который, как и Марис одиноко прогуливался по небу. Вся троица давно так не веселилась. Они смеялись до слёз и боли в животе, а потом все равно продолжали смеяться. - Какая чушь… - сквозь смех и слёзы, выговорила женщина, пытаясь успокоиться. - Тихо, она ещё что-то говорит, – постарался навести порядок Эвриал. - … поэтому Повелитель должен пойти и во имя своего бога и его большой и чистой любви вернуть это обручальное кольцо. - А кто она, эта самая соперница? – спросил Денетсу, который все ещё сидел и переваривал эту сентиментальную чушь, которую она тут наговорила. - А? – не поняла вопроса Имоди, но смекнув, что эту самую разлучницу миру она так и не представила, провозгласила: - Имя ей Горгона Медуза. В который раз на площади воцарилась тишина. В этот раз Повелитель не бросался словами типа: «Да как два пальца!», или «Легко!». Он тихо скромно сидел с полностью обалдевшим выражением лица и отсутствующим взглядом. Толпа молчала, все сочувственно смотрели на него, как на смертника. ****** Элиоту в своем дворце развлечений принимал ставки на победу или проигрыш Повелителя. Судя по количеству ставок на проигрыш, шансы у Денетсу были не очень. Туон посмотрел на Идиву и сказал: - Ну, значит, скоро познакомлюсь с шестым Повелителем. Даже жаль, что этот скоро сгинет навсегда. Он начинал мне нравиться. - Чем? – спросила Идива. – Такой же наглый, самоуверенный и не воспитанный эгоист, как и остальные пятеро. - Да, - не стал спорить Туон. – Но у этого по крайне мере был свой стиль. ****** Троица на крыше тоже пораженно молчала. - Сурово, - наконец, прервал тишину Эвриал. - Невозможно, - в тон ему ответил мужчина. - А что у тебя было с Горгоной? – спросила женщина у мужа. Тот посмотрел на неё примерно таким же взглядом, которым смотрел на Имодести Повелитель. Когда понимаешь, что, чтобы ни сказал, чтобы ни сделал, а все равно ты будешь виноват. И даже если ты прав, то всё равно придется извиняться. Имодести слегка привстала на троне, оглядывая всех вокруг. Девушка явно не понимала, с чем связанна такая реакция. Нет, она привыкла, что все сначала по охают, потом по ахают, потом дружно гуляют, чтобы у их Повелителя все получилось. Но, чтобы тихо расходились, с угрюмыми лицами, словно с похорон? Может, чего не так с этим новым заданием? Она вопросительно посмотрела на Повелителя. Тот видимо воспринял этот взгляд как-то по своему, потому, что неожиданно встал и сказал: - Грязная игра. Но меня этим не напугать. И решительно ушел в неизвестном направлении. Имодести растеряно осмотрела толпу. Раньше Денетсу так никогда не реагировал. Это всегда больше походило на игру, соперничество. Чего же он так завелся в этот раз? Этот вопрос девушка и задала Эвриалу. - Ты, что шутишь? – взбесился асур. – Ты вправду не понимаешь, что натворила и куда его послала? - Ты меня пугаешь… - жалобно промямлила Имоди, понимая, что всё серьезно. - И правильно, – воскликнул асур. - Горгона Медуза. Знаешь, хотя бы кто она такая? Имодести отрицательно покачала головой. - Это жестокая, мстительная тварь. Она на половину женщина, на половину змея. Вместо волос у Горгоны — шевелящиеся змеи. От взгляда Медузы все живое превращается в камень. Её невозможно победить, потому, что к ней невозможно подобраться. Стоит твоему Повелителю один раз на неё взглянуть, и он погиб. Девушка, молча испуганно, уставилась на него, только сейчас осознав весь ужас ситуации. Но асур этого вроде и не заметил: - Что ж я тебя поздравляю, ты решила свою проблему с замужеством раз и навсегда… Только теперь Эвриал, наконец, осекся, увидев в её глазах слёзы. - Я… не хотела… его … убивать… Имоди вконец разревелась. Только теперь понимая реакцию людей с площади. С таких заданий не возвращаются. Что же она натворила? Денетсу не отступал ни перед какими трудностями. И сейчас не собирался сдаваться. Собственно, выбор то у него был невелик. Отказаться от испытания, будет значить то же самое, что и отказаться от Имодести. А без Имоди ему и так не жить. Уж лучше погибнуть, стараясь завоевать любовь, чем умереть, из-за того, что отказался от неё. Поэтому Денетсу начал основательную подготовку к выполнению этого задания. Но мысли об Имодести не отпускали. Зачем она это сделала? Хотела избавиться от него раз и навсегда? Не выйдет. Какого-то непобедимого чудовища не достаточно, чтобы его остановить. Вот только, придется пойти, на очень крайние меры… Повелитель вздохнул. От этого никуда не денешься, и позвал: - Марис. Тишина. - Марис, – уже громче и менее спокойно. Молчание. - Марис, – разъяренный рёв. Ничего. Сквозь зубы и тихо: - Пожалуйста… - Ну, вот так бы и сразу, – раздался рядом веселый мужской голос. – И не умер же ты от того, что это сказал? - И я рад тебя видеть, - буркнул ему Повелитель, энтузиазма бога войны совершенно не разделяющий. - Чего звал-то? – спросил Марис, подливая себе вина. - А то ты не знаешь? – раздражению Денетсу не было предела. У него тут смертный приговор, а этому все хихоньки-хахоньки. И это его покровитель? Это просто наказание… - Вообще-то знаю. И даже помогу тебе, - отозвался он, улыбаясь краешком губ. - С чего такая щедрость? – подозрительно сощурил глаза Повелитель. На Мариса это было не похоже. А позже получить счет, за эту услугу он не хотел. - Ну, - уклончиво ответил гость. – Меня попросили. - Кто? – удивился Денетсу. Вот уж чего не знал, так это, что у него есть тайные доброжелатели. Марис отвел взгляд в сторону, вспоминая как его дочь, плача на подоконнике просила помочь ему и защитить его. Просила, чтобы он вернулся домой… - Тот, кто мне важнее, чем ты, - неожиданно посерьезнел Марис, и отставил в сторону вино. Денетсу не дурак, и характер своего учителя хорошо знал. Поэтому, быстренько впечатлился важностью этого гипотетического кого-то, раз бог войны и от хорошего вина отказался. - Многим помочь не могу, но тебе пригодится даже эта кроха. Короче, слушай. Во-первых, о самой Горгоне. Она единственная из троих сестер смертная. Но подобраться к ней практически не возможно. Один взгляд на неё и ты превратишься в камень. - Спасибо, что поделился такой важной информацией, если бы не ты, то я бы этого не знал, – ехидно прокомментировал Повелитель. Зачем старый учитель рассказывает ему то, что итак все знают? - Что действительно важно, - с нажимом продолжил Марис. – Так это то, что в камень превращает, только твой взгляд, обращенный на неё, и только, твой прямой взгляд. Видя, что Денетсу так и не понял, что Марис ему сказал, он со вздохом выложил перед ним щит, отполированный до зеркального блеска. Но его подопечный все равно не понял. Тогда Марис, вспомнив слёзы дочери, принялся разжевывать этому балбесу: - Если ты посмотришь на саму Медузу, то окаменеешь, но если посмотришь на её портрет, например, или отражение, то ничего с тобой не случится. Главное не дай ей застать себя врасплох. И последнее, но это только слухи. Если отрубить ей голову, то всё что она обратила в камень, снова станет прежним. Но проверить эти слухи сам понимаешь, возможности пока не было. Мужчины немного помолчали. Марис поддавшись непонятному даже себе сентиментальному порыву, дал последние напутствия: - У тебя будет только один удар. Не промахнись. И прежде, чем уйти на прощанье добавил: - Она очень хочет, чтобы ты вернулся… Денетсу задумался. Она очень хочет, чтобы ты вернулся. Но зачем тогда его туда отправлять? Где логика? Даже у Имодести косая-кривая, но какая-то она должна быть… С другой стороны, девушка вполне могла не знать о том, куда его посылает. Имоди всю жизнь прожила в храме. Откуда в таком случае ей знать, кто такая эта Горгона? Если так, то спрашивать нужно не с неё, а с того, кто дает ей советы. И он спросит. Вот, вернется с этого задания и спросит так, что небо содрогнется. Денетсу привычным жестом обвел перед собой круг. В плывущей дымке возник образ Имодести. Он в последнее время часто за ней наблюдает издалека. И часто ловил себя на том, что глядя на неё, улыбается как дурак. Сегодня, глядя на то, как она горько плачет сидя на подоконнике, улыбаться ему не хотелось. Он вернется, он найдет того, из-за которого плачет его возлюбленная. И горе тому, кто станет у него на пути. Медуза Горгона особым подходом к выбору жилья не отличилась. Она жила на уединённом острове, на котором почти не было растительности, и не было живности. Даже птицы, которые имеют привычку гнездиться везде, где есть свободное пространство, и те облетали его стороной. Оглядев мрачноватый пейзажик, Денетсу вздохнул. Вот почему они вечно живут в грязи и сырости? Или это такой коварный план, заманить сюда героя, чтобы он заболел, и помер от простуды? Денетсу снова вздохнул, и двинулся в путь. Как бы насморк не подхватить… Пещера, в которой обитала Горгона, нашлась довольно быстро и легко. Во-первых, вокруг неё стоял целый сад из каменных изваяний застывших в разных позах. Люди, животные… просто булыжники, бесхозно валящиеся здесь, по непонятным причинам… Уборка явно не была коньком Медузы. Во-вторых, это была единственная пещера на острове. Так, что жилище чудища было легче найти, чем пройти мимо. Но душу Денетсу это не сильно грело. То, что пещера нашлась это хорошо. Где её хозяйка? Неожиданно рядом послышалось шипение. Памятуя о том, что шипеть здесь могут только змеи украшающие голову Горгоны, Повелитель быстро спрятался за ближайший булыжник. Он посмотрел в щит. Да она была именно такой, как её описывали. За исключением того, что Медуза вовсе не уродина, как бытует мнение. На самом деле она очень и очень хороша... Если у Мариса с нею что-то и было, то Денетсу его понимает, как мужчина мужчину. Но убить её всё равно придется. Он занёс меч, но Горгона, то ли почувствовав это движение, то ли просто услышав его, резко остановилась и, втянув носом воздух, удивленно резюмировала: - Гость. Она принялась очень быстро, как только змея может маневрировать между скульптурами и хламом, который валялся вокруг, пытаясь его отыскать. Но Повелитель следил за нею в щит и вовремя уходил с линии прямой атаки. - Где же ты гость? – остановилась, наконец, Медуза и начала медленно исследовать периметр, за периметром. – Почему ты прячешься? Ты же пришел, чтобы взглянуть на меня. Так, иди и посмотри. Неужели тебе совсем не интересно? Денетсу был начеку. Он не стал отвечать и даже не шевельнулся, лишь покрепче стиснув меч в руке, и следя за Медузой в щите. Видя, что «гость» на провокацию не клюнул, она сменила тактику. Сев на камень Медуза стала откровенничать: - Знаешь, это хорошо, что ты не показываешься. Я так давно ни с кем не говорила, кроме этих каменных статуй… Я ведь не всегда была такой, как сейчас. Я родилась красавицей. Да такой, что на меня приходили посмотреть с очень далеких земель. Ко мне сватались могучие короли и правители… И в один прекрасный момент, ко мне явился бог Ллир, покровитель полей и степей. Он осыпал меня подарками, ухаживал. Но я была так горда, что отказала ему. Отвергнутый и разгневанный он превратил меня в это… Я осталась, такой же красивой, как и прежде, но никто не может полюбоваться моей красотой, потому, что лишь один раз взглянув, превратится в камень. Именно этот момент, Повелитель который до этого обходил Медузу, чтобы напасть сзади выбрал для того, чтобы ударить. Оказалось, не один он такой хитрый. Медуза резко обернулась и отбила его атаку, заодно выбив щит из рук. Денетсу оказался почти слеп. Горгона позади него торжествующе, злорадно констатировала: - Попался. И ей бы сразу напасть и добить его. Но тщеславие. Она принялась уговаривать: - Неужели ты не хочешь взглянуть на меня настоящую перед смертью, коли уж тебе хоть так, хоть так помирать? Не уж-то не интересно? За что Денетсу был благодарен Марису, так это то, что он научил его быстро соображать в бою. Сейчас мужчина быстро сообразил, что Горгона из-за своей гордыни потеряла своё преимущество… Ещё ему вспомнились недавние слова учителя о том, что у него будет только один удар. Ну, что ж, а больше и не надо, усмехнулся про себя Денетсу. Он ударил с разворота. Ещё пока Денетсу поворачивался он начал превращаться в камень. Он почувствовал эту тяжесть, которой налились его ноги и руки. Но расчет был верен, и его оружие превратилось в камень самым последним, достигнув-таки ошарашенной Горгоны Медузы, и отрубив ей голову. Где-то, на другом конце света Имодести наблюдающая за этим боем через своё зеркальце истошно заорала в ужасе от того, что увидела. Девушка была близка к тому, чтобы упасть в обморок. Но не упала, только для того, чтобы увидеть, как спустя несколько долгих мгновений Повелитель снова становиться живим человеком из плоти и крови. - Слава богам, - выдохнула Имоди и, наконец-то, упала в спасительный обморок к Эвриалу на руки. В то же самое время, в Игральном доме бога Элиота большая часть богов, сначала дружно заорала от радости, а затем также дружно завыла от разочарования. И все потому, что они ставили на проигрыш Повелителя. А он взял да и выиграл. А они (боги) соответственно взяли и проиграли приличную часть своих последователей. Тем самым став слабее Элиота – бога, который не так давно был у всех на побегушках. Денетсу меж тем довольно долго возвращался домой. Вся проблема в том, что в себя пришел не только он, но и масса народу, которую Медуза успела превратить в камень за века. Ему пришлось сначала отправить их по домам, а уж потом он отправился восвояси. Каково же было его удивление, когда по прибытии во дворец ему доложили, что верховная жрица богини солнца Имодести Блейз ожидает его в библиотеке. Пожав плечами, Денетсу направился к ней. С чего это она ожидает его в библиотеке среди ночи? Если ему опять прилетит сковородкой по голове, то можно будет начинать говорить о том, что у них есть свои традиции. Слава богам, он существо бессмертное и самоисцеляющееся. Иначе очень скоро от таких традиций Денетсу бы непроизвольно начал слюни пускать. Имодести действительно была там где, и сказал слуга. Едва открыв дверь библиотеки Денетсу уткнулся взглядом в сидящую за столом Имодести, и её обеспокоенное личико подпёртое маленьким кулачком. Где-то на периферии маячил что-то читающий асур. Естественно, куда ж она без своей тени. Только Повелитель собрался отпустить что-то колкое в чей-нибудь адрес, чтобы гости дорогие оценили всю паршивость того настроения, в котором он пребывал, как увидевшая его Имодести вскочила с места, и, быстро преодолев, то небольшое пространство, что их разделяло, поцеловала его. Денетсу был озадачен. Но ещё больше мужчину озадачила пощёчина, которую она ему влепила, после поцелуя. Сказав: - Дурак, - девушка ушла из библиотеки. Денетсу же остался стоять в дверях собственной библиотеки пытаясь осмыслить произошедшее, и улыбаясь, как дурак. ГЛАВА 14. ДЕЛА СЕМЕЙНЫЕ Стоило только этой парочке – асуру и буйной жрице – уйти, как доминант услышал голос, чей тон не предвещал ничего хорошего: - Гаспар! Предчувствуя, что дальше будет, он привычно втянул голову в плечи. Ох, асур, вот скотина! Значит, не блефовал, когда говорил, что сейчас ему прилетит, от Хель. И ему прилетело.... И статуями, и вазами, и огненными шарами, и случайно пробегающими мимо слугами. Свирепая Хель в гневе – это самый худший из кошмаров, который мог бы послать кому-либо Корес – бог кошмарных сновидений. За тем, как Гаспар бегал по собственному дому, от собственной жены наблюдали Туон, Идива, боги, собравшиеся у Элиота, Марис и Солейн. Все пристально следили за интереснейшим аттракционом под названием «Убьет ли Хель Гаспара». Бедняга последние минут двадцать боялся высунуться из своего укрытия, так как это было бы равносильно самоубийству. И Бенса, как всегда не было рядом, когда он так нужен... Все наблюдающие хохотали, так, что Солейн в итоге почти сползла под стол. Марис в такой момент был не в состоянии поддержать свою супругу, ибо если бы не кресло, в котором он сидел, то лежать бы ему рядом с ней… - Ах ты, скотина неверная! – орала меж тем богиня смерти, в гневе круша все вокруг. Куда именно спрятался её супруг в этот раз, она пока ещё не вычислила, поэтому крушила всё подряд. Так, на всякий случай. – На молоденьких потянуло... Видя, что быстро это не пройдет, Гаспар решил, что пора хоть, что-то предпринять: - Дорогая… - и быстро перекатился в сторону. И не зря. «Дорогая» всадила три огненных шара по тому месту, где он только, что прятался. Хель – богиня смерти и повелительница подземного мира. Она может себе позволить убивать его хоть до скончания веков. А ему такая перспективка как-то не улыбалась. - Это все не то чем кажется…- ещё три шара. Мебель в доме, за которой можно было прятаться, стремительно заканчивалась. Гаспар понимал, что его время тоже. - Ох, лучше бы он заткнулся, - простонал Туон, который был уже просто не в состоянии смеяться. Идива уткнулась мужу в плечо, потому, что сидеть ровно уже не могла. Спустя ещё минут десять сопливых объяснений в вечной любви и заверений в верности, Хель остановилась, чтобы перевести дыхание, все же муж бегает куда лучше, чем она, спринтер фигов, и, Гаспар этим воспользовался: - Пойми дорогая, семья на первом месте, - вещало, бесстрашно возникшее перед свирепой богиней, эфирное тело. – Ты, и наш сыночек – самое главное, что есть в моей жизни. - Тогда, что здесь забыла эта… жрица? – пошла, наконец, на контакт Хель, краем глаза все же пытаясь определить, где он может прятаться. Гаспар не сказать, что всегда был умен, но он однозначно всегда был хитер и изворотлив. Причем, он давно усвоил, что ложь, придуманная на ходу, всегда усваивается лучше, чем тщательно продуманная и отредактированная. В импровизации, есть, где развернуться, и, не так чувствуется фальш. Главное, «импровизировать» вдохновенно. А вдохновения ему сейчас было не занимать. Все же, доминант спасал свою жизнь. - Я понимаю, дорогая, что ты слишком много работаешь, поэтому тебе некогда уделять внимание своей семье, - с Хель лучшая защита нападение. – Поэтому ты могла не обратить внимание на то, что, но у нас с тобой есть уже очень даже взрослый сын. И если тебе все равно, то я всё чаще задумываюсь над его будущим. Где он здесь в Нифельхельме найдет себе достойную пару? Хель задумалась. Какая-то логика в его словах была. Но… -Это Нифльхельм, как ты, верно, подметил, мой дорогой, - ответила она, зажигая очередной огненный шар. – Сюда после смерти попадают все. В том, числе, и самые расписные красавицы. Гаспар почувствовал, что его ложь трещит по швам, но положение ещё можно было спасти. Главное не паниковать. - И ты считаешь. Какую-нибудь мертвую простачку с хорошеньким личиком достойной парой нашему сыну? – пораженно воскликнул он. Хель немного стушевалась. Ну, она как то не задумывалась, будет ли такая пара достойной для его сына. Лишь бы Ферко был счастлив. Но… - Он наш с тобою единственный сын! – пафосно воскликнул Гаспар. - Ему нужен не второсортный ширпотреб, что попадает к нам. Ему нужна такая же достойная невеста, как и мать. Последние аргументы, конечно, были убойными. Грубая лесть… Ну, кто мог здесь устоять? Разве только тот, на ком её регулярно используют. Хель вот попробовала устоять, чтобы не потерять лицо: - И эта жрица достойна потому… - Потому, что она наполовину асур, – гордо провозгласил Гаспар, понимая, что половина дела уже сделана. Рыбка клюнула на приманку, осталось только её подсечь и вытащить. – И мы не только, выгодно женим нашего сына, на замечательной партии, но и приобретем верных союзников в лице асуров. Последние аргументы должны были стать решающими. После них супруга должна была признать его гениальность и молить о прощении её презренной. Эт, нет: - Так ведь асуры не допускают браков с другими расами. У них на это дело табу, – Хель в который раз доказала супругу, что он женился на неглупой богине. -Ну, я для того и пригласил её в гости, чтобы повнимательнее к ней присмотреться, - принялся на ходу сочинять логическое объяснение Гаспар. - И знаешь, что я увидел? Во-первых, она только полукровка, это абсолютно точно. Иначе, за ней явился бы весь клан, а не только один единственный, пусть и могущественный Эвриал. - А второе? – глаза Хель, чернее, чем сама ночь испытующе глядели на мужа. Одна ошибка сейчас и она будет убивать и снова оживлять его, убивать и снова оживлять. А уж сколько способов убивать в её распоряжении… Гаспар мысленно взвыл, хоть и не подал виду. Да, что же она не успокоиться ни как? - Второе, - как можно более убедительным тоном объяснился доминант. – Она, скорее всего, дочь Эвриала. - Откуда такие выводы? – у Хель тут же возник вполне резонный вопрос. - Так, ведь это он за нею явился, – принялся он излагать свои умозаключения. - А он один из самых могущественных асуров в клане. Уж поверь шестерить и оказывать кому-нибудь услугу он бы не стал. Да и допустил бы клан существование полукровки, не будь она дочкой такого высокопоставленного лица…тьфу, асура? - Но позволят ли нам брак с нею? – высказала разумное опасение Хель. Выгода выгодой, а сын для неё на первом месте. Гаспар вздохнул и перевел дух. Все, Хель ему окончательно поверила. Ткпкрь можно вдохновенно вешать любую лапшу ей на уши. Опасность миновала. - Ну, во-первых, на полукровок столь строгие правила не распространяются, - начал объяснять доминат, стараясь при этом не дать супруге повод подумать, что обвиняет её в глупости. Гнев Хель опять может разгореться от этой случайной искры. - Во-вторых, из того, что я видел, девчонка крутит Эвриалом, как хочет. Поэтому, если у неё появится желание выйти замуж за нашего сына, то Эвриал костьми ляжет, но это организует. - А откуда у неё взяться желанию выходить за нашего сына, если они даже не знакомы? – снова удивила Гаспара супруга. За столько лет в браке, он не замечал в ней такой сообразительности. - Я как раз над этим работал. Или ты думаешь, что я пригласил её, потому, что меня на молоденьких потянуло? – фыркнул он, а потом сделал обиженно лицо, и возмущенно воскликнул, помня, что лучшая защита это нападение. – Ты так и подумала. Да как ты могла? После стольких лет во мне сомневаться. - Прости родной. Это все проклятая ревность, – принялась оправдываться Хель. Сейчас она и правда чувствовала себя виноватой. - Нет, не могу тебя простить, – сделал опечаленное, и убитое горем лицо Гаспар. Всё-таки, изображать шок, от душевного потрясения у него всегда получалось просто великолепно. - Извини, но мне нужно побыть одному. Он повернулся и демонстративно ушел. - Но, пупсик… - обеспокоенно последовала за ним Хель, готовая, вымаливать прощение. Марис и Солейн пораженно переглянулись. Несколько мгновений они, молча, взирали друг на друга, а потом их прорвало: - Дочь Эвриала, - всхлипнула Солейн сквозь смех, и понеслось по новой. Они смеялись до колик в животе, затем наступило приятное опустошение и они, прислонившись спина к спине, сидели на небольшом диванчике, куда пришлось переместиться, потому, что Марис таки умудрился упасть с кресла. Идива и Туон, единственные помимо родителей Имодести знали правду о её происхождении. Они хохотали не хуже Солейн и Мариса, услышав, какой наследницей нежданно-негаданно обзавелся Эвриал. Сейчас веселье прошло, и они даже успели обсудить, какие последствия могут быть у такого заблуждения доминанта Гаспара. И тут Туон снова вспомнил: - Помнишь, как она назвала его пупсиком? И понеслась по новой… А в Игральном доме Элиота, после неожиданно полученных известий воцарилось небывалое оживление. Боги активно обсуждали, может ли это быть правдой. Одни верили, что это так, потому, что доводы Гаспара звучали для них вполне убедительно. Другие называли это чушью и приводили не менее разумные доводы: что асуры даже полукровке не позволили бы расти среди людей, что девчонка не может быть наполовину асуром, просто потому, что таких никогда не существовало и так дальше. И только Элиот радовался как ребенок и принимал ставки на то, кем в итоге окажется возлюбленная нового Повелителя. ГЛАВА 15. ПРОСТИТЕ МЕНЯ Эвриал задумчиво смотрел в окно храма Солейн. Так как храм построили на возвышении, то с этой стороны открывался самый красивый вид на горы Крайгас во всем Ан-Грайне. Асур частенько приходил сюда полюбоваться им и успокоить свои чувства. Имодести порою в детстве вела себя так, что заставляла его усомниться, стоит ли защищать все живое. Но сейчас, Глядя перед собою, Эвриал не видел ни красоты гор, ни величия города. Его мысли полностью занимала крестница. С нею что-то происходило, и мужчина не мог понять, что именно. Имодести вела себя крайне странно. Девушка почти ничего не ела, не ссорилась с ним, не пререкалась, покорно выполняя любое поручение. О чём речь, если Имоди перестала ездить на Серебряном? Просто сидит и пялится в окно на дворец Повелителя, а взгляд такой серьезный-серьезный. А ещё Имодести снова тянула время. Девушка цеплялась за любую возможность отстрочить следующий подвиг. Что же с нею происходит? Несколько раз Эвриал пытался спросить напрямую, но никакого вразумительно ответа так и не добился. Ему ничего не оставалось, кроме как ждать и наблюдать, вдруг, что-нибудь да прояснится. Тем временем ждать надоело уже Повелителю, и он настоял на том, чтобы верховная жрица огласила новое испытание. - Прости, - ответила Имодести, не глядя на него. – Знаков от богини не было. - Значит, ты плохо молишься, - принялся за знакомую тактику Повелитель. – Лучше тебе договорится со своей богиней, иначе я вынужден буду запереть тебя в храме ещё раз, чтобы ты усерднее молилась. Мгновенье Имодести молчала, все также глядя в сторону. Потом она повернулась к Повелителю и сказала: - Что ж, пусть будет так. - В смысле, ты объявишь волю богини? – решил уточнить Денетсу, потому что серьезная и несколько отрешенная Имодести сильно сбивала с толку, привыкшего к её взбалмошности и своенравию мужчину. Верховная жрица встала со своего трона. Она смотрела на Повелителя в упор, и в её взгляде не было привычной игривости и азарта. Только холодная серьезность. - Я удаляюсь, чтобы помолиться богине и дожидаться от неё знака. Никому не разрешено меня беспокоить в минуту уединения. Ни тебе Повелитель, ни тебе Эвриал. Вот так оставив двоих мужчин недоумевать над своим странным поведением, Имодести удалилась в храм. Её не было около двух недель. Она не показывалась из храма, и никого к себе не пускала. Естественно и Повелитель, и Эвриал, и её родители – все старались узнать, что с ней и следили буквально за каждым её шагом, расспрашивали слуг, носивших еду в покои верховной жрицы. Но ничего странного не происходило. Девушка просто сидела у окна храма, и смотрела вдаль. Какие мысли в тот момент не давали покоя её рыжей головушке не мог понять никто. Но что-то Имоди сильно грызло. Наконец, она покинула храм и созвала жителей Ан-Грайне для объявления воли богини. Но, даже когда все собрались, она не торопилась. Девушка всё сидела у себя на троне, словно чего-то ждала. Эвриал подошел к Имодести и спросил: - Все в порядке? Ты готова начинать? Имоди подняла на него тяжелый взгляд и, отведя в сторону тихо, но решительно ответила: - Да. Когда народ слегка утихомирили, Имоди приступила к своему рассказу: - Велика сила Богини, которой я служу. Она знает и видит все, что происходит везде, куда только проникает солнечный свет. Давным-давно заприметила она дивной красоты птицу, которая словно родилась из солнечного света с огненно-красными и золотыми перьями, крылья - как языки пламени, а глаза сверкают, как алмазы. День и ночь поёт эта сказочная птица свою песню, и каждый путник, оказавшийся поблизости застывает, пораженный красотой песни, которую она поет. Поймать это великолепное создание невозможно. Едва почувствовав опасность она сгорит в своем пламени, чтобы снова возродиться из пепла… На мгновенье она замолчала, словно переводя дух, но ни от кого не укрылось, что если раньше она рассказывала о задании, как о приключении, то в этот раз, словно заученный текст произносила, и на Денетсу Белена даже и не посмотрела. А сейчас, после этой небольшой паузы посмотрела на него в упор и закончила: - Ты должен принести перо птицы Феникс, Повелитель. Это твое задание. После этого последнего объявления она порывисто вскочила с трона, и почти убежала в свои покои. Повелитель и Эвриал переглянулись. Впервые они единогласно решили обсудить данное задание между собой. - Это задание что такое сложное? – первым спросил Эвриал. - Да нет, - развел руками озадаченный Повелитель. – Как раз наоборот. Оно легче, чем всё, что она загадывала до этого. - Так, ведь волшебное пение… - попытался напомнить о сложностях Эвриал. - Не проблема, - беспечно отмахнулся Денетсу. - Птица ведь сгорает… - А потом возрождается из своего пепла. Сам знаю. Подловлю её тогда, когда она будет возрождаться, - объяснил Повелитель, и обратил внимание асура на то, что его уже несколько месяцев тревожит. – Я вот о чём думаю, ведь, задания, которые она мне дает, я выполняю не просто так. - В смысле? – не понял куда он клонит Эвриал. Денетсу принялся нетерпеливо объяснять: - В том смысле, что в тех вещах, которые я собираю, есть скрытый смысл, который мы не понимаем. Грегори, золотой дракон понял. Но он дал слово, что не расскажет и теперь сам Марис из него информацию не вытащит. Асур внимательно слушал, под конец он сложил руки на груди и серьезно спросил: - И что ты предлагаешь? После небольшого раздумья Денетсу сказал: - Я вернусь с этого задания, и мы вместе заставим её рассказать правду. Чтобы Имоди не задумала, но дракон дал понять, что это крайне опасно. Думаю, на уже и сама это поняла, но н знает, как все вернуть назад. - Хорошо, - немного помешкав, согласился асур. Как бы там ни было, а безопасность Имоди всегда на первом месте. – Тогда удачи тебе Повелитель, и сильно там не задерживайся, потому, что мы не знаем, что у нас со временем. - Время есть, иначе она бы не брала перерыв, чтобы подумать в храме, - резонно заметил Повелитель. На том и разошлись, каждый по своим делам. Денетсу Белен – совершать подвиг, Эвриал – смотреть, как он это делает вместе со своей крестницей. В это раз Повелитель пошел даже и без предварительной подготовки и разведки, так он был в себе уверен. Из инструментов он взял только небольшой мешок, чтобы было, куда положить перо, восковые затычки для ушей, которые сразу же и вставил в уши на всякий случай. Где эта чудо птаха обитает, Повелитель прекрасно знал. На самой высокой горе, самого восточного острова, самого восточного океана. Чтобы быть поближе к дому. Чего Имоди не рассказала, потому, что не знала – так это то, что птичка эта раньше жила в паре со своим супругом. Вместе их впрягала в свою колесницу богиня утренней зари Лето. Но ревнивица птица заподозрила супруга в том, что он полюбил другую, и убила его – сожгла в пламени костра пока тот спал. Лето не простила ей такого самоуправства и обрекла на вечное горение в том же пламени, в котором ревнивица сожгла своего супруга. Периодически Феникс конечно сгорала. Но Лето и об этом позаботилась, сделав так, чтобы та снова и снова возрождалась. Конечно, по-хорошему, можно было просто попросить саму богиню утренней зари, и она дала бы ему перо этой грешной птицы. Но Денетсу знал, что Имоди будет за ним наблюдать и не мог отказать себе в удовольствии покрасоваться перед нею. Итак, Повелитель во всеоружии отправился на подвиг. Добраться до места обитания чудо птицы было не сложно. Соорудил телепорт, раз – и ты там. И нашлась Феникс довольно быстро. Денетсу просто увидел, как на восток от него что-то полыхнуло ярким пламенем, и пошел на свет. Мужчина был готов ко всему, кроме того, что увидел. А увидел Повелитель нечто похожее на страуса переростка, раза в полтора выше, чем он сам, действительно пылающее, только жара он не почувствовал, да и пламя почему-то было синим, да и птица как-то не сильно от него страдала… Денетсу присмотрелся. Кажется, птица, вряд ли вообще хоть чем-нибудь страдала. Это трехметровое нечто ходило и ощипывало кроны деревьев, периодически выплевывая случайно попавшие в клюв ветки. Понаблюдав за птичкой ещё немного, Денетсу пришел к выводу, что особо и напрягаться то не придется. Поэтому недолго думая подошел к птичке сзади и выдернул перо из хвоста. Несчастное создание подскочило на метр в высоту, не меньше, и заорало, как недорезанное. Денетсу подумал, что сейчас она точно сгорит в этом своем синем пламени и остался преспокойно рассматривать свою, так сказать добычу, когда над ним нависла огромная тень. Денетсу поднял голову, чтобы рассмотреть, что такое мешает ему и как раз вовремя – он едва успел отскочить, когда птаха, которую он только что немного ощипал, решила его сожрать. В это самое время далеко от них за подвигом, который совершал Повелитель, наблюдали Эвриал и Имодести. Сначала они дружно ахнули, глядя на то, как он бесстрашно подошел к огромному монстру и также бесстрашно выдернул перо. Потом также дружно удивились, когда он с этим пером остался стоять на месте, рассматривая его. Почему Повелитель сразу не создал телепорт, и быстренько не ушел оттуда, осталось для них загадкой. Возможно, это перо обладает какими-то гипнотическими свойствами? А, нет, не обладает. Повелитель вовремя отскочил в сторону. А потом они дружно хохотали, глядя на то, как эта чудо-птица гоняла Повелителя по всему острову. Дело в том, что чтобы соорудить телепорт ему нужно остановиться хоть ненадолго, а заготовленного про всякий случай телепорта этот гениальный стратег взять с собой просто не догадался. Наконец, Повелителю надоело бегать. Поэтому он предпринял рискованный маневр. Резко затормозил. Птица по инерции пробежала мимо. Ей понадобилось всего пара секунд, чтобы затормозить и повернуть. Повелителю понадобилось ещё меньше времени, чтобы соорудить телепорт и умотать восвояси. За совершением данного подвига наблюдали ещё около полусотни заинтересованных лиц в Игральном доме Элиота. Эти лица, а точнее боги, вовек ему не забудут этой унизительной погони. Туон и Идива, также тайком наблюдающие за птицей и Повелителем, честно болели за Денетсу, пока тот не начал рассматривать перо. После этого полюс их симпатии сместился к противно каркающей птице. Но когда Повелитель таки вернулся во дворец с пером, верховный бог обнял свою жену и сказал: - Мне нравится этот парень. Знаешь, если он своего добьется – я благословлю их брак. Повелитель и сам себя ругал на чем свет стоит. Покрасовался. Выпендрился. Теперь хоть и не отдавай ей это дурацкое перо… Денетсу вздохнул и мужественно телепортнулся на главную площадь. Естественно, увидев его, Имодести и Эвриал расхохотались. Но Денетсу этого не заметил. Он смотрел на свою прекрасную будущую невесту. Впервые, девушка предстала перед ним не как Верховная Жрица, а как Имодести Блейз. В элегантном черном платье простого покроя, с ожерельем на шее с распущенными волосами… Она была прекрасна. Но стоп, а почему Имоди так одета? Повелитель перевел вопросительный взгляд на стоящего позади асура. Тот только плечами едва заметно пожал в знак того, что и сам не в курсе. Ему Имодести сказала, что хочет хоть раз почувствовать себя человеком, а не только верховной жрицей. Всем остальным она объявила, что такова воля Богини. Денетсу нахмурился. Стойкое чувство, что что-то тут не так, не покидало его с самого утра. Теперь же оно из предчувствия превратилось в твердое знание. Все, хватит играть в игрушки. Нарушив ход церемонии, Денетсу растолкал всех вокруг и подошел к Имодести. - Ты хотела перо – вот оно, – он протянул ей мешочек, в котором было перо. – Теперь ответь на мой вопрос. - Какой?- не гладя на него, спросила Имоди. - Зачем это всё? Что ты задумала? Имодести горько улыбнулась. - Знаешь, когда все только начиналось, я не хотела за тебя замуж. Я многого тогда не знала и не понимала. Поэтому и затеяла всё это. В идеале, мне нужно было лишь тянуть время до совершеннолетия и тогда родители спасли бы меня от ненавистного брака. Мне вспомнились истории про волшебную книгу, спрятанную в лабиринте. Вот и загадала тебе её принести. Я думала, что если это лабиринт, то ты не сможешь даже найти её. Просто заблудишься и не дойдешь… Как же я удивилась когда ты вернулся с нею. Я спросила у Эвриала, почему тебе так нужна жена, что именно тебе от неё нужно? Он ответил, что ты так хочешь. И это меня разозлило. Ты ведь по своей прихоти хотел лишить меня свободы, заставлял выполнять свою волю, словно, я вещь… Имодести замолчала. Девушка едва сдерживала слезы. Как долго она об этом молчала. О той боли которую носит, словно птицу запертой в груди. Но сейчас было не до её переживаний. - И тогда, – собравшись с силами, продолжила Имодести, - я спросила, ни к кому конкретному, кроме своей злодейки-судьбы не обращаясь: «Как мне избежать свадьбы с Повелителем? Я на все согласна, лишь бы не быть его женой!». Имодести опустила голову. Девушка вдруг осознала, что открывает душу не только Повелителю, но всей площади, которая словно замерла, ловя каждое сказанное слово. Но какое это теперь имеет значение? - Мне ответила книга. Она подсказала способ и рассказала, что для этого понадобится. А ты мне всё это любезно предоставил, - голос, который до этого дрожал и грозил сорваться в рыдания, вдруг стал твердым, но абсолютно пустым и бесцветным. – Ты принес мне прекрасную хрустальную розу, застывшую во времени, перо птицы, которая снова и снова сгорает в собственном пламени и возвращается к жизни, и перстень, который служил страшному монстру напоминанием о том, что когда-то она была молодой и красивой. Ты спрашиваешь, зачем ты это мне принес? Имодести удобнее расположилась в кресле абсолютно расслабившись, и положив руки на локотки. - Ты принес Розу, чтобы я могла уйти, - только сейчас Денетсу заметил, что девушка медленно, но уверенно превращается в хрусталь, начиная с ног. Повелитель бросился к ней, но асур его удержал. Эвриал знал, что сейчас поделать уже ничего нельзя. – Ты принес мне перо, чтобы я могла вернуться. Ты принес мне перстень, чтобы я помнила… Последние слова она почти прошептала: - Простите меня. Закрыв глаза, Имодести, наконец, вся стала хрустальной. Слезинка, которая скатилась с её глаз в последний момент так и застыла небольшой алмазной капелькой на щеке