«Подобно тому как во Франции в XVIII веке, в Германии в XIX веке философская революция предшествовала политическому перевороту» [700] .

«…для того чтобы отстранить имущие классы от власти, нам прежде всего нужен переворот в сознании рабочих масс…» [701] .

«…революция в головах рабочих… является залогом еще более мощной и всеобъемлющей революции во всем мировом порядке» [702] .

В одном из фрагментов «Диалектики природы» («Электрохимия». Ок. 1882 г.) Энгельс, фиксируя аналогичную закономерность, делает очень глубокое замечание: при исследовании электролиза и физики, и химики «заявляют о своей некомпетентности в месте соприкосновения науки о молекулах и науки об атомах, между тем как именно здесь надо ожидать наибольших результатов» [703] . Да, именно в местах соприкосновения различных наук (т.е. на их взаимных перифериях) следовало ожидать наибольших результатов. И это подтвердилось множество раз во всем дальнейшем развитии научного познания. Так на стыках, в местах соприкосновения различных научных направлений появились физическая химия, химическая физика, космическая биология, математическая экономия. Так возникла кибернетика. Так возник и сам марксизм – как синтез достижений философии, социологии, политической экономии, исторической науки, естествознания, социалистических и коммунистических идей. Так только и может развиться новая, современная, актуальная форма марксизма.

Дальнейшие размышления показали, как проявляется действие закона периферийного развития во многих других областях и ситуациях, как проявляется его действие и в наше время, и, наконец, какое значение он может иметь для современной теории социализма.

Сначала еще ряд примеров или наблюдений.

В области неживой природы: возникновение более сложных элементов и более сложно организованных видов материи (вплоть до возникновения жизни и сознания) происходит не в центрах галактик и солнечных систем, а на их периферии.

В области живой природы: древо возникновения и развития биологических видов схематически демонстрирует соотношение тупиковых и перспективных линий эволюции.

В истории общества: подобно переходам от одной классовой формации к другой (азиатский – античный – феодальный – капиталистический способы производства) первые попытки перехода к будущей, бесклассовой общественной формации начались тоже на периферии – на периферии капиталистического общества. Отсюда, очевидно, и неизбежные трудности такого, беспрецедентного по глубине и сложности, перехода к принципиально новой организации общества: ведь именно на периферии менее развиты материальные (да и не только материальные) предпосылки такого радикального, формационного преобразования.

Не случайно и то, что попытки реформировать «реальный социализм» (превратить этот социализм в «социализм с человеческим лицом») тоже были предприняты не в центре, а на периферии системы «реального социализма».

Подобно тому как становление капитализма начиналось не в сфере собственно производства, так и в наше время реставрация капитализма, переход от «реального социализма» к светлому капиталистическому будущему начался не в сфере производства, а в сфере идеологии, политики, передела собственности, посредничества, торговли, банковского дела и т.д.

Современная глобализация – процесс, затрагивающий все сферы человеческого общества. Но где и когда начинался этот процесс? То, что стали называть глобализацией в начале 90-х годов XX века, после краха «реального социализма» и возникновения единого капиталистического центра, претендующего на мировое господство, – это не что иное, как современный этап начавшегося тысячи лет назад становления единого человеческого общества.

Уже авторы «Немецкой идеологии» констатировали, что именно при капитализме история впервые становится всемирной историей в подлинном, глубоком смысле слова. Одним из внешних показателей этого было развитие мировой торговли. В наше время этот процесс вступил в новую фазу: превращение всемирной торговли в регулируемый и контролируемый процесс; и более того: не только интернационализация обмена, началась интернационализация производства – возникли транснациональные корпорации. И здесь новая глобальная система возникает первоначально на периферии экономической деятельности человечества. Но всему этому предшествовали «еще более периферийные» процессы: интернационализация в сфере науки, культуры, политики.

В сфере сознания: в «Немецкой идеологии», а затем и в «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс показали, что господствующими идеями общества являются идеи господствующего класса. Из чего следует, что революционные идеи, идеи преобразования существующего общества возникают и могут возникнуть только на периферии господствующей идеологии.

Действует этот закон и в сфере познания. Так возникают новые парадигмы. Так идет и процесс познания конкретных объектов. Каждую вещь (в широком смысле) можно представить как определенную систему, как определенное единство сущности и явления, своего рода центра и периферии. Процесс познания начинается с изучения явления – периферии этой системы. Аналогично и при познании причинно-следственной связи исследование углубляется от следствия к причине. История открытий дает множество подобных примеров. Так «на кончике пера» Леверье [Le Verrier], анализируя возмущения в движении последней известной тогда планеты (Уран), открыл в 1846 году новую планету Солнечной системы (Нептун). Так анализ движений элементарных частиц привел к открытию кварков. Так шел и процесс познания Марксом общей структуры общества, процесс становления материалистического понимания истории: от общественного сознания через политическую надстройку к экономическому базису (совокупности производственных отношений) и к выяснению диалектики производительных сил и производственных отношений. (Экстраполяция этого движения позволяет обратить внимание на роль потребностей в структуре и функционировании общества.)

Нетрудно заметить, что понятие периферии используется здесь не в пространственном, тем более не в географическом, а в самом широком смысле, когда «система» определяется как иерархически организованное множество элементов, имеющее определяющий «центр» и определяемую «периферию». Понятие системы, как и многие другие категории, имеет относительный характер. В зависимости от «масштаба рассмотрения» один и тот же объект познания может быть элементом определенной системы или системой, состоящей из определенных элементов. Так, «центр» некоторой системы может быть в то же время «системой» иного масштаба, т.е., в свою очередь, иметь более узкий центр и соответственно периферию меньшего масштаба. (Эти «тонкости» могут иметь практическое значение при рассмотрении социальных систем.)