Обратим внимание на то, как в первом ряду Маркс определяет его второе звено. Это – производственные отношения, совокупность которых образует экономическую структуру общества, экономический базис политической и идеологической надстройки. Но ведь экономическая структура общества не исчерпывает всех общественных отношений [23] . Она образует лишь скелет общественных отношений, опорную конструкцию, несущую на себе политическую и идеологическую надстройку. Что же входит в состав общественных отношений данного уровня, соответствующего второму звену рассматриваемой структуры общества? Анализ «Манифеста Коммунистической партии» {41} и других работ Маркса и Энгельса позволяет выявить три главных компонента этих общественных отношений: 1) производственные отношения, которые являются определяющими и в данной группе отношений; строго говоря, это общественные производственные отношения в отличие от технических производственных отношений, классовые отношения; 2) семейные отношения [24] ; 3) национальные отношения (понимаемые как межобщественные отношения, т.е. как отношения между целыми обществами, международные отношения) [25] . Эти три типа общественных отношений мыслятся Марксом и Энгельсом как отношения трех различных уровней: в масштабе общества, семьи и между странами. Каждому типу в известной мере соответствует определенная форма социальной общности: класс, семья, общество.

Суммируя оба приведенных выше ряда, можно – разумеется, с известной долей упрощения – схематически представить общую структуру общества, как описывает ее Маркс в предисловии к «К критике политической экономии», следующим образом:

ПС -> ПО -> ОО -> ПН ->ФОС,

или точнее:

ПС -> ПО < ОО -> ПН -> ФОС [26] ,

где ПС – производительные силы, ПО – производственные отношения, ОО – общественные отношения (в указанном выше смысле), ПО < ОО – производственные и другие общественные отношения, ПН – политическая надстройка (в широком смысле, политические и правовые отношения), ФОС – формы общественного сознания, а стрелки указывают основное направление функциональной зависимости [27] .

Следует обратить внимание на первое положение в приведенном выше фрагменте из предисловия Маркса. Его содержание сводится к I основному ряду: ПС -> ПО -> ПН -> ФОС. Почему здесь отсутствует пятое звено – общественные отношения (ОО)? Почему Маркс начинает свое изложение не с первого (ПС), а со второго звена (ПО)? Почему он не говорит прямо о соотношении двух последних звеньев (ПН -> ФОС)? Все эти особенности объясняются общим контекстом, в котором Маркс излагает сущность своего открытия – материалистического понимания истории. Ведь он пишет не учебник исторического материализма, а предисловие к экономическому произведению – к тому труду, в котором он предполагает дать систематическое изложение своей экономической теории. Поэтому в центре его внимания производственные отношения – то звено общественной структуры, которое представляет главный предмет исследования экономической науки. Маркс берет это основное звено и выявляет его связи с другими звеньями. В то же время выделение производственных отношений как исходной категории соответствует и тому важнейшему факту, что среди всех общественных отношений, всех отношений между людьми, именно производственные отношения являются главными, определяющими [28] .

Уяснив сущность материалистического понимания истории, в особенности диалектико-материалистическое понимание организации общества, тот результат, которого Маркс достиг к 1859 г., к моменту полного развития его социально-исторической концепции, можно проследить с точки зрения этого конечного результата процесс становления основной концепции Маркса. Такой подход соответствует известной закономерности и требованию диалектики, о которых сам Маркс говорит во «Введении» к «Критике политической экономии»: «Анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны. Намеки… на более высокое… могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже известно»{42}. Обратимся к периоду формирования материалистического понимания истории, проследим, как постепенно складывалось у Маркса диалектико-материалистическое представление об организации и развитии общества и как этот процесс обусловливал возникновение и развитие марксистской политической экономии.

Исходным моментом взаимосвязанных процессов становления материалистического понимания истории, марксистской политической экономии и теории научного коммунизма можно считать осень 1842 г. К этому времени Маркс и Энгельс, взгляды которых развивались сходными, но несколько различными путями, были уже последовательными диалектиками и революционными демократами и активно включились в интеллектуальную и политическую жизнь Германии.

Осенью 1842 г. под влиянием впечатлений от положения трудящихся масс и в результате ознакомления с той социалистической и коммунистической литературой, которая получила в это время распространение в Германии, Энгельс совершает переход к коммунизму. Это был коммунизм донаучный, в целом еще утопический, однако революционный. Вместе с тем внимание Энгельса к материальным интересам и классовой борьбе пролетариата предопределяло тенденцию развития его коммунистических воззрений в направлении подлинно научной теории. В конце ноября Энгельс уезжает в Англию, где изучение классически развитого буржуазного общества, положения рабочего класса, чартистского движения, английской экономической (Смит, Рикардо и др.), социалистической и коммунистической литературы приводит его год спустя к исходным позициям исторического материализма и научного коммунизма, а вместе с тем и к созданию первой экономической работы, написанной с этих позиций, – гениальных «Набросков к критике политической экономии».

Осенью 1842 г. начался и переход Маркса к материализму и коммунизму, причем с самого начала к коммунизму потенциально научному. 15 октября он становится редактором «Рейнской газеты» и в этот день пишет статью под знаменательным названием «Коммунизм и аугсбургская „Allgemeine Zeitung“», а через несколько дней статью «Дебаты по поводу закона о краже леса», которые как раз и свидетельствуют о начале такого перехода [29] . С этого времени внимание Маркса сосредоточивается на явлениях, так или иначе связанных со вторым звеном структуры общества, т.е. производственными отношениями: это классы, частная собственность [30] , материальные, в особенности частные, интересы [31] . С двух различных сторон Маркс подходит к проблеме частной собственности. С одной стороны, ему как редактору большой ежедневной газеты пришлось столкнуться с материальными жизненными отношениями, с положением трудящихся масс, с ролью частной собственности в жизни общества, и это породило у него сомнения в правильности гегелевской идеалистической социологической концепции. С другой стороны, он вынужден был определить свое отношение к идеям коммунистов, выступавших с требованием уничтожения частной собственности. Так в центре его внимания становится проблема частной собственности. В его статьях «Дебаты по поводу закона о краже леса» и «Оправдание мозельского корреспондента» появляются и первые догадки о зависимости государства и права от общественных отношений, частной собственности, частных интересов {43} .

После закрытия «Рейнской газеты» Маркс, как он сам говорил, удалился с общественной арены в учебную комнату, чтобы разрешить обуревавшие его сомнения – сомнения в правильности гегелевской философии. Весной и летом 1843 г. в Крейцнахе он подвергает критическому анализу гегелевскую философию права – квинтэссенцию гегелевской социологической концепции (рукопись «К критике гегелевской философии права»). В разгар этой работы он обращается к исследованию истории (июль – август, «Крейцнахские тетради»). В центре его внимания – проблема соотношения общества и государства, частной собственности и государства и права. В противоположность Гегелю Маркс приходит к выводу, что не государство определяет гражданское общество, а, наоборот, гражданское общество определяет государство, т.е. экономический базис определяет политическую надстройку [32] . Этот тезис явился первым, отправным положением будущего материалистического понимания истории. Так Маркс приходит к выводу об определяющей роли экономических отношений в обществе, об определяющей роли частной собственности в существующем, буржуазном обществе. Отсюда следовало, что, для того чтобы познать законы, управляющие развитием общества, необходимо углубиться в изучение законов его экономической основы – приступить к систематическим исследованиям в области политической экономии [33] . Отсюда следовало также, что коренное преобразование буржуазного общества требует уничтожения частной собственности, т.е. осуществления основного требования коммунистов.

Осенью 1843 г. Маркс переезжает в Париж, где непосредственно знакомится с рабочим движением, приступает к систематическому изучению социалистической и коммунистической литературы и вместе с тем к занятиям политической экономией, к исследованиям экономической основы общества. С открыто коммунистических позиций Маркс и Энгельс впервые выступают в «Немецко-французском ежегоднике», вышедшем в свет в Париже в феврале 1844 г. Здесь были опубликованы две статьи Маркса и две статьи Энгельса. Своего рода политическим манифестом молодого Маркса явилась его блестящая статья «К критике гегелевской философии права. Введение». Именно в этой статье он, опираясь на результаты своей критики гегелевской философии права, впервые приходит к выводу о всемирно-исторической роли пролетариата, призванного осуществить коммунистическое преобразование общества, – к важнейшему отправному положению будущей теории научного коммунизма. В «Набросках к критике политической экономии» Энгельс, исходя из последовательно диалектической и коммунистической точки зрения, показал, что частная собственность – явление не вечное, а историческое и она должна быть уничтожена. Он показал, что частная собственность – это основа всех категорий буржуазной экономики и всех противоречий буржуазного общества и что развитие этих противоречий неизбежно ведет к революции. Он показал также, что частная собственность – основа и предпосылка буржуазной политической экономии, и подверг критике антиисторизм буржуазных экономистов [34] .