Но в то же время он признавал, что в словах Снейпа была и правда, а потому перевернул страницу, чтобы записать то, что помнил о призраке Волдеморта из Запретного леса.

* * *

Тем вечером Гарри отправился спать просто неприлично рано, поскольку, пока он не видел, Снейп добавил в его горячий шоколад свое лекарственное варево. Запихивая его в кровать, Снейп бормотал себе под нос что-то про то, что ему не хватало терпения даже на здорового Поттера, что уж говорить о больном. Про себя Гарри подумал, что это было дурацкое оправдание, но его глаза закрывались, и сил, чтобы думать о чем-то, не было.

Он проснулся спустя двенадцать часов, чувствуя себя на удивление отдохнувшим и не ощущая никаких признаков вчерашнего озноба. Снейп не сказал ни слова о том, что он проспал так долго, молча поставив на стол обед, а затем достал очередной оранжевый мячик. Гарри приготовился снова стать живой мишенью, но вместо этого Снейп устроил ему на заднем дворе полосу препятствий. Она была не слишком сложной, но Гарри пришлось уклоняться от падающих веток, карабкаться по кучам кирпичей и продираться сквозь зачарованную сеть, которая так и норовила спутать его.

Так прошел остаток недели и выходные. Снейп придумывал какую-то сумасшедшую игру и объяснял ее важность только после того, как Гарри проходил через нее несколько раз. Единственный раз, когда Гарри спросил, не изощренная ли эта форма пытки, которую придумал Снейп, тот указал ему на папку с газетными врезками. Во время второго прочтения история ужаса, который принес с собой Волдеморт, испугала его уже меньше, но именно тогда Гарри заметил то, что происходило на заднем плане фотографий. Полнейшее разорение, которое приносили с собой Волдеморт и его приспешники в дома, деревни и на железнодорожные станции. Повсюду валялись груды обломков, из которых под странными углами торчали деревянные опоры, а на земле тлели угли.

— Очень может быть, что из-за твоей раздражающей удачи он возьмет и запнется о корень дерева и расшибет голову о камень, — сухо сказал Снейп. Но он вновь кивнул в сторону газет и продолжил: — Но лучше все равно подготовиться.

— Понятно, — сказал Гарри, кивая. Он снова пролистал страницы газет, заметив кое-что, что не увидел в первый раз. Снейп потратил много времени, чтобы вырезать и собрать эти статьи, но ни в одной из них ни разу не упоминалось имя Снейпа. Гарри задался вопросом, что же тогда побудило его сделать это, если его семья напрямую никак не пострадала.

— Когда Волдеморт стал вашим врагом? — спросил Гарри, притворившись, что увлечен одной из статей.

Снейп, который что-то искал в одном из книжных шкафов гостиной, обернулся к Гарри. На его лице был оценивающий взгляд, и мальчик почувствовал, что его словно исследуют под микроскопом.

— Обычно я бы снял баллы и назначил отработку за такой личный вопрос, Поттер, — ровным голосом сказал Снейп, и Гарри медленно поднял взгляд от папки со статьями.

— Простите, — сказал Гарри. Обычно он чувствовал себя виноватым, лишь когда выходил за рамки в общении со своими родственниками, потому что это означало, что ему придется провести вечер в своей комнате. Но теперь его сожаление было вызвано не только эгоизмом. Снейп, возможно, и не сделал подборку статей о ком-то, кого Гарри узнал, но в той войне он точно кого-то потерял. Гарри видел это по тому, как спина Снейпа распрямилась, когда он услышал вопрос, по тому, как побелели костяшки его пальцев, сжимавших книгу, и по закрытому выражению на его лице. Но большего всего на это указывало то, что он был непреклонен в своем решении научить Гарри сражаться и защищать себя, а ведь он ему даже не нравился.

— Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе, — уступил Снейп, беря с полки еще одну книгу. — Тебе достаточно лишь знать, что с меня большая бутылка любого отвратительно сладкого поева, которое ты любишь, если ты сумеешь убить его.

Гарри улыбнулся на это, испытав облегчение о того, что Снейп на него не злился.

— Приложу все усилия, сэр, — прокомментировал Гарри.

— Уж постарайся, — сказал Снейп, уходя вместе с книгами на кухню. — И не забудь найти список школьных вещей в этом твоем кошмарно неорганизованном сундуке. Завтра я собираюсь на Косую аллею.

* * *

Гарри улыбнулся, вывалившись из камина в “Дырявом котле”. Те пять недель, что он пробыл у Дурслей, он только и думал о том, как вернется сюда, купит свои учебники, ингредиенты для зелий, заглянет в магазинчик с товарами для квиддича — в общем, обо всех мелочах, что напоминали ему, что он был волшебником. Конечно, неделя в доме Снейпа слегка исправила ситуацию, поскольку там ему можно было колдовать, а с ним самим на удивление не обращались, как с пустым местом. В отсутствие аудитории из других студентов и членов школьного персонала Снейп, в общем-то, почти что был хорошим учителем.

Несмотря на то, что сегодня его друзей не будет в Лондоне, Гарри всё равно не был в восторге от идеи отправиться за покупками под личиной Джона. Он настаивал, что Сириус Блэк был не настолько глуп, чтобы появиться на Косой аллее посреди бела дня, но Снейп посмотрел на него с таким видом, что стало понятно, что мнение он свое не поменяет.

— Прекрати дергать воротник, — прошипел Снейп, доставая палочку, чтобы постучать по кирпичам скрытой арки. На Гарри была надета старая рубашка Снейпа, поскольку профессор запретил ему появляться на людях в старой одежде Дадли. По его мнению, она для этого не годилась.