А Снегур уже тащил его за руку по темной безлюдной улице.

– Вот смотри, - орал он Мише в ухо так, словно тот был глухим. – Сейчас ты поймешь, кто тебе настоящий друг, и как много у тебя единомышленников в этом городе.

Слово «единомышленников» он преодолевал несколько раз, словно альпинист гору. Ему никак не удавалось перелезть через него: то у него получалось «единомышков», то «едимомомымо (тьфу!)». В конце концов он получил по затылку от трусившей за ним бабки, и, видно, от удара непокорное слово все-таки выскочило из него.

Очумевший от гонки, воплей Снегура и холода Миша уже совсем ничего не понимал: он не знал куда и зачем его тащат и мечтал только об одном – поскорее согреться.

Неожиданно Снегур затормозил так резко, что волочившиеся позади него Баба Мороз и Миша врезались в его спину и повалились на снег. Дед Яга куда-то пропал. Подняв голову, Миша увидел, что лежит возле палатки, где продаются хот-доги, и его нос напомнил ему, что он еще не ужинал.

– Теть Мань, - обратился Снегур к полусонной продавщице. – Сделай хот-дог вот этому штруделю.

И он указал на поднимающегося на ноги Мишу.

Тетка вяло качнулась, вздохнула так, будто ей предстояло приступить к какой-то неимоверно тяжелой работе, и вытащила откуда-то из-под стола серую булку для хот-дога. При одном взгляде на эту булку у Миши пропал аппетит. А когда тетка уложила на нее скрюченную, похожую на больного червяка сосиску, он вспомнил, что много хот-догов есть вредно. Продавщица тем временем невозмутимо украшала свое произведение какой-то коричневато-зеленоватой смесью, от запаха которой Мишу затошнило.

– А подогреть? – вылезла из-за Мишиного плеча Баба Мороз.

– И так сойдет! – грубо отозвалась продавщица, быстро завернула весь этот ужас в тонкую салфетку и, бросив на прилавок, отвернулась.

– Кушай, детка! – ласково подала угощение Баба Мороз.

От одной мысли, что ему придется съесть этот чудо-хот-дог, Мише стало нехорошо.

– Я домой хочу, - без особой надежды пролепетал он. – Я замерз.

– Ты не любишь хот-доги? – сочувственно поинтересовалась бабка и, не дожидаясь ответа, засунула себе в рот всю булку вместе с салфеткой. Миша облегченно вздохнул.

– Можно мне домой? Мне уроки делать надо. Пожалуйста, отпустите меня, – несчастный Миша чуть не плакал.

– Погоди! То есть, как это – домой? – неизвестно откуда появился Дед Яга. – Мы теперь друзья на всю жизнь. Мы без тебя никуда, и ты без нас тоже.

– Дед, он нас не уважает! – зло окрысился Снегур. – Мы к нему со всей душой, а он!

– Паражит, хрум-хрум, башаша жужу, - высказалась бабка, которая все еще не справилась с хот-догом.

– Домой ты хочешь? – от злости лицо Снегура стало красным. – Хорошо. Дед, бери его.

И не успел Миша опомниться, как уже стоял на крыше прямо над своим балконом.

– Ну, все, привет! – отсалютовал ему Снегур, и все трое исчезли, будто их никогда и не было.

– Мамочки! – пискнул Миша, чувствуя, как ледяная крыша уходит у него из-под ног. Из последних сил он вцепился в скользкий край обеими руками и тут услышал, как…

…как в замке повернулся ключ.

– Лена, Миша, вы дома? – послышался из прихожей папин голос. – А почему вы без света сидите? Ах, пробки вылетели. Ну, это мы сейчас мигом. Ау! Что, никого нет дома?

Желтый кружочек фонарика поплясал по стене и остановился на приборном щитке, в котором находились пробки. В светлом кружочке появилась папина рука, раздался негромкий щелчок, и во всей квартире снова зажегся свет.

Через минуту папа заглянул в Мишину комнату.

– О! Да ты, дружочек, заснул прямо за столом. А ну-ка, давай в постель!

Миша сидел, удивленно хлопая сонными глазами и почему-то крепко вцепившись в край своего стола. Он огляделся. Все в комнате было по-прежнему: так же перед ним лежала открытая тетрадь по английскому, все вещи были на своих местах.

Миша выбежал в гостиную. Телевизор стоял на тумбочке невредимый, на потолке висела абсолютно целая люстра, и вообще, все выглядело так, будто не было никаких гостей.

Папа удивленно следил за Мишиными перемещениями.

– Что-то потерял?

– А где… - хотел было спросить Миша, и тут до него дошло, что всё это был сон: и мерзкие Баба Мороз с Дедом Ягой, и их противный внучок, и сломанный телевизор – всё.

– Так что, спать? – папа обнял сына за плечи.

– Нет, пап, мне еще английский в чистую тетрадь переписать надо и математику переделать.