Отсюда основное противоречие данной революции, делающее из нее лишь первый этап первой революции, рожденной войною. Гучковско-милюковское, помещичье и капиталистическое правительство не может дать народу ни мира, ни хлеба, ни свободы. Это — правительство продолжения разбойничьей войны, объявившее прямо, что оно верно международным договорам царизма, а договоры эти — сплошь грабительские. Это правительство сможет в лучшем для него случае оттянуть кризис, но избавить страну от голода не сможет. Оно не может дать и свободы, как бы много «обещаний» (обещания дешевы) оно ни давало, ибо оно связано интересами помещичьего землевладения и капитала, оно сразу начало сделки с династией для восстановления монархии.

Всего глупее поэтому тактика «поддержки» нового правительства в интересах будто бы «борьбы с реакцией». Для такой борьбы нужно вооружение пролетариата — единственная серьезная, реальная гарантия и против царизма и против стремления Гучковых и Милюковых восстановить монархию.

Прав поэтому депутат Скобелев, сказавший, что Россия «накануне второй, настоящей (wirklich), революции».

И народная организация для этой революции есть и растет. Это — Совет рабочих и солдатских депутатов, который недаром поносят агенты англо-французского капитала, корреспонденты «Times» и «Le Temps».

Изучая имеющиеся в газетах сведения о Совете рабочих депутатов, Ленин пришел к выводу, что в нем есть три течения. Первое — ближе всего к социал-патриотам. Оно выражает доверие Керенскому, герою фразы, пешке в руках Гучкова и Милюкова, худшему представителю «луиблановщины»42, который кормит рабочих пустыми обещаниями, говорит звонкие фразы в духе европейских социал-патриотов и социал-пацифистов а 1а Каутский и К°, а на деле «примиряет» рабочих с продолжением разбойничьей войны. Устами Керенского империалистская буржуазия России говорит рабочим: мы дадим тебе республику, 8-часовой рабочий день (он уже введен в Петербурге), обещаем свободы — все ради того, чтобы ты помог нам ограбить Турцию, Австрию, отнять у немецкого империализма его добычу, удержать добычу англо-французского империализма.

Второе направление — ЦК нашей Российской социал-демократической рабочей партии. В газетах напечатано извлечение (Auszug) из «Манифеста» нашего Центрального Комитета. Манифест вышел в СПБ 18/III. Он провозглашает требования демократической республики, 8-часового рабочего дня, конфискации помещичьих земель в пользу крестьян, конфискации хлебных запасов, немедленного начала переговоров о мире не правительством Гучкова и Милюкова, а Советом рабочих и солдатских депутатов. Этот Совет, для Манифеста, есть настоящее революционное правительство. (Ленин добавил, что и корреспондент «Times» говорит о двух правительствах в России.) Переговоры о немедленном мире должны вестись не с буржуазными правительствами, а с пролетариями всех воюющих стран. Манифест зовет всех рабочих, крестьян и солдат выбирать делегатов в Совет рабочих депутатов.

Такова единственная действительно социалистическая, действительно революционная тактика.

Третье направление — Чхеидзе и его друзей. Они колеблются, что явно отражается в отзывах «Times» и «Le Temps», то хвалящих, то бранящих Чхеидзе. Когда Чхеидзе отказался войти во 2-ое Временное правительство, когда он объявил войну империалистской с обеих сторон и т. п., он вел пролетарскую политику. Когда Чхеидзе входил в 1-ое Временное правительство («Думский комитет»), когда он в § 3 своего воззвания требовал «ausreichende» Teilnahme der Vertreter der russichen Arbeierschaft an der Regierung» (участие интернационалистов в правительстве империалистской войны!!), когда он (и Скобелев) это империалистское правительство звал к началу переговоров о мире (вместо разъяснения рабочим той истины, что буржуазия связана по рукам и ногам интересами финансового капитала, не могущего избавиться от империализма), когда друзья Чхеидзе, Туляков и Скобелев, по поручению правительства Гучкова и Милюкова ездят «успокаивать» солдат, восстающих против либеральных генералов (убийство Непенина (Admiral Nepenin), оплакиваемое даже немецкими империалистами!!) — тогда Чхеидзе и его друзья впадают в худшую «луиблановщину», ведут политику буржуазии, вредят делу революции.

Ленин напал также на социал-пацифистское воззвание Горького и выразил сожаление, что великий художник берется за политику, повторяя предрассудки мелкой буржуазии.

Во 2-ой части Ленин поставил своей задачей показать, какова должна быть тактика пролетариата. Он обрисовал своеобразие исторической ситуации данного момента, как момента перехода от первого этапа революции ко второму, от восстания против царизма к восстанию против буржуазии, против империалистской войны или к Конвенту, коим может сделаться Учредительное собрание, если правительство исполнит свое «обещание» созвать его.

Специальная задача момента, соответствующая этому переходному состоянию, есть организация пролетариата. Но не шаблонная организация, которой довольствуются изменники социализма, социал-патриоты и оппортунисты всех стран, а также каутскианцы, а революционная организация. Эта организация должна быть, во-1-х, всенародной; во-2-х, соединять военные и государственные функции.

Оппортунисты, господствовавшие во II Интернационале, исказили учение Маркса и Энгельса о государстве революционного периода. Каутский в своей полемике с Паннекуком (1912) тоже покинул точку зрения Маркса43. Маркс учил, учась из опыта Коммуны 1871 г., что рабочий класс «die Arbeiterklasse nicht die fertige Staatsmaschine einfach in Besitz nehmen und sie fur ihre eigene Zwecke in Bewegung setzen kann». Das Proletariat sool (rnuB?») diese Maschine (Armee, Polizie, Bureaukratie) zer-brechen. Das ist, was die Opportunisten (Sozialpatrioten) und Kautskianer (Sozialpaziflsten) entweder bestreiten oder vertuschen. Das ist die wichtigste praktische Lehre der Pariser und der russi-schen Revolution von 1905.

Wir unterscheiden uns von den Anarchisten dadurch, daB wir die Notwendigkeit des Staates fur die revolutionise Umwalzung ai erkennen. Wir unterscheiden uns aber von den Opportunsten und Kautskianer dadurch, daB wir sagen: wir brauchen nicht die «fer-tige» Staatsmaschinerie, wie sie in den demokratischsten burger-lichen Republiken existiert, sondern unmittelbare Macht bewaff-neter und organisierter Arbeiter. Das ist der Staat, den wir brauchen. Das sind, ihrem Wesen nach, die Commune von 1871, und die Arbeiterdelegiertenrate von 1905 und 1917. Auf diesem Fundament miissen wir weiter bauen*. He дать восстановить полиции! Создать из народной милиции действительно всенародную, руководимую пролетариатом, милицию, «наше государство», с тем, чтобы капиталисты платили рабочим за дни, посвящаемые службе в милиции. Дополнить «чудеса пролетарского героизма», которые пролетариат проявил вчера в борьбе с царизмом и проявит завтра в борьбе с Гучковыми — Милюковыми, «чудесами пролетарской организованности» Вот лозунг момента! Вот залог успеха!