Со времени нового объединения Германии, которое осуществило прорыв в версальско-ялтинском режиме, политические классы в Германии откровенно отказались от противодействия геополитически мотивированным пропагандистским атакам ("Восстановление Четвертого Рейха"), Напротив: отдельные силы, как например председатель европейской трехсторонней комиссии ОТТО ГРАФ ЛЯМБСДОРФФ, в экономически-политическом отношении следовали точно тому же агрессивному курсу, который содействует осуществлению целей геополитиков - недопущение разрыва с терпящей крах политикой МВФ, сдерживание немецкой инициативы.

Также и откровения некоего Пeтepa Глотца из правящих кругов Социалистической Партии Германии относительно осуждения велико-сербской агрессии в передовой статье "Франкфуртер Алльгемайне Цайтунг" указывают на присутствие геополитических подходов внутри Германии. В соответствии о представлениями, господствовавшими до последнего времени среди этих геополитически ориентированных сил (Англия, Франция, и США) - невредно было бы организовать второй Ближний Восток, незаживающую рану на южном краю Европы (война в Югославии), для того, чтобы предотвратить возможное появление новою евразийского порядка, в центре которого стояло бы сотрудничество между Россией, Францией, и Германией. Если вообще какая-либо страна может влиять на происходящее в Восточной Европе, то это, вне всякого сомнения, Германия.

ЛОРД КАСТЛЬРЕЙ, основной манипулятор на Венском Конгрессе, следующим образом описывал, как было бы желательно ограничить мощь Германии в Европе (в полном соответствии с планом, очерченным "сионскими мудрецами"):

"Сила Германии в новой Европе должна быть ограничена таким образом, чтобы можно было пригласить немцев как можно сильнее связаться с НАТО и прочими международными организациями, причем одновременно с этим Америке следует теснее сотрудничать с Великобританией, Францией, и другими государствами с целью ограничения влияния, оказываемого Германией на данные организации".

При таком направлении политического движения геополитических сил в Лондоне, Париже, и Вашингтоне, вес факторы, идущие вразрез с данными расчетами, например, усилия, направленные на немецкое экономическое развитие в отношении Востока, будут неминуемо подавляться любыми средствами.

Ничто не могло продемонстрировать перед всем миром слабость и уязвимость Федеративного Канцлера Гельмута Коля и его правительства сильнее, чем то обстоятельство, что в том же самом месяце, в ноябре 1989 года, когда оказалась, разметана Стена, д-р Альфред Херрхаузен, Спикер Немецкою Банка, пал жертвой террористическою акта, организаторы и исполнители которого вплоть до сегодняшнего дня остаются неизвестными, свободными, совершенно не преследуемыми, и имеющими возможность разъезжать по всему миру.

Альфред Херрхаузен уже в течение продолжительного времени предлагал стратегически перспективное облегчение бремени государственной задолженности для развивающихся стран, особенно в год крупного биржевого кризиса, 1987 года. Но в глазах его врагов такие предложения были совершенно невозможны, поскольку наряду с мероприятиями по облегчению бремени задолженностей они предлагали и план экономического восстановления Восточной Европы. Херрхаузен говорил о некоем польском банке развития, работающим по модели "Кредитного общества для целей возрождения".

Но только, по мнению полковника Праути, и данном случае Херрхаузен выступил против неписаных законов лондонской и нью-йоркской монетаристском силовой группы, таким образом, попав в террористическую паутину своих врагов.

В великий момент развала коммунистической системы на Востоке Коль отказался провести глобальные перемены для подлинного плана экономического возрождения Востока. Это повлекло за собой разрыв с ведущими монетаристскими кругами как внутри страны, гак и за ее пределами, а также отразилось на традиционном соотношении сил бывших стран-победительниц, на которых они основывались. После убийства Херрхаузена, Коль, по сообщению Шпигеля, осознал, что он потерял близкого стратегически мыслящего советника, и что теперь в большинстве немецких земель доминируют люди с психологией лавочников.

После этого ужасающего преступления, Коль и его Правительство не осмелились сообщить общественности о подоплеке совершенного покушения и ориентировать полицейских и следственные органы на арест убийц и тех, кто стоял за ними, выяснить мотивы и покарать данное деяние. Вместо этого людям стали рассказывать что-то о "Третьем Поколении RAF", в частности, с помощью искаженных высказываний.

Через три с половиной года после убийства Херрхаузена особенно отчетливо становится видна брешь, пробитая его смертью.

Из кругов предпринимателей и менеджеров в промышленности, науке, и разработках, слышно постоянно одно и то же, что если рассматривать потребность в некоем плане развития ЛЯРУША в рамках "производительного треугольника" Париж-Берлин-Вена с его огромными инфраструктурными мероприятиями в энергетическом, транспортном, и водно-экономическом секторах так двигатель евроазиатского подъема, после смерти Херрхаузена сегодня ни один человек не подставит собственную голову, поддерживал такую программу, признанную правильной, но противоречащей идеологии монетаристской власти.