– И?- повторил он и опять начал посмеиваться,- и как же ты ее смог добиться, приятель?

– Тебя это не касается.

– А как давно ты с ней?

– И это тоже тебя не касается. Что-то еще?

– Ага, свадебный подарок,- сказал он и резко ударил меня в челюсть.

Уж не знаю, то ли парень реально силен, то ли я никак такого не ожидал, но он смог повалить меня на траву. Я едва ли успевал отбиваться. Он мутузил меня как бешеный зверь. Хотя я ему и попал в нос и немного смог его помять, но он явно был сильнее. Помню удар ногой в живот и его ботинок у моего лица. А потом все. Темнота. При чем звонкая темнота. В ушах звенит, но я не могу разлепить глаз, чтобы понять – откуда этот звон. Я чувствую, что меня трясет, чувствую какие-то шумы, голоса. Какие-то вспышки света, а затем опять темнота. Гавнивое чувство, отвратительное ощущение.

А потом я с трудом разлепляю глаза и вижу белые стены, белые простыни. Больница, что б его. Сука. Я в больнице. Бл**ство. А после приходят мысли о Вере. В безопасности ли она? Действительно ли знает этого уе*ка? Кто он ей? Что он вообще от меня хотел? Он же реально них*ра мне толком не сказал, а вот отмутузил нехило. Ган*он. Найду – изничтожу.

Интересно, сколько времени прошло. Который сейчас час? Сколько я уже здесь? Надо позвонить Вере. Я пытаюсь приподняться, ребра с резкой болью впечатывают меня обратно к кровати. Сука. По-ходу, у меня сломаны ребра. Бл**ь. Кое-как все же принимаю другую позу, могу практически сидеть, но немного завалившись – так хоть немного легче. Где хоть кто-нибудь? Я явно не в обычной палате, я здесь один. Здесь только одна дополнительная кровать и больше никого. Прелесть какая – эксклюзивные условия. Пох*р, главное хоть кого-нибудь бы увидеть и узнать где мои вещи.

– Марк Борисович, Вы пришли в себя! Ох, как же я за Вас волновалась! Повсюду хулиганы! Надо же попасть на таких ненормальных! Как Вы себя чувствуете?- спросила меня Светлана Михайловна, наша бухгалтер. Видимо, это она меня нашла и вызвала скорую. Да и сама приехала, чудесная женщина. Надо будет ей купить цветы и коробку конфет.

– Сносно, Светлана Михайловна. Вы не подскажите, где мои вещи?

– Ох, Вы это что, уйти собрались? Рано еще, врачи не пустят. Бумаги я все собрала, правда, они немного в крови испачкались... Но я могу дать Наташеньке задание их продублировать. Их надо куда-то отвезти? Можно нашему курьеру дать задание.

– Спасибо большое, Вы прекраснейший человек. Меня сейчас интересует, где мой телефон.

– О, позвонить кому-то хотите? Родителям?

– Нет, невесте. Родители не в этой стране сейчас.

– Невесте? Марк Борисович, Вас можно поздравить? А как зовут эту прекрасную барышню?

– Вера. И она, действительно, прекрасна. Пожалуйста, помогите мне найти телефон.

– Конечно-конечно. Вот он, все на полке: и телефон, и ключи, и кошелек, и зажигалка, а вот сигарет не нашла. Может, эти негодяи забрали? Вы знаете, за что же это Вас так хулиганы побили?

– Не знаю. Светлана Михайловна, дайте мне, пожалуйста, телефон, мне трудно дотянуться.

– Ой, а я и не подумала. Вот, держите. Не буду Вам мешать, Марк Борисович, я за дверью, зовите для дальнейших поручений.

– Спасибо.

Я позвонил моей Вере, я ее расстроил. Как не хотел ее пугать, чувствую, что она все же переживает намного сильнее, чем я мог подумать. Не разрешил ей ко мне приезжать. Я очень хотел ее видеть, но кто знает – безопасно ли ей сейчас выходить на улицу. Я ведь не знаю, что хотел этот долб**б, но я знаю, что он знаком с Верой. Вряд ли он адекватен и вряд ли ей сейчас безопасно ходить одной по городу. Одно знаю точно, нужно все выяснить, когда меня отпустят домой и мчаться к моей девочке.

Глава 25

Противно дрожит мой голос

И сердце прыгает в груди.

Ты оказался незнакомцем,

Одно прошу тебя: "Уйди!"

Как ни трудно догадаться – спать спокойно этой ночью я не смогла. Я звонила родителям Марка, чтобы выяснить у них, что случилось, но безрезультатно. Я и забыла, что они уехали на неделю в Италию. Я звонила Юльке и заставила ее выведать у Марка где он и что с ним случилось. Но ее звонок ему не дал никаких результатов. Марк был загадочен и скрытен, как всегда, блин. Я пыталась себя успокоить и верить словам Марка, что с ним все нормально, но не могла успокоиться. Руки тряслись, дыхание сбивалось. Нет, как может быть все с ним в порядке, если он в больнице и если его не отпускает пока врач? Боже, что же с ним случилось?

Отвратительная неизвестность.

Утром, проснувшись, я первым делом позвонила Марку, трубку взяла медсестра и сказала, что Марк на рентгене. На рентгене, мать его! Значит не так уж все и нестрашно, как он мне говорил. Его не отпустили вчера вечером, сейчас он на рентгене. Я сама лично прибью его, когда выясню, где он и что именно с ним произошло. Вот с таким грозными и нелепыми мыслями я и собиралась на работу.

Сегодня у нас было выездное мероприятие и мне не было времени накручивать себя. Только это не означало, что за последние четыре часа я не позвонила Марку. Позвонила. Раз семь точно. В этот раз он сказал, что ему не удалось выйти победителем, в драке, с каким-то ушлепком, что у него сломано ребро, а в двух других трещина, но сегодня его уже отпускают домой. Как думаете, эти новости меня утешили? Да ни хрена подобного! Пипец! Мой Марк подрался! У моего Марка сломаны ребра!