Он пытался отогреть женщину в своих объятиях, прекрасно зная, что сумеет дать ей лишь иллюзию тепла. Теперь смерть от холода и голода показалась бы ему самым нелепым концом завершившейся драмы. Нужно было идти, чтобы как можно скорее покинуть Ландшафт Ледяной Обители, – двигаться к той невидимой границе, за которой можно вызвать Изменения.

Уже не раз герцог убеждался в том, что здесь бессильны и Стеклянный Обруч Мелхоэд, и перстень Сдалерна. Но после бегства Шакала Обитель перестала быть местом, из которого вовсе не существовало выхода.

Придворный Башни повел ведьму прочь от разрушенной Обители. Обратный путь оказался едва ли менее трудным, чем тот, который герцог проделал с отрядом глонгов под предводительством бароном Тенга. Все было по-прежнему: нескончаемый мороз, фиолетовые огни, едва разгонявшие тьму, и безмолвные скалистые бастионы, навечно вмерзшие в окружающий пейзаж.

Герцог и ведьма ослабли и оголодали до крайней степени; их сапоги были порезаны острыми гранями льдинок. Спасаясь от жажды, они глотали снег. Талая вода имела неприятный кисловатый привкус. Холодный Затылок не думал о том, где будет искать избавления от проклятия, если им все-таки удастся выбраться отсюда. Еще более отдаленные цели казались слишком абстрактными; он попросту не хотел искушать судьбу.

Однако именно здесь, в Ландшафте Обители, Сенор сделал поразительное открытие. Он не знал пока, дар ли это или очередная смертоносная ловушка. Было слмшком холодно, чтобы раздеваться или заниматься любовью, и потому лишь случайно он обнаружил на теле Истар тончайшие рисунки вроде тех, которые видел до этого на теле жрицы культа Лемвиг.

Он осторожно прощупал отражения ведьмы, но, как и в случае с Джелвой, ее память оказалась девственно чистой во всем, что касалось загадочного творца этих изменчивых изображений…

Сенор испытывал сильнейшую тревогу, угадывая нечто зловещее в двойственности, присущей предметам, которые его окружали, и событиям, в которых он был замешан. Сначала два абсолютно одинаковых медальона, хранивших тайну Рейты Меррадль и ее исчезнувшего ребенка, – один из Кобара, другой из дома Зелеша; теперь – рисунки на женских телах, сделанные при помощи неведомой магии и содержавшие неразгаданные послания.

…Только тогда, когда впереди забрезжили едва заметные признаки Изменений, он позволил себе расслабиться.

Темноту разогнал мягкий золотистый свет. Дохнуло теплом. Герцог и ведьма переместились в ландшафт, который Сенор счел подходящим для отдыха. Несколько кратких мгновений дурноты – и вокруг уже был совсем другой пейзаж…

Они оказались на поляне посреди девственного леса, освещенной ласковыми лучами здешнего светила. Сенор опустился на густую траву и подставил лицо животворящему свету. Истар легла рядом. Лед на их одеждах стремительно таял, и земля впитывала темную воду…

Герцог и ведьма чувствовали себя бесконечно уставшими. Слишком уставшими, чтобы думать о безопасности. Оба провалились в объятия сна, не сказав друг другу ни слова…

Когда Сенор проснулся, вокруг уже сгущались сумерки. Желтое светило быстро опускалось за горизонт. Лес стоял неподвижный и тихий, погруженный в вечернюю дремоту.

Холодный Затылок открыл глаза и встретил изучающий взгляд ведьмы. Она будто искала подтверждение тому, что ее обезображенный спутник – прежний придворный Башни.

– Что ты будешь теперь делать? – спросила Истар, когда пауза слишком затянулась.

– Я должен найти Зонтага, Призрачный Замок и Реку С Одним Берегом. Возможно, где-то в Тени все еще существует и Башня… Но сначала нужно отыскать тело младенца. Будет чем торговаться с Зонтагом. И не мешало бы отомстить этой твари Люстиг…

– Она все-таки добилась того, чего хотела?

– Конечно. И даже большего… Вероятно, нам придется еще раз побывать в Мургулле. Однако прежде всего я должен уладить дело с Хозяином Башни.

– А почему не отправиться к Реке С Одним Берегом?

– Он один может избавить меня от этого. – Сенор провел пальцами по своей обезображенной щеке. – Отсроченная магия. И срок уже близок…

Они помолчали.

– А ведь я знаю путь к Реке, – сказала вдруг ведьма. – Однажды я уже была там. Не спрашивай ни о чем! – быстро проговорила она, заметив его нетерпеливый жест. – Больше я ничего не помню. Только последовательность смены ландшафтов, но с тех пор все могло исчезнуть… Подожди! Я попробую…

И ведьма внезапно погрузилась в транс. Ее глаза закрылись, а лицо приобрело мертвенную бледность. Изменившимся голосом, в котором явственно звучали мужские интонации, она продолжала:

– Путь к Реке лежит через владения Охранников Веры. Боль, причиняемая ими, кошмары, порождаемые ими, заточение и смерть будут казаться тебе реальными до тех пор, пока ты сам будешь верить в них. Все – иллюзии, но не все иллюзии убивают. Это особенно верно на единственном берегу Реки. Ты останешься жив и сохранишь рассудок, если в твоем сознании ни на мгновение не возникнет хотя бы тени сомнения в собственной неуязвимости. Мало кому удалось уйти из владений Охранников Веры, и еще меньше тех, кто достиг берега…