– А где коляска? – подозрительно оглядываясь, задал вопрос выбравшийся из кустов Ганик, и это было лучшей похвалой моей работе.

Мэлин только едко фыркнула, но ничего не сказала. Сегодня она отличалась необычайной молчаливостью, и меня это бесконечно радовало бы, если бы не необходимость выяснить одну деталь.

– Мэлин, в каком районе живет твоя знакомая?

Она вздрогнула, как-то сжалась, словно я ее ударил, и мне пришлось поторопиться с объяснениями.

– Ты же сама просила, чтобы мы ее навестили. Но если не хочешь, не поедем. Просто я считаю, что нам нечего делать в центре города, и намерен остановиться где-нибудь на окраине. Поэтому дорогу нужно выбирать уже сейчас.

– Я не знаю, – спрятав взгляд, тихо призналась девчонка, – где она живет. Я тут никогда не была. Знаю только имя… от бабушки.

Про ведьминскую солидарность мне было известно. В сущности, это для маглоров не секрет. И я бы надеялся, что ее бабушка все же жива, если бы не одно странное обстоятельство. Никто из живших в крепости воспитателей или гувернеров ни разу не обмолвились, что кто-то из родственников пытался повидаться с детьми. Но одно дело обычные люди, им отыскать, где прячут бастардов, просто не под силу.

И совершенно иное дело ведьмы, где не сумеет одна, там справятся вместе. Хотя их не так и много, но за время жизни Мэлин в замке вполне могли бы ее отыскать. И то, что все же не нашли, могло означать только самое плохое. Потому-то я так старательно обходил эту тему.

– Так скажи нам, – заглянул ей в глаза черноволосый гибкий Март, – в Черуне и окрестностях всего две ведьмы. Халила и Орисья. Но Орисья совсем молодая и живет тут всего несколько лет.

– Да, – нехотя буркнула Мэлин, – это она.

– Мэлин, – устраивая себе на задней скамье постель, веско сказал я бастарде, – я ложусь спать, а ты пока думай. Часа через два мы остановимся на завтрак у развилки, там и скажешь, что решила.

Проснулся я немного раньше намеченного срока. Полежал с минуту неподвижно, прислушиваясь к веселой болтовне ведьмочки и тройки обормотов, проверил все сигналки и щиты, что наложил заранее, и попытался понять, что именно могло меня разбудить так резко. Вроде все в порядке – иллюзии на месте, сигналки молчат, оборотни, которым я наказал следить за окрестностями в оба, спокойны и веселы. Так что же произошло?

Я распахнул глаза, откинул со лба легкое покрывало… и замер. Кожа на руке была не человеческая.

Проклятая пентаграмма, ну вот почему она вдруг проявляется в самый неожиданный момент, эта шкура? – рычал я про себя. И, мгновенно закрывшись щитом, торопливо возвращал себе родной облик. Ну, почти родной, отец с матерью, думаю, признают.

– Маглор Иридос, – обернулся услышавший шорох Аган, – где завтракать будем?

– Где чисто, вкусно и можно умыться, – резковато ответил я и сам себя одернул: а они-то в чем виноваты? Им тоже досталось от проклятого ведьмака.

– Тогда к дядюшке Шеку, – чуть суше сказал оборотень и дернул поводья.

– И еще, поскольку я сейчас действую… не совсем официально, не зовите меня при посторонних маглором. Да и имя настоящее не нужно называть, лучше называйте господин Тадор, – вздохнув, сообщил я имя своего дайга. – Ну а если ситуация будет такая, как вчера, когда мы встретились, лучше просто кричи «Ир».

– А что вчера была за ситуация? – сразу заинтересовалась Мэлин, но никто и не подумал ей отвечать.

– Ну хорошо, – мстительно прищурилась девчонка, – я в следующий раз тоже буду молчать, если что-то важное узнаю.

– А вот ты молчать не будешь, – отрезал я сурово, – потому что моя воспитанница, и я за тебя отвечаю. Значит, должен быть в курсе всех событий, независимо от того, считаешь ты их важными или нет. О степени важности происходящего судить буду я.

– Все-таки ты злой, – огорченно вздохнула Мэлин, и оборотни вдруг заухмылялись. – А вы не хихикайте! Он и вас так дрессировать будет.

– А нам нравится, – вдруг серьезно заявил Март, ехавший рядом с повозкой на моей лошади. – Ты просто не знаешь, как обращался с нами Парамон.

– Не нужно даже вспоминать, – само вырвалось у меня, – такие не заслуживают, чтоб их помнили. И вообще, где ваш трактир?

Хозяйкой трактира «У дядюшки Шека» оказалась довольно крупная, круглощекая и улыбчивая женщина, встретившая нас, как самых любимых родственников. И я сообразил, почему нас так любят, едва рассмотрел совершенно пустой зал. Еще бы ей не любить людей, привезших свои монетки в маленький трактир, а не на ярмарку, – бубнил я для виду, хотя на самом деле порадовался этой пустоте. Мне давно хотелось рассмотреть вещички, доставшиеся в наследство от оборотня.