Шрифт:
Еще немного постояв на пекле. Она неуверенно тихо спросила:
– а кто знает?
– Господь Бог! – загадочно улыбаясь ответил водила - хохмач и ткнул указательным пальцем вверх. – если вы с ним лично знакомы, то тогда добро пожаловать в салон и мы наконец уже поедем. Шкет, дай тете место.
– Юморист засмеялся, сконфузив женщину окончательно, а маршрутка ржала в открытую и в таком приподнятом настроении началась наша дорога в новую жизнь.
Квартира была светлая и красивая. Мама и я с большим энтузиазмом начали осваивать свою территорию. Новая мебель, новые занавески, расставлялись и вешались с большой любовью. Картину – подарок от наших друзей со старого двора повесили на почетное место в комнате. Весь двор собирал нам деньги на это произведение искусства. Поэтому мама очень ценила этот подарок. Хоть он и был аляповат, но дареному коню, как известно в зубы не смотрят. Тетя Света тоже получила такой же подарок на память от прежних соседей и тоже повесила его на стену в большой комнате.
Семья тети Светы получила квартиру на нашей же лестничной клетке, что привело в восторг и ее и мою маму. Они бесконечно бегали, друг к другу в гости, спрашивая совета, что где лучше поставить и в итоге наши квартиры стали очень похожи по расстановке мебели и других мелочей.
Хозяек это ни сколько не смутило, они были довольны, что опять соседи и в итоге все сложилось лучше не куда. Жизнь налаживалась. Дни стали течь один за другим спокойно и размеренно.
Лето сменила осень, за осенью пришла зима.
Мама частенько на выходные захаживала на Молдаванку и проводила время со старыми подружками за стаканом чая и свежими сплетнями вприкуску. Идя через привоз, домой, она болтала со знакомыми торговками про между собой: о погоде, с обязательным упоминанием о последнем повышении цен, обсуждали у кого и как болит голова, у кого она сейчас болит больше и кому сейчас хуже, слыша в ответ традиционное « - а кому щас хорошо?» покупала банку «бубачек» и стакан «рачек», и шла дальше. Вернувшись, домой с восторгом, делилась последними новостями с места событий и была счастлива, что во дворе ее помнят и рады ее приходу. Мама могла часами рассказывать за жизнь нашего старого двора. И о том, что армянка Ануш, опять задирая юбки и демонстрируя свой пышный зад молдаванке Зое, заступалась за своего юркого как ртуть сынишку и когда все аргументы в свою пользу у нее заканчивались, то она показывала панталоны своей сопернице и уходила после этого с поля боя с высоко поднятой головой. На что в ответ худая как жердь молдаванка Зоя, крутила дули и визжала как не дорезанный хряк, вспоминая все ругательства, выученные у тети Гали.
Да, тетя Галя считалась у нас во дворе не превзойденной в этой области. Когда каждое утро открывалось ее окно, и Галя начинала трусить дорожки на голову старой еврейки Софы, все соседские ребятишки собирались послушать шедевры отборной ругани, и это стало уже ритуалом в нашей дворовой жизни.
– Я дико извиняюсь, говорила Софа, - но шо у вас повылазило? я тут на природу радуюсь!
– Вы хочете знать что я думаю по этому поводу? Лучше вам Софа не плюваться в мою сторону слюнями!
– Убиться веником, вы сами брызжите слюной, так что мою квартиру уже уносит в море.
– Ой, не смешите мои тапочки мадам, и эту хибару вы называете квартирой? Пердольня – вот ее имя!
– Что вы себе позволяете?
– Ша, берегите мозги для инсульта, если их в тебе осталось…
И так каждый день.
Весна заявляла свои права. Погода становилась все теплее и теплее. Я уже начала переживать за сессию, которая должна была начаться в мае месяце и приближалась с каждым теплым и ласковым днем неотвратимо.
Лежа в гостинице по ночам без сна, мы с мамой скучали за двором на Молдаванке. Каждую ночь в 4 утра тетя Софа разговаривала по телефону с родней из Америки. Ее дочь Роза с зятем Мойшей и внуком Изей, вот уже 10 лет жили в Нью –Йорке. Рита ее сестра уехала пятью годами раньше и когда обосновалась там, вызвала остальных членов семьи. Дети уехали, а вот Софа не могла. Ее муж сильно болел и врачи предупредили ее, что такой переезд может ему повредить. Теперь, когда он умер и Софа свободна, ей стало страшно, что она, там не зная языка на старости лет, будет делать. Ведь здесь ее друзья, соседи. Они помогут и досмотрят ее, если будет надо. Она понимала, что Америка совсем другая и променять эту жизнь, в тесной дружной компании соседей на фальшивые улыбки американцев она не желала. Рита звала ее много раз к себе, но Софа была непреклонна. Разница между полюсами во времени была очень большая и все звонки из Америки приходились на наше ночное время. Перегородки между квартирами были тонкие из камыша и известки, поэтому в тишине ночи слышалось каждое слово. Мы всей семьей просыпались от крика Софы:
– Роза, Роза, ты меня слышишь? Как погода в Америке? Вы шо на море, купаетесь? Смотрите не утоните. Мойша грести умеет? Значит, он тебя спасет. Скажи Мойше, что бы он, не глотал сопли, а их выплевывал. Доктор сказал, что это вредно для желудка. Как Изя? Ходит в сад, дай ему, чистый платок и пусть вытирает яблоки и другие фрукты этим платком. А то еще глистов наглотается. Ой, и шо вы без меня там делаете? Вам все передают привет! И дядя Петя и тетя Зоя и тетя Люба помнишь соседку с лева? Да, да на 2 этаже и Римма и ее муж Сима и я вчера говорила с Таней, твоей подругой, ой, какая хорошая девочка. Она мне поднесла сумки к дому. Воспитанная, дай ей Бог здоровья. правда Бог не наделил ее такой красотой как тебя, но я ей все равно пожелала хорошего еврейского мальчика. Вчера на Привозе я от Иры шо торгует рибой, узнала, что приехал ее племянник надо будет их познакомить. Говорит что грошей у него больше чем голубей на Приморском бульваре…
И так каждую ночь. Мы все привыкли и не обижались на старую Софу. Вот сейчас в новой квартире засыпая в тишине, я вспоминала Софу и ее родственников из Америки и мне было грустно, что этого уже не вернуть и я так и не узнаю, состоялось ли свидание Тани с этим богатым племянником торговки Иры.
Вдруг тишину нарушил тихий кашель из дальнего угла комнаты. Я прислушалась, но было тихо. Вернувшись к своим мыслям, я опять услышала тихое покашливание, и какое - то приглушенное причитание. За окном светили звезды, и свет луны освещал комнату.